Островитяне
Книга эта из тех, которые, кажется, не захочется перечитывать, а потом почему-то снова вытаскиваешь с книжной полки и снова не можешь оторваться до самого конца. Конец в ней далеко не счастливый. И сама история жестокая как правда. Но отчего-то ярче всего запомнилась не жизнь на грани выживания, не беспощадная цена взросления и даже не ручной олененок, а крошечная мельница, весело шлепающая лопастями в лесном ручейке.
Иллюстраций в книге, исключая титульный разворот, как таковых нет. Их роль выполняют буквицы. Необычное, но, по-моему, удачное решение. Во всяком случае, буквы-картинки запомнились.
Долго не удавалось понять, в какое же время происходит действие повести. "Сверстники" вышли в 1938г. и, казалось бы, рассказывали о недавнем прошлом - 1920-е годы. Как-то так. Аннотация на "Амазоне" повергла меня в изумление: "повесть об американском Юге после Гражданской войны". В который раз уже замечаю как радикально могут расходится интерпретации одной и той же книги на ее родине и в других странах. Наверное, для американского читателя это действительно повесть о Юге, завоеванном Севером, и Гражданская война присутствует мощным подтекстом, не только объясняющим нищету Бэкстеров и сомнительные источники доходов у их соседей, но и общий драматизм развязки. В тексте действительно есть несколько беглых упоминаний, позволяющих сделать датировку: Пенни вернулся домой после четырех лет войны и, забрав жену и шестилетнего сына, поселился в лесной глуши. Джоди в начале повести 12 лет. Значит, все происходит в 1871-72 году. Есть еще крошечный разговор Пенни и осевшего в здешних местах бывшего солдата-янки, участника битвы при Булл-Ране. Правда, из перевода этот диалог выкинут и, на мой взгляд, без всякого ущерба для читателя. Tак ли на самом деле важно, когда мальчику Джоди пришлось сквозь боль и слезы проститься с детством - сто лет назад, сто пятьдесят, только вчера? Там или здесь? Четыреста страниц о настоящей, несахариновой жизни, без дураков и поддавков, как есть. Обыкновенные, нимало не героические люди, проигравшие этой жизни, но пока ноги держат - непобежденные. Когда-то такие книги считали детскими.
Первое американское издание оформил Эдвард Шелтон, выполнивший суперобложку и заставки к главам. Но уже со второго издания "Сверстники" получили цветные иллюстрации, ставшие классическими: к работе над книгой привлекли мэтра - Ньюэлла Конверса Уайета.
Как ни странно, первый ограниченный тираж в 770 экземпляров с автографами Ролингс и Уайета на титульном листе и дополнительными черно-белыми иллюстрациями удалось распродать едва наполовину. Но последовавшее массовое издание 1939 года разошлось мгновенно.
>
В 1941 году появилось школьное издание, снова в оформлении Шелтона, дополненном цветной иллюстрацией на фронтисписе и картой Флориды, на которой было отмечено место действия повести.
Остров Бэкстеров, описанный в повести, действительно существует. Прообразом маленькой фермы в лесной глуши послужило местечко под названием Патов Остров во Флориде, посреди лесного массива, входящего сейчас в Национальный природный заповедник Окала. Когда-то здесь поселился почтмейстер по имени Патрик Смит, в честь которого небольшая росчисть и получила свое название. Потихоньку росчисть обживали другие поселенцы, и к началу XX в. на Патовом Острове обитало уже 12 семей. Семья Лонг, история которой легла в основу некоторых эпизодов повести Ролингс, переселилась сюда в 1872г. : Рубен Лонг, солдат армии Конфедерации, к "реконструкции Юга" отнесся холодно. Патов Остров не очень походил на одинокую ферму в зарослях скраба, описанную в повести: у общины была своя церковь, школа, почта и что-то вроде городского управления. Жили, как герои "Сверстников": фермерствовали, охотились, ловили рыбу, помаленьку гнали самогон. Лесные заросли надежно охраняли независимость маленького поселения. И изолировали его от "большой земли". Мало по малу поселок приходил в упадок: фермеры, устав от бенадежного противостояния с дикой природой, перебирались в более цивилизованные места. Лонги продержались дольше всех. Когда в 1933г. Марджори Киннан Ролингс добралась до этих мест, ее встретили Кэлвин и Мэри Лонг - последние "островитяне". Это брат Кэла Лонга, Мелвин, мальчишкой пытался приручить олененка. Он назвал его Догвуд - Цветок Кизила. Фантазии у парня было не меньше, чем у Сенокрыла. О прототипе Джоди существуют разные версии, сама же писательница утверждала, что образ - целиком вымышленный, хотя и вырос из рассказов двух стариков из Большого скраба.
В 1935г. жителей на Патовом Острове не осталось. Сейчас росчисть заросла кустарником, остатков домов уже не найти, а старое кладбище разорено: могильные плиты участников Гражданской войны пользуются спросом на "черном рынке". В заповеднике проложена туристическая "Тропинка Сверстников", пробираясь по которой, можно вообразить, что здесь только что пробежали мальчик и его олененок.
