Трагедия Эрота...
Адольф Вильям Бугро. Похищение Психеи
В конце июля мне попалась заметка в группе Журнал "Культурная Столица", посвященная мифу об Амуре и Психее (ссылка). Эта римская версия греческого мифа, описанная Апулеем в "Золотом осле", почему-то заинтересовала мои мысли, и я стал размышлять об этой истории. Чтобы не отвлекаться на ассоциации, связанные с Дальним Востоком нашей страны, я предпочел использовать парадигму греческих имен героев. Так оно мне сподручнее.
Итак, я подумал, что в этой истории, как минимум есть несколько примечательных моментов, на которые мне хотелось бы обратить внимание заинтересованного читателя.
Во-первых, это странное поведение богини Афродиты, ревнующей к красоте Психеи. Казалось бы, какой смысл ревновать к человеку, которого в любом случае ждет увядание и смерть? Ее предупреждение сына "Смотри, не влюбись...", на мой взгляд, странно сочетается с ее трансцендентной функциональностью, предполагающей ответственность за все "виды" любви, которых древние греки выделяли четыре. Это Акме (любовь-дружба), Филиа (любовь родителя к ребенку, ребенка к родителю, а также любовь к своей стране как любовь к Родине), Эрос (любовь чувственная) и, наконец, Агапе (любовь божественная). Мне представляется, что ее предупреждение можно попробовать интерпретировать как создание ситуации, вынуждающей к нарушению табу. То есть можно попробовать прочесть эту историю таким образом, что Афродита окажется всего лишь ложным антагонистом главных героев, на самом деле лишь помогающим сотворению их чувств. При такой интерпретации мотивов богини Любви, ее трансцендентные функции не находятся в противоречии с ее образом.
Во-вторых, я задумался над тем, зачем Афродите могло понадобиться осуществлять подобную изощренную интригу? Для чего нужна влюбленность богу всех влюбленных? И тогда я всмотрелся в образ Эрота и, кажется, уловил кое-что... Я подумал, что это, наверное, очень скучно (если не сказать сильнее) - вечно быть вдохновителем чувственной любви, плотских утех и при этом вечно оставаться в стороне, оставаться сторонним наблюдателем этой любви. Ведь Эрот одинок на начало рассказанной истории! Он оказывается не властен над самим собой, его божественные силы не распространяются на него самого: одаривая Других страстью, он остается бесстрастным. Или не бесстрастным, но безответным. Довольно мрачная картина вырисовывается в таком случае: бог чувственной любви сам лишен этой любви. Это ли не трагедия?
И по каким-то таинственным причинам встреча с Психеей изменяет судьбу несчастного, неполноценного бога. Встреча с ней становится для него Откровением, его судьбой, а точнее - возможностью изменить свою проклятую судьбу. Естественно, что те чувства, которые были Эроту раньше неведомы, заставляют его очень трепетно относиться к обретенной возлюбленной. И Адольф Вильям Бугро очень точно, мастерски изобразил это на своей картине "Похищение Психеи". Эти объятия ревнивы и, одновременно, бережны. Эрот обнимает возлюбленную, защищает ее, но также испытывает Страх, что их разлучат. Его взгляд полон решимости и в то же время тревоги... Образ же Психеи в этом произведении даже слегка пугает и отталкивает выражением какого-то наркотического блаженного умопомешательства...
Эрот переносит Психею в свой белоснежный дворец, пространство которого символизирует его душу. Предлагая ей стать хозяйкой этого дворца, он, таким образом, дарит ей всего себя. Однако счастье его длилось недолго... Искушаемая своими сестрами, искушаемая другими женщинами, Психея нарушает запрет Эрота, демонстрируя тем самым отсутствие доверия, то есть, по сути, отсутствие любви. Не это ли сомнение, это отсутствие подлинной любви, выраженное в образе лампового масла, обожгло влюбленного в Психею Эрота? Каково было его разочарование, его отчаяние, когда это произошло! Вновь трагедия его невзаимности настигла его! Обжигающее безразличие вынуждает его покинуть возлюбленную, оставить ее наедине с самой собой в подаренном ей дворце его души.
И только потеряв его, только оставшись в одиночестве Психея может разобраться в своих чувствах. Только осознав всю горечь ситуации их не-встречи, Психея решается отправиться на поиски обретенного и утраченного возлюбленного...
Не выдержав первого испытания, она вынуждена преодолевать множество трудностей, множество новых испытаний, которые ей посылает теперь уже Афродита... И она, в конце концов, не справляется с ними, вновь нарушив запрет, из-за чего засыпает вечным сном, который, конечно, есть синоним смерти. Смерть оказывается для Психеи привлекательнее, чем возможная Любовь. В противостоянии этих двух извечных антагонистов - Эроса и Танатоса (согласно дедушке Фрейду)) Психея сделала свой выбор не в пользу Эроса. То есть не в пользу Эрота. Только вмешательство не переставшего любить ее Эрота спасает Психею и возвращает ей жизнь. Таким образом, эта история оказывается удивительным контрапунктом сюжета об Орфее и Эвридике со "счастливым" финалом.
Почему я написал слово "счастливый" в кавычках? Наверное, потому, что в итоге Эрот обрел возлюбленную, но эта возлюбленная не смогла преодолеть предельных испытаний любви, испытаний любовью. Как первое, так и последнее ипытание не были ею пройдены, то есть справедливо в какой-то мере считать, что та любовь, которую Психея испытывает, не может считаться подлинной, настоящей... И Эрот, бог чувственной любви, вновь обретает любовь, но любовь неполноценную, которую также можно считать не-любовью, то есть вновь оказывается во власти своей проклятой судьбы не-взаимности. Бог, любящий мир, любящий людей, жадно влюбленный в жизнь, так и не находит в этом мире взаимного чувства, чувства равного его собственному по силе, накаленности и масштабу...
Разве финал этой истории действительно можно назвать счастливым?.. Ни изощренные старания богини любви, ни чувства ее сына не смогли изменить сущности Психеи. Я думаю, что это глубоко трагичная история... По крайней мере, таково мое прочтение мифа об Эроте и Психее...