Киномеханик из Рая - продолжение
Как вы думаете - что необходимо для начала строительства кинотеатра? Деньги? Правильно. Земля? Правильно. Но прежде всего необходимы бумаги - разрешения, справки, договоры и т.д. и т.п. Причем этих т.д. и т,п. зачастую настолько много, что строительство может закончиться, так и не начавшись.
Через несколько дней после того первого разговора Меир Дизенгоф пригласил Моше Абарбанеля к себе домой на ужин. Но это не был «чай вдвоем» - у Дизенгофа были еще гости. Акива Арье Вайс и Мордехай Вайсер, основатели Тель-Авива, члены городского (на самом деле пока еще поселкового) совета, тоже сидели у самовара. Вайс заговорил первым.
- Я бы хотел выступить в качества подрядчика этого строительства, сказал он, - вместе с Давидом Арбером (Давид Арбер - яффский караим, был вместе с Вайсом владельцем завода строительных материалов).
- Я не возражаю, - ответил Абарбанель, - но у меня сложности в общении с турецкими властями (Абарбанель не владел пока ни турецким, ни арабским языками).
- Для этого я и пригласил сюда господина Вайсера, - сказал Дизенгоф, - он любезно согласился помочь Вам. (Из книги воспоминаний Акивы Вайса)
Абарманель уже был знаком с Мордехаем Вайсером - он проживал в соседнем доме с семьей Изерских. Изерские жили в доме 11 на улице Лилиенблюм, а Вайсер - в 13-м. Поэтому, проговорив некоторое время у Дизенгофа, они вместе отправились домой. А на следующий день оба встретились в конторе управляющего банком АПАК (банк Англо-Палестинской компании) в Яффо Давида Залмана Левонтина и объявили ему о создании общей компании. Каждый вложил на общий счет 11 тысяч франков и тут же они договорились о возможности получения ссуды от банка еще на 11 тысяч франков (на самом деле позже они взяли только десять тысяч и отдали долг через шесть лет). Кроме того, по обоюдному согласию они перечислили одну десятую процента от всей суммы на счет Керен Каемет ле Исраель.
И началось… Вайсер взял на себя решение всех бюрократических вопросов, а Абарбанель занялся непосредственно строительством. Сын Давида Арбера, проживавший в Германии, пригласил в Тель-Авив немецкого архитектора Рихарда Майхеля, специализировавшегося на строительстве залов. Майхель приехал в феврале 1914-го года и привез с собой двух немецких инженеров, которые управляли строительными работами в начальной стадии проекта. Потом Акиве Вайсу помогал более опытный строительный подрядчик Иегуда Лейб Барский. (Катрина Вейл в своей монографии «Myths and Buildings of Tel Aviv» пишет, что Иегуда Лейб Барский был старшим братом архитектора Йосефа Барского, построившего гимназию «Герцелия» и здание городского совета Тель-Авива).
1914-й год. Лиц не разобрать, но группа справа - это Мордехай Вайсер, Акива Вайс, Моше Абарбанель и немецкие инженеры.
Проект зала обсуждался на заседании городского совета. Моше Абарбанель помнил свое обещание, поэтому настоял на том, чтобы зал мог вместить практически весь город. Население Тель-Авива на начало 1913-го года составляло около 2000 человек. В партере зала было 600 мест, еще 200 мест составлял «галерка» и 200 - приставные стулья, которые можно было легко убрать. Вместе со «стоячими» местами в зале свободно и без давки размещалось 1100 человек. Кроме того, в зале по сторонам зала было построено шесть лож- по три с каждой стороны, с отдельными входами.
Так как в Тель-Авиве еще не было электричества, было предусмотрено специальное помещение для генератора. Еще одной проблемой кинотеатров тех лет была… кинопленка. Сделанная из легко воспламеняемых материалов, она не раз становилась причиной пожаров в кинотеатрах. Но Моше Абарбанель настоял на строительстве особой комнаты для хранения и перемотки кинопленки. Благодаря этому за все время работы кинотеатра в нем ни разу не было пожара.
