Шурик никогда раньше
не смотрел на меня. Всё куда-то налево, да так внимательно, будто там самое главное чудо.
И, конечно, он не догадывался, кто его крутит и тискает без краю.
А тут как глянул в упор: глаза ошарашил, рот раскрыл, вот вот заплачет.
Я ему сразу так: тих тих тих не бойся это мама да да да ч ч ч .
Он сказал "А" и успокоился.
И, конечно, он не догадывался, кто его крутит и тискает без краю.
А тут как глянул в упор: глаза ошарашил, рот раскрыл, вот вот заплачет.
Я ему сразу так: тих тих тих не бойся это мама да да да ч ч ч .
Он сказал "А" и успокоился.