Фальсификация истории создания Красной Армии, хронология
Удобная хронология, позволяющая отследить этапы этой фальсификации по годам. Можно оценивать источники в соответствии с этой хронологией, т.е. источник 1927 будет более правдив чем 1937 года, но тоже со своими тараканами, хронология позволяет отследить в чем конкретно эти тараканы заключались.
Между утверждениями Сталина на разных этапах его борьбы против соперников вопиющие противоречия. Поставленные рядом, они показывают, что Сталин насквозь лживый человек. Но на каждом этапе его ложь служит данному моменту, она не стеснена заботой о вчерашнем и завтрашнем дне, она рассчитана на короткую память большинства и на материальную невозможность для меньшинства публично опровергнуть ложь.
Было бы, однако, чистейшим ребячеством сводить весь вопрос к тому, что Сталин ложью, обманом, интригой обеспечил свое руководящее положение в стране и сфабриковал для себя биографию, которая похожа на фантастический хвост. Ложь, обман, интрига вовсе не всесильны, и во всяком случае так и не вывели Сталина из неизвестности до 1923 г. Нужно, чтоб на определенную ложь был социальный спрос, чтоб она служила определенным социальным интересам, чтоб эти интересы объективно стояли в порядке дня, - только тогда ложь может стать историческим фактором.
Юбилейные статьи, печатавшиеся из года в год 23 февраля, дают крайне поучительный отпечаток сознательных и полусознательных сдвигов официальной идеологии и вех формирования официальной легенды. В первые годы, когда партия еще сохраняла старые спартанские традиции, имена вождей назывались редко, скорее в виде исключения; признания или похвалы как бы случайно прорывались наружу и сохраняют поэтому тем большее значение.
В первые годы в юбилейных статьях вообще нет речи о том, кто строил Красную армию: во-первых, это было известно всем; во-вторых, статьи византийского характера не поощрялись: в 1921 г. был особым приказом изгнан из рядов военного ведомства журналист, пытавшийся, правда еще в очень скромной форме, предвосхитить рекламный тон сталинского периода.
В 1922 г. народный комиссариат просвещения выпустил сборник "За пять лет", в который входят пятнадцать статей, в том числе статья, посвященная строительству Красной армии и статья "2 года на Украине". О роли Сталина в этих статьях ни слова. После 1922 г. имя Сталина начинает появляться в "Правде" жирным шрифтом. Отныне внешние проявления его значительности становятся для него все более повелительной необходимостью.
В 1922 г. издан был в двух томах сборник "Гражданская война. Собрание документов и материалов по истории Красной армии". В то время никому не было интереса придавать этому сборнику тенденциозный характер; тем не менее во всем сборнике о Сталине ни слова.
В 1923 г. издательством Центрального Исполнительного Комитета выпущен том в четыреста страниц "Советская культура". В отделении об армии напечатаны многочисленные портреты "создателей Красной армии". Сталина среди них нет. В главе "революционные силы революции за первые семь лет Октября" имя Сталина даже не упоминается. Здесь названы и изображены в портретах следующие лица: Троцкий, Буденный, Блюхер, Ворошилов; названы Антонов-Овсеенко, Бубнов, Дыбенко, Егоров, Тухачевский, Уборевич и др., почти все объявленные позже врагами народа и расстрелянные. Из умерших естественной смертью названы: Фрунзе и С. Каменев, назван также Раскольников в качестве командующего Балтийским и Каспийским флотами.
Пять книг, в которых были собраны мои приказы, воззвания и речи, были изданы военным издательством в 1923-1924 гг. "Пролетарская революция", официальный исторический журнал партии, писал в октябре 1924 г. по поводу этого издания: "В этих трех больших томах историк нашей революции найдет огромное количество в огромной степени ценного документального материала". Ничего, кроме документов, это издание в себе вообще не заключало. С того времени это издание было не только конфисковано и уничтожено, но и все отголоски этого издания, цитаты и пр. были объявлены запретным материалом. Та история гражданской войны, которая нашла свое непосредственное документальное отражение в этих документах, собранных и изданных не мною, а официальными учреждениями государства, была объявлена измышлением троцкистов.
