Шарик и Калигула
В детстве и юности я был более жестоким человеком, нежели сейчас, как в убеждениях, так и в поступках и, например, не видел никакой проблемы в смертной казни. Но что мне казалось сверхжестоким тогда и кажется сейчас, так это превращение человека, пусть плохого, в животное, или в неодушевлённый предмет. Даже когда этот человек был животным некогда, как Полиграф Полиграфович Шариков, или ветрогоны из "Незнайки в Солнечном городе". (Забавно, "Собачье сердце" я прочитал, кажется, чуть раньше, чем вторую книгу про Незнайку). Такое превращение как не только не этично, но и преступно, ибо лишает человека субъектности, составляющей его человеческую сущность, не прекращая его существования. Этакая аналогия лоботомии, или наркотика из "Трассы 60".
С Шариковым вроде бы все чуть сложнее, ибо он был способен рассуждать и будучи псом, но мы то знаем, что в реальности такого не бывает, так что спишем на художественый приём.
С Шариковым вроде бы все чуть сложнее, ибо он был способен рассуждать и будучи псом, но мы то знаем, что в реальности такого не бывает, так что спишем на художественый приём.