Дубль 2
Помните, когда-то давно я выкладывала свой единственный рассказ, скомканный и со множеством ляпов? Так вот, недолгим после этого я написала ещё один такой же. Маленький. Пару дней назад нашла, немножко подправила и вот.
Рассказ писался на двулистовой конкурс, поэтому особой растянутостью тоже не отличается.
Романтика? Кто сказал "романтика"?! Нету её здесь!
- Давай! - снова улыбнулся он.
- Что?..
- Ну, давай же быстрей - не успеешь!..
- Мне не сюда, - зачем-то сказала Лена.
- Сюда.
Лена посмотрела в его уверенные серые глаза, и что-то заставило её не отойти от автобуса.
- Ты будешь жалеть об этом, если не узнаешь, почему.
До марта вниз
Лена привычно открыла носком туфли дверь подъезда и по-хозяйски оглядела двор. Картина раннего утра открывалась, прямо сказать, удручающая. Заспанная тишина устало скользила по дворовому мусору и чахлым деревцам, обирая последние увядающие листочки. В жидком тумане отдалённо гавкнула собака и тут же умолкла, поняв всю несвоевременность своих претензий в этом царстве тихой серости. Глубоко вдохнув его осенний воздух, девушка решительно завернула за угол и направилась к остановке.
Ещё один серый день можно было считать начавшимся. Серые дома безмолвно провожали её по мокрому серому асфальту спящими окнами, отражающими хмурое серое небо. Серый недвижимый мусор давно смирился со своей участью быть погребённым под толстым слоем серой слякоти, мешающей свободно передвигаться. А светло-серая лицейская форма не давала отвлечься от серости всего того, что ждёт её впереди - совершенно серая безрадостная жизнь, в которой не имелось места ничему необычному, выходящему за рамки чёрно-белого спектра событий.
Многочисленные ожидающие транспорта сонно ёжились от сентябрьского мороза и казались абсолютно скучными, глупыми, серыми... От одного их вида страшно хотелось спать самой. Лена отвернулась и встретилась глазами с незнакомым парнем. Такими вот по-северному серыми. Это уже начинало раздражать, и она бы уткнулась взглядом в слякоть, но парень вдруг улыбнулся и пошёл по направлению к ней. Его доброе располагающее лицо настолько контрастировало с окружающим, что девушка невольно замерла, уставившись на него. В мыслях почему-то всплыл цветной воздушный шарик с дурацкой расплывающейся надписью «С 8 марта!». Шарик подплыл ближе, кувыркнулся в воздухе ...и затарахтел двигателем подъезжающего автобуса.
Лена не ездила на автобусах: ни один из них не ходил к её месту учёбы. Очнувшись от видения, она послушно отошла от раскрывающихся задних дверей обшарпанного транспорта. Последний пассажир приютился на второй ступеньке, как вдруг тот самый незнакомый парень вскочил на нижнюю и, ухватившись за поручень, протянул девушке руку.
- Давай! - снова улыбнулся он.
- Что?..
- Ну, давай же быстрей - не успеешь!..
- Мне не сюда, - зачем-то сказала Лена.
- Сюда.
Лена посмотрела в его уверенные серые глаза, и что-то заставило её не отойти от автобуса.
- Ты будешь жалеть об этом, если не узнаешь, почему.
Тепло чужой руки втянуло в давящие тиски тел. Опоздавшие пассажиры протолкнули девушку дальше вглубь, где рука снова и снова исчезающая меж спин непонятным образом выпихнула её к окну, чтобы там пропасть. Не успели двери закрыться, как Лена уже всей душой жалела, что подала свою руку.
Автобус тронулся. Девушку расплющило по стеклу, и она едва не задыхалась, упираясь ключицей в горизонтальный поручень. Номер маршрута автобуса она не знала, но была уверена, что ей, во что бы то ни стало, нужно протиснуться к выходу до следующей остановки. Попытки оглядеться ни к чему не привели - пассажиры молча пыхтели каждый о своём, парня нигде не было.
