Кукольное
тряпичные куклы необычные, странноватые, но очень интересные созданья. мягкие, теплые, добрые. набиты они снами и мечтами, мыслями и бредом, чужими тайнами и собственными страхами. если вдруг одна из них покажет вам, хоть ненадолго, что же у нее внутри, вы увидите десяки и сотни всяких разных фентиклюшек и бирюлек. все это, даже самое не совместимое легко помещатеся внутри, приживается и уживается между собой. кукляшки слепленные из лоскутиков кажутся милыми и беззаботными, ведь никто не видит, что творится внутри, какую боль приносит очередной бардак. самое удивительное - стойкость этих мягких созданий. когда небо рушится им на голову то ли страх, то ли осознание отсуттсвия жесткого скелета заставляет их быть стойкими. они нервничают, иногда, когда совсем не в моготу, даже плачут, но никогда не сдаются. идут навстречу всему на свете походкой от бедра, и не сдаются.
именно в таком состоянии наша кукла жила всю неделю. весь мир обрушился тяжким грузом. кукляшка не выдержала и разревелась прямо на работе. надела маску отчаяния и усталости, другой под рукой не оказалось. так и тянулись дни. апатия и бардак на работе - боль, бессоница, страх в ночи. но поддаваться этому никак нельзя. с утра накрасить опухшие проплаканные глаза, юбка, обувь на каблуке, походкой от бедра до офиса. надо быть сильной, надежды не терять. пережить просто пережить.
еще день, ночь, день... счет идет и время идет. день пятый исчез с закатом, про работу можно забыть, на пару дней. железный змей мчит к дому, а любимые ужастики никак не читаются. страшно. ужастики, даже любимого автора, не катят, когда страх перевернул все нутро и почти одолевает надежду. до дому, до хаты, тьма тьмущая. тротуара нет, шпильки скрипят и скачут на камушках. сладко-ванильная сигарета. тень навстречу. мент.
- девушка, может вас проводить?
- ага.
- да ладно?
- да-да.
чудо, а не вечер, домой впотьмах, домой по дороге, где за любым кустом или поворотм может поджидать маньяк или грабитель, я шла с ментом. мило так побеседовали. через пару часов было веселое продолжение пятницы. позвонил Дима, мой бывший друг. Бывший любовник/муж/президент звучит, как-то нормально, а вот бывший друг. странно. еще год назад я верила этому человеку больше чем себе, но он меня подставил, и забыть я этого не могу. мы трепались по телефону 3 часа. он скучает. это слышно в каждом слове. не знаю, как он жил этот год без меня, но вот теперь скучает. переступив через себя звонит, и все несется к черту, как было когда-то, только вот теперь я ему не доверюсь. и не верю. и теперь все не так, как было раньше. хотя бы теперь не больно думать о его предательстве.
именно в таком состоянии наша кукла жила всю неделю. весь мир обрушился тяжким грузом. кукляшка не выдержала и разревелась прямо на работе. надела маску отчаяния и усталости, другой под рукой не оказалось. так и тянулись дни. апатия и бардак на работе - боль, бессоница, страх в ночи. но поддаваться этому никак нельзя. с утра накрасить опухшие проплаканные глаза, юбка, обувь на каблуке, походкой от бедра до офиса. надо быть сильной, надежды не терять. пережить просто пережить.
еще день, ночь, день... счет идет и время идет. день пятый исчез с закатом, про работу можно забыть, на пару дней. железный змей мчит к дому, а любимые ужастики никак не читаются. страшно. ужастики, даже любимого автора, не катят, когда страх перевернул все нутро и почти одолевает надежду. до дому, до хаты, тьма тьмущая. тротуара нет, шпильки скрипят и скачут на камушках. сладко-ванильная сигарета. тень навстречу. мент.
- девушка, может вас проводить?
- ага.
- да ладно?
- да-да.
чудо, а не вечер, домой впотьмах, домой по дороге, где за любым кустом или поворотм может поджидать маньяк или грабитель, я шла с ментом. мило так побеседовали. через пару часов было веселое продолжение пятницы. позвонил Дима, мой бывший друг. Бывший любовник/муж/президент звучит, как-то нормально, а вот бывший друг. странно. еще год назад я верила этому человеку больше чем себе, но он меня подставил, и забыть я этого не могу. мы трепались по телефону 3 часа. он скучает. это слышно в каждом слове. не знаю, как он жил этот год без меня, но вот теперь скучает. переступив через себя звонит, и все несется к черту, как было когда-то, только вот теперь я ему не доверюсь. и не верю. и теперь все не так, как было раньше. хотя бы теперь не больно думать о его предательстве.