Во время болезни Ленина главная политическая работа "тройки" состояла в том, чтоб подорвать влияние Троцкого. Благодаря осторожности и настойчивости Сталина, сдерживавшего Зиновьева, эта работа производилась со всей необходимой постепенностью. Стараясь скомпрометировать мои политические взгляды (крестьянство и пр.) и в то же время опасаясь скомпрометировать себя преждевременным обнажением своего замысла, тройка придавала себе вид беспристрастия, признавая по каждому поводу мои военные заслуги. Только под прикрытием таких признаний можно было, не вызывая немедленного и бурного отпора аудитории, инсинуировать, намекать, мобилизовывать недовольных. Ко времени шестой годовщины Октябрьской революции (26 октября 1923 г.) эта работа была уже в полном разгаре.
С 1924 г. имена исчезают вовсе: не потому, конечно, что партия стала строже на этот счет, а потому, что имена старых вождей уже не годятся, а называть другие имена в связи с вопросом об армии еще психологически невозможно. Основная идея этого переходного периода: Красную армию создали не отдельные лица, а партия. "Героическое" начало и культ лиц никогда не существовавшие в партии Ленина, подвергаются систематическому осуждению.
Заместитель Ворошилова Уншлихт писал в 1926 г.: "Теоретиком и практиком строительства вооруженных сил за весь период был наш гениальный стратег и тактик - Владимир Ильич". Все понимали смысл этого недосказанного противопоставления. Но во всяком случае такое противопоставление можно было сделать, только прикрываясь именем Ленина. О Сталине никто еще не заикался. Во всех юбилейных статьях имя его вообще не упоминается. Дело для него самого идет пока о том, чтоб разрушить установившуюся репутацию Троцкого, а не создать свою собственную. Достаточно сказать, что С. Гусев, который был подлинным агентом Сталина в Красной армии, как ныне Мехлис, в 1925 г. в статье "Разгром Врангеля" не счел нужным или необходимым ни разу назвать имени Сталина.
25 марта 1924 г. Склянский был удален из Реввоенсовета и замещен Фрунзе. В новый Реввоенсовет вошли Троцкий (председатель), Фрунзе (заместитель), Бубнов (начальник ПУРа), Уншлихт (начальник снабжения), Ворошилов, Лашевич, Буденный, Каменев, Розенгольд, Орджоникидзе, Аделиава, Мясников, Хадыр-Алинев, Караев. Имя Сталина не названо.
После 1925 г., когда постановлением ЦК я был снят с поста народного комиссара по военным делам, официальная печать настойчиво внушала ту мысль, что Фрунзе, мой заместитель, играл исключительную роль в создании вооруженных сил. После смерти Фрунзе он окончательно был провозглашен организатором Красной армии. Решительно никому не приходило тогда в голову приписывать эту роль Сталину. Фрунзе несомненно играл выдающуюся роль в гражданской войне и вообще был несколькими головами выше Ворошилова.
3 февраля 1926 г., в восьмую годовщину, новый глава вооруженных сил Ворошилов в статье, написанной для него его секретарями, пишет о реформе, произведенной в Красной армии "под непосредственным руководством незабвенного вождя Красной армии Михаила Васильевича Фрунзе". В течение короткого момента Фрунзе был точкой опоры для реформы не столько армии, сколько ее истории. Это был лишь запоздалый отголосок неосуществившегося плана. Но прежде, чем утвердился в учебниках и головах миф Фрунзе, началась подготовка мифа Сталина. Сегодня Фрунзе почти совершенно забыт.
Фрунзе умер под ножом хирурга в 1926 г. Смерть его уже тогда породила ряд догадок, нашедших свое отражение даже в беллетристике. Даже эти догадки уплотнились в прямое обвинение против Сталина. Фрунзе был слишком независим на военном посту, слишком отождествлял себя с командным составом партии и армии и несомненно мешал попыткам Сталина овладеть армией через своих личных агентов.
В последний период моего пребывания во главе военного ведомства усилия Сталина, Зиновьева и Каменева были направлены на то, чтобы поставить армию в невозможное финансовое положение. Все ассигнования по военному ведомству беспощадно урезывались. Немедленно после моего смещения военное ведомство получило крупные дополнительные ассигнования и жалование командному составу было значительно повышено. Эта мера должна была примирить армию с происшедшей переменой.
Уже в 1926 г., когда я был не только вне военного ведомства, но находился под жестокими преследованиями, военная академия выпустила исследование "Как сражалась революция", в котором авторы, заведомые сталинцы, писали: "Клич т. Троцкого "пролетарии, на коня!", явился побудительным лозунгом для завершения организации Красной армии в этом отношении", т. е. в отношении создания кавалерии. В 1926 г. не было еще и речи о Сталине как об организаторе кавалерии.