Неожиданно Лена ощутила, что ей стало немного посвободнее. Она хотела воспользоваться этой передышкой, но вдруг поняла, что транспорт поворачивает совсем не туда, куда обычно. Лена ошарашено глядела в окно - автобус выезжал из города.
- Пропустите! Пропустите же меня!
Пассажиры вокруг натужно сопели, когда девушка расталкивала их локтями, не сопротивляясь, но и не выказывая никакого понимания. Это настолько раздражало, что придавало её толчкам больше силы. Однако пассажиры по-прежнему не реагировали.
- Блин! Не живые что ли?! Как мешки, в самом деле! Выпустите!.. Выпустите же меня... - пар чужих дыханий и тел душил, сами тела прессовали со всех сторон, от жуткой тряски тошнило. Терпеть это становилось невозможным, и девушка в конце концов бессильно подогнула ноги, оставшись, впрочем, висеть на том же уровне. - Здесь же... должна была быть остановка...
Автобус ощутимо начал катиться вниз под гору, когда сквозь мутнеющее сознание Лена почувствовала, что её безвольную руку снова кто-то взял. Она потянулась за ней к свету и свежести серого уличного воздуха. Проскользнув между последними пассажирами, девушка оказалась выплюнутой на такую родную теперь холодную серую слякоть.
Пока она хрипло пыталась отдышаться и прийти в себя шум старого двигателя автобуса стих за спиной.
- Ну, ты и гад... - дрожащим голосом произнесла она, поднимая голову - тёмные провалы окон не смогли ей ничем ответить.
Лена вскочила и огляделась - парня не было. Кругом на неё смотрели пустые глазницы заброшенных домов. Справа вдоль груд металлолома тянулась дорога в город. Слева продолжался ряд мёртвых зданий, вдалеке виднелась остановка. Тугой комок страха подступил к горлу, и Лена побежала к ней. Люди! Там даже есть люди - она видела.
Скучающая группа подростков в не по сезону лёгкой старой одежде удивлённо уставилась на подбежавшую девчонку.
- Мальчики!.. Фух... Скоро следующий... автобус... обратно?..
Подростки переглянулись и захихикали, а потом и вовсе загоготали. Лена озадаченно захлопала глазами, пытаясь отдышаться. Когда мальчишки поутихли, видимо самый старший из них сказал:
- Чувырла. Тут уж года полтора как ничего не ходит.
- Но... как же!.. Я же только что!.. - мысли в голове, до этого кое-как удерживающиеся на своих полках, теперь посваливались в огромный котёл варящейся каши.
- Что «только что»? Вылезла откуда-то, идёшь, шатаешься как бухая - даже собак не испугалась.
- Что-о-о?! Я же в автобусе!.. Я же из автобуса!.. - хватая ртом воздух, негодовала девушка.
Толпа загоготала ещё громче. Некоторые стали показывать на неё пальцем и орать, самые маленькие - изображать автобус и бибикать.
- Народ, да она психованная! Смарите, щас сядет за руль и поедет!
- Дура!!! Вали отсюда, ненормальная!
Лена инстинктивно сделала два шага назад и побежала. Под громкий свист и крики «Держи её!» она, повинуясь безотчётному страху, пронеслась мимо последних пустых домов дальше, к ржавеющим мусорным кучам и ещё дальше - вверх по дороге. Справа послышался громкий лай собак - огромные дворняги выскочили на дорогу. Девушка резко свернула за ближайшую кучу хлама. Собаки, не отставая, гнали её мимо разбитых машин, ржавых труб и баков. Всё это напоминало кошмарную охоту, с оставшимися позади улюлюкающими охотниками и готовыми умертвить добычу псинами вокруг. Лена подумала об этом и споткнулась о толстую проволоку. Она сжалась в комок, чтобы, громко рыдая и крича, почувствовать мокрые лапы на себе и зубы на своей куртке, услышать над ухом их клацанье, глухое ворчание и хриплый крик:
- А ну, пошли! Твари поганые!..
Некто сильно матерящийся разогнал весело лающую свору, подбежал к бедной Лене и поставил её на ноги.
- Да не трясись ты! Не укусят - так, поиграются немного...
