Мне снился космический бой
Мне снился космический бой. Нападение на отдалённую нашу станцию - чужих. Беспорядочная беготня и суета, и гибель бойцов в заполненных цветными клубами газа коридорах. Сверкание выстрелов ручного оружия и содрогания от тяжёлого. И всё - ради того, чтобы освободить или уничтожить одного единственного нечеловеческого пленника. Пойманную тварь. Допрашиваемое существо.
Ну, методы допроса издавна известны: после того, как не помогла демонстрация инструментов, они были пущены в ход. Кровь не красна? Что с того? Два офицера службы безопасности этим не смущались.
Плоть менялась и текла под ножом, но от боли не спастись в иллюзиях. Вскоре отрывистым каркающим голосом, тварь запросила пощады. Рёбра с хрустом раскрылись, и когтистая лапа извлекла из слизистой клетки старую потрёпанную книгу.
Наш, земной учебник ядерной физики, страницы заполнены сплошными рядами цепочек ядерных превращений. Некоторые элементы были обведены карандашом: какой-то код, который некогда вскрывать.
Настал черёд штатного телепата. Станция уже умирала, корчась. Телепат перелистывал страницы, с отвисших губ слетало бормотание и капли слюны, глаза рывками закатывались под веки и вновь на миг фокусировались на жёлтых страницах. Телепат сидел прямо на воздухе, медленно взлетая, загребая для равновесия ладонями, словно пытаясь плыть в разреженной среде. Когда погас свет, два офицера службы безопасности подсвечивали страницы фонариками на своих винтовках. До последнего, пока стены не сложились, смяв всех.
На Земле сигнал, мыслепередачу, приняли случайные люди. Нищий, коп, маленький мальчик. Приём мыслей - болезненная и опасная штука: человек падает и бьётся в конвульсиях, ломая себе конечности. Так, мальчик сломал три пальца на правой руке. С временным протезом - диском с подвижной пластиной - мальчик поздним вечером отправился домой. Ещё на автобусной остановке увязалась за ним компания хулиганов, странно дружелюбных хулиганов. Расспрашивая о школе, оценках, учёбе, друзьях, доме, эти люди с улыбчивыми лицами и невнятным возрастом взамен рассказывали о событиях далёкого космоса, о жестоких Чужих, которые и вправду ещё сто лет тому назад питались собственными детьми. Лишь теперь перестали, и именно поэтому так отчаянно рвутся захватывать пространство: пронзительные крики их детей нестерпимы, «убей или умри» значат они.
Откуда эти бродяги в латаных куртках знают о дальних мирах? Когда на остановке возле Комаровского рынка в двери автобуса сунулись контролёры с автоматами наперевес, и толпа безбилетников рванула на выход, мальчику удалось ускользнуть под рукавом старшего диверсионной группы чужих, - да, вот кем были странные улыбчивые хулиганы в потрепанной одежде. Пока внизу в толпе, охваченной ужасом, метались, сбросив маскировку, драконоподобные твари, выискивая один человечий след среди тысяч, мальчик плавно взлетал вверх. Над крышами киосков, над балконами и антеннами, взлетал, загребая руками, пытаясь плыть: это состояние было новым.
В магазине бытовой техники мальчик ищет стиральную машину, с допустимой массой не менее восьми килограмм белья. Отыскивает машинку на одиннадцать. (я ещё не знаю, зачем). У их семьи в магазине кредит, но он рассчитывается наличными. Тем не менее, диверсанты отыскивают его и в магазине. В узком проходе между холодильниками протискивается с шорохом хвостатое чешуйчатое тело. Лапы с оружием пришлось прижать к бокам, чтобы не поцарапать бытовую технику: продавцы зорко следят за порядком. А вот испуганные покупатели прижались к витринному стеклу. Тварь поднимает голову, к парящему над табличками с названиями отделов мальчику. Распрямившись, прыгает вверх, но и мальчик отталкивается ногами что есть силы, и летит спиною в витрину, высаживает стеклянную стену. Осколки падают на чужих и своих, внизу кровь перемешалась, а мальчик, выйдя на открытый воздух, спешит, летит домой: скоро доставка стиральной машины.
Скорчившись в три погибели, мальчик забирается в круглое отверстие, с собой прихватив инструкцию. Надеется, что режим отжима запустится с открытой крышкой.
