Афган
Происходящее сейчас в этой многострадальной стране пугает по-настоящему. :(
У меня на прикроватном столике - юбилейный номер National Geografic за 2013 год, а на его обложке - повтор знаменитой фотографии Шарбат Гулы. Журнал валялся несколько лет в ящике кухонного стола, и у меня как-то рука не поднималась его выкинуть - а теперь сама потянулась взять. Мне захотелось снова посмотреть на лицо девочки-подростка в 1985-м, теперь почтенной матроны - моей ровесницы. Эти глаза... Как два пистолетных дула. Глаза ребенка, вплотную повидавшего смерть.
Каждая девочка, каждая женщина в Афганистане теперь, после прихода талибов к власти, находится в смертельной опасности. Лишь потому, что все они - женщины. Мизогинская религия, помноженная на средневековую отсталость народа - это настолько страшно, что у меня сердце физически болит.
Я мать двух дочерей. Я не знаю, как уберечь их и еще тысячи других девочек, девушек, женщин и бабушек от этой пещерной ненависти. Она всё не кончается и не кончается - а во многих местах на планете всё заметнее набирает силу. Проклятый патриархат. Омерзительные религии, отводящие женщине место вещи, прислуги, функции, отрицающие ее самость и силу, боящиеся ее природной мощи. В них столько ненависти явной и скрытой, и эта ненависть так упорна, что теперь мне страшно по-настоящему. Нельзя недооценивать масштабы этой беды. Нельзя позволить этому кошмару расти и шириться. Но как это изменить, я тоже не знаю. Запад пытался и не смог. Сами афганцы пытались и не смогли.
А ведь были другие времена в этой стране всего 50 лет назад. В то время, когда Шарбат Гула лежала в пеленках. Наверное, и ее мама тогда носила обычные европейские платья, завивала подстриженные волосы, пользовалась косметикой, ходила в кино с подругами и друзьями. Хохотала без стеснения, идя в компании по улице. И в страшном сне не могла представить, что всего двадцать лет спустя не сможет выйти из дому без сопровождения мужчины, без конвоя. Без паранджи. А если выйдет, рискует быть оскорбленной и убитой.
У меня на прикроватном столике - юбилейный номер National Geografic за 2013 год, а на его обложке - повтор знаменитой фотографии Шарбат Гулы. Журнал валялся несколько лет в ящике кухонного стола, и у меня как-то рука не поднималась его выкинуть - а теперь сама потянулась взять. Мне захотелось снова посмотреть на лицо девочки-подростка в 1985-м, теперь почтенной матроны - моей ровесницы. Эти глаза... Как два пистолетных дула. Глаза ребенка, вплотную повидавшего смерть.
Каждая девочка, каждая женщина в Афганистане теперь, после прихода талибов к власти, находится в смертельной опасности. Лишь потому, что все они - женщины. Мизогинская религия, помноженная на средневековую отсталость народа - это настолько страшно, что у меня сердце физически болит.
Я мать двух дочерей. Я не знаю, как уберечь их и еще тысячи других девочек, девушек, женщин и бабушек от этой пещерной ненависти. Она всё не кончается и не кончается - а во многих местах на планете всё заметнее набирает силу. Проклятый патриархат. Омерзительные религии, отводящие женщине место вещи, прислуги, функции, отрицающие ее самость и силу, боящиеся ее природной мощи. В них столько ненависти явной и скрытой, и эта ненависть так упорна, что теперь мне страшно по-настоящему. Нельзя недооценивать масштабы этой беды. Нельзя позволить этому кошмару расти и шириться. Но как это изменить, я тоже не знаю. Запад пытался и не смог. Сами афганцы пытались и не смогли.
А ведь были другие времена в этой стране всего 50 лет назад. В то время, когда Шарбат Гула лежала в пеленках. Наверное, и ее мама тогда носила обычные европейские платья, завивала подстриженные волосы, пользовалась косметикой, ходила в кино с подругами и друзьями. Хохотала без стеснения, идя в компании по улице. И в страшном сне не могла представить, что всего двадцать лет спустя не сможет выйти из дому без сопровождения мужчины, без конвоя. Без паранджи. А если выйдет, рискует быть оскорбленной и убитой.