Хроники Балашова. Введение
Эта история начинается в обычный сентябрьский... или уже октябрьский? нет, всё-таки сентябрьский день. Моя коллега Юлия Евгеньевна Зайцева с кафедры общей психологии СПбГУ предлагает поехать вместе на конференцию к нарратологам в Саратов. Господи, думаю я, Саратов. Это где-то на Волге, далеко и страшно. Я по России толком никогда не путешествовала, ужас-ужас, мы все умрём. Но меня утешает мысль о том, что Юлия Евгеньевна будет рядом.
Спустя полтора месяца выясняется, что Юлия Евгеньевна никуда не едет, потому что устала и плохо себя чувствует, и я оказываюсь перед выбором. На одной чаше весов спокойствие и безопасность, на другой - туманный город, к тому же не Саратов, а ещё более непонятный Балашов. И конференция. Филологи. Там будут филологи. Я всегда мечтала пообщаться с филологами, они такие прекрасные, они с первого курса имеют дело с текстами. И никогда мне это толком не удавалось. А теперь я тоже умею что-то про тексты, и поэтому могу поехать к филологам и разговаривать с ними. В Балашове. Ну и чёрт с ним, что в Балашове, думаю я. Должно быть у Кузи детство?!
Я боюсь, потому что впервые еду куда-то к незнакомым людям совсем одна, - ну и что же, что мне уже тридцатник, и я вся из себя такая взрослая тётенька. Поэтому я тщательно продумываю эту поездку, беру с собой всё необходимое и даже немножко сверх того, запасаюсь едой, водой, одеждой, раздаточными материалами к своему докладу, туфлями-лодочками, плейером и планшетом вместе с зарядками - и уже на пороге квартиры, когда я застёгиваю сапоги, у меня отрывается хвостик от молнии. Ну, вот самое страшное и случилось, думаю я, перехватывая замочек пальцами. Меня пробирает на хи-хи, и с этого момента я почему-то больше не боюсь.
Улыбающийся Волохонский идёт за отъезжающим московским поездом и машет мне рукой, такой трогательно-пингвинистый в своей зимней куртке. Долгий путь в Балашов начинается. Добрые попутчики помогают мне справиться с непокорной нижней полкой, а неугомонный кондиционер всю ночь заигрывает с моими волосами. Утро в Москве. Я боялась, что ничего нигде не найду и не сориентируюсь, терпеливый Волохонский по моей тревожной просьбе распечатывал мне карты и схемы, а потом рисовал на них важные точки маркером; но в Москве я на удивление легко нахожу всё, что мне нужно, и даже больше. Я гуляю в парке Горького и рядом с Третьяковкой, сижу в Шоколаднице и Кофе Хаузе, везде вайфай, даже в поезде метро, и повсюду дружелюбные незнакомые люди, которые смотрят мне в глаза, разговаривают со мной, улыбаются, охотно берутся мне помогать, если я что-то не поняла или заблудилась. Это так необычно после Питера: у нас почти никто не смотрит в глаза, все пробегают мимо, никому ни до кого нет дела. А Москва из-за этих замечательных людей кажется мне тёплой и доброй, хотя там минус пять и ветер.
Спустя шесть часов после прибытия на Ленинградский вокзал я сажусь в поезд на Павелецком. В плацкартном вагоне очень жарко, около двадцати семи градусов, а на моей верхней полке - все тридцать. Это единственное неудобство, в остальном всё прекрасно. Я быстро привыкаю к тому, как всё устроено, и поездка начинает казаться мне приятным и необременительным развлечением. Я больше не боюсь потеряться или куда-то не успеть. Мир улыбается мне. Я с любопытством прислушиваюсь к разговорам попутчиков и слышу истории, истории, истории. Мир соткан из историй, а я еду знакомиться с теми, кто кроит и шьёт из этой ткани.
В половине десятого утра двадцать шестого ноября мой поезд останавливается на вокзале Балашов-1. Я на месте!
Запись Хроники Балашова. Введение на моём сайте