- Ни... хээ... фигах... себе... х... поиграются!!..
- Нехрена бежать было! - небритый мужик сильными хлопками стряхивал с неё грязь, которой на нём самом было предостаточно. - Ну, успокоилась?.. Сядь, вот...
Лена плюхнулась на бурую железяку, нисколько не заботясь о светло-серой форме, в которой, впрочем, осталось мало светлого, и стала грязными руками вытирать лицо. Слёзы текли ручьями, изо рта вырывались судорожные всхлипы, а в голове было меньше порядка, чем вокруг. Недавние загонщики теперь, виляя хвостами, весело пытались облизать в благодарность за игру.
- Ну, ты странная какая-то: ходишь сначала мимо, бежишь потом...
Лена громко всхлипнула и икнула.
- На, вот, запей - успокойся. - Мужик, который, видимо, был тут сторожем, достал откуда-то фляжку и ловким движением сунул девушке под нос.
Лена вдохнула и резко отпрянула на удобно расположившийся сзади облезлый поручень. Поручень?!
Она огляделась и поняла, что сидит на одном из разбитых окон автобусного каркаса.
- Что здесь?.. Что это?!..
- Автобус, чем же ему, етит твою мать, быть. Ну, будешь, что ли?..
- Подождите, как автобус? Они ж тут не ходят? - тупо спросила Лена.
- Да потому и не ходят, говорят, - раздражённо убрал мужик свою фляжку под куртку. - Ехал тут пацан молодой ещё совсем, зелёный - только после экзамена. В депо эту развалюху вёз. В начале марта это было - гололёд, а тут же спуск. Ну, и, как говорят, не справился с управлением и вот... Да и не мудрено, вот на этом-то, - пнул он сдутое колесо автобуса.
Лена ошарашено следила за сторожем, который отхлебнул чего-то спиртового из фляжки и, недовольно бормоча, повёл куда-то трусящую за ним свору. Она просидела так ещё минут десять, а затем медленно подошла к кабине водителя и посмотрела на то, что осталось от руля. Резиновая тряпочка некогда весёлого мартовского шарика безвольно висела на нём, расплываясь теперь в мутной белой пелене.
Рассказ писался на двулистовой конкурс, поэтому особой растянутостью тоже не отличается.
Романтика? Кто сказал "романтика"?! Нету её здесь!
- Давай! - снова улыбнулся он.
- Что?..
- Ну, давай же быстрей - не успеешь!..
- Мне не сюда, - зачем-то сказала Лена.
- Сюда.
Лена посмотрела в его уверенные серые глаза, и что-то заставило её не отойти от автобуса.
- Ты будешь жалеть об этом, если не узнаешь, почему.
До марта вниз
Лена привычно открыла носком туфли дверь подъезда и по-хозяйски оглядела двор. Картина раннего утра открывалась, прямо сказать, удручающая. Заспанная тишина устало скользила по дворовому мусору и чахлым деревцам, обирая последние увядающие листочки. В жидком тумане отдалённо гавкнула собака и тут же умолкла, поняв всю несвоевременность своих претензий в этом царстве тихой серости. Глубоко вдохнув его осенний воздух, девушка решительно завернула за угол и направилась к остановке.
Ещё один серый день можно было считать начавшимся. Серые дома безмолвно провожали её по мокрому серому асфальту спящими окнами, отражающими хмурое серое небо. Серый недвижимый мусор давно смирился со своей участью быть погребённым под толстым слоем серой слякоти, мешающей свободно передвигаться. А светло-серая лицейская форма не давала отвлечься от серости всего того, что ждёт её впереди - совершенно серая безрадостная жизнь, в которой не имелось места ничему необычному, выходящему за рамки чёрно-белого спектра событий.