В статьях по поводу девятилетнего юбилея Красной армии (23 февраля 1927 г.) имя Сталина еще ни разу не названо. 2 ноября 1927 г., накануне исключения оппозиции из партии, Ворошилов произносит на партийной конференции Краснопресненского района речь, посвященную Красной армии. В этой речи нет и намека на то, что Сталин - организатор Красной армии. Самая мысль об этом просто не приходит Ворошилову в голову. Только через три года он не без осторожности приступит к выполнению этого поручения.
Нужен был определенный сигнал сверху, дополненный прямыми предписаниями партийного аппарата, чтоб анонимность была устранена и чтоб имя партии было заменено именем Сталина.
Этапы передвижения от исторической правды к бюрократическому мифу можно проследить из года в год. Мы ограничимся лишь несколькими иллюстрациями.
В одной статье 1927 г., когда власть была уже полностью в руках Сталина, его имя, как организатора или вдохновителя Красной армии, еще не упоминается вовсе. Вообще не названо никаких имен. В этот период задача состояла в том, чтоб заставить забыть одни имена и тем подготовить почву для других. Через два года в номере "Правды" от 23 февраля заключается небольшая атака против Троцкого и его сотрудников за невнимательное отношение к Красной армии после окончания гражданской войны. Имя Сталина еще совершенно не названо.
В 1929 г. в связи с одиннадцатой годовщиной армии Ворошилов впервые атаковал старое руководство армии, но не за период гражданской войны, а за следующее трехлетие, когда Троцкий, занятый фракционной борьбой, не уделял будто бы достаточного внимания реорганизации армии; эта задача легла затем целиком на Фрунзе, преемника Троцкого. Сталин пока еще совершенно не назван. Ворошилов писал:
"Кронштадтское восстание во флоте, значительное ослабление дисциплины в воинских частях того времени, целый ряд колебаний в военных слоях рабочего класса - все это было прямым следствием внутрипартийной борьбы, размеры которой были доведены до последних пределов".
В 1929 г. имя Фрунзе еще выдвигалось как имя строителя Красной армии: "Только после того, - писал Ворошилов в 1929 г., - как вспыхнула война внутрипартийных схваток с Троцким, ЦК вплотную подошел к вопросам армейского строительства. На долю новой большевистской группы военных работников во главе с М. В. Фрунзе выпала чрезвычайно трудная и почетная задача вплотную приняться за реорганизацию вооруженных сил".
Лавинообразный ход фальсификации имеет свои законы, свой внутренний ритм. Так, в номере от 23 февраля 1929 г., посвященном одиннадцатой годовщине Красной армии, Сталин еще не упоминается. В статьях Ворошилова, Уншлихта, Бубнова, С. Каменева, Эйдмана, Дегтярева и др. нет и речи о Сталине как организаторе Красной армии. Между тем, юбилейный номер газеты появился как раз в момент высылки Троцкого в Турцию. Несмотря на грандиозную работу по фальсификации, проделанную за предшествующие шесть лет (1923-1929), в тот момент еще психологически немыслимо было изображать Сталина как организатора победы. Для этого понадобилось еще несколько лет конвейерной фальсификации.
23 декабря 1929 г. в "Правде" появилась статья Ворошилова "Сталин и Красная армия". В этой статье говорится, между прочим: "В период 1918-20 гг. Сталин являлся, пожалуй, единственным человеком, которого ЦК бросал с одного боевого фронта на другой". Статья заключала в себе первый набросок программы новой истории гражданской войны. Но эта статья, изобилующая грубыми анахронизмами и искажениями, не вошла сразу даже в сознание военной бюрократии. Только в юбилейной статье 1930 г. впервые называется имя Сталина, притом в связи не со строительством армии в целом, а лишь Первой конной армии, которая действительно формировалась в Царицыне при участии Сталина. С. Орловский в статье "Ворошилов в Конной армии" пишет:
"Большую роль сыграло создание Сталиным именно в этом периоде гражданской войны конной армии. "Это был, - пишет Ворошилов, - первый опыт соединения кавалерийских дивизий в такое крупное соединение, как армия. Сталин видел могущество конных масс в гражданской войне. Он конкретно понимал их громадное значение для сокрушительного маневра. Но в прошлом ни у кого не было такого своеобразного опыта, как действие конных армий. Не было об этом написано и в ученых трудах, и поэтому такое мероприятие вызывало или недоумение или прямое сопротивление. Особенно возражал Троцкий".
