С днём художника
Неожиданная встреча старых знакомцев. Радость и восторг узнавания. Андрюхины морозы - здесь, посреди праздничной ярмарки, в одной из лавок, стоят себе в толпе рождественских безделиц.
Тут необходимо пояснить. Мой товарищ, хореограф, театрал и скульптор Андрей, всегда, сколько я его знаю, и когда б ты к нему не пришёл, резал морозов. Мы пили чай, вдвоём или с другими его «прихожанами», зависали, вели разговоры, иногда засиживались на всю ночь, и всё это время Андрей резал. «Как там Андрей?» - «Нормально! Морозов режет», - отвечали всегда. Морозы резались круглый год, и зимой, и летом. Морозы кормили семью. Иногда морозы застаивались, и ими покрывались все ровные поверхности на кухне. Нераскрашенные, сурово-деревянные, непохожие один на другого, они напоминали застывшую армию императора Цинь. И вот они, нарядные, выстроились посередь веселой европейской ярмарки и гомона голосов. И не подойдёшь к ним, и не спросишь: а помните, мол, вы свою заснеженную родину, кухонный стол, запотевшее от натопленных батарей окно, тёщин язык и четырёх развалившихся подле кошек? помните?
Тут необходимо пояснить. Мой товарищ, хореограф, театрал и скульптор Андрей, всегда, сколько я его знаю, и когда б ты к нему не пришёл, резал морозов. Мы пили чай, вдвоём или с другими его «прихожанами», зависали, вели разговоры, иногда засиживались на всю ночь, и всё это время Андрей резал. «Как там Андрей?» - «Нормально! Морозов режет», - отвечали всегда. Морозы резались круглый год, и зимой, и летом. Морозы кормили семью. Иногда морозы застаивались, и ими покрывались все ровные поверхности на кухне. Нераскрашенные, сурово-деревянные, непохожие один на другого, они напоминали застывшую армию императора Цинь. И вот они, нарядные, выстроились посередь веселой европейской ярмарки и гомона голосов. И не подойдёшь к ним, и не спросишь: а помните, мол, вы свою заснеженную родину, кухонный стол, запотевшее от натопленных батарей окно, тёщин язык и четырёх развалившихся подле кошек? помните?