Литературный четверг. Как мы выбирали президента (продолжение)
Есть хороший фильм "Человек с бульвара Капуцинов". Его смотришь и понимаешь, что и раньше условия были не айс. Однако находились ведь люди, которые создавали кино, например. Есть мнение, что нам надо делать литературный конкурс. Подробности - в субботу.
Ну а пока продолжаю выкладывать рассказ С.С. Козлова "Как мы выбирали президента". Начало см. в " Литературный четверг. Дебют". Ох, не нравятся мне его взгляды, но - audiatur et altera pars.
"- Я комсомольцем никогда не был, - поправил Климин. - Ты-то, Серый, за кого, я никак врубиться не могу. Наливаешь часто, а молчишь?
- Он у нас монархист, - ответил за меня Андрей.
- За царя, что ли?
- Что ли...
- Не, ну ты, Сергеич, поделись соображениями, - Игорь подмигнул барменше, чтобы она подтянула на наш стол еще одну поллитровку, дабы процесс имел достойное продолжение.
- Начну с того, что в 1917 году был нарушен естественный ход истории...
- Ну знаешь, неужто ты будешь утверждать, что восемьдесят лет мы жили неестественно? - перебил Бобров.
- Как извращенцы? - ухмыльнулся Миха.
- Вовсе нет, я в другом смысле...
- Ну вы, в натуре, мужики, не перебивайте, - вступился Климин. - Давай, Серый, про самодержавие. Я со школы помню только про тюрьму народов и кровавый царизм.
- Да все просто, - опять начал я, - каждые четыре года мы теперь обречены выбирать президентов, так?
Все кивнули, опрокидывая по шестой.
- А они обречены рассчитываться за свои предвыборные кампании, да и вообще нормальному человеку не под силу выставить свою кандидатуру, согласны? Получается, избирательное равенство избирательно...
- Ни фига себе, масло масляное, - задумался Климин.
- Более того, каждые четыре года страну будет лихорадить в зависимости от направления политики того или иного кандидата, его человеческих и деловых качеств, а также от подергиваний кукловодов, от которых он так или иначе зависит.
- Кто ему бабки отваливал? - не удержался Игорь.
- И отваливает, - согласился Болдырев.
- В США, например, власть, как мячик, перекидывают две партии номинально, а фактически она остается у одних и тех же людей. Но средним американцам эта игра нравится, потому что им обеспечивается средний по их меркам образ жизни. По нашим же - запредельный... Все потому, что американцы со всего мира тянут на себя одеяло, именно этим занято их государство. Поэтому тамошний безработный может жить лучше, чем наш работяга.
- В натуре...
- Короче, Америка паразитирует на теле планеты. Это аксиома, доказывать ее надо только полным идиотам.
- Но, Серый, тогда почему вся эта ушлая экономика на их баксах держится? - разлил сомнение Игорь. - Значит, они умнее нас...
- Умнее и хитрее - разные понятия. Те же доллары, если их со всего мира собрать в одну кучу и всю эту кучу в одночасье предъявить Соединенным Штатам, то по стоимости это будет всё, что у них над землей есть, да ещё и метровый слой почвы со всего континента снять придется. Вся хитрость в том, что доллар стоит три цента, как полоска бумаги с рисунком. Доллар - это миф, такой же миф, как и вся мировая экономика.
- Ясно, нам от мировой цивилизации, стало быть, не обломится, давай про самодержавие, и выпьем за вас с нами и за хрен с ними, - Болдырев налил по седьмой.
Дальнейший счет вести уже было невозможно.
- Я не буду ничего говорить о тысячелетних традициях монархического управления, сложившихся в России. Не буду сравнивать темпы экономического развития, хотя они будут не в пользу большевиков и нынешних демократов. Не буду говорить об огромной роли православной церкви, хотя надо бы... Просто не хочу всуе...
- В чем?
- За бутылкой об этом не говорят.