Повесть, получившую Пулитцеровскою премию, почти сразу же собрались экранизировать, но Вторая мировая война отодвинула съемки на 7 лет. Все, что успела сделать киностудия в 1939-40 году - это подобрать натуру для съемок. Продавая права на экранизацию, Ролингс настояла на том, что съемки должны проходить в Большом скрабе Окалы, именно там, где происходят события в повести. Вместе с киногруппой она подбирала места в лесу и на фермах, следила за постройкой декораций. Рабочие фотографии, сделанные в этот период, показывают нам Остров Бэкстеров, каким его представляла писательница: бревенчатый домишко, окруженный сараями, кукурузное поле, высокая изгородь.
Насчет Голливуда Ролингс не обольщалась: знала эту кухню изнутри, дружила с Орсоном Уэллсом и Ритой Хэйворт, Фитцджеральдами... Один из местных жителей, который мальчишкой жил по соседству с Ролингс, вспоминал, как однажды он упросил ее взять его с собой на съемочную площадку. Должны были снимать эпизод охоты. Привезли "голливудского" медведя, привычного к съемкам, и свору собак. Ролингс была настроена крайне скептически, считая, что киношники ничего не понимают в настоящей охоте, а их фотогеничные псы ни на что не годны. "Городские собачки!" - презрительно хмыкнула она. - "Медведь только глянет - у них и дух вон". Так и вышло: стоило появиться старому уже и ко всему безразличному киномедведю, как вся свора с визгом удрала. Режиссер был в ярости, а Ролингс поспорила с ним на 20 долларов, что она завтра же найдет "настоящих псов". На следующее утро она привела собак одного местного охотника - и эпизод охоты на Старого Топтыгу был отснят с одного дубля. Он стал одной из лучших сцен в фильме.
Во время войны "Сверстники" и "Кросс Крик", еще одна книга Ролингс, действие которой разворачивается во Флориде, были закуплены военным ведомством и распространялись среди армейских подразделений. Целью такой просветительской деятельности явно было стремление дать солдатам пример стойкости и мужества в жизненных испытаниях. Однако реакция фронтовых читателей оказалась несколько неожиданной. Ролингс получила множество солдатских писем, прежде всего от земляков-южан: они страшно тосковали по домашней еде, так любовно описанной в ее книгах, - всем этим преснушкам, сэндбагерам, лепешкам из сладкого картофеля, кукурузному хлебу. Ролингс ответила на каждое письмо. С некоторыми из солдат она продолжала переписываться до конца войны.
Иллюстраций в книге, исключая титульный разворот, как таковых нет. Их роль выполняют буквицы. Необычное, но, по-моему, удачное решение. Во всяком случае, буквы-картинки запомнились.
Долго не удавалось понять, в какое же время происходит действие повести. "Сверстники" вышли в 1938г. и, казалось бы, рассказывали о недавнем прошлом - 1920-е годы. Как-то так. Аннотация на "Амазоне" повергла меня в изумление: "повесть об американском Юге после Гражданской войны". В который раз уже замечаю как радикально могут расходится интерпретации одной и той же книги на ее родине и в других странах. Наверное, для американского читателя это действительно повесть о Юге, завоеванном Севером, и Гражданская война присутствует мощным подтекстом, не только объясняющим нищету Бэкстеров и сомнительные источники доходов у их соседей, но и общий драматизм развязки. В тексте действительно есть несколько беглых упоминаний, позволяющих сделать датировку: Пенни вернулся домой после четырех лет войны и, забрав жену и шестилетнего сына, поселился в лесной глуши. Джоди в начале повести 12 лет. Значит, все происходит в 1871-72 году. Есть еще крошечный разговор Пенни и осевшего в здешних местах бывшего солдата-янки, участника битвы при Булл-Ране. Правда, из перевода этот диалог выкинут и, на мой взгляд, без всякого ущерба для читателя. Tак ли на самом деле важно, когда мальчику Джоди пришлось сквозь боль и слезы проститься с детством - сто лет назад, сто пятьдесят, только вчера? Там или здесь? Четыреста страниц о настоящей, несахариновой жизни, без дураков и поддавков, как есть. Обыкновенные, нимало не героические люди, проигравшие этой жизни, но пока ноги держат - непобежденные. Когда-то такие книги считали детскими.
Первое американское издание оформил Эдвард Шелтон, выполнивший суперобложку и заставки к главам. Но уже со второго издания "Сверстники" получили цветные иллюстрации, ставшие классическими: к работе над книгой привлекли мэтра - Ньюэлла Конверса Уайета.
Как ни странно, первый ограниченный тираж в 770 экземпляров с автографами Ролингс и Уайета на титульном листе и дополнительными черно-белыми иллюстрациями удалось распродать едва наполовину. Но последовавшее массовое издание 1939 года разошлось мгновенно.