В феврале 1914-го года Моше Абарбанель отправился в Александрию. Там он купил киноаппарат французской фирмы «Ойнмихен» и заключил договор на поставку фильмов. Вернувшись, он обратился к семье немецких темплеров, чтобы они помогли в приобретении электрического генератора. Дело в том, что разные кинопроекторы работали на разном напряжении, поэтому Абарбанель сначала купил проектор, а уже потом заказал для него генератор. Братья Штайн построили специальный водяной насос - первая в Тель-Авиве система пожаротушения. Мордехай Вайсер обратился к своему соседу - механику Абе Нейману, проживавшему на той же улице Лилиенблюм в доме 19, и тот собрал и подключил мотор, генератор и кинопроектор. Не забывайте, что речь идет не о Израиле 21-го века, где инженеров-электронщиков и электриков больше, чем фермеров, а о Палестине начала 20-го века. С электричеством умели обращаться очень редкие люди.
Строительство шло быстро. Акива Вайс и Моше Абарбанель казалось, не покидали строительную площадку. Пока строили стены, из Австрии привезли мебель и оборудование для сцены - экран, занавес, и лебедку для поворота сцены (эту лебедку так и не смогли собрать и сцена в кинотеатре не крутилась).
22-го августа 1914-го кинотеатр открылся. Символично, что первым фильмом, который показали в «Эден» был новый итальянский фильм «Последний день Помпеи». На следующий день показали фильм «Спартак». И так в течении недели - один день «Помпеи», другой день - «Спартак». А через неделю… через неделю началась Первая Мировая война.
Но я опять «забежал» вперед. Не все так просто и так гладко складывалось в кинотеатре. В Тель-Авиве не было цензурного комитета, но все-так было решено, что сначала все фильмы должны посмотреть члены городского совета и лишь после их одобрения фильмы можно будет показывать общественности.
Были еще проблемы - в иврите того времени не хватало слов для определений современных технологий. Элиэйзер Бен-Иехуда придумал слово «реиноа» - движущееся изображение. Так стали называть кинотеатры вплоть до начала эпохи звукового кино. ( С появлением звука появилось новое слово - «кольноа» - звук и движение. Придумал это слово молодой журналист газеты «ХаАрец» Иегуда Карни.)
А название кинотеатру «Эден» (Рай) было придумано писателем Симхой Бен-Цви (Симха Гутман), близким другом Мордехая Вайсера.
Первые фильмы сопровождались титрами на оригинальном языке. И тогда Иерушалаим Сегаль, член труппы театра «Оэль» становится составителем титров. Сначала их просто зачитывали голосом, но со временем научились добавлять в кадр. Но все это будет еще не скоро. А пока…
А пока началась Первая Мировая Война. И губернатор Яффо Хасан Бек отдает приказ о конфискации мотора от генератора для нужд армии. Без мотора, работавшего на керосине, генератор не может давать электричество, а без электричества кинотеатр работать не мог… И тогда Аба Нейман строит новый мотор - работающий на угле и дровах. Кинотеатр продолжает работать.
С приближением британского флота к берегам Яффо и Тель-Авива, Хасан Бек издает указ о светомаскировке, чтобы усложнить обстрел города артиллеристами с английских кораблей. Кинотеатр, который был украшен электрическими лампочками по всему периметру, снова пришлось закрыть.
Эти два факта - указ о светомаскировке и конфискация керосинового двигателя, приводящего в движение генератор, породили со временем множество легенд о письмах тель-авивских школьников Хасану Беку и им подобных. На самом деле, до марта 1917-го года кинотеатр «Эден» продолжал работать относительно регулярно. Основная проблема была вовсе не в моторе для генератора или в нехватке керосина. Проблема была в отсутствии фильмов. Шла война, и британская армия продвигалась по Северной Африке. Поставок фильмов из Александрии не было. Но… Элиэйзер Бен-Иегуда сказал как-то:
«Для каждого дела нужен только один мудрый и энергичный человек, готовый приложить к нему все силы, и дело пойдёт, несмотря ни на какие препятствия… Для каждого новшества, для каждого, даже самого малого шага на пути прогресса необходим первопроходец, который не знает отступления!»
