К нашему разговору с An_ka_m о Добре и зле, которого нет восче, подключается товарищ Борхес
http://www.lib.ru/BORHES/7wecherow.txt
Кусочек из лекции Борхеса "Каббала", цитирую по памяти, поэтому не ручаюсь за доставерность.
"...Существует несколько попыток оправдать зло. Начну с классического
определения теологов, утверждающих, что зло - отрицание и что сказать "зло"
означает просто констатировать отсутствие добра; такое оправдание каждому
чувствующему человеку явно покажется ложным. Любая физическая боль не менее,
а, возможно,
более живое ощущение, чем любое наслаждение. Несчастье -- это не
отсутствие счастья, не его отрицание; когда нам плохо, мы ощущаем
присутствие несчастья.
Существует доказательство Лейбница, очень изящное, но столь же ложное,
в защиту существования зла. Вообразим две библиотеки. Одна состоит из тысячи
экземпляров "Энеиды", которая считается совершенной книгой и, возможно,
таковой и является. В другой библиотеке -- тысячи книг разного достоинства,
и среди них -- том "Энеиды". Какая из библиотек лучше? Разумеется, вторая.
Лейбниц приходит к выводу, что зло необходимо для разнообразия мира.
Другой обычно приводимый пример -- это пример с картиной, прекрасной
картиной, скажем, Рембрандта. Темные места на полотне соответствуют злу.
Лейбниц, очевидно, забывает, приводя в пример полотна и книги, что одно
дело, если в библиотеке есть плохие книги, а другое -- быть такой книгой.
Если мы из таких книг,
то обречены аду.
Не все способны -- не знаю, способен ли я, -- на экстаз Кьеркегора,
который сказал, что, если для разнообразия мира необходимо, чтобы в аду была
однаединственная душа, и эта душа -- его, он воспоет из глубин ада хвалы
Всемогущему.
Не знаю, легко ли так чувствовать; не знаю, продолжал бы Кьеркегор
думать так же после нескольких минут, проведенных в аду. Но мысль, как
видите, относится 'К главнейшей проблеме -- проблеме существования зла,
которую гностики и каббалисты решали одинаково.
Они решили ее, говоря, что Вселенная -- творение
несовершенного божества, чья божественность близка к нулю. То есть
бога, а не Бога, бога, стоящего намного ниже Бога. Не знаю, может ли наш
разум иметь дело с такими неопределенными понятиями, как Бог,
Божественность, или с теорией Василида, теорией гностиков о 365 и эманациях.
Однако мы можем принять идею несовершенного божества -- божества, которое
должно слепить этот мир из неподходящего материала. Здесь мы приходим к
мысли Бернарда Шоу, сказавшего: "Бог создается сейчас". Бог не принадлежит
прошлому, возможно, не принадлежит настоящему; Бог -- это Вечность. Бог
может быть будущим; если мы благородны, разумны, светлы, мы помогаем
созданию Бога.
В "Вечном огне" Уэллса сюжет и герой заставляют вспомнить книгу Иова.
Под действием наркоза герою видится бедно оборудованная лаборатория, в
которой работает старик. Это Бог; он выглядит раздосадованным. "Я делаю все,
что могу, -- говорит он, -- но вынужден работать с очень трудным
материалом". Зло -- неподатливый материал Бога, а добро -- это доброта. Но
добро в конечном счете должно победить и побеждает."
Кусочек из лекции Борхеса "Каббала", цитирую по памяти, поэтому не ручаюсь за доставерность.
"...Существует несколько попыток оправдать зло. Начну с классического
определения теологов, утверждающих, что зло - отрицание и что сказать "зло"
означает просто констатировать отсутствие добра; такое оправдание каждому
чувствующему человеку явно покажется ложным. Любая физическая боль не менее,
а, возможно,
более живое ощущение, чем любое наслаждение. Несчастье -- это не
отсутствие счастья, не его отрицание; когда нам плохо, мы ощущаем
присутствие несчастья.
Существует доказательство Лейбница, очень изящное, но столь же ложное,
в защиту существования зла. Вообразим две библиотеки. Одна состоит из тысячи
экземпляров "Энеиды", которая считается совершенной книгой и, возможно,
таковой и является. В другой библиотеке -- тысячи книг разного достоинства,
и среди них -- том "Энеиды". Какая из библиотек лучше? Разумеется, вторая.
Лейбниц приходит к выводу, что зло необходимо для разнообразия мира.
Другой обычно приводимый пример -- это пример с картиной, прекрасной
картиной, скажем, Рембрандта. Темные места на полотне соответствуют злу.
Лейбниц, очевидно, забывает, приводя в пример полотна и книги, что одно
дело, если в библиотеке есть плохие книги, а другое -- быть такой книгой.
Если мы из таких книг,
то обречены аду.
Не все способны -- не знаю, способен ли я, -- на экстаз Кьеркегора,
который сказал, что, если для разнообразия мира необходимо, чтобы в аду была
однаединственная душа, и эта душа -- его, он воспоет из глубин ада хвалы
Всемогущему.
Не знаю, легко ли так чувствовать; не знаю, продолжал бы Кьеркегор
думать так же после нескольких минут, проведенных в аду. Но мысль, как
видите, относится 'К главнейшей проблеме -- проблеме существования зла,
которую гностики и каббалисты решали одинаково.
Они решили ее, говоря, что Вселенная -- творение
несовершенного божества, чья божественность близка к нулю. То есть
бога, а не Бога, бога, стоящего намного ниже Бога. Не знаю, может ли наш
разум иметь дело с такими неопределенными понятиями, как Бог,
Божественность, или с теорией Василида, теорией гностиков о 365 и эманациях.
Однако мы можем принять идею несовершенного божества -- божества, которое
должно слепить этот мир из неподходящего материала. Здесь мы приходим к
мысли Бернарда Шоу, сказавшего: "Бог создается сейчас". Бог не принадлежит
прошлому, возможно, не принадлежит настоящему; Бог -- это Вечность. Бог
может быть будущим; если мы благородны, разумны, светлы, мы помогаем
созданию Бога.
В "Вечном огне" Уэллса сюжет и герой заставляют вспомнить книгу Иова.
Под действием наркоза герою видится бедно оборудованная лаборатория, в
которой работает старик. Это Бог; он выглядит раздосадованным. "Я делаю все,
что могу, -- говорит он, -- но вынужден работать с очень трудным
материалом". Зло -- неподатливый материал Бога, а добро -- это доброта. Но
добро в конечном счете должно победить и побеждает."