- А-аа...
- Я вам, мужики, как детсадовским, на пальцах все объясню, только не обижайтесь.
- Валяй.
- Итак, царь. Рождается наследник престола, он уже наделен властью, регалиями, богатством. То есть ему не надо кому-то чего-то доказывать, дать наворовать команде, он ничего никому не должен. Он получает лучшее в стране воспитание и образование. С детства его воспитывают как будущего отца нации. Отца народа.
- Как Сталин, что ли?
- Вроде того, только нежнее. Ему не придет на ум ставить эксперименты над своими детьми. Ко всей России он относится, как к собственному дому. И всю свою жизнь, прекрасно понимая, что этот дом достанется в наследство его сыну, он улучшает его, делает светлее, расширяет при первой же возможности, рачительно следит за хозяйством...
- А ведь правда!
- И ему даже в голову не придет, что задний дворик этого дома или флигелек можно кому-то отдать, даже если этот
кто-то назвал себя младшим братом. Он соседям даже коврик на пороге не уступит. И он так же прекрасно понимает, что о домочадцах надо заботиться и держать их в узде, иначе они от обиды или по пьяному буйству начнут бить окна и друг друга. Его воспитывают так, что он несет ответственность за эту страну перед Господом Богом! Кому-то ныне покажется данное утверждение смешным и малозначимым, но сто лет назад на нем держалась целая страна. Народ видел в царе помазанника Божия, царь видел в нем своих детей.
- Что-то я помню со школы, - озадачился Андрей, - православие, самодержавие, народность...
- Совершенно верно.
- Слушай, Серега, все это, в натуре, как правда. Просто, блин, и понятно. А чо им тогда в семнадцатом году не хватало? - Климина разобрало.
- А чего сейчас не хватает? - ответил я вопросом на вопрос.
- Вот этим «не хватает» постоянно пользуются политические проходимцы, - согласился Болдырев.
- Легче пообещать рай на земле, чем сказать откровенно, что путь может быть только долгим и трудным, особенно через наши снега и непролазную грязь, - взгрустнул Андрей.
- Просторы, - добавил я.
- Но ведь на царя сейчас никого не разведешь, даже кулаком не вдолбишь, - сомневался Игорь, - а то были и плохие цари, - пристально посмотрел на меня.
- Тогда назови хоть одного хорошего генерального секретаря или президента. Чтобы при нем все жили более-менее счастливо, люди не гибли на улицах, войн не было... - возразил я. - А вот если сравнить с царями, то цифры будут в пользу самодержцев. История - не девочка, ей не эмоции нужны, а факты.
- Вот блин, безысходность какая-то! - отчаялся Игорь и заказал следующую бутылку.
Над столом повисла унылая тишина. Каждый думал о чем-то своем. Друзья моего детства прокручивали сомнения по по-воду выбранных ими кандидатур и сравнивали их с жидкими школьными знаниями о русских царях. Как-то легко да под пьяную лавочку я разрушил их стройные политические убеждения.
- Как ты это в самом начале сказал? - наморщил лоб участковый.
- Народ, разделившийся сам в себе, погибнет.
- Выходит, мы все полные идиоты, Иваны, не помнящие родства?
- Выходит.
- А я никогда в эти избирательные системы не верил! Так, по инерции ходил голосовать.
- Ты сам-то за кого голосуешь все эти годы? - хитро прищурился на меня инженер.
- Ни за кого, с тех пор как осознал то, что сейчас вкратце изложил вам. Не беру грех на душу. Так и Антихриста можно выбрать.
- О-оо...
- Ё-ёё...
- Сгущаешь ты, Серый, дышать грустно...
- Давайте еще по одной.
- Сыночки, на хлеб не подадите, милые? - к столу подошла старушка-божий одуванчик, коих сейчас тысячи бродит по Руси с сумой и тростью...
