Леди из Орлиной Рощи
"Шкипер - эй! Бросай игру - В море парус Киллигру! Мореходам не к добру Встретить парус Киллигру… Едет, едет поутру К судьям леди Киллигру. Кличут трубы на заре, Луч блестит на топоре…
Тут мне встретился Бэк, который, навострив уши, слушал песню. Остановил меня и с несвойственным ему пылом потребовал объяснения, кто такая леди Киллигру и что за подвиг она совершила.
- Уж я-то знаю леди Киллигру! - ревниво вмешалась мисс Алиса, неизвестно как появившаяся над нашими головами у трапа. - Ее портрет висел в галерее Соулбриджа. Жестокосердная крючконосая ведьма! - Презрительно фыркнув, добавила: - Это моя прабабка."
(Емельян Ярмагаев "Приключения Питера Джойса")
Была ли леди Киллигру и впрямь крючконосой, сейчас вряд ли узнаешь - портретов ее не сохранилось, а на правдоподобие надгробного изображения полагаться не стоит. Тем более, что до сих пор есть сомнения, какая именно леди из рода Киллигру заслужила репутацию безжалостной и дерзкой пиратки.
Старинный корнуоллский род Киллигру был богат, влиятелен и предприимчив. Причем последнее качество в сочетании с особенностями прибрежного ландшафта было решающим. Родовое гнездо Киллигру, Арвенак Мэнор в гордом одиночестве царило над исключительно удобной бухтой Фалмут. К началу XVII века Арвенак Мэнор стяжал славу самого красивого и богатого поместья если не всей Англии, то всего Корнуолла.
В середине 1540-х на землях Киллигру по приказу короля Генриха VIII был возведена крепость Пенденнис. Опытный воин и владетельный лорд сэр Джон Киллигру (6 тысяч годового дохода и полномочия шерифа графства) получил наследственную должность коменданта крепости и полный контроль над прилегающим побережьем. Предполагалось, что крепость будет служить защитой от вторжения французов и испанцев и набегов пиратов, но предприимчивый сэр Джон рассудил по-другому.
Он не только покровительствовал пиратам и контрабандистам, но и не брезговал поживиться грузом торговых судов, неосмотрительно оказавшихся вблизи Фалмутской гавани. Это не означало, что сэр Джон самолично выходил в море, подняв на мачте "Веселого Роджера". Высокородное пиратство в ту пору уже приобрело вид солидного коммерческого предприятия: богатые землевладельцы предоставляли в пользование непосредственным исполнителям свои суда (Киллигру из Арвенака владели тремя), тихую гавань, укромные хранилища и надежный сбыт товара, а также осуществляли подкуп портовых и судейских чиновников. Конечно, при случае лорд мог возглавить пиратский рейд, но чаще активные действия возлагались на доверенных лиц. Как правило, капитан и команда получали пятую часть захваченного груза, остальное шло лорду-покровителю.
Как верно заметил герой Ярмагаева, "а что особенного? Почти все лорды на этом побережье скопили себе состояние честным пиратским трудом."
Владельцы Арвенака превратили Фалмутскую бухту в идеальную базу для перевалки награбленного: крепостной гарнизон бдительно следил за морем, а поместье служило штаб-квартирой и складом. Ходили слухи, что потайной ход соединял пристань с Арвенак Мэнором, другой ход вел к крепости.
"Думал я, думал, наконец решил идти к морю. Может быть, встречу там леди. Идти же лучше всего на каменную лестницу у моря. Лестница эта не простая: прямо на ее ступени из парка Соулбриджа ведет подземный ход. Говорят, его прорыли для своих пиратских выездов предки леди Лайнфорт. Через этот тайный ход они и выбирались к лестнице, у которой всегда дежурили лодки. Или, наоборот, удирали с моря от преследования в замок, так что враги Соулбриджей, должно быть, чесали в затылках: куда это они запропастились?"
Впрочем, вряд ли в подземных ходах была нужда: побережье в те времена было пустынным, первые дома в Фалмуте появились спустя полвека после того, как сэр Джон Киллигру упокоился на почетном месте в фамильном приходе.
Достоверно известно, что за годы своего комендантства сэр Джон изрядно расширил и укрепил Арвенак Мэнор - надо же было где-то хранить добычу. Считается, что ему деятельно помогала жена, леди Елизабет Киллигру, урожденная Тревиннард, известная также как "старая леди Киллигру".
Удачное местоположение и связи при дворе позволяли Киллигру вести свой промысел практически в открытую. За все время удалое семейство лишь дважды подвеглось наказанию: в 1556 году Джон Киллигру вместе со старшим сыном он был заключен в тюрьму по иску испанского судовладельца, но спустя всего лишь три недели старший и младший Киллигру обрели свободу, уплатив немалый штраф королевской казне. Второй раз Киллигру, убежденные протестанты, пострадали по политическим мотивам, впав в немилость у королевы-католички Марии Тюдор. Спасло их восшествие на трон королевы Елизаветы, помиловавшей и восстановившей в правах владельцев Арвенака.
