Шевченко в діалогах, 1846 р.
Цікаві діалоги із Шевченком у спогадах В.І. Аскоченського (російський прозаїк, журналіст, історик):
Тарас (я еще не знал его тогда) в нанковом полупальто, застегнутый до горла, уселся на траве, взял гитару и, бренча на ней «не до ладу», запел: «Ой не шуми, луже». Я перестал болтать с одной из дочерей хозяйских и обратился весь в слух и внимание. Тарас пел неверно, даже дурно, чему много способствовал плохой аккомпаниман, но в каждом звуке слышалось что-то поющее, что-то ноющее, что-то задевавшее за душу.
- Кто это такой? - спросил я сидевшую подле меня девицу В. А-ву.
- Шевченко, - отвечала она.
- Шевченко? - почти вскрикнул я и в ту ж минуту встал и подошел поближе к любимому мною поэту, «Кобзаря» которого (в прескверном киевском издании) я знал почти наизусть.
..................
Меня окружили дамы и просили «спеть что-нибудь». Тарас это услышал и, подавая мне гитару, сказал: «Ану, заспівайте». Я отказался тем, что не умею аккомпанировать себе на гитаре. «То ходім к фортоплясу», - сказал он, поднимаясь. Мы пошли, за нами потянулись барыни и барышни. Я запел «Погляди, родимая». Тарас стоял передо мною, опершись на фортепьяно и пристально смотрел мне в глаза.
- А хто це скомпонував ці вірші? - спросил он, когда я перестал петь.
- Я.
- Ви? Спасибі вам, козаче. А все ж таки ви - москаль.
- Да, москаль, - отвечал я. - А впрочем, разве только малороссам доступна поэзия?
Тарас, вместо ответа, махнул рукой, и тем дело кончилось на этот раз.
//Цікавий момент із "москалем", який розбиває аргументацію, що під москалями Шевченко мав на увазі лише солдат. І сам Аскоченський тут протиставляє москаля малоросу.//
....Я остановился сбоку, не желая прерывать дум поэта. Тарас Григорьевич медленно поворотил голову и сказал: «А, бувайте здорові! Чого ви тут?»
- Того ж, чого і ви, - отвечал я с усмешкой.
- Еге, - сказал он, как будто тоном несогласия. - Ви з якої сторони ?
- Я - воронежский.
- Сідайте, паничу, - сказал он, отодвигаясь и подбирая под себя полы своего пальто.
Я сел.
- То ви, мабуть, козак?
- Був колись, - отвечал я. - Предки мои точно были козаками; прапрадедушка, есаул войска донского, звался Кочка-Сохран.
- Який же гаспид перевернув вас на Аскоченського?
- Того уж не знаю.
- Ученье, кажуть, світ, а неученье - тьма; може, й так воно, я не знаю, - с улыбкой сказал он, решительно не понимаю к чему.
..............
В. П. А-ч, юморист и остряк, какими бывают только малороссы, сыпал самые уморительные анекдоты; мы помирали со смеху. Тарас часто повторял, хватаясь «за боки»: «Та ну-бо, Василю, не бреши!» После чаю [«с возлиянием»] Тарас [стал веселее и,] седши к фортепьяну, начал подбирать аккомпаниман, что, однако ж, ему не удалось.
- Паничу, - сказал он наконец, - чи не втнете нам якої-небудь нашенської?
- Добре, - сказал я и запел: - «Злетів орел попід небо, жалібно голосить...»
- Сучий я син, - сказал Шевченко по окончании песни. - коли ви не козак!.. Козак, щирий козак!
[В. А-ч тоже сел к фортепьяно и, бренча как попало, запел самым прескверным образом: «ты душа ль моя». Тарас рассердился и, подошедши к певцу, сказал резко: «це свинство, свинство! Коли не піп, то не суйся в ризи. Дурень єси, Василь!»
.............
В эту пору подошел к окну слепой, загорелый нищий с поводырем. Я встал и взял какую-то медную монету, чтобы подать.
- Стойте, - сказал Тарас, - що це ви йому даете?
Я сказал.
- Е, казна-що!
И в ту же минуту, встав с дивана, взял полуимпериал и подал его нищему. Слепец, ощупав монету и спросив о чем-то своего поводыря, протянул руку в окно с полученным полуимпериалом.
- Спасибі вам, пане, - сказал он, - але я такої не візьму, нехай їй всячина! У старців таких грошей не буває. Візьміть її собі, а мені дайте шматок хліба, чи що.
Тарас дал ему полтинник; нищий, постояв и подумав немного, пошел от окна, бормоча молитвы и разные благожелания.
- О, бачите! - сказал Тарас - Що то значить бідака! I грошей боїться великих, бо то панам тільки можна мати їх. Жарко, паничу! - заключил он и опять повалился на диван.
Читати повністю: http://litopys.org.ua/shevchenko/vosp27.htm
[Цікавий відгук про Аскоченського]
Справді, що може бути спільного межи цими двома постатями? Геніальний поет-революціонер, голос сільського передпролетаріату в українській літературі 1, отже, найрадикальніший своєю психоідеологією український автор свого часу - і реакційний публіцист 60 - 70-х рр., загальновизнаний шеф російського обскурантства, що з його прізвища виведено не найкращого сенсу дієслово «аскоченствовать», що великий колекціонер людських характерів Лєсков називав його людиною, яка дала своїм здібностям найгірший ужиток 3, а досить поміркований літератор Афанасьєв-Чужбинський іменує «редактором издания, делающего стыд не говорю уже литературе, но даже печатному станку, передающему его на бумагу».
http://litopys.org.ua/shevchenko/zerov.htm