Моя история успеха по прыжкам с высоты из детства.
Многабукв.
Детство моё прошло в маленьком посёлке (600 чел) в Оймяконском районе Якутии. Пришлось оно на конец 80-х - начало 90-х, медиаразвлечения у нас были скудные, но весомые: два телеканала (первый канал - нынешнее ОРТ, и второй - нынешняя Россия) и пиратские кассеты с западными боевиками в гнусавом переводе, из-за многочисленных перезаписей вытертые до молочного шума, так что физиономию какого-нибудь Хищника я впервые чётко разглядел только лет двадцать спустя.
По телеканалам на выходных запускали утренние ништяки для детей, чтобы они дали выспаться охреневающим от недосыпания в гуле новой действительности родителям. У нас в посёлке, впрочем, жизнь была ещё спокойной и размеренной, начинались только проблемы с выплатами зарплат и через несколько лет всё скатилось в такое сг, что многие посёлки пришлось закрывать. Например, мой посёлок, где я родился и рос до 12-ти лет, теперь физически уничтожен - вместо зданий остались только следы золоторазработок, плак-плак, и некуда мне теперь приехать, пофапать на безоблачное детство - приходится когнитивные диссонансы держать в узде и быть романтичным циником, нежным грубияном, верующим безбожником, что-то типа того. Но это всё лирика, ближе к телу.
А тело моё тогда, как и у всех детей, нуждалось в движухе. А образцы самой зачётной движухи в ту пору мы лицезрели на всех этих утренних ништяках для детей. Особым респектом пользовались воскресные мультики - утиные истории, чипидейл, черный плащ, чудеса на виражах, etc. Однако попытки прикинуться лапчатым мультимилиардером, хомяком-дегенератом или обдолбанной уткой-супергероем не находили эмоционального ответа в подрастающих мужских душах.
И тогда пришли они.
Черепашки-ниндзя!
Не помню уже, на кассетах мы их смотрели или по телепередачам, скорее всего оба два и побольше, побольше.
Недолго думая, местные пацаны организовали клуб черепашек-ниндзя. Суть такова: чтобы стать членом клуба надо пройти ряд испытаний: где-то там попрыгать, где-то там побегать, куда-то там пролезть, после чего можно тусить со всеми остальными, спасать мир: кидать кошек в воду, перебегать по скользкому бревну на другой берег реки, воровать сладко-зелёные помидоры из чужих теплиц и заниматься другими добрыми, благородными делами.
Здесь надо заметить, я был _не_такой_.
Честно говоря, я не особо любил туповатых зелёных мутантов-пожирателей пиццы. Правда, я тогда не знал что это за блюдо такое - пицца, но когда впервые попробовал (а случилось это примерно в те же годы, что и разглядывание хелицеров Хищника) - моё мнение в тупости мутантов только подтвердилось.
Но у меня появился свой кумир.
О, это красно-синее трико, туго обтягивающее мускулистые ляжки... впрочем, нет, ляжки человека-паука меня, конечно, тогда не интересовали (к счастью, мужские ляжки так и не заинтересовали меня по сей день, в отличие от женских). А заинтересовала та научно-фантастическая аура, которая окружала этого супергероя, единственного из всех. Реально, это был единственный персонаж из всех виденных мультиков, в реальности которого я не только не мог усомниться, но существование которого всячески приветствовал!
Здесь ещё раз надо заметить: к науке я тяготел с очень ранних лет. Дадут мне подзатыльник, а я такой думаю - о, наука! Наверное, это отлично иллюстрируется тем фактом, что помимо набившего оскомину "глеб-хлеб" официальная дразнилка меня в детском саду (sic!) была - "профессор". Будучи тонким эмпатом, я улавливал в этой почётной должности следы тонкого сарказма, и жутко батхёртил, пытаясь угнаться за обидчиками по всему посёлку. Потом обидчики гонялись за мной, а я убегал от них по всему посёлку. Так и жили.
Как вы понимаете, судьба юного студента-физика(!), заполучившего суперспособности (!) в результате какого-то ядерного (!!!) эксперимента (!!!!!!!!) не могла меня не взволновать даже в столь юном возрасте (лет восемь-десять). Тем более, что отец, глубоко любивший природу, приучил меня с детства любить пауков, защищающих наши жилища от всяких разносчиков заразы и поедателей пищи. Раздавить паука - к несчастью, и я всегда аккуратно относил их куда-нибудь на волю: "лети, паучок!" - и побледневший от ужаса домашний паучок, которого только что безжалостно оторвали от родной паутины, с диким криком проваливался в пропасть якутской травы, а я возвращался к своим делам, с нетерпением ожидая следующей серрии спайдермена.
