На пригородных по Транссибу. День больших приключений

[mikka]

24 июля.
Преодолено расстояние на пригородных поездах: 209 км.
Использовано пригородных поездов: 3 (Москва-Ярославская - Фрязево; Москва-Курская - Петушки на участке Фрязево - Петушки; Москва-Курская - Владимир на участке Петушки - Владимир).



Ярославский вокзал.




Герб СССР на фронтоне Ярославского вокзала.

Добравшись по условной утренней прохладе до Ярославского вокзала и загрузившись в вагон электрички до Фрязево, я с огорчением обнаружил, что окна в ней новые, т.е. открывающиеся только откидыванием на небольшой угол. До сего дня у меня была теория, что полному открытию окна мешает полоса уплотнительной резины между форточкой и окном. Так как в вагоне никого не было, то я решил избавить одно из окон от подобного приспособления (угрызений совести не было никаких, ибо не полностью открываемые форточки в жару совершенно не справляются с функцией проветривания, так что данное действо и всем пассажирам могло пойти на пользу). Увы, моё предположение оказалось неверным - окно всё равно не хотело откидываться больше своего стандартного угла. Пришлось вставлять полосу резины назад несолоно хлебавши. Вскоре электричка отправилась в путь, и на последующих остановках вагон стал постепенно заполняться другими пассажирами. Позади Мытищи - и я впервые еду по соединительной ветке Мытищи - Фрязево, куда в 2001 году было переведено большинство транссибирских поездов, почему данное направление и представляло для меня интерес. К сожалению остановки данного направления оказались вообще малопригодны для съёмки из вагона - выхватывались бы только куски платформ, а отвратительные окна только усугубляли ситуацию. Постепенно стал сгущаться дым (он витал в воздухе и в Москве, но в малой концентрации), а вскоре недалеко от железной дороги показался небольшой тлеющий торфяник с двумя пожарными машинами вокруг него.



Новое Богородское кладбище на 62 км ветки Мытищи - Фрязево. Виден дым от торфяника



Две пожарных машины и один горящий торфяник.



Фрязево, северный вокзал.



Фрязево, южный вокзал.

Вот, наконец, и Фрязево. 15 минут на пересадку - и я уже еду в Петушки. Окна в данной электричке правильные, зато она полна народу, и первые полчаса пришлось стоять. Но поснимать всё равно удалось.



Дрезна.



Церковь в Орехово-Зуево.



Войново.



Р. Клязьма, вид с моста.



Церковь в Старо-Перепечино.



Ломбард в здании вокзала Покров.



Церковь в Петушках.



Петушки.



Паровоз-памятник Л номер 0872 на станции Петушки.

Вдоль дороги виднелись активные подготовительные работы к запуску Сапсана. На подъезде к Петушкам работы вылились в установку памятных знаков на границе Московской и Горьковской железных дорог. По прибытию на станцию Петушки, случилась первая занятная история. С билетом, по которому я приехал со станции Фрязево, я направился в туалет, расположенный в здании вокзала. Показал его бабке, сидевшей на входе, однако на неё он не произвёл нужного впечатления. "Этот туалет - частный. Мы арендуем у вокзала территорию. Он для всех платный - тут у половины билеты есть и все платят." На моё замечание, что так как туалет расположен в здании вокзала, то на него распространяется устав железнодорожного транспорта, согласно которому пассажир имеет право бесплатного пользования туалетом на вокзале, последовал нелепый ответ: "Раньше в Петушках вообще туалета не было, теперь поставили, а вы ещё и недовольны". Поняв бессмысленность дальнейшего спора, я прошёл внутрь туалета, не обращая внимания на вопли его работницы. Тогда, решив меня наказать, бабка закрыла снаружи металлическую дверь туалета на замок. Но меня это нисколько не смутило - туалет располагался на первом этаже, и я покинул его через окно. Обойдя здание вокзала, я вернулся ко входу в туалет. бабка увидев меня смутилась ненадолго, быстро продолжив орать: "Как тебе не стыдно. Такой молодой, а 12 рублей жалеешь. Сейчас милицию вызову." Посоветовав ей не мелочиться, а звонить сразу в ФСБ или приёмную Путина, я отправился на вокзал, писать на неё жалобу. К сожалению, начальника вокзала в этот день не было, в кассах была книга жалоб только по работе касс, поэтому я воспользовался телефоном горячей линии РЖД, рассказав им подробно эту ситуацию. В начале сентября, не дождавшись ответа, я снова позвонил на горячую линию, выяснил, что с 7 августа - это уже не горячая линия РЖД, а его же единый информационный центр, и поняв, что в процессе преобразования жалоба потерялась, я повторил её. В конце сентября пришёл ответ, естественно подтвердивший мою правоту. Огорчила только мягкость действий по отношению к придурочной бабке - ей вообще ничего не сделали, а только отправили официальное письмо предпринимателю, арендовавшему площади вокзала для туалета, о необходимости проинструктировать своих сотрудников об уставе железнодорожного транспорта в целях недопущения подобных инцидентов. Хотя, совершенно очевидно, что ещё при сдаче в аренду подобные требования необходимо было чётко прописать в условиях договора.
В самих Петушках меня интересовал только музей петуха, расположенный в городском доме культуры. Музей оказался достаточно интересным - свыше сотни различных экспонатов - картин, игрушек, поделок с разных стран мира, так или иначе изображающих эту птицу. В доме культуры я узнал и где можно искупаться - жара стояла ужасная. Но сначала мне хотелось сходить до недавно установленных столбов на границе железных дорог, чтобы запечатлеть их.