Объединять ли два корпуса и стрелковую бригаду в особую конную армию или оставить эти три единицы в распоряжении командования фронтом, этот вопрос вовсе не имел ничего общего с общей оценкой или недооценкой значения конницы. Важнейшим критерием являлся вопрос о командовании: справится ли Буденный с такой массой всадников? Сможет от тактических задач подняться до стратегических? При выдающемся командующем фронтом, знающем и понимающем конницу и при надежных средствах связи, создание особой конной армии было бы неправильно, так как чрезмерное массирование конницы всегда грозит ослабить его основное преимущество: подвижность. Разногласие по этому поводу имело эпизодический характер и, если б история повторилась, я бы опять повторил свои сомнения.
На первых шагах миф ищет опоры в фактах. Никому еще не приходит в голову назвать Сталина организатором Красной армии. Даже в юбилейной статье Ворошилова имя Сталина как организатора еще не названо вовсе. Зато подчеркивается роль Ленина. В 1930 г., как и в 1931 г., юбилейные обзоры Красной армии все еще не уделяют Сталину места в гражданской войне.
В 1930 г., 23 февраля, ни в одной из юбилейных статей (Ворошилова, Куйбышева, Гамарника и других) имя Сталина не упоминается, не упоминается вообще имен по понятным причинам. Только на третьей странице "Правды" появляется фотография с подписью "Т. Сталин" без указания на его отношение к Красной армии.
В 1931 г. опубликована сталинская инструкция историкам партии, которая была разъяснена и конкретизирована в устных беседах. В 1932 г. юбилейный номер "Правды" получает уже новую физиономию. 23 февраля 1932 г. портрет Сталина украшает первую страницу газеты. Впервые выдвинута формула: "Вождем Красной армии является коммунистическая партия, ее ленинский ЦК во главе с т. Сталиным". Эта формула стала суррогатом присяги на личную верность Сталину. Но и в этом году власть его еще не распространена на прошлое. Сталин не фигурирует еще как строитель армии и руководитель гражданской войны. В качестве главной заслуги политического аппарата армии указано, что он провел "блестящую борьбу против троцкизма". Отметим, что во главе этой борьбы стоял Гамарник, который погибнет через шесть лет как "троцкист".
Впервые история Красной армии была перестроена официально 23 февраля 1933 г. в "Приказе Военного Совета СССР Республики", где после вводных фраз о том, что Ленин - гений человечества, величайший стратег пролетарской революции, вождь и организатор партии большевиков, "организатор и вождь Красной армии", говорилось: "С именем тов. Сталина, лучшего ленинца, вождя партии большевиков, вождя всех трудящихся, тесно связана вооруженная борьба, победы и строительство Красной армии. В годы гражданской войны партия всегда посылала тов. Сталина на наиболее опасные и решающие для жизни пролетарской революции фронты". Приказ заканчивался призывом: "Еще теснее сплотимся вокруг нашей коммунистической партии, вокруг нашего лучшего друга, вождя и учителя тов. Сталина".
Этот приказ по армии был, вместе с тем, приказом по исторической науке. Одновременно телеграммы из Ленинграда и Пскова, т. е. от Кирова, приветствуют "организатора великих побед Красной армии т. Сталина". В 1933 г. "Правда" уже говорит о Сталине как об "организаторе побед Красной армии". Но и здесь подразумеваются лишь некоторые известные победы. Строителем армии изображается партия и персонально Ленин. В 1934 г. статья Радека пытается установить разногласия между Троцким и Сталиным в период гражданской войны. А Зиновьев в 1934 г. писал о великом знамени Ленина-Сталина.
В 1935 г., когда месяцы Тухачевского были уже сочтены, он в юбилейной статье о Красной армии, защищая необходимость ее механизации, заканчивал неизбежной византийской фразой о том, "что гарантией победы является искусство нашей партии, ее вождя т. Сталина и верного соратника его т. Ворошилова".