Многочисленные ожидающие транспорта сонно ёжились от сентябрьского мороза и казались абсолютно скучными, глупыми, серыми... От одного их вида страшно хотелось спать самой. Лена отвернулась и встретилась глазами с незнакомым парнем. Такими вот по-северному серыми. Это уже начинало раздражать, и она бы уткнулась взглядом в слякоть, но парень вдруг улыбнулся и пошёл по направлению к ней. Его доброе располагающее лицо настолько контрастировало с окружающим, что девушка невольно замерла, уставившись на него. В мыслях почему-то всплыл цветной воздушный шарик с дурацкой расплывающейся надписью «С 8 марта!». Шарик подплыл ближе, кувыркнулся в воздухе ...и затарахтел двигателем подъезжающего автобуса.
Лена не ездила на автобусах: ни один из них не ходил к её месту учёбы. Очнувшись от видения, она послушно отошла от раскрывающихся задних дверей обшарпанного транспорта. Последний пассажир приютился на второй ступеньке, как вдруг тот самый незнакомый парень вскочил на нижнюю и, ухватившись за поручень, протянул девушке руку.
- Давай! - снова улыбнулся он.
- Что?..
- Ну, давай же быстрей - не успеешь!..
- Мне не сюда, - зачем-то сказала Лена.
- Сюда.
Лена посмотрела в его уверенные серые глаза, и что-то заставило её не отойти от автобуса.
- Ты будешь жалеть об этом, если не узнаешь, почему.
Тепло чужой руки втянуло в давящие тиски тел. Опоздавшие пассажиры протолкнули девушку дальше вглубь, где рука снова и снова исчезающая меж спин непонятным образом выпихнула её к окну, чтобы там пропасть. Не успели двери закрыться, как Лена уже всей душой жалела, что подала свою руку.
Автобус тронулся. Девушку расплющило по стеклу, и она едва не задыхалась, упираясь ключицей в горизонтальный поручень. Номер маршрута автобуса она не знала, но была уверена, что ей, во что бы то ни стало, нужно протиснуться к выходу до следующей остановки. Попытки оглядеться ни к чему не привели - пассажиры молча пыхтели каждый о своём, парня нигде не было.
Неожиданно Лена ощутила, что ей стало немного посвободнее. Она хотела воспользоваться этой передышкой, но вдруг поняла, что транспорт поворачивает совсем не туда, куда обычно. Лена ошарашено глядела в окно - автобус выезжал из города.
- Пропустите! Пропустите же меня!
Пассажиры вокруг натужно сопели, когда девушка расталкивала их локтями, не сопротивляясь, но и не выказывая никакого понимания. Это настолько раздражало, что придавало её толчкам больше силы. Однако пассажиры по-прежнему не реагировали.
- Блин! Не живые что ли?! Как мешки, в самом деле! Выпустите!.. Выпустите же меня... - пар чужих дыханий и тел душил, сами тела прессовали со всех сторон, от жуткой тряски тошнило. Терпеть это становилось невозможным, и девушка в конце концов бессильно подогнула ноги, оставшись, впрочем, висеть на том же уровне. - Здесь же... должна была быть остановка...
Автобус ощутимо начал катиться вниз под гору, когда сквозь мутнеющее сознание Лена почувствовала, что её безвольную руку снова кто-то взял. Она потянулась за ней к свету и свежести серого уличного воздуха. Проскользнув между последними пассажирами, девушка оказалась выплюнутой на такую родную теперь холодную серую слякоть.
Пока она хрипло пыталась отдышаться и прийти в себя шум старого двигателя автобуса стих за спиной.
- Ну, ты и гад... - дрожащим голосом произнесла она, поднимая голову - тёмные провалы окон не смогли ей ничем ответить.
Лена вскочила и огляделась - парня не было. Кругом на неё смотрели пустые глазницы заброшенных домов. Справа вдоль груд металлолома тянулась дорога в город. Слева продолжался ряд мёртвых зданий, вдалеке виднелась остановка. Тугой комок страха подступил к горлу, и Лена побежала к ней. Люди! Там даже есть люди - она видела.
Скучающая группа подростков в не по сезону лёгкой старой одежде удивлённо уставилась на подбежавшую девчонку.
- Мальчики!.. Фух... Скоро следующий... автобус... обратно?..