После смерти сэра Джона Киллигру семейное дело умело и решительно продолжила леди Элизабет при активном участии старшего сына, Джона Киллигру-второго.
"- Тот голландский бусс… он на мели, - пробормотал Патридж. - Так вот, хозяйка считает, что в Плимуте за него дадут хорошие деньги.
Я все уже понял и ничего не ответил.
- В сущности владельцы судна, мингёры эти вонючие, - они же его сами посадили на мель, - размышлял Патридж, избегая смотреть мне в глаза. - А теперь нализались и дрыхнут… разве так следят за судном? Леди Лайнфорт, ты знаешь, не терпит бесхозяйственности."
Младший Джон Киллигру не обладал отцовской сдержанностью и прославился как грабитель, дуэлянт, контрабандист и пират. За один только 1576 год он захватил 4 голландских судна. Жалобы пострадавших оставались без последствий: урезонить члена парламента и королевского уполномоченного по борьбе с пиратством (!) было, мягко говоря, непросто.
Джон Киллигру-второй был женат на Мэри Волверстон, и эта семейная пара полностью оправдывала поговорку "муж и жена - одна сатана". Именно Мэри Волверстон вероятнее всего и была той самой леди Киллигру, чей парус не сулил мореходам ничего хорошего. Самым известным ее деянием стал захват испанского судна, попытавшегося найти убежище от непогоды в Фалмутской бухте. Популярная легенда утверждает, что леди Мэри, которой было в ту пору за сорок, лично возглавила пиратский рейд.
"- Как будто все спокойно, кролики мои. А взяты ли лестницы с крючьями, чтобы закинуть за борта?
- Да, миледи.
- А весла обмотали?
- Да, миледи.
- Я тебе покажу «миледи», олух ты несчастный! Не было с тобой миледи этой ночью: она в Бристоле! Все люди здесь? Теперь концы отвязывай! Живо по одному в лодки, оружием не греметь, уключинами не стучать. Освободите, невежи, даме место на корме!"
Груз был захвачен и перевезен в Арвенак, а судно перегнали в Ирландию. Судьба экипажа, по-видимому, была печальна.
Судовладельцы, однако, оказались в этом случае очень настойчивы и, похоже, имели солидную поддержку в верхах. Они добились формального расследования инцидента. По некоторым сведениям, леди Мэри с ближайшими сподвижниками были арестованы и приговорены к смерти по обвинению в пиратстве, но административный ресурс сэра Джона Киллигру вкупе с изрядными взятками позволил избежать казни.
"- Ну, Патридж, - начала леди совершенно бодрым голосом, - поздравь: разорилась дотла. Черт побери, жизнь - такая бесцеремонная штука! Сейчас же, не мешкая, продаю тебе Соулбридж со всеми потрохами, зачем вас и пригласила. За эту паршивую голландскую посудину с меня содрали такой штраф, что всего Соулбриджа не хватит расплатиться.
Мы разинули рты.
- А ведь как началось хорошо!.. - мечтательно вздохнула леди Элинор.
Мы услышали подробный рассказ о том, как неблагоразумно являться в порт на украденном судне, которое там с нетерпением ожидают его владельцы. Голландцы подоспели в Плимут на наших лошадях, а леди задержали в пути противные ветры, и когда она после многих трудов и невзгод бросила якорь в порту, ее встретила целая делегация: и мэр, и шериф, и бейлифы, и даже голландский посол. Но больше всего леди Лайнфорт почему-то обиделась на… английскую королеву.
- Подумайте, - говорила она с оскорбленным видом, - когда-то на приеме я осведомилась, почему ее величество так обожает католических попов - из-за их кружевных юбок, что ли? Смазливая француженка-королева теперь припомнила мне это. Она сказала, что по мне плачет веревка! Хорошо еще, что в адмиралтействе сидит один из Соулбриджей - уж не знаю, кем он мне приходится. Он посоветовал мне немедля убираться из Англии куда-нибудь, хоть к людоедам."
Принято считать, что пиратские похождения леди Мэри связаны с ее личными наклонностями - в конце концов, ее отец также пиратствовал. Однако не стоит упускать из виду, что с каждым последующим Джоном Киллигру - имя это наследовалось, как и чин коменданта Пенденниса - семейное состояние неуклонно уменьшалось. Киллигру постоянно нуждались в деньгах.
Сэр Джон Киллигру-второй, скончавшийся в 1584, через два года после пресловутого захвата "испанца", оставил в наследство кучу долгов, платить по которым он считал ниже своего достоинства. Его сын, Джон Киллигру-третий имел репутацию настолько скверную, что, несмотря на все могущество клана Киллигру и расположение королевы Елизаветы, так и не был удостоен рыцарского звания.
"- Пьяный, взбалмошный мальчишка! Недоучка-грабитель с большой дороги - что он смыслит в вождении корабля, этот бездарный душегуб? Пять лет он висел на моей шее, а теперь захотел самостоятельности - он, который не отличит грота-рея от вешалки для шляп!"
