В Свияжске открыли музей Троцкого
Из экспозиции нового музея. "С отрядом флотских товарищ Троцкий нас поведёт на смертный бой..."
Как сообщает на своей страничке в Фейсбук левый украинский публицист Андрей Манчук, в Свияжске под Казанью открыли музей, в значительной степени посвящённый создателю Красной Армии Льву Давидовичу Троцкому. Свияжск - знаковое место в истории русской гражданской войны, где в 1918 году жизнь красной республики висела на тончайшем волоске. "Судьба революции трепыхалась между Свияжском и Казанью, - писал позднее Троцкий. - Отступать было некуда, кроме как в Волгу... Сочетанием агитации, организации, революционного примера и репрессии был, в течение нескольких недель, достигнут необходимый перелом. Из зыбкой, неустойчивой, рассыпающейся массы создалась действительная армия". "Если бы не мои драконовские меры тогда под Свияжском, мы не заседали бы здесь в Политбюро!" - заметил он как-то на заседании высшего советского руководства, когда его стали упрекать в излишней суровости в те дни. "Абсолютно верно!" - отозвался на эти слова Ленин.
А "драконовские меры" заключались, среди прочего, в расстреле 27 коммунистов, проявивших себя как дезертиры. Об этом писала участница тех событий Лариса Рейснер: "Судили и расстреляли 27 коммунистов, бежавших в числе прочих на пароходы в самую ответственную минуту. Об этом расстреле 27-ми много потом говорили, особенно, конечно, в тылу, где не знают - на каком тонком волоске висела дорога на Москву и всё наше, из последних сил предпринятое, наступление на Казань. Во-первых: вся армия говорила о том, что коммунисты оказались трусами, что им-де закон не писан, что они могут безнаказанно дезертировать там, где простого красноармейца расстреливают, как собаку. Если бы не исключительное мужество Троцкого, командарма и других членов Реввоенсовета, престиж коммунистов, работающих в армии, был бы сорван и надолго потерян. Нельзя убедить никакими хорошими словами армию, которая сама в течение шести недель терпит всевозможные лишения, дерётся без сапог, без тёплого белья и перевязочных средств, что трусость - не трусость, и что для неё есть какие-то "смягчающие вину обстоятельства". Говорят, среди расстрелянных комиссаров были хорошие товарищи, были и такие, вина которых искупалась прежними заслугами - годами тюрьмы и ссылки. Совершенно верно. Никто и не утверждает, что их гибель - одна из тех нравоучительных прописей старой военной этики, которая под барабанный бой воздавала меру за меру и зуб за зуб. Конечно, Свияжск - трагедия... " Ещё она писала: "Что такое Свияжск? Только после Свияжска и Казани Красная армия выкристаллизовалась в те боевые и политические формы, которые, изменяясь и совершенствуясь, стали классическими для Р.С.Ф.С.Р. [...] Любопытно наблюдать, как совершается этот глубочайший внутренний процесс, когда люди, попавшие на революционный фронт, вспыхивают, как соломенная крыша, подожжённая с четырёх концов, а потом остывают и скрепляются в огнеупорный, абсолютно ясный и цельный слиток. Об эту цельность без помарок и трещин, об это единство, об эту последовательность, отделяющую красное от белого, как в день мироздания отделилась ночь ото дня, - об неё и разбились все нашествия, все Колчаки, все помеси мамелюков с Учредительным Собранием."
Лариса Рейснер
В новооткрытом музее в Свияжске можно видеть гипсовую статую Троцкого, вместе со статуей девушки, похожей на Ларису Рейснер. "Этому событию, - отмечает Андрей Манчук, - предшествовал возмущённый протест местного митрополита Феофана, а казанские реакционеры даже сравнили гипсового большевика с легендарным памятником Иуде Искариоту, который, якобы, был установлен в Свияжске в первые годы советской власти, - заявляя, что музей собирается прославлять Сатану. Тем не менее, экспозиция открылась - и, судя по публикациям местных СМИ, она достаточно содержательна и велика: "Самого Троцкого в музее действительно много. Помимо кабинета, ему посвящен еще один зал с описанием биографии наркома, собранием прижизненных изданий его сочинений, а также зарубежных публикаций, где он фигурирует. В соседнем зале располагается миниатюра железной дороги, демонстрирующая, как "поезд Троцкого" прибывает на станцию Свияжск".
Но на родине Льва Давидовича, в Кировограде, который перестал быть Кировоградом, такое нынче совершенно немыслимо. Даже до майдана робкое предложение открыть в родном селе наркомвоена памятный знак в его честь вызвало целую истерику местных "патриотов". "Сейчас же открытие таких экспозиций в Украине просто немыслимо - сама подобная инициатива вполне могла бы стоить гражданам нашей свободной страны свободы или здоровья... Так что приходится завидовать диким азиатам", - невесело резюмирует Манчук. В комментах он согласился, что в России сейчас открывают и памятники Николаю II и другим царям: "Открывают, конечно. И это совершенно не удивляет, учитывая, что представляет собой российская власть. Только после массового, тотального уничтожения памятников, памятных знаков, произведений монументального искусства, переименования улиц и городов и массовой глорификации деятелей вроде Шухевича и Бандеры, мы [Украина] своих реакционных соседей обогнали на тысячи парсеков."
Так выглядел реальный кабинет наркомвоена:
Это Л. Д. в Свияжске. Разнокалиберная обувь красноармейцев показывает, что слова Л. Рейснер про отсутствие у многих из них сапог не были преувеличением:
