Юрий Кузнецов. Стихи 1981-1990
Юрий Кузнецов.
«Как он смеет? Да кто он такой?
Почему не считается с нами?»
- Это зависть скрежещет зубами,
Это злоба и морок людской.
Хоть они проживут до седин,
Но сметет их минутная стрелка,
Звать меня Кузнецов. Я один,
Остальные - обман и подделка.
1981
На краю
Битва звёзд, поединок теней
В голубых океанских глубинах.
Наливаются кровью моей
Вечный снег и следы на вершинах.
Но предчувствием древней беды
Я ни с кем не могу поделиться.
На мои и чужие следы
Опадают зелёные листья.
Из теней мимолётного дня
Так и воют несметные силы.
Боже мой, ты покинул меня
На краю материнской могилы.
В ложесны, из которых рождён,
Я кровавые слёзы обрушу…
Боже мой, если ты побеждён,
Кто спасёт её бедную душу?
1981
Тайна славян
Буйную голову клонит ко сну.
Что там шумит, нагоняя волну?
Во поле выйду - глубокий покой,
Густо колосья стоят под горой.
Мир не шелОхнется. Пусто - и что ж!
Поле задумалось. Клонится рожь.
Тихо прохлада волной обдала.
Без дуновения рожь полегла.
Это она мчится по ржи!
Это она!
Всюду шумит. Ничего не слыхать.
Над головою небесная рать
Клонит земные хоругви свои,
Клонит во имя добра и любви.
А под ногами темней и темней
Клонится, клонится царство теней.
Клонятся грешные предки мои,
Клонится иго добра и любви.
Это она мчится по ржи!
Это она!
Клонится, падает с неба звезда,
Клонит бродягу туда и сюда,
Клонит над книгой невинных детей,
Клонит убийцу над жертвой своей,
Клонит влюблённых на ложе любви,
Клонятся, клонятся годы мои.
Что-то случилось. Привычка прошла.
Без дуновения даль полегла.
Это она мчится по ржи!
Это она!
Что там шумит? Это клонится хмель,
Клонится пуля, летящая в цель,
Клонится мать над дитятей родным,
Клонится слава, и время, и дым.
Клонится, клонится свод голубой
Над непокрытой моей головой.
Клонится древо познанья в раю.
Яблоко падает в руку мою.
Это она мчится по ржи!
Это она!
Пир на весь мир! Наш обычай таков.
Славно мы прожили сорок веков.
Что там шумит за небесной горой?
Это проснулся великий покой.
Что же нам делать?..
Великий покой
Я разгоняю, как тучу, рукой.
Буйную голову клонит ко сну.
Снова шумит, нагоняя волну…
Это она мчится по ржи!
Это она!
1981
Бой в сетях
"Воздух полон богов"
- так говорили древние греки.
Воздух полон богов на рассвете,
На закате сетями чреват,
Так мои кровеносные сети
И морщины мои говорят.
Я покрылся живыми сетями,
Сети боли, земли и огня
Не содрать никакими ногтями
- Эти сети растут из меня.
Может быть, сам с собой я схватился,
И чем больше рвалось, тем сильней
Я запутался и превратился
В окровавленный узел страстей?
Делать нечего! Я погибаю,
Самый первый в последнем ряду.
Перепутанный мрак покидаю,
Окровавленным светом иду.
Бог свидетель, как шёл я по жизни
Дальше всюду и дальше нигде
По святой и железной отчизне,
По живой и по мёртвой воде.
Я нигде не умру после смерти.
И кричу, разрывая себя:
- Где ловец, что расставил мне сети?
Я свобода! Иду на тебя!
1983
Голоса
Когда склонился этот свет к закату,
Зашевелились кости мертвеца:
- Меня убила родина за правду,
Я не узнал ни одного лица…
Заговорили голоса из бездны,
Затрепетала полоса теней:
- Не поминай убийц. Они известны.
Открой нам имя родины твоей…
Но если имя родины откроет,
Её убьют чужие и свои.
И он молчит, и только бездна воет
В живом молчанье смерти и любви.
1984
Портрет учителя
Он истину мира сего
Принёс на ладони тебе:
«Не мысли другому того,
Чего не желаешь себе».
Он светло-рус, и мягко бьёт о плечи
Его волос струящийся потоп,
И чист его широкий светлый лоб,
И нет на нём морщин противоречий;
Темней волос его прямые брови,
Его глаза невыразимы в слове,
Как будто небеса глядят на вас,
Чуть подняты обочья синих глаз,
И глубину ресницы оттеняют;
Едва заметно скулы проступают,
А плавный нос ни мягок и ни груб,
Усы не закрывают полных губ,
Густая борода невелика,
Слегка раздвоена на подбородке.
Высок и прям. Его издалека
Народы узнавали по походке.
Он исходил и Запад, и Восток,
И Юг, и Север вдоль и поперёк.
Две бездны разом видел он во мраке:
И солнце и луну. И на песке
Порой чертил пространственные знаки
И после их сметал в глухой тоске.
Ученики, предавшие его,
Такое действо посчитали странным
И, потаясь, спросили: - Отчего
Не пишешь ты на чём-то постоянном?
И слово указательным перстом
Он начертал на воздухе пустом.
И вспыхнуло, и засияло слово,
Как молния… И молвил он сурово:
- Вот ваше постоянное. Вот то,
Чего не может вынести никто.
Покоя нет: вы грезите покоем,
А силы тьмы вокруг теснятся роем.
Три битвы, три войны идут от века.
Одна идёт, сокрыта тишиной,
Между свободной волей человека
И первородно-личною виной.
Вторая битва меж добром и злом,
Она шумит по всем земным дорогам.
А третья - между дьяволом и Богом,
Она гремит на небе голубом.
В душе и рядом бьётся тьма со светом,
И первый крик младенца - он об этом.
Раскаты грома слышатся в крови,
Но говорю вам: истина в любви.
Не ждите чуда, не просите хлеба.
Ваш путь туда! - он указал на небо.
Ученики ему сказали:
- Отче, Уныние в крови, а ты горишь
И коротко, и просто говоришь,
Но можешь ты сказать ещё короче?
- Могу! - и на ладони написал
Он истину и миру показал:
- В двух первых битвах победите с нею.
О третьей битве говорить не смею.
Направит вас туда, преобразив,
Иного мира воля и порыв.
1987
В. К.
Друг от друга всё реже стоим
В перебитой цепи воскрешений.
Между нами фантомы и дым…
Мы давно превратились в мишени.
Что нам смерть! На кабы и авось
Столько раз воскресало славянство.
Наше знамя пробито насквозь,
И ревёт в его дырах пространство.
Застит низкого солнца клочок
Тёмной воли картавая стая.
Но косится в бою твой зрачок,
Голубиную книгу читая.
1988
Пузыри
Всяк пузырь на волю выпускает
Джинна, заключённого внутри.
Но младенец этого не знает,
Млечные пуская пузыри.
Хочется тебе пузырь потрогать
- Дьявол строит рожи изнутри.
Вечный бой. Ты слышишь гром и грохот
- То металл пускает пузыри.
А когда кометы возникают
Около земного бытия,
- Пузыри кровавые пускают
Чистый разум и душа твоя.
Вечность дышит, как морская пена,
Пузырится главами собор.
Плоть живая пенится мгновенно,
И душа уходит на простор.
Мир звенит пустыми пузырями
Праздных грёз и дутого стекла,
Мыльными мгновенными шарами,
Что пускают слава и хвала.
Наложи печати и запреты,
Только ничего не говори,
Потому что дети и поэты
Всё же верят в эти пузыри.
1988
Струна
В землю белый и красный легли,
Посылая друг другу проклятья,
Два ствола поднялись из земли
От единого корня, как братья.
В пыль гражданская распря сошла,
Но закваска могильная бродит.
Отклоняется ствол от ствола,
Словно дьявол меж ними проходит.
Далеко бы они разошлись,
Да отца-старика по наитью
Посетила счастливая мысль
- Их связать металлической нитью.
Слушай, слушай, родная страна,
В грозовую ненастную пору,
Как рыдает от ветра струна
И разносится плач по простору.
В ясный день не рыдает она,
И становятся братья родными.
И такая стоит тишина,
Словно ангел витает над ними.
1990
Возвращение
Шёл отец, шёл отец невредим
Через минное поле.
Превратился в клубящийся дым
- Ни могилы, ни боли.
Мама, мама, война не вернёт…
Не гляди на дорогу.
Столб крутящейся пыли идёт
Через поле к порогу.
Словно машет из пыли рука,
Светят очи живые.
Шевелятся открытки на дне сундука
- Фронтовые.
Всякий раз, когда мать его ждёт,
- Через поле и пашню
Столб клубящейся пыли бредёт,
Одинокий и страшный.
