чнулся я уже на песке. Лодка ушла далеко в море, и теперь от нее оставалась лишь светлая точка на горизонте, непреодолимо переходящая в воспоминание, не дающее надежды. Обеспокоившись положением, я нашел в себе силы и поднялся.
У них, рассказывают, просматривается весь берег, поэтому мое присутствие наверняка уже замечено. Правая рука затекла и дрожала, отчего положение мое становилось еще более. Неясно было лишь одно - добралась ли до берега она и если добралась, то почему ее не видно на полосе песка от воды до освещенных закатом сосен, а если по какой-либо причине нет (такая возможность казалось безумной) - то почему рядом ее мокрая, раскрытая ветром или ее рукой, сумка.
Я еще раз вздохнул и встал во весь рост.
Ночь предстояла тревожная, и, решив не медлить, я пошел исследовать берег.