Конечно, при таких раскладах мне было совсем не с руки вступать в клуб черепашек-ниндзя. Логичным образом я решил, что сделаю свой клуб - клуб человека паука. Как учит нас фильм "Пираты силиконовой долины" словами Пикассо - хорошие художники копируют, великие художники воруют, так что я был хорошим художником и все идеи своего клуба взял из уже реализованного, ну вы помните про испытания: попрыгать-побегать-полазать. Конечно, поскольку человек-паук гораздо круче черепашек ниндзя, то и испытания должна были быть круче. Однако, поскольку я сам-то был пухлым, крутость испытаний мне пришлось увеличивать за счёт психологического усложнения, а не физического. Другими словами, для моих испытаний я выбрал самые опасные по моему пониманию места в поселке, куда взрослые очень не советовали соваться: например, полуразрушенная котельная. Черепашники прыгали-лазали много и где-то на гаражах, а мы мало, но - на котельной. Справедливость торжествовала.
Одним из испытаний был прыжок на землю со второго этажа.
К тому времени уже начали появляться заброшенные домики жителей, изживших свою мечту о Севере и покинувших чудесный край вечной мерзлоты, убийственной зимы и горячечного лета. Домики были одноэтажными, с чердака одного из них в ходе вступительных испытаний и полагалось спрыгнуть кандидату в члены невероятного клуба невероятного человека-паука.
Надо сказать, ничего сверхъестественного в этой задаче не было, ведь вместо интернета у нас в детстве была стройка. Справлялись с ней без особого труда.
И всё было бы хорошо, и стал бы наш клуб самым великим клубом на планете, и покорился бы нам мир, и наступила бы эпоха всеобщего добра и благоденствия под флагом всемогущего человека-паука... если бы в первый же день работы клуба организатор, демонстрирующий технику выполнения вступительных испытаний, не сиганул с этого чердака так, что растянул лодыжку, приземлившись одной ногой на мягкую землю, а другой - на жесткую палку, которая там валялась.
Ну что сказать.
Сказать-то и нечего, слова тут бессильны.
Это было фиаско, конечно. На глазах у всех кандидатов. Как куль! С одной стороны.
С другой - это была мужественная травма, полученная при исполнении служебного долга, прям как у настоящего человека-паука. Тем более что кандидаты сгрудились вокруг меня, сидящего на земле с не очень героическими слёзами на лице, зажимающего правую ногу, и в лицах их было - сострадание. Это сострадание наполнило меня любовью и нежностью к моим милым друзьям и новым энтузиазмом по отношению к ним же - я задумал записать их всех в специальную тетрадочку почётных членов клуба и расписать там, какие они хорошие. Я нарисовал бы там их портреты, и разными цветами бы всё оформил, и по клеточкам ровно все линии бы провёл, и... и тут полёт моей окрылённой фантазии был грубо прерван кованым сапогом Судьбы.
В тот день кованый сапог Судьбы решил предстать передо мной в образе какого-то поселкового парня старше нас на пару лет, родители которого недавно приехали из отпуска и привезли ему какую-то крутую штуку.
Надо вам сказать, эти крутые штуки были антикварной редкостью в нашем медвежьем углу - и когда, например, у меня появился плеер, со мной стали заигрывать даже те девчонки, которые до этого исключительно смеялись над моей пухлой восторженно-романтичной натурой.
Само собой разумеется, все эти кандидаты тут же с радостным гомоном стайкой хипстеров покинули своего предводителя, променяв прекрасные мечты о покорении мира на любование тленным гаджетом.
Все, кроме одного - мальчика, с которым я, вроде бы, официально дружил. Он помог мне, хромающему, добраться до дома, где я, в слезах разочарования, записал в свою тетрадочку одного его единственного. Впрочем, я уже не помню - может я записал это только в своих мечтах, всё-таки это была слишком глупая затея для реализации её на практике.
Мораль всей истории такова.
Прыгая с высоты, убедитесь что поверхность ровная, и держите ноги вместе, в полусогнутом состоянии.
Возможно, однажды это убережёт вас от сарказма, экзистенциализма и мизантропии, и проживёте вы на пять лет дольше, и помрёте не мерзким, угрюмым, одиноким старикашкой, а всеми любимым, юморным и озорным старичком.