Эти слова не были адресованы лично Моше Абарбанелю, но подходили к нему как нельзя лучше. Если не было новых фильмов, то… писали новые титры к старым фильмам, меняя их названия и даже сюжеты. И люди все равно приходили смотреть кино.
продолжение следует: теперь со звуком!
Через несколько дней после того первого разговора Меир Дизенгоф пригласил Моше Абарбанеля к себе домой на ужин. Но это не был «чай вдвоем» - у Дизенгофа были еще гости. Акива Арье Вайс и Мордехай Вайсер, основатели Тель-Авива, члены городского (на самом деле пока еще поселкового) совета, тоже сидели у самовара. Вайс заговорил первым.
- Я бы хотел выступить в качества подрядчика этого строительства, сказал он, - вместе с Давидом Арбером (Давид Арбер - яффский караим, был вместе с Вайсом владельцем завода строительных материалов).
- Я не возражаю, - ответил Абарбанель, - но у меня сложности в общении с турецкими властями (Абарбанель не владел пока ни турецким, ни арабским языками).
- Для этого я и пригласил сюда господина Вайсера, - сказал Дизенгоф, - он любезно согласился помочь Вам. (Из книги воспоминаний Акивы Вайса)
Абарманель уже был знаком с Мордехаем Вайсером - он проживал в соседнем доме с семьей Изерских. Изерские жили в доме 11 на улице Лилиенблюм, а Вайсер - в 13-м. Поэтому, проговорив некоторое время у Дизенгофа, они вместе отправились домой. А на следующий день оба встретились в конторе управляющего банком АПАК (банк Англо-Палестинской компании) в Яффо Давида Залмана Левонтина и объявили ему о создании общей компании. Каждый вложил на общий счет 11 тысяч франков и тут же они договорились о возможности получения ссуды от банка еще на 11 тысяч франков (на самом деле позже они взяли только десять тысяч и отдали долг через шесть лет). Кроме того, по обоюдному согласию они перечислили одну десятую процента от всей суммы на счет Керен Каемет ле Исраель.
И началось… Вайсер взял на себя решение всех бюрократических вопросов, а Абарбанель занялся непосредственно строительством. Сын Давида Арбера, проживавший в Германии, пригласил в Тель-Авив немецкого архитектора Рихарда Майхеля, специализировавшегося на строительстве залов. Майхель приехал в феврале 1914-го года и привез с собой двух немецких инженеров, которые управляли строительными работами в начальной стадии проекта. Потом Акиве Вайсу помогал более опытный строительный подрядчик Иегуда Лейб Барский. (Катрина Вейл в своей монографии «Myths and Buildings of Tel Aviv» пишет, что Иегуда Лейб Барский был старшим братом архитектора Йосефа Барского, построившего гимназию «Герцелия» и здание городского совета Тель-Авива).
1914-й год. Лиц не разобрать, но группа справа - это Мордехай Вайсер, Акива Вайс, Моше Абарбанель и немецкие инженеры.
Проект зала обсуждался на заседании городского совета. Моше Абарбанель помнил свое обещание, поэтому настоял на том, чтобы зал мог вместить практически весь город. Население Тель-Авива на начало 1913-го года составляло около 2000 человек. В партере зала было 600 мест, еще 200 мест составлял «галерка» и 200 - приставные стулья, которые можно было легко убрать. Вместе со «стоячими» местами в зале свободно и без давки размещалось 1100 человек. Кроме того, в зале по сторонам зала было построено шесть лож- по три с каждой стороны, с отдельными входами.
Так как в Тель-Авиве еще не было электричества, было предусмотрено специальное помещение для генератора. Еще одной проблемой кинотеатров тех лет была… кинопленка. Сделанная из легко воспламеняемых материалов, она не раз становилась причиной пожаров в кинотеатрах. Но Моше Абарбанель настоял на строительстве особой комнаты для хранения и перемотки кинопленки. Благодаря этому за все время работы кинотеатра в нем ни разу не было пожара.