«Как он смеет? Да кто он такой?
Почему не считается с нами?»
- Это зависть скрежещет зубами,
Это злоба и морок людской.
Хоть они проживут до седин,
Но сметет их минутная стрелка,
Звать меня Кузнецов. Я один,
Остальные - обман и подделка.
1981
На краю
Битва звёзд, поединок теней
В голубых океанских глубинах.
Наливаются кровью моей
Вечный снег и следы на вершинах.
Но предчувствием древней беды
Я ни с кем не могу поделиться.
На мои и чужие следы
Опадают зелёные листья.
Из теней мимолётного дня
Так и воют несметные силы.
Боже мой, ты покинул меня
На краю материнской могилы.
В ложесны, из которых рождён,
Я кровавые слёзы обрушу…
Боже мой, если ты побеждён,
Кто спасёт её бедную душу?
1981
Тайна славян
Буйную голову клонит ко сну.
Что там шумит, нагоняя волну?
Во поле выйду - глубокий покой,
Густо колосья стоят под горой.
Мир не шелОхнется. Пусто - и что ж!
Поле задумалось. Клонится рожь.
Тихо прохлада волной обдала.
Без дуновения рожь полегла.
Это она мчится по ржи!
Это она!
Всюду шумит. Ничего не слыхать.
Над головою небесная рать
Клонит земные хоругви свои,
Клонит во имя добра и любви.
А под ногами темней и темней
Клонится, клонится царство теней.
Клонятся грешные предки мои,
Клонится иго добра и любви.
Это она мчится по ржи!
Это она!
Клонится, падает с неба звезда,
Клонит бродягу туда и сюда,
Клонит над книгой невинных детей,
Клонит убийцу над жертвой своей,
Клонит влюблённых на ложе любви,
Клонятся, клонятся годы мои.
Что-то случилось. Привычка прошла.
Без дуновения даль полегла.
Это она мчится по ржи!
Это она!
Что там шумит? Это клонится хмель,
Клонится пуля, летящая в цель,
Клонится мать над дитятей родным,
Клонится слава, и время, и дым.
Клонится, клонится свод голубой
Над непокрытой моей головой.
Клонится древо познанья в раю.
Яблоко падает в руку мою.
Это она мчится по ржи!
Это она!
Пир на весь мир! Наш обычай таков.
Славно мы прожили сорок веков.
Что там шумит за небесной горой?
Это проснулся великий покой.
Что же нам делать?..
Великий покой
Я разгоняю, как тучу, рукой.
Буйную голову клонит ко сну.
Снова шумит, нагоняя волну…
Это она мчится по ржи!
Это она!
1981
Бой в сетях
"Воздух полон богов"
- так говорили древние греки.
Воздух полон богов на рассвете,
На закате сетями чреват,
Так мои кровеносные сети
И морщины мои говорят.
Я покрылся живыми сетями,
Сети боли, земли и огня
Не содрать никакими ногтями
- Эти сети растут из меня.
Может быть, сам с собой я схватился,
И чем больше рвалось, тем сильней
Я запутался и превратился
В окровавленный узел страстей?
Делать нечего! Я погибаю,
Самый первый в последнем ряду.
Перепутанный мрак покидаю,
Окровавленным светом иду.
Бог свидетель, как шёл я по жизни
Дальше всюду и дальше нигде
По святой и железной отчизне,
По живой и по мёртвой воде.
Я нигде не умру после смерти.
И кричу, разрывая себя:
- Где ловец, что расставил мне сети?
Я свобода! Иду на тебя!
1983
Голоса
Когда склонился этот свет к закату,
Зашевелились кости мертвеца:
- Меня убила родина за правду,
Я не узнал ни одного лица…
Заговорили голоса из бездны,
Затрепетала полоса теней:
- Не поминай убийц. Они известны.
Открой нам имя родины твоей…
Но если имя родины откроет,
Её убьют чужие и свои.
И он молчит, и только бездна воет
В живом молчанье смерти и любви.
1984
Портрет учителя
Он истину мира сего
Принёс на ладони тебе:
«Не мысли другому того,
Чего не желаешь себе».
Он светло-рус, и мягко бьёт о плечи
Его волос струящийся потоп,
И чист его широкий светлый лоб,
И нет на нём морщин противоречий;
Темней волос его прямые брови,
Его глаза невыразимы в слове,
Как будто небеса глядят на вас,
Чуть подняты обочья синих глаз,
И глубину ресницы оттеняют;
Едва заметно скулы проступают,
А плавный нос ни мягок и ни груб,
Усы не закрывают полных губ,
Густая борода невелика,
Слегка раздвоена на подбородке.