Сейчас может показаться странным, что никто в течение первых двенадцати лет не упоминал не только о мнимом "руководстве" Сталина в военной области, но и об его несомненном и активном участии в гражданской войне. Объясняется это тем, что в партии, в правительстве и в стране были рассеяны многие тысячи военных, знавших, как было дело.
http://www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotl031.htm#st10
Между утверждениями Сталина на разных этапах его борьбы против соперников вопиющие противоречия. Поставленные рядом, они показывают, что Сталин насквозь лживый человек. Но на каждом этапе его ложь служит данному моменту, она не стеснена заботой о вчерашнем и завтрашнем дне, она рассчитана на короткую память большинства и на материальную невозможность для меньшинства публично опровергнуть ложь.
Было бы, однако, чистейшим ребячеством сводить весь вопрос к тому, что Сталин ложью, обманом, интригой обеспечил свое руководящее положение в стране и сфабриковал для себя биографию, которая похожа на фантастический хвост. Ложь, обман, интрига вовсе не всесильны, и во всяком случае так и не вывели Сталина из неизвестности до 1923 г. Нужно, чтоб на определенную ложь был социальный спрос, чтоб она служила определенным социальным интересам, чтоб эти интересы объективно стояли в порядке дня, - только тогда ложь может стать историческим фактором.
Юбилейные статьи, печатавшиеся из года в год 23 февраля, дают крайне поучительный отпечаток сознательных и полусознательных сдвигов официальной идеологии и вех формирования официальной легенды. В первые годы, когда партия еще сохраняла старые спартанские традиции, имена вождей назывались редко, скорее в виде исключения; признания или похвалы как бы случайно прорывались наружу и сохраняют поэтому тем большее значение.
В первые годы в юбилейных статьях вообще нет речи о том, кто строил Красную армию: во-первых, это было известно всем; во-вторых, статьи византийского характера не поощрялись: в 1921 г. был особым приказом изгнан из рядов военного ведомства журналист, пытавшийся, правда еще в очень скромной форме, предвосхитить рекламный тон сталинского периода.
В 1922 г. народный комиссариат просвещения выпустил сборник "За пять лет", в который входят пятнадцать статей, в том числе статья, посвященная строительству Красной армии и статья "2 года на Украине". О роли Сталина в этих статьях ни слова. После 1922 г. имя Сталина начинает появляться в "Правде" жирным шрифтом. Отныне внешние проявления его значительности становятся для него все более повелительной необходимостью.
В 1922 г. издан был в двух томах сборник "Гражданская война. Собрание документов и материалов по истории Красной армии". В то время никому не было интереса придавать этому сборнику тенденциозный характер; тем не менее во всем сборнике о Сталине ни слова.
В 1923 г. издательством Центрального Исполнительного Комитета выпущен том в четыреста страниц "Советская культура". В отделении об армии напечатаны многочисленные портреты "создателей Красной армии". Сталина среди них нет. В главе "революционные силы революции за первые семь лет Октября" имя Сталина даже не упоминается. Здесь названы и изображены в портретах следующие лица: Троцкий, Буденный, Блюхер, Ворошилов; названы Антонов-Овсеенко, Бубнов, Дыбенко, Егоров, Тухачевский, Уборевич и др., почти все объявленные позже врагами народа и расстрелянные. Из умерших естественной смертью названы: Фрунзе и С. Каменев, назван также Раскольников в качестве командующего Балтийским и Каспийским флотами.
Пять книг, в которых были собраны мои приказы, воззвания и речи, были изданы военным издательством в 1923-1924 гг. "Пролетарская революция", официальный исторический журнал партии, писал в октябре 1924 г. по поводу этого издания: "В этих трех больших томах историк нашей революции найдет огромное количество в огромной степени ценного документального материала". Ничего, кроме документов, это издание в себе вообще не заключало. С того времени это издание было не только конфисковано и уничтожено, но и все отголоски этого издания, цитаты и пр. были объявлены запретным материалом. Та история гражданской войны, которая нашла свое непосредственное документальное отражение в этих документах, собранных и изданных не мною, а официальными учреждениями государства, была объявлена измышлением троцкистов.
Во время болезни Ленина главная политическая работа "тройки" состояла в том, чтоб подорвать влияние Троцкого. Благодаря осторожности и настойчивости Сталина, сдерживавшего Зиновьева, эта работа производилась со всей необходимой постепенностью. Стараясь скомпрометировать мои политические взгляды (крестьянство и пр.) и в то же время опасаясь скомпрометировать себя преждевременным обнажением своего замысла, тройка придавала себе вид беспристрастия, признавая по каждому поводу мои военные заслуги. Только под прикрытием таких признаний можно было, не вызывая немедленного и бурного отпора аудитории, инсинуировать, намекать, мобилизовывать недовольных. Ко времени шестой годовщины Октябрьской революции (26 октября 1923 г.) эта работа была уже в полном разгаре.
