В
прошлом посте я писал о боевиках Польской социалистической партии, выбравших для своей подпольной деятельности японские псевдонимы. Теперь посмотрим, кто еще проявлял симпатии к Японии в контексте русско-японской войны.
Высказывания Ленина из
статьи “Падение Порт-Артура” широко известны, думаю, нет смысла их повторять. Ну, вот это вот : “Прогрессивная, передовая Азия нанесла непоправимый удар отсталой и реакционной Европе. Десять лет тому назад эта реакционная Европа, с Россией во главе, обеспокоилась разгромом Китая молодой Японией и объединилась, чтобы отнять у нее лучшие плоды победы.”Нечто схожее по звучанию высказывал и другой политик,
об этом когда-то писал ув. mikhailove : “Русско-японская война застала меня уже более зрелым человеком. За этими событиями я следил еще внимательнее. В этой войне я стал на определенную сторону и при том по соображениям национальным. В дискуссиях, связанных с русско-японской войной, я сразу стал на сторону японцев”. Это высказывание принадлежит Адольфу Гитлеру.
Я хочу привести цитаты из воспоминаний еще одного деятеля. Конечно, ему далеко до Ленина и Гитлера, и по своему значению в мировой истории, и по одиозности. Однако, к друзьям России его никак не отнесешь. Думаю, эти цитаты помогут еще лучше понять, в какой компании, в каком ряду стоит Владимир Ильич. Итак, на момент начала русско-японской войны наш герой учится в военном училище :
“Русско-японская война
Не могу представить что-либо настолько радостное, как это известие.
Все наше училище ликует. Какие прекрасные вести мы получили 10 февраля 1904. Уже долгое время все наше внимание приковано к Дальнему Востоку.
Всей душой мы стремимся туда. Мы разворачиваем карты, пытаемся определить, что произошло вчера. Японцы бомбардировали Порт-Артур. Другая японская эскадра потопила русские крейсера «Варяг» и «Кореец» в корейском порту Чемульпо. Каждый день мы с нетерпением ждем новостей….
Эти праздничные дни продлятся еще долго. Все пытаются делать прогнозы, нет никакого сомнения в том, что успех будет способствовать японцам….
Мы видим, что японцы займут по крайней мере Маньчжурию. А хотелось бы, чтобы до Байкала!”
И далее :
“Русско-японская война
Продолжение этой войны облегчает наше положение. Успехи японцев мы рассматриваем как свои успехи. 1 января 1905 они взяли Порт-Артур. 9 февраля 1904 началась бомбардировка. 27 мая 1905 в Цусимском сражении разгромили русский флот. «Да здравствует адмирал Того, разгромивший Балтийский флот!» кричали мы.
Также мы аплодировали таким командирам как Ноги, Ояма, Куроки, Оку. Выражение «Генерал Куроки русским дает уроки» вошло в поговорку.”
Кто же автор высказываний?
Это - Казым Карабекир, один из соратников Ататюрка и руководителей Освободительной войны в Турции.
Еще один интересный момент из его мемуаров. В Стамбуле, в Сан-Стефано существовал огромный памятник - храм-усыпальница русских воинов со времен русско-турецкой войны 1877-78 годов. После окончания училища Казым получает назначение в Македонию и перед отъездом из столицы решает посетить этот памятник :
“Приближался день моего отъезда. Я отправился в Айя-Стефанос, чтобы посетить памятник, возведенный в честь нашего последнего поражения, и чтобы перед этим вражеским памятником принести клятву отдать все свои силы и способности за свободу и независимость своего народа и родины.
Я шел туда пешком. Ограда памятника была похожа на крепостную стену, углы - на башни…Несмотря на то, что это было 6 февраля, было тепло, словно летом. Когда до памятника оставалось десять шагов, я не сдержался, перешел на бег, ударил в стену памятника, плюнул и закричал : «Мы обязательно тебя разрушим! Даст бог - вместе с теми, кто тебя построил…”
Кстати, слов на ветер он не бросал. После вступления Османской империи в Первую мировую войну памятник был разрушен. Вряд ли Карабекир имел непосредственное отношение к принятию этого решение, он, скорее, просто выражал общее настроение. Такой памятный момент, как разрушение русского памятника, османы решили снять на кинопленку. Сначала хотели привлечь австрийскую фирму, потом решили, что нужно справляться своими силами. Нашли энтузиаста, увлекавшегося киносъемкой - офицера запаса Фуата. Снятые им документальные кадры считаются первым фильмом в истории турецкого кинематографа. Сама пленка до наших дней не сохранилась,
есть только склейка на основе старых фотографий.