Дом
Вчера я взял этот дом штурмом. Мои сервы приняли защитников в ножи, а затем разорвали, так что, когда я подоспел, было уже некого поднимать.
Мы тоже понесли потери, зато сервы насытились, вгрызаясь в тела, разрывая на части. Я позволил им попировать двенадцать минут, после чего приказал оттащить остатки во двор: нужно было привести в порядок ячейки из мешков с песком.
Справа и слева по улице оборону заняли братья, с утра следовало ожидать контратаку. В их домах были стены без окон, в которые не проникнет пехота, а артиллерии, крупней ПТР, я не слышал уже давно, из мертвецов не выходит артиллеристов. Первый, кто сможет обучить серва управляться с орудиями, выиграет эту войну.
(Человек в комбезе закуривает, вслушивается в ночь. Где-то воют мёртвые, оплакивают судьбу. Когда впервые применили в бою восставших мёртвых, и кто первый это сделал, уже и не упомнишь. Сперва они стали сверхоружием: боль, химия, пули автоматов - ничто не брало их)
В моём доме окна на все четыре стороны, пришлось завалить часть проёмов, и распределить сервов с гранатами наверху.
И вот теперь я лежу в ячейке, поглаживаю приклад автомата. Ещё клубится туман, но утро уже вступает в права.
(У восставших трупов есть ещё одно достоинство: их ряды пополняются поднятием убитых и обездвиженных. Вскоре сервы стали преобладать в бою. Человек в комбезе втянул воздух города мёртвых)
В серости показались фигуры. Идут, пошатываясь. Прицеливаюсь, не дышу... Выстрел! Голова одной фигуры дёрнулась, но та не замедлила движение. Очередь срезает её, но какое-то копошение ещё остаётся. Перевожу прицел, бью трассером, и сверху раздаются порознь выстрелы сервов. Их крупняк рвёт тела на куски - когда попадёт. Моя первая цель было встала, но тут пуля оторвала ногу, и мертвец упал навсегда. Наши мясники пробовали пришивать оторванные конечности на место, но выяснилось, что это бесполезно: исчезало согласование. Единожды отделившись, конечность никогда уже не слушалась владельца. Псевдожизнь стремится к автономности.
(Человек в комбезе слушает музыку боя, зажмурившись. Он тонет в этих завываниях, наслаждается свистом пуль, пролетающих мимо...)
Свист пуль над головой. Кто-то прицелился по моей ячейке. Перекатываюсь вправо, кричу:
- Гранаты!
Снаружи слышны взрывы: уханье фугасок, рвущих осколками плоть, щелчки и шипение, - это газ. Против мёртвых газ не применяют, они ведь не дышат. Но у противника живые всё ещё ходят в атаку в первых рядах.
Слышны и иные взрывы - словно топот великана, эхом раскатываются по улице, отзвуком эха - обрушение стен. Кто-то всё же притащил батарею арты.
Весь дом содрогается, сыплется штукатурка. Снаружи уже слышен вой сервов противника - видимо, они голодны. Что-то, пылая, влетает в окно, расплёскивается по комнате, пламя течёт, как поток лавы. Вторая бутылка с зажигалкой летит мне под ноги.
***
В комнату входит человек в комбезе, на котором грязь, копоть и кровь сложились в узор, отстёгивает маску респиратора. За его спиной двое сервов с тесаками, в броне из стали. Человек пнул груду, от которой так воняло, носком ботинка, и приказал:
- Убрать эту мерзость. Во славу человечества, сожжём их всех! И подготовьте ячейки, скоро будет контратака.
Мы тоже понесли потери, зато сервы насытились, вгрызаясь в тела, разрывая на части. Я позволил им попировать двенадцать минут, после чего приказал оттащить остатки во двор: нужно было привести в порядок ячейки из мешков с песком.
Справа и слева по улице оборону заняли братья, с утра следовало ожидать контратаку. В их домах были стены без окон, в которые не проникнет пехота, а артиллерии, крупней ПТР, я не слышал уже давно, из мертвецов не выходит артиллеристов. Первый, кто сможет обучить серва управляться с орудиями, выиграет эту войну.
(Человек в комбезе закуривает, вслушивается в ночь. Где-то воют мёртвые, оплакивают судьбу. Когда впервые применили в бою восставших мёртвых, и кто первый это сделал, уже и не упомнишь. Сперва они стали сверхоружием: боль, химия, пули автоматов - ничто не брало их)
В моём доме окна на все четыре стороны, пришлось завалить часть проёмов, и распределить сервов с гранатами наверху.
И вот теперь я лежу в ячейке, поглаживаю приклад автомата. Ещё клубится туман, но утро уже вступает в права.
(У восставших трупов есть ещё одно достоинство: их ряды пополняются поднятием убитых и обездвиженных. Вскоре сервы стали преобладать в бою. Человек в комбезе втянул воздух города мёртвых)
В серости показались фигуры. Идут, пошатываясь. Прицеливаюсь, не дышу... Выстрел! Голова одной фигуры дёрнулась, но та не замедлила движение. Очередь срезает её, но какое-то копошение ещё остаётся. Перевожу прицел, бью трассером, и сверху раздаются порознь выстрелы сервов. Их крупняк рвёт тела на куски - когда попадёт. Моя первая цель было встала, но тут пуля оторвала ногу, и мертвец упал навсегда. Наши мясники пробовали пришивать оторванные конечности на место, но выяснилось, что это бесполезно: исчезало согласование. Единожды отделившись, конечность никогда уже не слушалась владельца. Псевдожизнь стремится к автономности.
(Человек в комбезе слушает музыку боя, зажмурившись. Он тонет в этих завываниях, наслаждается свистом пуль, пролетающих мимо...)
Свист пуль над головой. Кто-то прицелился по моей ячейке. Перекатываюсь вправо, кричу:
- Гранаты!
Снаружи слышны взрывы: уханье фугасок, рвущих осколками плоть, щелчки и шипение, - это газ. Против мёртвых газ не применяют, они ведь не дышат. Но у противника живые всё ещё ходят в атаку в первых рядах.
Слышны и иные взрывы - словно топот великана, эхом раскатываются по улице, отзвуком эха - обрушение стен. Кто-то всё же притащил батарею арты.
Весь дом содрогается, сыплется штукатурка. Снаружи уже слышен вой сервов противника - видимо, они голодны. Что-то, пылая, влетает в окно, расплёскивается по комнате, пламя течёт, как поток лавы. Вторая бутылка с зажигалкой летит мне под ноги.
***
В комнату входит человек в комбезе, на котором грязь, копоть и кровь сложились в узор, отстёгивает маску респиратора. За его спиной двое сервов с тесаками, в броне из стали. Человек пнул груду, от которой так воняло, носком ботинка, и приказал:
- Убрать эту мерзость. Во славу человечества, сожжём их всех! И подготовьте ячейки, скоро будет контратака.