Детство моё прошло в маленьком посёлке (600 чел) в Оймяконском районе Якутии. Пришлось оно на конец 80-х - начало 90-х, медиаразвлечения у нас были скудные, но весомые: два телеканала (первый канал - нынешнее ОРТ, и второй - нынешняя Россия) и пиратские кассеты с западными боевиками в гнусавом переводе, из-за многочисленных перезаписей вытертые до молочного шума, так что физиономию какого-нибудь Хищника я впервые чётко разглядел только лет двадцать спустя.
По телеканалам на выходных запускали утренние ништяки для детей, чтобы они дали выспаться охреневающим от недосыпания в гуле новой действительности родителям. У нас в посёлке, впрочем, жизнь была ещё спокойной и размеренной, начинались только проблемы с выплатами зарплат и через несколько лет всё скатилось в такое сг, что многие посёлки пришлось закрывать. Например, мой посёлок, где я родился и рос до 12-ти лет, теперь физически уничтожен - вместо зданий остались только следы золоторазработок, плак-плак, и некуда мне теперь приехать, пофапать на безоблачное детство - приходится когнитивные диссонансы держать в узде и быть романтичным циником, нежным грубияном, верующим безбожником, что-то типа того. Но это всё лирика, ближе к телу.
А тело моё тогда, как и у всех детей, нуждалось в движухе. А образцы самой зачётной движухи в ту пору мы лицезрели на всех этих утренних ништяках для детей. Особым респектом пользовались воскресные мультики - утиные истории, чипидейл, черный плащ, чудеса на виражах, etc. Однако попытки прикинуться лапчатым мультимилиардером, хомяком-дегенератом или обдолбанной уткой-супергероем не находили эмоционального ответа в подрастающих мужских душах.
И тогда пришли они.
Черепашки-ниндзя!
Не помню уже, на кассетах мы их смотрели или по телепередачам, скорее всего оба два и побольше, побольше.
Недолго думая, местные пацаны организовали клуб черепашек-ниндзя. Суть такова: чтобы стать членом клуба надо пройти ряд испытаний: где-то там попрыгать, где-то там побегать, куда-то там пролезть, после чего можно тусить со всеми остальными, спасать мир: кидать кошек в воду, перебегать по скользкому бревну на другой берег реки, воровать сладко-зелёные помидоры из чужих теплиц и заниматься другими добрыми, благородными делами.
Здесь надо заметить, я был _не_такой_.
Честно говоря, я не особо любил туповатых зелёных мутантов-пожирателей пиццы. Правда, я тогда не знал что это за блюдо такое - пицца, но когда впервые попробовал (а случилось это примерно в те же годы, что и разглядывание хелицеров Хищника) - моё мнение в тупости мутантов только подтвердилось.
Но у меня появился свой кумир.
О, это красно-синее трико, туго обтягивающее мускулистые ляжки... впрочем, нет, ляжки человека-паука меня, конечно, тогда не интересовали (к счастью, мужские ляжки так и не заинтересовали меня по сей день, в отличие от женских). А заинтересовала та научно-фантастическая аура, которая окружала этого супергероя, единственного из всех. Реально, это был единственный персонаж из всех виденных мультиков, в реальности которого я не только не мог усомниться, но существование которого всячески приветствовал!
Здесь ещё раз надо заметить: к науке я тяготел с очень ранних лет. Дадут мне подзатыльник, а я такой думаю - о, наука! Наверное, это отлично иллюстрируется тем фактом, что помимо набившего оскомину "глеб-хлеб" официальная дразнилка меня в детском саду (sic!) была - "профессор". Будучи тонким эмпатом, я улавливал в этой почётной должности следы тонкого сарказма, и жутко батхёртил, пытаясь угнаться за обидчиками по всему посёлку. Потом обидчики гонялись за мной, а я убегал от них по всему посёлку. Так и жили.
Как вы понимаете, судьба юного студента-физика(!), заполучившего суперспособности (!) в результате какого-то ядерного (!!!) эксперимента (!!!!!!!!) не могла меня не взволновать даже в столь юном возрасте (лет восемь-десять). Тем более, что отец, глубоко любивший природу, приучил меня с детства любить пауков, защищающих наши жилища от всяких разносчиков заразы и поедателей пищи. Раздавить паука - к несчастью, и я всегда аккуратно относил их куда-нибудь на волю: "лети, паучок!" - и побледневший от ужаса домашний паучок, которого только что безжалостно оторвали от родной паутины, с диким криком проваливался в пропасть якутской травы, а я возвращался к своим делам, с нетерпением ожидая следующей серрии спайдермена.