Столб Горьковской ж.д. с востока.



Столб Горьковской ж.д. с запада.



Столб Московской ж.д.



Верхняя часть столба Московской ж.д.

Путь этот я запомнил надолго - если в тени было +34, то температура на солнце явно зашкаливала за 50 градусов. Ощущения были просто жуткие, да ещё и большую часть пути не было никакой тени. Впервые в жизни от жары распухли и разболелись суставы - раньше я вообще не знал, что подобное бывает. Так что, добравшись после фотосессии до карьеров (место купания) и окунувшись в воду, я испытал безмерное счастье. Переплыв туда-обратно один раз (метров 40 в одну сторону) и немного обсохнув, я снова полез в воду. И всего в 3 метрах от берега у меня неожиданно свело ногу - видимо, сказался резкий перепад температур. Порадовавшись, что сие случилось не на глубине, я уже не рискнул более в тот день удаляться от берега. Как-то мысль утонуть в карьере не показалась мне привлекательной.
Зайдя перед уходом в воду в одежде, чтобы хоть на некоторое время сохранить ощущение прохлады, я вернулся в центр, где и поел в кафешке недалеко от вокзала. Да-а, такого чая с лимоном я не видел нигде - если половинкой дольки уже не удивить, то четвертинка - это местное изобретение.



Унылая четвертинка лимона.



АГД-1А номер 006.



Ещё один снимок паровоза на ст. Петушки.

В электричке до Владимира, по счастью, народу оказалось немного, окна были хорошие, и снимать большую часть пути ничего не мешало. По пути встретился Сапсан, обкатывавшийся на новом для него направлении.



Костерёво.



Дачи на окраине Костерёво.



Болдино.



Вырубка леса и "Сапсановый" заборчик.



Впереди - тучи.

За полчаса до прибытия, впереди показалась туча, в которую мы вскоре и въехали. И начался ливень, принёсший пусть и ненадолго облегчение измученной жарой земле.



Платформа 170 км.





Колокша.