В феврале 1914-го года Моше Абарбанель отправился в Александрию. Там он купил киноаппарат французской фирмы «Ойнмихен» и заключил договор на поставку фильмов. Вернувшись, он обратился к семье немецких темплеров, чтобы они помогли в приобретении электрического генератора. Дело в том, что разные кинопроекторы работали на разном напряжении, поэтому Абарбанель сначала купил проектор, а уже потом заказал для него генератор. Братья Штайн построили специальный водяной насос - первая в Тель-Авиве система пожаротушения. Мордехай Вайсер обратился к своему соседу - механику Абе Нейману, проживавшему на той же улице Лилиенблюм в доме 19, и тот собрал и подключил мотор, генератор и кинопроектор. Не забывайте, что речь идет не о Израиле 21-го века, где инженеров-электронщиков и электриков больше, чем фермеров, а о Палестине начала 20-го века. С электричеством умели обращаться очень редкие люди.
Строительство шло быстро. Акива Вайс и Моше Абарбанель казалось, не покидали строительную площадку. Пока строили стены, из Австрии привезли мебель и оборудование для сцены - экран, занавес, и лебедку для поворота сцены (эту лебедку так и не смогли собрать и сцена в кинотеатре не крутилась).
22-го августа 1914-го кинотеатр открылся. Символично, что первым фильмом, который показали в «Эден» был новый итальянский фильм «Последний день Помпеи». На следующий день показали фильм «Спартак». И так в течении недели - один день «Помпеи», другой день - «Спартак». А через неделю… через неделю началась Первая Мировая война.
Но я опять «забежал» вперед. Не все так просто и так гладко складывалось в кинотеатре. В Тель-Авиве не было цензурного комитета, но все-так было решено, что сначала все фильмы должны посмотреть члены городского совета и лишь после их одобрения фильмы можно будет показывать общественности.
Были еще проблемы - в иврите того времени не хватало слов для определений современных технологий. Элиэйзер Бен-Иехуда придумал слово «реиноа» - движущееся изображение. Так стали называть кинотеатры вплоть до начала эпохи звукового кино. ( С появлением звука появилось новое слово - «кольноа» - звук и движение. Придумал это слово молодой журналист газеты «ХаАрец» Иегуда Карни.)
А название кинотеатру «Эден» (Рай) было придумано писателем Симхой Бен-Цви (Симха Гутман), близким другом Мордехая Вайсера.
Первые фильмы сопровождались титрами на оригинальном языке. И тогда Иерушалаим Сегаль, член труппы театра «Оэль» становится составителем титров. Сначала их просто зачитывали голосом, но со временем научились добавлять в кадр. Но все это будет еще не скоро. А пока…
А пока началась Первая Мировая Война. И губернатор Яффо Хасан Бек отдает приказ о конфискации мотора от генератора для нужд армии. Без мотора, работавшего на керосине, генератор не может давать электричество, а без электричества кинотеатр работать не мог… И тогда Аба Нейман строит новый мотор - работающий на угле и дровах. Кинотеатр продолжает работать.
С приближением британского флота к берегам Яффо и Тель-Авива, Хасан Бек издает указ о светомаскировке, чтобы усложнить обстрел города артиллеристами с английских кораблей. Кинотеатр, который был украшен электрическими лампочками по всему периметру, снова пришлось закрыть.
Эти два факта - указ о светомаскировке и конфискация керосинового двигателя, приводящего в движение генератор, породили со временем множество легенд о письмах тель-авивских школьников Хасану Беку и им подобных. На самом деле, до марта 1917-го года кинотеатр «Эден» продолжал работать относительно регулярно. Основная проблема была вовсе не в моторе для генератора или в нехватке керосина. Проблема была в отсутствии фильмов. Шла война, и британская армия продвигалась по Северной Африке. Поставок фильмов из Александрии не было. Но… Элиэйзер Бен-Иегуда сказал как-то:
«Для каждого дела нужен только один мудрый и энергичный человек, готовый приложить к нему все силы, и дело пойдёт, несмотря ни на какие препятствия… Для каждого новшества, для каждого, даже самого малого шага на пути прогресса необходим первопроходец, который не знает отступления!»
Эти слова не были адресованы лично Моше Абарбанелю, но подходили к нему как нельзя лучше. Если не было новых фильмов, то… писали новые титры к старым фильмам, меняя их названия и даже сюжеты. И люди все равно приходили смотреть кино.
продолжение следует: теперь со звуком!