Конечно, при таких раскладах мне было совсем не с руки вступать в клуб черепашек-ниндзя. Логичным образом я решил, что сделаю свой клуб - клуб человека паука. Как учит нас фильм "Пираты силиконовой долины" словами Пикассо - хорошие художники копируют, великие художники воруют, так что я был хорошим художником и все идеи своего клуба взял из уже реализованного, ну вы помните про испытания: попрыгать-побегать-полазать. Конечно, поскольку человек-паук гораздо круче черепашек ниндзя, то и испытания должна были быть круче. Однако, поскольку я сам-то был пухлым, крутость испытаний мне пришлось увеличивать за счёт психологического усложнения, а не физического. Другими словами, для моих испытаний я выбрал самые опасные по моему пониманию места в поселке, куда взрослые очень не советовали соваться: например, полуразрушенная котельная. Черепашники прыгали-лазали много и где-то на гаражах, а мы мало, но - на котельной. Справедливость торжествовала.
Одним из испытаний был прыжок на землю со второго этажа.
К тому времени уже начали появляться заброшенные домики жителей, изживших свою мечту о Севере и покинувших чудесный край вечной мерзлоты, убийственной зимы и горячечного лета. Домики были одноэтажными, с чердака одного из них в ходе вступительных испытаний и полагалось спрыгнуть кандидату в члены невероятного клуба невероятного человека-паука.
Надо сказать, ничего сверхъестественного в этой задаче не было, ведь вместо интернета у нас в детстве была стройка. Справлялись с ней без особого труда.
И всё было бы хорошо, и стал бы наш клуб самым великим клубом на планете, и покорился бы нам мир, и наступила бы эпоха всеобщего добра и благоденствия под флагом всемогущего человека-паука... если бы в первый же день работы клуба организатор, демонстрирующий технику выполнения вступительных испытаний, не сиганул с этого чердака так, что растянул лодыжку, приземлившись одной ногой на мягкую землю, а другой - на жесткую палку, которая там валялась.
Ну что сказать.
Сказать-то и нечего, слова тут бессильны.
Это было фиаско, конечно. На глазах у всех кандидатов. Как куль! С одной стороны.
С другой - это была мужественная травма, полученная при исполнении служебного долга, прям как у настоящего человека-паука. Тем более что кандидаты сгрудились вокруг меня, сидящего на земле с не очень героическими слёзами на лице, зажимающего правую ногу, и в лицах их было - сострадание. Это сострадание наполнило меня любовью и нежностью к моим милым друзьям и новым энтузиазмом по отношению к ним же - я задумал записать их всех в специальную тетрадочку почётных членов клуба и расписать там, какие они хорошие. Я нарисовал бы там их портреты, и разными цветами бы всё оформил, и по клеточкам ровно все линии бы провёл, и... и тут полёт моей окрылённой фантазии был грубо прерван кованым сапогом Судьбы.
В тот день кованый сапог Судьбы решил предстать передо мной в образе какого-то поселкового парня старше нас на пару лет, родители которого недавно приехали из отпуска и привезли ему какую-то крутую штуку.
Надо вам сказать, эти крутые штуки были антикварной редкостью в нашем медвежьем углу - и когда, например, у меня появился плеер, со мной стали заигрывать даже те девчонки, которые до этого исключительно смеялись над моей пухлой восторженно-романтичной натурой.
Само собой разумеется, все эти кандидаты тут же с радостным гомоном стайкой хипстеров покинули своего предводителя, променяв прекрасные мечты о покорении мира на любование тленным гаджетом.
Все, кроме одного - мальчика, с которым я, вроде бы, официально дружил. Он помог мне, хромающему, добраться до дома, где я, в слезах разочарования, записал в свою тетрадочку одного его единственного. Впрочем, я уже не помню - может я записал это только в своих мечтах, всё-таки это была слишком глупая затея для реализации её на практике.
Мораль всей истории такова.
Прыгая с высоты, убедитесь что поверхность ровная, и держите ноги вместе, в полусогнутом состоянии.
Возможно, однажды это убережёт вас от сарказма, экзистенциализма и мизантропии, и проживёте вы на пять лет дольше, и помрёте не мерзким, угрюмым, одиноким старикашкой, а всеми любимым, юморным и озорным старичком.