С 1924 г. имена исчезают вовсе: не потому, конечно, что партия стала строже на этот счет, а потому, что имена старых вождей уже не годятся, а называть другие имена в связи с вопросом об армии еще психологически невозможно. Основная идея этого переходного периода: Красную армию создали не отдельные лица, а партия. "Героическое" начало и культ лиц никогда не существовавшие в партии Ленина, подвергаются систематическому осуждению.
Заместитель Ворошилова Уншлихт писал в 1926 г.: "Теоретиком и практиком строительства вооруженных сил за весь период был наш гениальный стратег и тактик - Владимир Ильич". Все понимали смысл этого недосказанного противопоставления. Но во всяком случае такое противопоставление можно было сделать, только прикрываясь именем Ленина. О Сталине никто еще не заикался. Во всех юбилейных статьях имя его вообще не упоминается. Дело для него самого идет пока о том, чтоб разрушить установившуюся репутацию Троцкого, а не создать свою собственную. Достаточно сказать, что С. Гусев, который был подлинным агентом Сталина в Красной армии, как ныне Мехлис, в 1925 г. в статье "Разгром Врангеля" не счел нужным или необходимым ни разу назвать имени Сталина.
25 марта 1924 г. Склянский был удален из Реввоенсовета и замещен Фрунзе. В новый Реввоенсовет вошли Троцкий (председатель), Фрунзе (заместитель), Бубнов (начальник ПУРа), Уншлихт (начальник снабжения), Ворошилов, Лашевич, Буденный, Каменев, Розенгольд, Орджоникидзе, Аделиава, Мясников, Хадыр-Алинев, Караев. Имя Сталина не названо.
После 1925 г., когда постановлением ЦК я был снят с поста народного комиссара по военным делам, официальная печать настойчиво внушала ту мысль, что Фрунзе, мой заместитель, играл исключительную роль в создании вооруженных сил. После смерти Фрунзе он окончательно был провозглашен организатором Красной армии. Решительно никому не приходило тогда в голову приписывать эту роль Сталину. Фрунзе несомненно играл выдающуюся роль в гражданской войне и вообще был несколькими головами выше Ворошилова.
3 февраля 1926 г., в восьмую годовщину, новый глава вооруженных сил Ворошилов в статье, написанной для него его секретарями, пишет о реформе, произведенной в Красной армии "под непосредственным руководством незабвенного вождя Красной армии Михаила Васильевича Фрунзе". В течение короткого момента Фрунзе был точкой опоры для реформы не столько армии, сколько ее истории. Это был лишь запоздалый отголосок неосуществившегося плана. Но прежде, чем утвердился в учебниках и головах миф Фрунзе, началась подготовка мифа Сталина. Сегодня Фрунзе почти совершенно забыт.
Фрунзе умер под ножом хирурга в 1926 г. Смерть его уже тогда породила ряд догадок, нашедших свое отражение даже в беллетристике. Даже эти догадки уплотнились в прямое обвинение против Сталина. Фрунзе был слишком независим на военном посту, слишком отождествлял себя с командным составом партии и армии и несомненно мешал попыткам Сталина овладеть армией через своих личных агентов.
В последний период моего пребывания во главе военного ведомства усилия Сталина, Зиновьева и Каменева были направлены на то, чтобы поставить армию в невозможное финансовое положение. Все ассигнования по военному ведомству беспощадно урезывались. Немедленно после моего смещения военное ведомство получило крупные дополнительные ассигнования и жалование командному составу было значительно повышено. Эта мера должна была примирить армию с происшедшей переменой.
Уже в 1926 г., когда я был не только вне военного ведомства, но находился под жестокими преследованиями, военная академия выпустила исследование "Как сражалась революция", в котором авторы, заведомые сталинцы, писали: "Клич т. Троцкого "пролетарии, на коня!", явился побудительным лозунгом для завершения организации Красной армии в этом отношении", т. е. в отношении создания кавалерии. В 1926 г. не было еще и речи о Сталине как об организаторе кавалерии.