>
В 1941 году появилось школьное издание, снова в оформлении Шелтона, дополненном цветной иллюстрацией на фронтисписе и картой Флориды, на которой было отмечено место действия повести.
Остров Бэкстеров, описанный в повести, действительно существует. Прообразом маленькой фермы в лесной глуши послужило местечко под названием Патов Остров во Флориде, посреди лесного массива, входящего сейчас в Национальный природный заповедник Окала. Когда-то здесь поселился почтмейстер по имени Патрик Смит, в честь которого небольшая росчисть и получила свое название. Потихоньку росчисть обживали другие поселенцы, и к началу XX в. на Патовом Острове обитало уже 12 семей. Семья Лонг, история которой легла в основу некоторых эпизодов повести Ролингс, переселилась сюда в 1872г. : Рубен Лонг, солдат армии Конфедерации, к "реконструкции Юга" отнесся холодно. Патов Остров не очень походил на одинокую ферму в зарослях скраба, описанную в повести: у общины была своя церковь, школа, почта и что-то вроде городского управления. Жили, как герои "Сверстников": фермерствовали, охотились, ловили рыбу, помаленьку гнали самогон. Лесные заросли надежно охраняли независимость маленького поселения. И изолировали его от "большой земли". Мало по малу поселок приходил в упадок: фермеры, устав от бенадежного противостояния с дикой природой, перебирались в более цивилизованные места. Лонги продержались дольше всех. Когда в 1933г. Марджори Киннан Ролингс добралась до этих мест, ее встретили Кэлвин и Мэри Лонг - последние "островитяне". Это брат Кэла Лонга, Мелвин, мальчишкой пытался приручить олененка. Он назвал его Догвуд - Цветок Кизила. Фантазии у парня было не меньше, чем у Сенокрыла. О прототипе Джоди существуют разные версии, сама же писательница утверждала, что образ - целиком вымышленный, хотя и вырос из рассказов двух стариков из Большого скраба.
В 1935г. жителей на Патовом Острове не осталось. Сейчас росчисть заросла кустарником, остатков домов уже не найти, а старое кладбище разорено: могильные плиты участников Гражданской войны пользуются спросом на "черном рынке". В заповеднике проложена туристическая "Тропинка Сверстников", пробираясь по которой, можно вообразить, что здесь только что пробежали мальчик и его олененок.
Повесть, получившую Пулитцеровскою премию, почти сразу же собрались экранизировать, но Вторая мировая война отодвинула съемки на 7 лет. Все, что успела сделать киностудия в 1939-40 году - это подобрать натуру для съемок. Продавая права на экранизацию, Ролингс настояла на том, что съемки должны проходить в Большом скрабе Окалы, именно там, где происходят события в повести. Вместе с киногруппой она подбирала места в лесу и на фермах, следила за постройкой декораций. Рабочие фотографии, сделанные в этот период, показывают нам Остров Бэкстеров, каким его представляла писательница: бревенчатый домишко, окруженный сараями, кукурузное поле, высокая изгородь.
Насчет Голливуда Ролингс не обольщалась: знала эту кухню изнутри, дружила с Орсоном Уэллсом и Ритой Хэйворт, Фитцджеральдами... Один из местных жителей, который мальчишкой жил по соседству с Ролингс, вспоминал, как однажды он упросил ее взять его с собой на съемочную площадку. Должны были снимать эпизод охоты. Привезли "голливудского" медведя, привычного к съемкам, и свору собак. Ролингс была настроена крайне скептически, считая, что киношники ничего не понимают в настоящей охоте, а их фотогеничные псы ни на что не годны. "Городские собачки!" - презрительно хмыкнула она. - "Медведь только глянет - у них и дух вон". Так и вышло: стоило появиться старому уже и ко всему безразличному киномедведю, как вся свора с визгом удрала. Режиссер был в ярости, а Ролингс поспорила с ним на 20 долларов, что она завтра же найдет "настоящих псов". На следующее утро она привела собак одного местного охотника - и эпизод охоты на Старого Топтыгу был отснят с одного дубля. Он стал одной из лучших сцен в фильме.
Во время войны "Сверстники" и "Кросс Крик", еще одна книга Ролингс, действие которой разворачивается во Флориде, были закуплены военным ведомством и распространялись среди армейских подразделений. Целью такой просветительской деятельности явно было стремление дать солдатам пример стойкости и мужества в жизненных испытаниях. Однако реакция фронтовых читателей оказалась несколько неожиданной. Ролингс получила множество солдатских писем, прежде всего от земляков-южан: они страшно тосковали по домашней еде, так любовно описанной в ее книгах, - всем этим преснушкам, сэндбагерам, лепешкам из сладкого картофеля, кукурузному хлебу. Ролингс ответила на каждое письмо. С некоторыми из солдат она продолжала переписываться до конца войны.