2 ИЮНЯ. АЛМАТЫ
У Славы событие - первый полет на самолёте. Деть сидит, уткнув нос в иллюминатор и ждёт, когда самолёт взлетит.
- Мама, а зачем ремни?
- Ну, если что-то случится, мы будем сидеть, как живые.
Подлетая к Питеру, видишь россыпь огней (моя карма - прилетать в Питер к полуночи). Море рассыпанных горстями огней и сияющие нитки трасс. Подлетая к Алматы, прикипаешь взглядом к горам. Зеленые склоны, заснеженные хребты и облака, скребущие пушистыми бело-серыми животами по горным вершинам. Вид этот настолько впечатляет, что в душе рождается акын, испытывающий непреодолимую потребность немедленно воспеть подобную красоту:
Айя, а мы подлетаем к Алматы, и в окне вижу горы, а еще вижу снег, а еще вижу облака, а еще вижу крыло самолета и дома, много домов.
Ахой, встречай нас, Алматы, классно, что у тебя горы, а еще кушать очень хочется, потому что сэндвич в самолете - отстой, а больше там ничего не было.
Дыр-дыр-дыр-дыр, это мы приземлились, и шасси стучат по бетонке; вжжух, это включился реверс, и голова у меня мотается.
Ооооооо, это мы вышли на взлетную полосу, а тут горы и горы, и горы, и еще много гор.
Бубубу, это бухтят пассажиры, набитые в автобус, потому что они уже хотят ехать, а я стою и смотрю на твои горы, Алматы, на голубое небо и на облачные стада над вершинами этих гор, а на меня со смыслом смотрит сотрудник аэропорта.
Ясно. Тепло. Чуть ветрено. Горы.
“Тото, у меня такое ощущение, что мы больше не в Канзасе.” ©