В статьях по поводу девятилетнего юбилея Красной армии (23 февраля 1927 г.) имя Сталина еще ни разу не названо. 2 ноября 1927 г., накануне исключения оппозиции из партии, Ворошилов произносит на партийной конференции Краснопресненского района речь, посвященную Красной армии. В этой речи нет и намека на то, что Сталин - организатор Красной армии. Самая мысль об этом просто не приходит Ворошилову в голову. Только через три года он не без осторожности приступит к выполнению этого поручения.
Нужен был определенный сигнал сверху, дополненный прямыми предписаниями партийного аппарата, чтоб анонимность была устранена и чтоб имя партии было заменено именем Сталина.
Этапы передвижения от исторической правды к бюрократическому мифу можно проследить из года в год. Мы ограничимся лишь несколькими иллюстрациями.
В одной статье 1927 г., когда власть была уже полностью в руках Сталина, его имя, как организатора или вдохновителя Красной армии, еще не упоминается вовсе. Вообще не названо никаких имен. В этот период задача состояла в том, чтоб заставить забыть одни имена и тем подготовить почву для других. Через два года в номере "Правды" от 23 февраля заключается небольшая атака против Троцкого и его сотрудников за невнимательное отношение к Красной армии после окончания гражданской войны. Имя Сталина еще совершенно не названо.
В 1929 г. в связи с одиннадцатой годовщиной армии Ворошилов впервые атаковал старое руководство армии, но не за период гражданской войны, а за следующее трехлетие, когда Троцкий, занятый фракционной борьбой, не уделял будто бы достаточного внимания реорганизации армии; эта задача легла затем целиком на Фрунзе, преемника Троцкого. Сталин пока еще совершенно не назван. Ворошилов писал:
"Кронштадтское восстание во флоте, значительное ослабление дисциплины в воинских частях того времени, целый ряд колебаний в военных слоях рабочего класса - все это было прямым следствием внутрипартийной борьбы, размеры которой были доведены до последних пределов".
В 1929 г. имя Фрунзе еще выдвигалось как имя строителя Красной армии: "Только после того, - писал Ворошилов в 1929 г., - как вспыхнула война внутрипартийных схваток с Троцким, ЦК вплотную подошел к вопросам армейского строительства. На долю новой большевистской группы военных работников во главе с М. В. Фрунзе выпала чрезвычайно трудная и почетная задача вплотную приняться за реорганизацию вооруженных сил".
Лавинообразный ход фальсификации имеет свои законы, свой внутренний ритм. Так, в номере от 23 февраля 1929 г., посвященном одиннадцатой годовщине Красной армии, Сталин еще не упоминается. В статьях Ворошилова, Уншлихта, Бубнова, С. Каменева, Эйдмана, Дегтярева и др. нет и речи о Сталине как организаторе Красной армии. Между тем, юбилейный номер газеты появился как раз в момент высылки Троцкого в Турцию. Несмотря на грандиозную работу по фальсификации, проделанную за предшествующие шесть лет (1923-1929), в тот момент еще психологически немыслимо было изображать Сталина как организатора победы. Для этого понадобилось еще несколько лет конвейерной фальсификации.
23 декабря 1929 г. в "Правде" появилась статья Ворошилова "Сталин и Красная армия". В этой статье говорится, между прочим: "В период 1918-20 гг. Сталин являлся, пожалуй, единственным человеком, которого ЦК бросал с одного боевого фронта на другой". Статья заключала в себе первый набросок программы новой истории гражданской войны. Но эта статья, изобилующая грубыми анахронизмами и искажениями, не вошла сразу даже в сознание военной бюрократии. Только в юбилейной статье 1930 г. впервые называется имя Сталина, притом в связи не со строительством армии в целом, а лишь Первой конной армии, которая действительно формировалась в Царицыне при участии Сталина. С. Орловский в статье "Ворошилов в Конной армии" пишет:
"Большую роль сыграло создание Сталиным именно в этом периоде гражданской войны конной армии. "Это был, - пишет Ворошилов, - первый опыт соединения кавалерийских дивизий в такое крупное соединение, как армия. Сталин видел могущество конных масс в гражданской войне. Он конкретно понимал их громадное значение для сокрушительного маневра. Но в прошлом ни у кого не было такого своеобразного опыта, как действие конных армий. Не было об этом написано и в ученых трудах, и поэтому такое мероприятие вызывало или недоумение или прямое сопротивление. Особенно возражал Троцкий".
