любовь к волкам
Он появился вдруг и сразу. Мы встретились глазами - и вот, он есть, как будто он уже всегда был. Не знаю, сколько мы друг в друга всматривались. Обычно его боялись. Мне нравилось на него смотреть и понимать почему этого избегали другие.
Есть один жестокий способ «улучшить» породу. Овчарку или лайку привязывают в лесу на несколько дней, пока она не встретится с волком. Если встреча пройдёт успешно - волк будет отцом её щенков.
Таких собак обычно используют в служебных целях. А тут кто-то развлёкся. И так в деревне, где я проводила каждое лето, появился гибрид собаки и волка. Назвали его Урий. Имя довольно странное, но, учитывая обстоятельства, подходящее.
Мы бы с ним и не встретились, но Урия очень увлекала собачка моего соседа. Собачка размера была довольно мизерного, особенно на фоне Урия. Но он регулярно к ней приходил и мне страшно подумать, чем бы закончилась эта любовь для собачки, если бы сосед его не отгонял. Поскольку сосед был хроническим алкоголиком, отгонять волка он не боялся. Просто потому что он ничего не боялся.
После того, как я тогда выдержала взгляд Урия, первое, что я сделала - я его накормила. Вынесла хлеб и стала ждать, что будет. А было вот что: Урий просто перепрыгнул через двухметровый забор ко мне. Кормила я его, разумеется, с руки.
В отличие от всех собак, которые сбегались ко мне со всех окрестных деревень и начинали у меня жить (просто потому что друзей у меня там не было, и я заводила себе таких друзей), Урий был всегда отдельно. В нём всегда чувствовался волк. А поскольку никто его, разумеется, не воспитывал, волка в нём было очень много. Намного больше чем собаки.
Все мои пришлые собаки были мне страшно преданны. Они охраняли наш дом ночью. Прибегали по первому зову и при том со всех ног. Их можно было потискать в любой момент. На особенно габаритных псах я пробовала даже кататься (лет в пять грешно не попробовать покататься на собаке, которая больше тебя раза в два).
А здесь абсолютная самодостаточность. Ощущение не затаённой злобы, но затаённой силы. Он ненавидел всех других кобелей и передушил в округе всех кошек, которые бегали медленнее, чем следовало бы. Приходил он только, когда хотел. И насколько хотел.
Когда он приходил, я всеми силами удерживала пса, на котором в пять лет я пыталась прокатиться и который летом жил у меня. Урий просто смотрел на него с дороги, молча, а пёс сходил с ума, чуть не выворачиваясь наизнанку от лая. Это был самый миролюбивый пёс в мире, но в Урии он чувствовал врага.
Однажды тот самый сосед, хозяин собачки, к которой ходил Урий, ушёл пить. Собачку свою взял с собой. А чтобы Урий не мешал, привязал его к своему забору. Холщёвой лентой шириной в ладонь.
Урий был упрямее. Он перепрыгнул через забор и лента затянулась у него вокруг шеи. Он не мог ни сорваться с неё, ни дышать.
Так быстро я ещё не бегала никогда. На дороге от моего бега поднялась пыль. Я привела уже абсолютно неадекватного соседа. Не помню, как он смог развязать эту ленту, но он всё-таки смог.
Урий был спасён.
Однажды я встретила его в лесу. И вот в лесу у него от собаки, кажется, не осталось ничего. Это была звериная агрессия, направленная на подругу моей сестры, с которой мы в тот момент остались вдвоём. Он рычал, ходил кругами и не давал сделать ни шагу.
Закончилось это всё неплохо, благо его хозяин был недалеко. Я опять-таки просто стояла и смотрела на него. Это было страшно. Но почти завораживающе.
А когда я проводила рукой по его холке - я чувствовала, что мне позволялось это делать. Хотя мне это и не очень-то позволяли родители. Хотя гладить волка по голове намного интереснее, чем слушаться родителей.
А потом его застрелили. Сам хозяин, чья фамилия, по иронии судьбы, была Зверев. Слишком он был волком для того, чтобы жить с идиотами.
До сих пор встречаю его потомков, которые намного мельче, чем он, намного безобиднее, которые совсем собаки. Причём очень часто какие-то дурные собаки, с глуповатым и полу-осмысленным взглядом.
Сейчас бы стоило написать, что его взгляд я не забуду никогда, но я напишу лучше, что волков любить намного интереснее. Чем собак.