По прибытию во Владимир дождь уже практически кончился, температура оставалась высокой, так что вскоре началась хорошая парилка. Но меня ждало ещё одно занимательное приключение. Засняв вокзал через стекло конкорса, я решил выйти на перрон, чтоб сфотографировать и сам конкорс. Вообще-то выход на перрон во Владимире через турникеты, но при прибытии ПДС'ов проход становится свободным. После того, как я сделал пару снимков, ко мне с просьбой сфотографировать и его возопил пьяный пассажир, слонявшийся возле двери своего вагона. Он-то, мне думается, всю малину и испортил - когда я пошёл назад на вокзал, то меня отказались пропускать, начав требовать разрешение на фотосъёмку. Мой ответ, что никакого разрешения не требуется произвёл слабое впечатление и тётка с перонного контроля предложила пройти мне в ЛОВД. Пришлось согласиться. В ЛОВД сидел сержант небольшого ума, который тоже начал требовать с меня разрешение на съёмку. Диалог стал приобретать кольцевой мотив:
- На любительскую съёмку разрешение не требуется.
- Нет, требуется.
И т.д. В этот момент, мне позвонила мама (на следующий день Владимир я собирался осматривать с родственниками, приехавшими туда на машине почти одновременно с моей электричкой), пришлось ей сказать, что когда освобожусь пока непонятно, в настоящий момент сижу в милиции.
К поездке я был достаточно подготовлен - у меня была и распечатка постановления РЖД, где чётко говорилось, что требование получения разрешения не распространяется на любительскую фотосъёмку с общедоступных мест; и постановление прокуратуры о незаконности задержания за проведение фотосъёмки с пешеходного моста. Но, повторюсь, сержант особо умом не блистал, так что он и читать бумаги отказался. Вскоре прибежала запыхавшая тётка с перонного контроля, радостно принеся с собой то же самое постановление РЖД, доказывая, что вот его-то я и нарушил. Попытка указать на 3-й пункт, где говорилось про любительскую съёмку, успехом не увенчалась, тётка вошла в раж и невменяемым голосом вопила: "Он снимал вокзал, конкорс и, наверное, Сапсан". Думаю, что в этом-то и заковыка - к пуску Сапсана работникам вокзала все мозги промыли о безопасности, вымыв по ходу последние остатки извилин. Ещё тётка сказала, что если я хотя бы снимал на мобильник, то может и не обратила бы внимание, а у меня "профессиональная камера" (Canon Power Shot G6 - всё-таки, как ни крути зеркалкой не является, так что я бы к профессиональным её причислять не стал). К тому же от неё особенно ничего уже и не зависело после привода в ЛОВД. Вскоре она убежала, а сержант, сообщив, что они вообще подчиняются не РЖД, а МВД, и ему на постановления Якунина плевать, согласился, что возможно какое-то время съёмка была разрешена, а теперь снова запретили. Тут пришёл мой черёд удивляться. Порывшись в бумагах, сержант нашёл телеграмму по Горьковской ж.д., где говорилось, что в связи с терактом на ГЭС на Кавказе и подготовкой к запуску высокоскоростного движения до Нижнего Новгорода необходимо усилить бдительность по отношению к... Далее следовал увесистый список, в который включались и лица, осуществляющие фотосъёмку. На моё замечание, что усиление бдительности вовсе не означает запрета, сержант ответил: "Как раз означает. И вообще мы вас ФСБ передадим - пусть они разбираются". Неожиданно для сержанта я обрадовался и сообщил, что это просто замечательно, и что с ними разговаривать проще. Сержант обиделся и со словами "Сейчас я статью найду, и по другому заговорим", полез в КоАП искать. Искал он долго, подбадриваемый периодически мной: "Да такой статьи нет".
- Сейчас, сейчас, где-то была... О! Нашёл. - Дальше он стал читать громко и с выражением. - Статья 11.17. Нарушение правил поведения граждан на железнодорожном, воздушном или водном транспорте. Пункт 4. Нарушение правил фотографирования, видео- и киносъёмки (здесь у него голос стал терять твёрдость и уверенность) либо пользование средствами радиосвязи с борта воздушного судна...
И всё. Он, конечно, пробежался глазами по следующим пунктам, но ничего нужного для себя не нашёл. Удивление об отсутствии в КоАПе запрета на съёмку ж.д. объектов явственно читалось на лице сержанта. После этого он стал разговаривать значительно вежливей, сообщив, что сейчас они вызовут специалиста ФСБ по транспорту, и пусть он со мной разговаривает. На моё предложение в ожидании фсбшника оформить протокол согласия не последовало. Причём мотивировка отказа гнилая - вот мы ФСБ вас передадим, пусть они все бумаги и оформляют. Ясно, что это прямое нарушение законодательства, но также и понятно было, что сержант не знал, что писать в протоколе. Не писать же в конце концов "был задержан, так как я думал, что есть такая статья в КоАПе, а потом прочитав внимательно, понял что нет". По путям я не ходил, снимал с перрона. В этот момент к вокзалу подъехала мама, в качестве группы поддержки, сказав мне через решётку, что так со мной она ещё ни разу не общалась. Попозже подтянулось и начальство сержанта. Майор оказался значительно умнее - он уже согласился прочитать постановление прокуратуы, попросив затем показать снимки на экране фотоаппарата. Судя по всему, если бы не уже совершённый звонок в ФСБ, меня мог отпустить и майор, а так пришлось ждать дальше. За это время на вокзал подъехали ещё и отец со средней сестрой, так что ситуация начала приобретать комичные нотки - террорист, едущий с толпой родственников - это уж сильно ненатурально. Мария, не въехав в ситуацию, решила, что с меня вымогают взятку, и громко на весь перрон начала декламировать о незаконности моего задержания и права человека фотографировать всё, что ему вздумается. Наконец, подъехал и фсбшник, оказавшийся молодым человеком лет 30, которого вытащили из дома субботним вечером. Он достаточно подробно записал мои место жительство, работы, спросил чем я занимаюсь по службе, поинтересовался моим предыдущим и последующим маршрутом, окажусь ли я в ближайшее время ещё раз во Владимире, также пересмотрел все снимки, начиная с Ярославского вокзала. Всё это время Мария комментировала наш диалог "Нет, почему он спрашивает такие вещи, и почему Миша соглашается отвечать?! А снимки какое право он имеет смотреть?". При этом фсбшник, конечно, отлично слышал все эти декламации, отчего его лицо становилось ещё более усталым. Беседа заняла минут 10, после чего со словами "Не мы такие, время такое", которые, по-видимому, можно было принять за извинение, я был отпущен. В общей сложности на всё это развлечение ушло 1 час 10 минут. Перед отъездом с привокзальной площади, мной было сделано ещё 2 снимка вокзала, а впереди нас ждал осмотр этого старинного и занятного города.



Вокзал Владимира, вид с конкорса.



Перрон и конкорс.



Вход в вокзал с перрона. Здесь-то меня и словили.





Вокзал Владимира, вид с привокзальной площади.