Подростки переглянулись и захихикали, а потом и вовсе загоготали. Лена озадаченно захлопала глазами, пытаясь отдышаться. Когда мальчишки поутихли, видимо самый старший из них сказал:
- Чувырла. Тут уж года полтора как ничего не ходит.
- Но... как же!.. Я же только что!.. - мысли в голове, до этого кое-как удерживающиеся на своих полках, теперь посваливались в огромный котёл варящейся каши.
- Что «только что»? Вылезла откуда-то, идёшь, шатаешься как бухая - даже собак не испугалась.
- Что-о-о?! Я же в автобусе!.. Я же из автобуса!.. - хватая ртом воздух, негодовала девушка.
Толпа загоготала ещё громче. Некоторые стали показывать на неё пальцем и орать, самые маленькие - изображать автобус и бибикать.
- Народ, да она психованная! Смарите, щас сядет за руль и поедет!
- Дура!!! Вали отсюда, ненормальная!
Лена инстинктивно сделала два шага назад и побежала. Под громкий свист и крики «Держи её!» она, повинуясь безотчётному страху, пронеслась мимо последних пустых домов дальше, к ржавеющим мусорным кучам и ещё дальше - вверх по дороге. Справа послышался громкий лай собак - огромные дворняги выскочили на дорогу. Девушка резко свернула за ближайшую кучу хлама. Собаки, не отставая, гнали её мимо разбитых машин, ржавых труб и баков. Всё это напоминало кошмарную охоту, с оставшимися позади улюлюкающими охотниками и готовыми умертвить добычу псинами вокруг. Лена подумала об этом и споткнулась о толстую проволоку. Она сжалась в комок, чтобы, громко рыдая и крича, почувствовать мокрые лапы на себе и зубы на своей куртке, услышать над ухом их клацанье, глухое ворчание и хриплый крик:
- А ну, пошли! Твари поганые!..
Некто сильно матерящийся разогнал весело лающую свору, подбежал к бедной Лене и поставил её на ноги.
- Да не трясись ты! Не укусят - так, поиграются немного...
- Ни... хээ... фигах... себе... х... поиграются!!..
- Нехрена бежать было! - небритый мужик сильными хлопками стряхивал с неё грязь, которой на нём самом было предостаточно. - Ну, успокоилась?.. Сядь, вот...
Лена плюхнулась на бурую железяку, нисколько не заботясь о светло-серой форме, в которой, впрочем, осталось мало светлого, и стала грязными руками вытирать лицо. Слёзы текли ручьями, изо рта вырывались судорожные всхлипы, а в голове было меньше порядка, чем вокруг. Недавние загонщики теперь, виляя хвостами, весело пытались облизать в благодарность за игру.
- Ну, ты странная какая-то: ходишь сначала мимо, бежишь потом...
Лена громко всхлипнула и икнула.
- На, вот, запей - успокойся. - Мужик, который, видимо, был тут сторожем, достал откуда-то фляжку и ловким движением сунул девушке под нос.
Лена вдохнула и резко отпрянула на удобно расположившийся сзади облезлый поручень. Поручень?!
Она огляделась и поняла, что сидит на одном из разбитых окон автобусного каркаса.
- Что здесь?.. Что это?!..
- Автобус, чем же ему, етит твою мать, быть. Ну, будешь, что ли?..
- Подождите, как автобус? Они ж тут не ходят? - тупо спросила Лена.
- Да потому и не ходят, говорят, - раздражённо убрал мужик свою фляжку под куртку. - Ехал тут пацан молодой ещё совсем, зелёный - только после экзамена. В депо эту развалюху вёз. В начале марта это было - гололёд, а тут же спуск. Ну, и, как говорят, не справился с управлением и вот... Да и не мудрено, вот на этом-то, - пнул он сдутое колесо автобуса.
Лена ошарашено следила за сторожем, который отхлебнул чего-то спиртового из фляжки и, недовольно бормоча, повёл куда-то трусящую за ним свору. Она просидела так ещё минут десять, а затем медленно подошла к кабине водителя и посмотрела на то, что осталось от руля. Резиновая тряпочка некогда весёлого мартовского шарика безвольно висела на нём, расплываясь теперь в мутной белой пелене.