Центрифуга пробуждает память, сделав воспоминания кристалльно ясными. Учуяв след знакомых мыслей, чужие уже близко. Скоро уверятся окончательно и высадят дверь. В подъезде полная тьма, но слышен шорох. Мальчик открывает одно окно - нет, внешняя рама глухая. Второе - во внешней раме маленькая форточка. Ему хватит. Спустившись на внешний карниз, мальчик с удовольствием любуется прижатой к стеклу небритой рожей диверсанта. Уже ворвался, но опоздал. Для него форточка мала. Тварь корчит умильные рожи, стараясь походить на доброго человека, и манит к себе, слов не слышно, тварь куда больше походит на клоуна из «Оно».
Перед зданием КГБ красная колоннада. Два офицера сопровождают мальчика в кабинет начальника службы безопасности в колониях. Мальчик, сгорбившись, выписывает в тетрадь бесконечные ряды превращающихся друг в друга элементов. Коряво, двумя пальцами. Генерал кладёт перед ним потрёпанный учебник ядерной физики, такой же, как на станции, только не в крови. С такими же метками, только печатными.
- Всё верно. Страна благодарна вам за службу. Мальчик, видя всё же недоверие, торопливо рассказывает, как его пытались изловить, но выходит сумбурно и неубедительно, как всегда бывает, когда горишь всем существом, убедить, доказать.
Мальчика уже вывели. Гэбэшник (не вижу звания) думает тяжкую думу. Три человека передали сообщение. Со станцией потеряна связь. Всё это тревожно. Но в сообщении, кодом чужих, сказано, что собирают они ударную группу из лучших кораблей. Что в червоточинах, которыми они пользуются, появились новые боковые ответвления. И собираются они отсечь Землю от колоний. Всё это просто невероятно, немыслимо и по всем расчётам невозможно, и снимать корабли с патрулирования ради небывальщины, пришедшей явно из лап чужих, нельзя.
Гэбэшник ходит вперёд и назад, сморщив высокий лысый блестящий лоб, и как раз, когда идёт к двери, под окном, прямо у красных колонн, мальчика винтят люди невнятного возраста с добрыми лицами, и, впившись клыками в предплечья, утаскивают за угол, гэбэшник не знает этого, вижу только я.
Мальчик, упираясь главному в диверсионной группе в лицо, пытается оттолкнуть его, тварь, уставившись в глаза, глаза в глаза, желтыми зрачками, парализует волю и тело. Но протез не загипнотизировать. Металлическая пластинка, изогнувшись, выдавливает чужому глаз и входит в мозг. Но двое других уволакивают мальчика, плотоядно облизываясь.
Ну, методы допроса издавна известны: после того, как не помогла демонстрация инструментов, они были пущены в ход. Кровь не красна? Что с того? Два офицера службы безопасности этим не смущались.
Плоть менялась и текла под ножом, но от боли не спастись в иллюзиях. Вскоре отрывистым каркающим голосом, тварь запросила пощады. Рёбра с хрустом раскрылись, и когтистая лапа извлекла из слизистой клетки старую потрёпанную книгу.
Наш, земной учебник ядерной физики, страницы заполнены сплошными рядами цепочек ядерных превращений. Некоторые элементы были обведены карандашом: какой-то код, который некогда вскрывать.
Настал черёд штатного телепата. Станция уже умирала, корчась. Телепат перелистывал страницы, с отвисших губ слетало бормотание и капли слюны, глаза рывками закатывались под веки и вновь на миг фокусировались на жёлтых страницах. Телепат сидел прямо на воздухе, медленно взлетая, загребая для равновесия ладонями, словно пытаясь плыть в разреженной среде. Когда погас свет, два офицера службы безопасности подсвечивали страницы фонариками на своих винтовках. До последнего, пока стены не сложились, смяв всех.
На Земле сигнал, мыслепередачу, приняли случайные люди. Нищий, коп, маленький мальчик. Приём мыслей - болезненная и опасная штука: человек падает и бьётся в конвульсиях, ломая себе конечности. Так, мальчик сломал три пальца на правой руке. С временным протезом - диском с подвижной пластиной - мальчик поздним вечером отправился домой. Ещё на автобусной остановке увязалась за ним компания хулиганов, странно дружелюбных хулиганов. Расспрашивая о школе, оценках, учёбе, друзьях, доме, эти люди с улыбчивыми лицами и невнятным возрастом взамен рассказывали о событиях далёкого космоса, о жестоких Чужих, которые и вправду ещё сто лет тому назад питались собственными детьми. Лишь теперь перестали, и именно поэтому так отчаянно рвутся захватывать пространство: пронзительные крики их детей нестерпимы, «убей или умри» значат они.