Каждый из нас молча достал допустимую для милостыни наличность. Получив ее, старушка перекрестилась, попросив у Господа для нас здоровья, но уходить не торопилась.
Публикуется с согласия автора.
Окончание в следующий четверг.
Ну а пока продолжаю выкладывать рассказ С.С. Козлова "Как мы выбирали президента". Начало см. в " Литературный четверг. Дебют". Ох, не нравятся мне его взгляды, но - audiatur et altera pars.
"- Я комсомольцем никогда не был, - поправил Климин. - Ты-то, Серый, за кого, я никак врубиться не могу. Наливаешь часто, а молчишь?
- Он у нас монархист, - ответил за меня Андрей.
- За царя, что ли?
- Что ли...
- Не, ну ты, Сергеич, поделись соображениями, - Игорь подмигнул барменше, чтобы она подтянула на наш стол еще одну поллитровку, дабы процесс имел достойное продолжение.
- Начну с того, что в 1917 году был нарушен естественный ход истории...
- Ну знаешь, неужто ты будешь утверждать, что восемьдесят лет мы жили неестественно? - перебил Бобров.
- Как извращенцы? - ухмыльнулся Миха.
- Вовсе нет, я в другом смысле...
- Ну вы, в натуре, мужики, не перебивайте, - вступился Климин. - Давай, Серый, про самодержавие. Я со школы помню только про тюрьму народов и кровавый царизм.
- Да все просто, - опять начал я, - каждые четыре года мы теперь обречены выбирать президентов, так?
Все кивнули, опрокидывая по шестой.
- А они обречены рассчитываться за свои предвыборные кампании, да и вообще нормальному человеку не под силу выставить свою кандидатуру, согласны? Получается, избирательное равенство избирательно...
- Ни фига себе, масло масляное, - задумался Климин.
- Более того, каждые четыре года страну будет лихорадить в зависимости от направления политики того или иного кандидата, его человеческих и деловых качеств, а также от подергиваний кукловодов, от которых он так или иначе зависит.
- Кто ему бабки отваливал? - не удержался Игорь.
- И отваливает, - согласился Болдырев.
- В США, например, власть, как мячик, перекидывают две партии номинально, а фактически она остается у одних и тех же людей. Но средним американцам эта игра нравится, потому что им обеспечивается средний по их меркам образ жизни. По нашим же - запредельный... Все потому, что американцы со всего мира тянут на себя одеяло, именно этим занято их государство. Поэтому тамошний безработный может жить лучше, чем наш работяга.
- В натуре...
- Короче, Америка паразитирует на теле планеты. Это аксиома, доказывать ее надо только полным идиотам.
- Но, Серый, тогда почему вся эта ушлая экономика на их баксах держится? - разлил сомнение Игорь. - Значит, они умнее нас...
- Умнее и хитрее - разные понятия. Те же доллары, если их со всего мира собрать в одну кучу и всю эту кучу в одночасье предъявить Соединенным Штатам, то по стоимости это будет всё, что у них над землей есть, да ещё и метровый слой почвы со всего континента снять придется. Вся хитрость в том, что доллар стоит три цента, как полоска бумаги с рисунком. Доллар - это миф, такой же миф, как и вся мировая экономика.
- Ясно, нам от мировой цивилизации, стало быть, не обломится, давай про самодержавие, и выпьем за вас с нами и за хрен с ними, - Болдырев налил по седьмой.
Дальнейший счет вести уже было невозможно.
- Я не буду ничего говорить о тысячелетних традициях монархического управления, сложившихся в России. Не буду сравнивать темпы экономического развития, хотя они будут не в пользу большевиков и нынешних демократов. Не буду говорить об огромной роли православной церкви, хотя надо бы... Просто не хочу всуе...
- В чем?
- За бутылкой об этом не говорят.
- А-аа...
- Я вам, мужики, как детсадовским, на пальцах все объясню, только не обижайтесь.
- Валяй.
