лоренц
Я вовсе не думаю, что Великие Конструкторы эволюции решат проблему
человечества таким образом, чтобы полностью ликвидировать его внутривидовую
агрессию.
Это совершенно не соответствовало бы их проверенным методам. Если
какой-то инстинкт начинает в некоторых, вновь возникших условиях причинять
вред -- он никогда не устраняется целиком; это означало бы отказ и от всех
его необходимых функций. Вместо того всегда создается какой-то тормозящий
механизм, который -- будучи приспособлен к новой ситуации -- предотвращает
вредные проявления этого инстинкта. Поскольку в процессе эволюции многих
существ агрессия должна была быть заморожена, чтобы дать возможность мирного
взаимодействия двух или многих индивидов, -- возникли узы личной любви и
дружбы, на которых построены и наши, человеческие общественные отношения.
Вновь возникшие сегодня условия жизни человечества категорически требуют
появления такого тормозящего механизма, который запрещал бы проявления
агрессии не только по отношению к нашим личным друзьям, но и по отношению ко
всем людям вообще. Из этого вытекает само собой разумеющееся, словно у самой
Природы заимствованное требование -- любить всех братьев-людей, без оглядки
на личности. Это требование не ново, разумом мы понимаем его необходимость,
чувством мы воспринимаем его возвышенную красоту, -- но так уж мы устроены,
что выполнить его не можем. Истинные, теплые чувства любви и дружбы мы в
состоянии испытывать лишь к отдельным людям; и самые благие наши намерения
ничего здесь не могут изменить.
Но Великие Конструкторы -- могут. Я верю, что они это сделают, ибо верю
в силу человеческого разума, верю в силу отбора -- и верю, что разум
приведет в движение разумный отбор. Я верю, что наши потомки -- не в таком
уж далеком будущем -- станут способны выполнять это величайшее и
прекраснейшее требование подлинной Человечности.
человечества таким образом, чтобы полностью ликвидировать его внутривидовую
агрессию.
Это совершенно не соответствовало бы их проверенным методам. Если
какой-то инстинкт начинает в некоторых, вновь возникших условиях причинять
вред -- он никогда не устраняется целиком; это означало бы отказ и от всех
его необходимых функций. Вместо того всегда создается какой-то тормозящий
механизм, который -- будучи приспособлен к новой ситуации -- предотвращает
вредные проявления этого инстинкта. Поскольку в процессе эволюции многих
существ агрессия должна была быть заморожена, чтобы дать возможность мирного
взаимодействия двух или многих индивидов, -- возникли узы личной любви и
дружбы, на которых построены и наши, человеческие общественные отношения.
Вновь возникшие сегодня условия жизни человечества категорически требуют
появления такого тормозящего механизма, который запрещал бы проявления
агрессии не только по отношению к нашим личным друзьям, но и по отношению ко
всем людям вообще. Из этого вытекает само собой разумеющееся, словно у самой
Природы заимствованное требование -- любить всех братьев-людей, без оглядки
на личности. Это требование не ново, разумом мы понимаем его необходимость,
чувством мы воспринимаем его возвышенную красоту, -- но так уж мы устроены,
что выполнить его не можем. Истинные, теплые чувства любви и дружбы мы в
состоянии испытывать лишь к отдельным людям; и самые благие наши намерения
ничего здесь не могут изменить.
Но Великие Конструкторы -- могут. Я верю, что они это сделают, ибо верю
в силу человеческого разума, верю в силу отбора -- и верю, что разум
приведет в движение разумный отбор. Я верю, что наши потомки -- не в таком
уж далеком будущем -- станут способны выполнять это величайшее и
прекраснейшее требование подлинной Человечности.