Черный Маклер
На самом деле он был часовщиком, жил в соседнем доме. Я мальчишкой частенько у него прятался от бати, когда тот на бровях домой приходил. Одноногий часовщик (ногу он не на войне потерял, как все думали, а в тюрьме) всю жизнь часы ремонтировал. А черный маклер это потому, что он рассказывал байку, что дескать братья Вайнеры с него свой роман писали, одноименный. Кто его знает, может и писали, прошлое его было покрыто тайной, а сам он мне такой романтической фигурой казался, навроде пирата Сильвера из Острова Сокровищ.
Я, как уже говорил, у него в квартире много времени проводил. Часов там было видимо-невидимо, самых разных. Клиентов он принимал не у себя дома, а в будочке в том же дворе. Там же и ремонтировал, как правило, но некоторые экземпляры приносил домой. И мне показывал, как там все устроено. По правде сказать, меня больше лупы интересовали в то время, а мне было лет двенадцать тогда. Однако через год я уже чинил несложные дешевые часы, а одноногий одобрительно гладил меня по голове и улыбался загадочно.
А потом он стал брать меня в свою будочку, работать с клиентами. Оказалось, что он не у всех часы берет в ремонт, а тщательно выбирает, как будто принюхивается. Некоторым сразу отказывал. А иногда у него даже пальцы дрожали, когда он принимал очередной заказ, и глаза горели как у бати при виде бутылки.
Как-то раз он меня посадил у окошечка и велел выбирать, что брать в ремонт. Я подумал, что это игра такая, но согласился. Двоим отказал, а третьим оказался какой-то дед с допотопным будильником. Его я взял, хотя ясно видел, что будильник наверняка Ленина помнит, а может и Маркса с Энгельсом. Это я так потом острил, вскрывая механизм у одноногого в квартире. Ничего особенного, почистил, собрал и пошел домой. А дома…
Дома меня ждал собранный из конструктора экскаватор. Самая сложная для сборки модель. Я ее собрал три года назад, потел несколько вечеров подряд, но собрал и был горд. Ровно полчаса был горд, а потом батя пришел в подпитии, и табуреткой сшиб модель. Мать меня успокаивала, что он ненарочно, ну как ненарочно, я же его глаза видел, когда он рушил. И пьяный смех, и слова «а слабо еще раз собрать». А сейчас модель стояла, как тогда, целая и невредимая. И тут отец пришел, но не пьяный, а трезвый, как будто его на собрании пропесочили. Посмотрел на модель, присел на корточки, поправил колесо (оно болталось) и похлопал меня по плечу. У меня даже слезы навернулись.
Про часы я тогда конечно и не вспомнил. А через полгода принял еще один хронометр в будочке. Починил и на дискотеку пошел. И там ко мне та самая девочка подошла и на танец первая пригласила. Та самая, кто еще год назад даже в мою сторону не смотрела, первая красавица в классе.
Ну, вы поняли уже. А я ни фига не понял, конечно. Вырос и уехал из города. Болтался по стране, женился, развелся, все как у людей. Потом вернулся в родные места, там все изменилось, на месте наших домов многоэтажки выросли. А вот будочка одноногого осталась, заброшенная, ржавая и покореженная. Часовщика уже не было, и сколько я не расспрашивал, никто не мог сказать, куда он делся. Даже древние бабки, которые бабками были когда я сам под стол пешком ходил, только руками разводили. Вроде не уезжал никуда, вроде и не хоронили его. В квартире его теперь другие люди. Будка вон осталась, и только.
Будку я открыл простой отверткой. Конечно, ни часов, ни инструментов там не оказалось. Подкрасил, вывеску прибил, ремонт часов. Только какие сейчас часы, хлам китайский, одноразовые. Или электронные. Так что зачахла моя контора на корню. Я же всем отказываю, ни одни часы еще в ремонт не взял, надо мной уже смеются во дворе и пальцем крутят у виска. А я все жду что мне принесут настоящие часы, и уже даже знаю, что будет, когда я их починю…
Я, как уже говорил, у него в квартире много времени проводил. Часов там было видимо-невидимо, самых разных. Клиентов он принимал не у себя дома, а в будочке в том же дворе. Там же и ремонтировал, как правило, но некоторые экземпляры приносил домой. И мне показывал, как там все устроено. По правде сказать, меня больше лупы интересовали в то время, а мне было лет двенадцать тогда. Однако через год я уже чинил несложные дешевые часы, а одноногий одобрительно гладил меня по голове и улыбался загадочно.
А потом он стал брать меня в свою будочку, работать с клиентами. Оказалось, что он не у всех часы берет в ремонт, а тщательно выбирает, как будто принюхивается. Некоторым сразу отказывал. А иногда у него даже пальцы дрожали, когда он принимал очередной заказ, и глаза горели как у бати при виде бутылки.
Как-то раз он меня посадил у окошечка и велел выбирать, что брать в ремонт. Я подумал, что это игра такая, но согласился. Двоим отказал, а третьим оказался какой-то дед с допотопным будильником. Его я взял, хотя ясно видел, что будильник наверняка Ленина помнит, а может и Маркса с Энгельсом. Это я так потом острил, вскрывая механизм у одноногого в квартире. Ничего особенного, почистил, собрал и пошел домой. А дома…
Дома меня ждал собранный из конструктора экскаватор. Самая сложная для сборки модель. Я ее собрал три года назад, потел несколько вечеров подряд, но собрал и был горд. Ровно полчаса был горд, а потом батя пришел в подпитии, и табуреткой сшиб модель. Мать меня успокаивала, что он ненарочно, ну как ненарочно, я же его глаза видел, когда он рушил. И пьяный смех, и слова «а слабо еще раз собрать». А сейчас модель стояла, как тогда, целая и невредимая. И тут отец пришел, но не пьяный, а трезвый, как будто его на собрании пропесочили. Посмотрел на модель, присел на корточки, поправил колесо (оно болталось) и похлопал меня по плечу. У меня даже слезы навернулись.
Про часы я тогда конечно и не вспомнил. А через полгода принял еще один хронометр в будочке. Починил и на дискотеку пошел. И там ко мне та самая девочка подошла и на танец первая пригласила. Та самая, кто еще год назад даже в мою сторону не смотрела, первая красавица в классе.
Ну, вы поняли уже. А я ни фига не понял, конечно. Вырос и уехал из города. Болтался по стране, женился, развелся, все как у людей. Потом вернулся в родные места, там все изменилось, на месте наших домов многоэтажки выросли. А вот будочка одноногого осталась, заброшенная, ржавая и покореженная. Часовщика уже не было, и сколько я не расспрашивал, никто не мог сказать, куда он делся. Даже древние бабки, которые бабками были когда я сам под стол пешком ходил, только руками разводили. Вроде не уезжал никуда, вроде и не хоронили его. В квартире его теперь другие люди. Будка вон осталась, и только.
Будку я открыл простой отверткой. Конечно, ни часов, ни инструментов там не оказалось. Подкрасил, вывеску прибил, ремонт часов. Только какие сейчас часы, хлам китайский, одноразовые. Или электронные. Так что зачахла моя контора на корню. Я же всем отказываю, ни одни часы еще в ремонт не взял, надо мной уже смеются во дворе и пальцем крутят у виска. А я все жду что мне принесут настоящие часы, и уже даже знаю, что будет, когда я их починю…