- Итак, царь. Рождается наследник престола, он уже наделен властью, регалиями, богатством. То есть ему не надо кому-то чего-то доказывать, дать наворовать команде, он ничего никому не должен. Он получает лучшее в стране воспитание и образование. С детства его воспитывают как будущего отца нации. Отца народа.
- Как Сталин, что ли?
- Вроде того, только нежнее. Ему не придет на ум ставить эксперименты над своими детьми. Ко всей России он относится, как к собственному дому. И всю свою жизнь, прекрасно понимая, что этот дом достанется в наследство его сыну, он улучшает его, делает светлее, расширяет при первой же возможности, рачительно следит за хозяйством...
- А ведь правда!
- И ему даже в голову не придет, что задний дворик этого дома или флигелек можно кому-то отдать, даже если этот
кто-то назвал себя младшим братом. Он соседям даже коврик на пороге не уступит. И он так же прекрасно понимает, что о домочадцах надо заботиться и держать их в узде, иначе они от обиды или по пьяному буйству начнут бить окна и друг друга. Его воспитывают так, что он несет ответственность за эту страну перед Господом Богом! Кому-то ныне покажется данное утверждение смешным и малозначимым, но сто лет назад на нем держалась целая страна. Народ видел в царе помазанника Божия, царь видел в нем своих детей.
- Что-то я помню со школы, - озадачился Андрей, - православие, самодержавие, народность...
- Совершенно верно.
- Слушай, Серега, все это, в натуре, как правда. Просто, блин, и понятно. А чо им тогда в семнадцатом году не хватало? - Климина разобрало.
- А чего сейчас не хватает? - ответил я вопросом на вопрос.
- Вот этим «не хватает» постоянно пользуются политические проходимцы, - согласился Болдырев.
- Легче пообещать рай на земле, чем сказать откровенно, что путь может быть только долгим и трудным, особенно через наши снега и непролазную грязь, - взгрустнул Андрей.
- Просторы, - добавил я.
- Но ведь на царя сейчас никого не разведешь, даже кулаком не вдолбишь, - сомневался Игорь, - а то были и плохие цари, - пристально посмотрел на меня.
- Тогда назови хоть одного хорошего генерального секретаря или президента. Чтобы при нем все жили более-менее счастливо, люди не гибли на улицах, войн не было... - возразил я. - А вот если сравнить с царями, то цифры будут в пользу самодержцев. История - не девочка, ей не эмоции нужны, а факты.
- Вот блин, безысходность какая-то! - отчаялся Игорь и заказал следующую бутылку.
Над столом повисла унылая тишина. Каждый думал о чем-то своем. Друзья моего детства прокручивали сомнения по по-воду выбранных ими кандидатур и сравнивали их с жидкими школьными знаниями о русских царях. Как-то легко да под пьяную лавочку я разрушил их стройные политические убеждения.
- Как ты это в самом начале сказал? - наморщил лоб участковый.
- Народ, разделившийся сам в себе, погибнет.
- Выходит, мы все полные идиоты, Иваны, не помнящие родства?
- Выходит.
- А я никогда в эти избирательные системы не верил! Так, по инерции ходил голосовать.
- Ты сам-то за кого голосуешь все эти годы? - хитро прищурился на меня инженер.
- Ни за кого, с тех пор как осознал то, что сейчас вкратце изложил вам. Не беру грех на душу. Так и Антихриста можно выбрать.
- О-оо...
- Ё-ёё...
- Сгущаешь ты, Серый, дышать грустно...
- Давайте еще по одной.
- Сыночки, на хлеб не подадите, милые? - к столу подошла старушка-божий одуванчик, коих сейчас тысячи бродит по Руси с сумой и тростью...
Каждый из нас молча достал допустимую для милостыни наличность. Получив ее, старушка перекрестилась, попросив у Господа для нас здоровья, но уходить не торопилась.
Публикуется с согласия автора.
Окончание в следующий четверг.