Откуда эти бродяги в латаных куртках знают о дальних мирах? Когда на остановке возле Комаровского рынка в двери автобуса сунулись контролёры с автоматами наперевес, и толпа безбилетников рванула на выход, мальчику удалось ускользнуть под рукавом старшего диверсионной группы чужих, - да, вот кем были странные улыбчивые хулиганы в потрепанной одежде. Пока внизу в толпе, охваченной ужасом, метались, сбросив маскировку, драконоподобные твари, выискивая один человечий след среди тысяч, мальчик плавно взлетал вверх. Над крышами киосков, над балконами и антеннами, взлетал, загребая руками, пытаясь плыть: это состояние было новым.
В магазине бытовой техники мальчик ищет стиральную машину, с допустимой массой не менее восьми килограмм белья. Отыскивает машинку на одиннадцать. (я ещё не знаю, зачем). У их семьи в магазине кредит, но он рассчитывается наличными. Тем не менее, диверсанты отыскивают его и в магазине. В узком проходе между холодильниками протискивается с шорохом хвостатое чешуйчатое тело. Лапы с оружием пришлось прижать к бокам, чтобы не поцарапать бытовую технику: продавцы зорко следят за порядком. А вот испуганные покупатели прижались к витринному стеклу. Тварь поднимает голову, к парящему над табличками с названиями отделов мальчику. Распрямившись, прыгает вверх, но и мальчик отталкивается ногами что есть силы, и летит спиною в витрину, высаживает стеклянную стену. Осколки падают на чужих и своих, внизу кровь перемешалась, а мальчик, выйдя на открытый воздух, спешит, летит домой: скоро доставка стиральной машины.
Скорчившись в три погибели, мальчик забирается в круглое отверстие, с собой прихватив инструкцию. Надеется, что режим отжима запустится с открытой крышкой.
Центрифуга пробуждает память, сделав воспоминания кристалльно ясными. Учуяв след знакомых мыслей, чужие уже близко. Скоро уверятся окончательно и высадят дверь. В подъезде полная тьма, но слышен шорох. Мальчик открывает одно окно - нет, внешняя рама глухая. Второе - во внешней раме маленькая форточка. Ему хватит. Спустившись на внешний карниз, мальчик с удовольствием любуется прижатой к стеклу небритой рожей диверсанта. Уже ворвался, но опоздал. Для него форточка мала. Тварь корчит умильные рожи, стараясь походить на доброго человека, и манит к себе, слов не слышно, тварь куда больше походит на клоуна из «Оно».
Перед зданием КГБ красная колоннада. Два офицера сопровождают мальчика в кабинет начальника службы безопасности в колониях. Мальчик, сгорбившись, выписывает в тетрадь бесконечные ряды превращающихся друг в друга элементов. Коряво, двумя пальцами. Генерал кладёт перед ним потрёпанный учебник ядерной физики, такой же, как на станции, только не в крови. С такими же метками, только печатными.
- Всё верно. Страна благодарна вам за службу. Мальчик, видя всё же недоверие, торопливо рассказывает, как его пытались изловить, но выходит сумбурно и неубедительно, как всегда бывает, когда горишь всем существом, убедить, доказать.
Мальчика уже вывели. Гэбэшник (не вижу звания) думает тяжкую думу. Три человека передали сообщение. Со станцией потеряна связь. Всё это тревожно. Но в сообщении, кодом чужих, сказано, что собирают они ударную группу из лучших кораблей. Что в червоточинах, которыми они пользуются, появились новые боковые ответвления. И собираются они отсечь Землю от колоний. Всё это просто невероятно, немыслимо и по всем расчётам невозможно, и снимать корабли с патрулирования ради небывальщины, пришедшей явно из лап чужих, нельзя.
Гэбэшник ходит вперёд и назад, сморщив высокий лысый блестящий лоб, и как раз, когда идёт к двери, под окном, прямо у красных колонн, мальчика винтят люди невнятного возраста с добрыми лицами, и, впившись клыками в предплечья, утаскивают за угол, гэбэшник не знает этого, вижу только я.
Мальчик, упираясь главному в диверсионной группе в лицо, пытается оттолкнуть его, тварь, уставившись в глаза, глаза в глаза, желтыми зрачками, парализует волю и тело. Но протез не загипнотизировать. Металлическая пластинка, изогнувшись, выдавливает чужому глаз и входит в мозг. Но двое других уволакивают мальчика, плотоядно облизываясь.