Юрген Хабермас. Философский дискурс о модерне. ч.68
Юрген Хабермас. Философский дискурс о модерне. ч.68
X. Апории теории власти
Все попытки понять самоопределение, самореализацию и свободу с моральных и эстетических позиций философии сознания и при помощи ее инструментария постоянно натыкаются на ироничное искажение, фальсификацию всего, что, собственно, имелось в виду. Угнетение самости - это оборотная сторона автономии субъекта, присутствующей в субъект-объектных отношениях, утрата и нарциссический страх потерять себя, Я - оборотная сторона экспрессивности, введенной при помощи этих понятий. Моральный субъект должен сам стать объектом, экспрессивный субъект должен перестать быть таковым или, из страха превратиться во внешнее, чужое для объекта, внутренне замкнуться. Все это не соответствует пониманию свободы и освобождения, а всего лишь обнаруживает факт насилия над мыслью в философии субъекта. Однако кроме субъекта и объекта Фуко выбрасывает за борт и интуицию свободы и освобождения, оставляя на первом плане только способы принуждения, которыми располагает философия субъекта. Эта интуиция должна стать понятием. Пока мы считаем себя только субъектами и представляем объекты как объекты, которые отчуждают себя и строят свои отношения (и самоотнесенности) как объекты, невозможно понять обобществление как индивидуацию и написать историю сексуальности модерна именно с той точки зрения, которая позволяет понять субъективную природу индивидуации. С помощью философии сознания Фуко разрешает проблемы, в решении которых не преуспели другие. На место индивидуированного обобществления, которое так и осталось непонятым, он ставит понятие парцеллирующего завета, до которого не доросли двусмысленные явления модерна. В этом ракурсе обобществленные индивиды можно рассматривать только в качестве образцов и экземпляров, как стандартизированные продукты формаций дискурсов, т.е. как единичные продукты штамповки. Гелен, который исходил из прямо противоположных политических мотивов (из аналогичных теоретических воззрений), не делал из этого тайны: «личность - это учреждение в единственном лице» [36].
Примечания
1.Foucault M. (1971), 412.
2.Foucault M. (1971), 388.
3.М. Франк указывает на предпочтение (систематически не обоснованное), которое Фуко отдавал репрезентативной модели «Что такое неоструктурализм?» (Frank М ., 1984, 9./10. Vorlesung).
4.Dreyfus, Rabinow (1982); ср . также : Honneth (1985), 133ff.
5.Foucault M. (1978), 53.
6.Foucault M. (1978), 51.
7.«Эти науки, которыми наша гуманность, «человечность» восхищается уже более столетия, имеют свой образец и берут начало в мелочной и злобной основательности дисциплин и их исследований. Вероятно, для психологии, психиатрии, педагогики, криминологии и других редких областей знаний они играют роль, которую раньше выполняла ужасающая власть инквизиции в отношении наук о животных, растениях и земле. Иная власть, иные знания. Накануне классической эпохи юрист и государственный деятель Бэкон пытался разработать методологию исследований для эмпирических наук. Но какой из хранителей печати или надзирателей будет создавать методологию проверки для общественных наук? Вероятно, это просто невозможно. В то время как именно анализ ограничил методы инквизиции и стал приемом эмпирической науки, уровень дисциплинарной власти, в рамках которой анализ и сформировался, оставался на том же уровне. Представляется, что анализ, исследования приобрели спекулятивное звучание и в этой форме интегрировались в такие науки, как психиатрия и психология. Кажется, что в форме тестов, диалогов, опросов или консультаций оно корректирует дисциплинарный механизм, поэтому школы психологической науки должны компенсировать свою строгость так же, как диалог врачей или психиатров компенсирует воздействие собственной дисциплины труда. Однако не следует пугаться: эти техники рекомендуют изменять индивида лишь по аналогии с приемами и средствами дисциплинарных органов, а в концентрированной или формализованной манере они репродуцируют собственную схему власти/знания для каждой дисциплины. Анализ отнесен к области естественных наук, где он был избавлен от своей политико-юридической модели. Контроль, напротив, до сих пор интегрирован в дисциплинарную технологию» (Foucault M., 1976, 290 f.). Этот отрывок представляет двойной интерес. Во-первых, сравнение естественных и общественных наук должно показать, что и те и другие произошли от технологий власти; однако естественные науки преодолели границы, в которых они возникли, и развились в дискурсы, оправдавшие свои претензии на объективность и правдивость. Во-вторых, Фуко придерживается мнения, что гуманитарные науки, учитывая контекст их происхождения, не могут ничего решать, поскольку в этом случае практики власти по праву вторгаются не только в историю возникновения, но и берут на себя трансцендентальную функцию - служить основанием для познания.