Джон Киллигру-третий, умерший в 1605 в неполных 50 лет, оставил фамильное поместье полностью разоренным, а крепость, находившуюся в его ведении, в страшно запущенном состоянии. По-видимому, на нем закончилась дурная кровь Киллигру из Арвенака. Его старший сын, сэр Джон Киллигру-четвертый, был по общему мнению человеком порядочным и рассудительным, но, к несчастью, фатально невезучим во всех своих предприятиях. Получив в наследство одни долги он, тем не менее, как мог старался заботиться о своих землях.
Благодаря ему возник теперешний Фалмут, живописный портовый городок на южной оконечности Англии: в 1613 году сэр Джон начал застраивать гавань. В 1619 он выстроил и пять лет на свои средства содержал маяк на печально известной "могиле кораблей", мысе Лизард - к большому неудовольствию местных жителей, традиционно промышлявших плодами кораблекрушений. Но, что важнее всего в нашей истории, он позаботился о сохранности могил своих нечестивых предков.
По сей день в алтаре церкви св. Будока можно увидеть надгробную плиту сэра Джона Киллигру-первого и его жены леди Элизабет, урожденной Тревиннард.
Стараниями их правнука на стене церкви был установлен барельеф в память сэра Джона Киллигру-второго и Мэри Волверстон, леди Киллигру.
Если изображение леди Элизабет и может обладать предположительным портретным сходством, то коленопреклоненная фигура леди Мэри - чистая условность. Вряд ли стоит по ней пытаться представить ее внешность. Встречающийся в сети якобы ее портрет кисти Ван Дейка на самом деле принадлежит совсем другой женщине - Мэри Хилл, жене Уильяма Киллигру из другой ветви фамилии, и написан он был в 1638 году, спустя несколько десятилетий после смерти настоящей леди-пиратки.
От былой роскоши Арвенака до наший дней дошли лишь скромные остатки: при Кромвеле поместье было разорено и позднее перестроено в два небольших коттеджа. Недалеко от них находится узкая гранитная пирамида, поставленная в начале XVIII века в память о Киллигру из Арвенака последним носителем фамилии.
Фалмутскому пиратскому гнезду посвящен роман известного британского автора Уинстона Грэма "Орлиная роща" - именно так переводится фамилия Киллигру. Мэри Волверстон, леди Киллигру - центральный персонаж книги. На русском языке она, кажется, не выходила, но у нас есть замечательные "Приключения Питера Джойса" Емельяна Ярмагаева с неистовой леди Элинор Лайнфорт.
"Оказавшись на мостике, эта старая женщина, не теряя ни минуты, начала толково и четко распоряжаться. Ее хриплый, почти мужской голос подчинил команду, и штурману осталось только выполнять ее указания. Пушечные порты она велела закрыть, часть парусов снять, оставив немного для дрейфа, убрать все лишнее с палубы. На грот-марса-рей и фор-марса-рей подняли по ее приказу особую, так называемую штормовую, сеть... Собрали все здоровое мужское население спардека, около ста человек, присоединили к ним и каторжных. «Свободу добывают в бою!» - возвестила леди. Раздали всем сложенное на палубе оружие, назначили командиров групп. Строжайше было запрещено толпиться на открытом пространстве, размахивать оружием и вообще проявлять свое присутствие на палубе.
- Можете читать свои молитвы у фальшборта, - сказала леди пуританам. - Валяй, Том, заверни им что-нибудь покруче про Моисея."
Удивительно, как тщательно Ярмагаев работал над источниками, уснащая образ своей леди Элинор подлинными чертами обитателей Арвенака. Единственным вымыслом было отплытие в Америку и песенка о безжалостной и неотразимой леди Киллигру. Кстати, была она вовсе не о ней.
"Не обратив никакого внимания на эти исторические комментарии, Бэк просил меня открыть, что означают слова баллады. Я рассказал, что фантазия англичан приписала прабабке мисс Алисы судьбу совсем другой женщины, жившей на противоположной стороне Ла-Манша. Это была не англичанка, а француженка, красавица Жанна де Бельвиль. Когда ее мужа, рыцаря Оливье де Клиссона, которого она страстно любила, казнили в Нанте - это случилось триста лет назад, - то она продала родовой замок и землю, снарядила эскадру и мстила в море правым и виноватым.
Просят судьи: «Назови Тайну нам твоей любви!» - Судьи, я теперь одна, Месть моя была страшна…"
Похоже, что сначала Ярмагаев намеревался включить в повесть романтическую историю Жанны де Бельвиль. Но ее одержимость была иного рода, плохо сочетаясь с замыслом книги. И тогда появилась последняя пиратка из рода Киллигру, хищная, беспринципная и по-своему восхитительная.
"Черт побери эту старую разбойницу, она была даже хороша в эту минуту, несмотря на длинное морщинистое лицо и хищный, загнутый крючком нос! Замечательны были глаза: выпуклые, обтянутые вкось прозрачными веками, - настоящие глаза орлицы, они смотрели с веселой, презирающей весь мир отвагой.
<...>
И уже отплыв, послала мне воздушный поцелуй. Несокрушимая женщина! Как ни странно, я не испытывал к ней обязательного для порядочного человека отвращения."
Источники:
