Очередная "антифашистская" хуцпа
21.01.2013, 10:54
Александр Верховский: «Российские фашисты научились конспирации»
Роман Доброхотов
В субботу в Москве прошел ежегодный антифашистский марш памяти убитых в этот день Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой. Директор центра «Сова» Александр Верховский, занимающийся мониторингом экстремистских организаций, рассказал, кто чаще всего оказывается жертвой русских фашистов, почему экстремистских преступлений не становится меньше и как бороться с растущей ксенофобией в обществе.
- Александр, подводя итоги 2012 года, стало ли меньше преступлений на почве ксенофобии?
[Дальше]- В 2009-2011 годах количество таких преступлений, особенно - убийств, по нашим данным, постоянно сокращалось. (но ваша активность постоянно увеличивалась) Окончательные итоги 2012 года подводить еще рано, так как мы многое узнаем, судя по опыту, с большим запозданием. Но, похоже, в закончившемся году спада по сравнению с 2011-м уже не было или почти не было. Этому можно найти много объяснений. Довольно убедительной мне кажется версия, что новая генерация агрессивных расистов лучше научилась конспирации на печальном опыте предшественников. (Ссыте? И правильно делаете!) Объекты нападений нескольких последних лет одни и те же: на первом месте - выходцы из Средней Азии, затем - с Кавказа, очень много известно случаев нападений на левых, антифашистов и прочих «неформалов», за что-то не любимых неонаци. Если же смотреть «на душу населения», то группа наибольшего риска - по-прежнему люди с черной или очень темной кожей: их мало, а количество жертв сопоставимо с выходцами с Кавказа. Другие категории жертв гораздо менее многочисленны. В частности, нападения по религиозным мотивам крайне редки (основная группа жертв - «Свидетели Иеговы»)(это не православненькие там шалят?). Что касается регионов, то здесь в этом печальном рейтинге мало что меняется: Москва лидирует с большим отрывом. За ней - Подмосковье и Петербург. В других регионах каждый год все по-разному. Например, в 2009-2010 годах было много жертв в Нижегородской области, а в 2011-2012 годах - мало. В 2011-м было много в Калужской, а в 2012-м - в Башкортостане. Оговорюсь, что республики Северного Кавказа мы не мониторим: там сама методика наша неприменима.(Ах пидарас! Вот тут ты конкретно прокололся , гнида пархатая!")
- Насколько эффективно действуют правоохранительные органы в борьбе с неонацистами?
- Упомянутый спад насилия - это, безусловно, их заслуга. Было арестовано и осуждено множество расистских преступников. Причем суды все чаще корректно вносили в приговор мотив ненависти как отягчающее обстоятельство. В пиковом 2010 году за насилие по мотиву ненависти было осуждено три сотни человек. Разумеется, к работе правоохранительных органов и в этой сфере можно было предъявить обычные претензии. Но в целом картина заметно улучшилась по сравнению с серединой и тем более с началом 2000-х. Было осуждено также немало пропагандистов расизма. В плюс правоохранителям можно поставить то, что случаи явного злоупотребления правом при этом - наперечет (не зря практически каждый из них становится широко известен, и это - другая тема, которой я сейчас не касаюсь). Еще к плюсам я бы отнес то, что реальное лишение свободы «только за слова», пусть и гнусные, - это большая редкость, обычно наказания другие. Беда, однако, в том, что законодательство о преступлениях ненависти - лишь часть антиэкстремистского законодательства, а отчетность по нему общая. Поэтому одни офицеры расследуют то, что опаснее для общества, а другие - то, что легче расследовать, а результат-то общий. Законодательная рамка провоцирует правоприменительную халтуру. Есть и еще важный недостаток у наших законов о публичных высказываниях - они не учитывают степень их публичности. Поэтому есть немало дел, где люди бывали осуждены за весьма предосудительные, скажем так, высказывания, но вряд ли опасные - просто ввиду крайней малости их реальной аудитории. Особенно легко стало преследовать расистскую пропаганду, когда была освоена техника расследования публикаций «ВКонтакте» и в некоторых других местах, где несложно вычислить публикатора. Результат - нарастающий вал дел, заведенных из-за всякой ерунды. В 2012 году мы впервые за долгие годы видим, что осужденных за пропаганду (не считая тех, кого привлекли вовсе зря, но их - единицы) оказалось на треть больше, чем осужденных за насилие по мотиву ненависти. И это вовсе не из политических соображений: ведь почти все эти дела были начаты еще в 2011 году, до массовых протестов. Просто так сама собой работает машина.(да бля.. Сама собой.. как здорово!) И тут - еще одна причина того, что расистское насилие перестало снижаться: полиция-то с 2011 года стала больше увлекаться расследованием расистской болтовни «ВКонтакте» - в ущерб серьезным расследованиям. (потому что надо показывать работу , а против чурок преступлений то и нет.. А те , в которых убивают русских расследовать запрещено..)
- А в целом становится ли все-таки более ксенофобской наша социальная среда, на ваш взгляд?
- Это довольно сложно измерять. Но разные социологические инструменты достаточно дружно показывают, что - да, становится. И что не менее важно, меняются не только массовые настроения, но и статус ксенофобных предрассудков: из чего-то несколько постыдного они выходят в мейнстрим.( И будут становиться! И будет их больше! Спасибо за это себе можете сказать) Однако эти настроения пока мало политизированы: просто по количественным параметрам видно, что националистическое движение даже в ситуации общей протестной активизации не смогло никак мобилизовать в свою поддержку заметное количество новых сторонников. Иначе говоря, более или менее ксенофобное большинство наших сограждан по-прежнему отказывается признавать в националистах свой «авангард», каковым они сами себя видят. Но этот сдвиг не может не сказываться на функционировании других общественных институтов, кроме партийных структур. И это, пожалуй, даже опаснее.
- Какие меры в таком случае следовало бы принять в первую очередь, чтобы снизить уровень ксенофобии и преступности на этой почве?
- Снижение ксенофобии и снижение уровня расистской преступности - две совершенно разные задачи, так как у них две совершенно разные по масштабу и характеристикам целевые группы. Чтобы преступлений было меньше, нужны две вещи: активнее и качественнее расследовать такие преступления - доказано, что это работает; каким-то образом убеждать расистски настроенную молодежь (а ее немало) не становиться на путь организованной расистской преступности; вот с этим у нас очень плохо: те, кого эти люди вообще способны слушать, либо не хотят препятствовать криминализации, либо крайне неэффективны в этом отношении. (Да уж всяко не вас, пидарасов пархатых, они послушаются!)
- А если говорить о самих расистских предрассудках, тут есть какие-то инструменты профилактики?
- Чтобы снижался уровень напряженности этнических предрассудков, ничего столь же инструментального сделать просто нельзя. Здесь можно только полагаться на то, что некая здоровая политика повернет нынешний тренд в среднесрочной перспективе.( то есть будут сажать не только за посты Вконтакте , но и за произнесение слова "русский" ?) В эту здоровую политику должны бы включаться как минимум активная и открытая кампания против этнической и религиозной дискриминации, урегулирование нарастающего кризиса на Северном Кавказе (не берусь подсказать, как), отказ власти от популистских заигрываний с ксенофобными настроениями, (охуеть! Дайте две!) твердая и открытая поддержка гражданской идентичности (это декларировано, но как-то малозаметно)(это что ещё за хуйня?), пересмотр гуманитарного цикла в школах с тем, чтобы постепенно преодолевать этноцентричность представлений наших сограждан.(это вы точно пресмотрите.. кто бы сомневался?).. Это не полный список, но, думаю, перечень самого необходимого.
И отличный комментарий :
Автор статьи не бывает дальше Москвы и не хочет замечать, что юные русские в провинции поддерживают неофашистов. Москвичи, не замечайте реальность и дальше. Когда у провинциальных пацанов и девченок появится политическая сила, выражающая их интересы, то 1933 год повторится не в Германии, а в России. И не рассказывайте здесь сказки, что русские не приемлют неофашизм. Лучше пообщайтесь с юниорами на их чатах и ужаснитесь. Юные россияне поголовно поддерживают праворадикальные силы и ненавидят левых, "демократов".
Что-то назревает, Москва упорно ничего не видит.
Александр Верховский: «Российские фашисты научились конспирации»
Роман Доброхотов
В субботу в Москве прошел ежегодный антифашистский марш памяти убитых в этот день Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой. Директор центра «Сова» Александр Верховский, занимающийся мониторингом экстремистских организаций, рассказал, кто чаще всего оказывается жертвой русских фашистов, почему экстремистских преступлений не становится меньше и как бороться с растущей ксенофобией в обществе.
- Александр, подводя итоги 2012 года, стало ли меньше преступлений на почве ксенофобии?
[Дальше]- В 2009-2011 годах количество таких преступлений, особенно - убийств, по нашим данным, постоянно сокращалось. (но ваша активность постоянно увеличивалась) Окончательные итоги 2012 года подводить еще рано, так как мы многое узнаем, судя по опыту, с большим запозданием. Но, похоже, в закончившемся году спада по сравнению с 2011-м уже не было или почти не было. Этому можно найти много объяснений. Довольно убедительной мне кажется версия, что новая генерация агрессивных расистов лучше научилась конспирации на печальном опыте предшественников. (Ссыте? И правильно делаете!) Объекты нападений нескольких последних лет одни и те же: на первом месте - выходцы из Средней Азии, затем - с Кавказа, очень много известно случаев нападений на левых, антифашистов и прочих «неформалов», за что-то не любимых неонаци. Если же смотреть «на душу населения», то группа наибольшего риска - по-прежнему люди с черной или очень темной кожей: их мало, а количество жертв сопоставимо с выходцами с Кавказа. Другие категории жертв гораздо менее многочисленны. В частности, нападения по религиозным мотивам крайне редки (основная группа жертв - «Свидетели Иеговы»)(это не православненькие там шалят?). Что касается регионов, то здесь в этом печальном рейтинге мало что меняется: Москва лидирует с большим отрывом. За ней - Подмосковье и Петербург. В других регионах каждый год все по-разному. Например, в 2009-2010 годах было много жертв в Нижегородской области, а в 2011-2012 годах - мало. В 2011-м было много в Калужской, а в 2012-м - в Башкортостане. Оговорюсь, что республики Северного Кавказа мы не мониторим: там сама методика наша неприменима.(Ах пидарас! Вот тут ты конкретно прокололся , гнида пархатая!")
- Насколько эффективно действуют правоохранительные органы в борьбе с неонацистами?
- Упомянутый спад насилия - это, безусловно, их заслуга. Было арестовано и осуждено множество расистских преступников. Причем суды все чаще корректно вносили в приговор мотив ненависти как отягчающее обстоятельство. В пиковом 2010 году за насилие по мотиву ненависти было осуждено три сотни человек. Разумеется, к работе правоохранительных органов и в этой сфере можно было предъявить обычные претензии. Но в целом картина заметно улучшилась по сравнению с серединой и тем более с началом 2000-х. Было осуждено также немало пропагандистов расизма. В плюс правоохранителям можно поставить то, что случаи явного злоупотребления правом при этом - наперечет (не зря практически каждый из них становится широко известен, и это - другая тема, которой я сейчас не касаюсь). Еще к плюсам я бы отнес то, что реальное лишение свободы «только за слова», пусть и гнусные, - это большая редкость, обычно наказания другие. Беда, однако, в том, что законодательство о преступлениях ненависти - лишь часть антиэкстремистского законодательства, а отчетность по нему общая. Поэтому одни офицеры расследуют то, что опаснее для общества, а другие - то, что легче расследовать, а результат-то общий. Законодательная рамка провоцирует правоприменительную халтуру. Есть и еще важный недостаток у наших законов о публичных высказываниях - они не учитывают степень их публичности. Поэтому есть немало дел, где люди бывали осуждены за весьма предосудительные, скажем так, высказывания, но вряд ли опасные - просто ввиду крайней малости их реальной аудитории. Особенно легко стало преследовать расистскую пропаганду, когда была освоена техника расследования публикаций «ВКонтакте» и в некоторых других местах, где несложно вычислить публикатора. Результат - нарастающий вал дел, заведенных из-за всякой ерунды. В 2012 году мы впервые за долгие годы видим, что осужденных за пропаганду (не считая тех, кого привлекли вовсе зря, но их - единицы) оказалось на треть больше, чем осужденных за насилие по мотиву ненависти. И это вовсе не из политических соображений: ведь почти все эти дела были начаты еще в 2011 году, до массовых протестов. Просто так сама собой работает машина.(да бля.. Сама собой.. как здорово!) И тут - еще одна причина того, что расистское насилие перестало снижаться: полиция-то с 2011 года стала больше увлекаться расследованием расистской болтовни «ВКонтакте» - в ущерб серьезным расследованиям. (потому что надо показывать работу , а против чурок преступлений то и нет.. А те , в которых убивают русских расследовать запрещено..)
- А в целом становится ли все-таки более ксенофобской наша социальная среда, на ваш взгляд?
- Это довольно сложно измерять. Но разные социологические инструменты достаточно дружно показывают, что - да, становится. И что не менее важно, меняются не только массовые настроения, но и статус ксенофобных предрассудков: из чего-то несколько постыдного они выходят в мейнстрим.( И будут становиться! И будет их больше! Спасибо за это себе можете сказать) Однако эти настроения пока мало политизированы: просто по количественным параметрам видно, что националистическое движение даже в ситуации общей протестной активизации не смогло никак мобилизовать в свою поддержку заметное количество новых сторонников. Иначе говоря, более или менее ксенофобное большинство наших сограждан по-прежнему отказывается признавать в националистах свой «авангард», каковым они сами себя видят. Но этот сдвиг не может не сказываться на функционировании других общественных институтов, кроме партийных структур. И это, пожалуй, даже опаснее.
- Какие меры в таком случае следовало бы принять в первую очередь, чтобы снизить уровень ксенофобии и преступности на этой почве?
- Снижение ксенофобии и снижение уровня расистской преступности - две совершенно разные задачи, так как у них две совершенно разные по масштабу и характеристикам целевые группы. Чтобы преступлений было меньше, нужны две вещи: активнее и качественнее расследовать такие преступления - доказано, что это работает; каким-то образом убеждать расистски настроенную молодежь (а ее немало) не становиться на путь организованной расистской преступности; вот с этим у нас очень плохо: те, кого эти люди вообще способны слушать, либо не хотят препятствовать криминализации, либо крайне неэффективны в этом отношении. (Да уж всяко не вас, пидарасов пархатых, они послушаются!)
- А если говорить о самих расистских предрассудках, тут есть какие-то инструменты профилактики?
- Чтобы снижался уровень напряженности этнических предрассудков, ничего столь же инструментального сделать просто нельзя. Здесь можно только полагаться на то, что некая здоровая политика повернет нынешний тренд в среднесрочной перспективе.( то есть будут сажать не только за посты Вконтакте , но и за произнесение слова "русский" ?) В эту здоровую политику должны бы включаться как минимум активная и открытая кампания против этнической и религиозной дискриминации, урегулирование нарастающего кризиса на Северном Кавказе (не берусь подсказать, как), отказ власти от популистских заигрываний с ксенофобными настроениями, (охуеть! Дайте две!) твердая и открытая поддержка гражданской идентичности (это декларировано, но как-то малозаметно)(это что ещё за хуйня?), пересмотр гуманитарного цикла в школах с тем, чтобы постепенно преодолевать этноцентричность представлений наших сограждан.(это вы точно пресмотрите.. кто бы сомневался?).. Это не полный список, но, думаю, перечень самого необходимого.
И отличный комментарий :
Автор статьи не бывает дальше Москвы и не хочет замечать, что юные русские в провинции поддерживают неофашистов. Москвичи, не замечайте реальность и дальше. Когда у провинциальных пацанов и девченок появится политическая сила, выражающая их интересы, то 1933 год повторится не в Германии, а в России. И не рассказывайте здесь сказки, что русские не приемлют неофашизм. Лучше пообщайтесь с юниорами на их чатах и ужаснитесь. Юные россияне поголовно поддерживают праворадикальные силы и ненавидят левых, "демократов".
Что-то назревает, Москва упорно ничего не видит.