Высок и прям. Его издалека
Народы узнавали по походке.
Он исходил и Запад, и Восток,
И Юг, и Север вдоль и поперёк.
Две бездны разом видел он во мраке:
И солнце и луну. И на песке
Порой чертил пространственные знаки
И после их сметал в глухой тоске.
Ученики, предавшие его,
Такое действо посчитали странным
И, потаясь, спросили: - Отчего
Не пишешь ты на чём-то постоянном?
И слово указательным перстом
Он начертал на воздухе пустом.
И вспыхнуло, и засияло слово,
Как молния… И молвил он сурово:
- Вот ваше постоянное. Вот то,
Чего не может вынести никто.
Покоя нет: вы грезите покоем,
А силы тьмы вокруг теснятся роем.
Три битвы, три войны идут от века.
Одна идёт, сокрыта тишиной,
Между свободной волей человека
И первородно-личною виной.
Вторая битва меж добром и злом,
Она шумит по всем земным дорогам.
А третья - между дьяволом и Богом,
Она гремит на небе голубом.
В душе и рядом бьётся тьма со светом,
И первый крик младенца - он об этом.
Раскаты грома слышатся в крови,
Но говорю вам: истина в любви.
Не ждите чуда, не просите хлеба.
Ваш путь туда! - он указал на небо.
Ученики ему сказали:
- Отче, Уныние в крови, а ты горишь
И коротко, и просто говоришь,
Но можешь ты сказать ещё короче?
- Могу! - и на ладони написал
Он истину и миру показал:
- В двух первых битвах победите с нею.
О третьей битве говорить не смею.
Направит вас туда, преобразив,
Иного мира воля и порыв.
1987
В. К.
Друг от друга всё реже стоим
В перебитой цепи воскрешений.
Между нами фантомы и дым…
Мы давно превратились в мишени.
Что нам смерть! На кабы и авось
Столько раз воскресало славянство.
Наше знамя пробито насквозь,
И ревёт в его дырах пространство.
Застит низкого солнца клочок
Тёмной воли картавая стая.
Но косится в бою твой зрачок,
Голубиную книгу читая.
1988
Пузыри
Всяк пузырь на волю выпускает
Джинна, заключённого внутри.
Но младенец этого не знает,
Млечные пуская пузыри.
Хочется тебе пузырь потрогать
- Дьявол строит рожи изнутри.
Вечный бой. Ты слышишь гром и грохот
- То металл пускает пузыри.
А когда кометы возникают
Около земного бытия,
- Пузыри кровавые пускают
Чистый разум и душа твоя.
Вечность дышит, как морская пена,
Пузырится главами собор.
Плоть живая пенится мгновенно,
И душа уходит на простор.
Мир звенит пустыми пузырями
Праздных грёз и дутого стекла,
Мыльными мгновенными шарами,
Что пускают слава и хвала.
Наложи печати и запреты,
Только ничего не говори,
Потому что дети и поэты
Всё же верят в эти пузыри.
1988
Струна
В землю белый и красный легли,
Посылая друг другу проклятья,
Два ствола поднялись из земли
От единого корня, как братья.
В пыль гражданская распря сошла,
Но закваска могильная бродит.
Отклоняется ствол от ствола,
Словно дьявол меж ними проходит.
Далеко бы они разошлись,
Да отца-старика по наитью
Посетила счастливая мысль
- Их связать металлической нитью.
Слушай, слушай, родная страна,
В грозовую ненастную пору,
Как рыдает от ветра струна
И разносится плач по простору.
В ясный день не рыдает она,
И становятся братья родными.
И такая стоит тишина,
Словно ангел витает над ними.
1990
Возвращение
Шёл отец, шёл отец невредим
Через минное поле.
Превратился в клубящийся дым
- Ни могилы, ни боли.
Мама, мама, война не вернёт…
Не гляди на дорогу.
Столб крутящейся пыли идёт
Через поле к порогу.
Словно машет из пыли рука,
Светят очи живые.
Шевелятся открытки на дне сундука
- Фронтовые.
Всякий раз, когда мать его ждёт,
- Через поле и пашню
Столб клубящейся пыли бредёт,
Одинокий и страшный.