Объединять ли два корпуса и стрелковую бригаду в особую конную армию или оставить эти три единицы в распоряжении командования фронтом, этот вопрос вовсе не имел ничего общего с общей оценкой или недооценкой значения конницы. Важнейшим критерием являлся вопрос о командовании: справится ли Буденный с такой массой всадников? Сможет от тактических задач подняться до стратегических? При выдающемся командующем фронтом, знающем и понимающем конницу и при надежных средствах связи, создание особой конной армии было бы неправильно, так как чрезмерное массирование конницы всегда грозит ослабить его основное преимущество: подвижность. Разногласие по этому поводу имело эпизодический характер и, если б история повторилась, я бы опять повторил свои сомнения.
На первых шагах миф ищет опоры в фактах. Никому еще не приходит в голову назвать Сталина организатором Красной армии. Даже в юбилейной статье Ворошилова имя Сталина как организатора еще не названо вовсе. Зато подчеркивается роль Ленина. В 1930 г., как и в 1931 г., юбилейные обзоры Красной армии все еще не уделяют Сталину места в гражданской войне.
В 1930 г., 23 февраля, ни в одной из юбилейных статей (Ворошилова, Куйбышева, Гамарника и других) имя Сталина не упоминается, не упоминается вообще имен по понятным причинам. Только на третьей странице "Правды" появляется фотография с подписью "Т. Сталин" без указания на его отношение к Красной армии.
В 1931 г. опубликована сталинская инструкция историкам партии, которая была разъяснена и конкретизирована в устных беседах. В 1932 г. юбилейный номер "Правды" получает уже новую физиономию. 23 февраля 1932 г. портрет Сталина украшает первую страницу газеты. Впервые выдвинута формула: "Вождем Красной армии является коммунистическая партия, ее ленинский ЦК во главе с т. Сталиным". Эта формула стала суррогатом присяги на личную верность Сталину. Но и в этом году власть его еще не распространена на прошлое. Сталин не фигурирует еще как строитель армии и руководитель гражданской войны. В качестве главной заслуги политического аппарата армии указано, что он провел "блестящую борьбу против троцкизма". Отметим, что во главе этой борьбы стоял Гамарник, который погибнет через шесть лет как "троцкист".
Впервые история Красной армии была перестроена официально 23 февраля 1933 г. в "Приказе Военного Совета СССР Республики", где после вводных фраз о том, что Ленин - гений человечества, величайший стратег пролетарской революции, вождь и организатор партии большевиков, "организатор и вождь Красной армии", говорилось: "С именем тов. Сталина, лучшего ленинца, вождя партии большевиков, вождя всех трудящихся, тесно связана вооруженная борьба, победы и строительство Красной армии. В годы гражданской войны партия всегда посылала тов. Сталина на наиболее опасные и решающие для жизни пролетарской революции фронты". Приказ заканчивался призывом: "Еще теснее сплотимся вокруг нашей коммунистической партии, вокруг нашего лучшего друга, вождя и учителя тов. Сталина".
Этот приказ по армии был, вместе с тем, приказом по исторической науке. Одновременно телеграммы из Ленинграда и Пскова, т. е. от Кирова, приветствуют "организатора великих побед Красной армии т. Сталина". В 1933 г. "Правда" уже говорит о Сталине как об "организаторе побед Красной армии". Но и здесь подразумеваются лишь некоторые известные победы. Строителем армии изображается партия и персонально Ленин. В 1934 г. статья Радека пытается установить разногласия между Троцким и Сталиным в период гражданской войны. А Зиновьев в 1934 г. писал о великом знамени Ленина-Сталина.
В 1935 г., когда месяцы Тухачевского были уже сочтены, он в юбилейной статье о Красной армии, защищая необходимость ее механизации, заканчивал неизбежной византийской фразой о том, "что гарантией победы является искусство нашей партии, ее вождя т. Сталина и верного соратника его т. Ворошилова".
Сейчас может показаться странным, что никто в течение первых двенадцати лет не упоминал не только о мнимом "руководстве" Сталина в военной области, но и об его несомненном и активном участии в гражданской войне. Объясняется это тем, что в партии, в правительстве и в стране были рассеяны многие тысячи военных, знавших, как было дело.
http://www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotl031.htm#st10