8.См .: Habermas J. Erkenntnis und Interesse. Ffm., 1968; в крайнем случае : Apel K.O. Die Erklaren/Verstehen-Kontroverse. Ffm., 1979.
9.Howison Lecture on Truth and Subjectivity, Oct. 20, 1980. Berkeley, MS. P. 7.
10.В «Истории сексуальности» Фуко исследует контексты возникновения и применения, которые включает в себя психоанализ. И снова функционалистические аргументы должны обосновать то, что они не могут обосновать, - идею, что именно технологии власти формируют объектную область науки и таким образом предрешают критерии действительности для всего того, что является истинным или ложным в научном дискурсе.
11.Veyne (1981), 52.
12.Этот пример обсуждал Вейн: Veyne (1981), 6 ff.
13.Faucault M. (1973), 292.
14.Foucault M. (1974), 107.
15.Foucault M. (1974), 101.
16.Foucault M. (1978), 60f.
17.Foucault M. (1978), 61.
18.Foucault M. (1978), 65.
19.Foucault M. (1974), 101.
20.Foucault M. (1978), 191.
21.Foucault M. (1978), 195.
22.Fraser N. Foucault on Modern Power: Empirical Insights and Normative Confusions // Praxis International, vol. 1,1981. P. 283.
23.Foucault M. (1978), 95.
24.Foucault's Body-Language: A Posthumanistic Political Rhethoric (1982).
25.Foucault M. (1977), 190.
26.Эта альтернатива развивается на примере экспрессивной формы протеста посредством телодвижений - практика киника (См. работу П. Слотерджика «Критика циничного разума»). Однако собственные исследования Фуко пошли в другом направлении. См. его послесловие к книге Дрейфуса и Рабинова (Dreyfus, Rabinow, 1983, 229).
27.Foucault M. (1978), 191.
28.Honneth А . (1985), 182.
29.Gehlen A. Die Seele im technischen Zeitalter. Hbg., 1957.
30.Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. Ffm., 1981. Bd. 2. S. 2, 92ff.
31.Foucault M. (1976), 34.
32.Foucault M. (1976), 99.
33.Foucault M. (1978), 94.
34.Habermas J. Art. Soziologie // Evangel. Staatslexikon, 1966. S. 210ff.
35.Honegger С . Uberlegungen zu Michel Foucaults Entwurf einer Geschichte der Sexualitat. Ms. Ffm., 1982. S. 20.
36.GehlenA. (1957), 118.
X. Апории теории власти
Все попытки понять самоопределение, самореализацию и свободу с моральных и эстетических позиций философии сознания и при помощи ее инструментария постоянно натыкаются на ироничное искажение, фальсификацию всего, что, собственно, имелось в виду. Угнетение самости - это оборотная сторона автономии субъекта, присутствующей в субъект-объектных отношениях, утрата и нарциссический страх потерять себя, Я - оборотная сторона экспрессивности, введенной при помощи этих понятий. Моральный субъект должен сам стать объектом, экспрессивный субъект должен перестать быть таковым или, из страха превратиться во внешнее, чужое для объекта, внутренне замкнуться. Все это не соответствует пониманию свободы и освобождения, а всего лишь обнаруживает факт насилия над мыслью в философии субъекта. Однако кроме субъекта и объекта Фуко выбрасывает за борт и интуицию свободы и освобождения, оставляя на первом плане только способы принуждения, которыми располагает философия субъекта. Эта интуиция должна стать понятием. Пока мы считаем себя только субъектами и представляем объекты как объекты, которые отчуждают себя и строят свои отношения (и самоотнесенности) как объекты, невозможно понять обобществление как индивидуацию и написать историю сексуальности модерна именно с той точки зрения, которая позволяет понять субъективную природу индивидуации. С помощью философии сознания Фуко разрешает проблемы, в решении которых не преуспели другие. На место индивидуированного обобществления, которое так и осталось непонятым, он ставит понятие парцеллирующего завета, до которого не доросли двусмысленные явления модерна. В этом ракурсе обобществленные индивиды можно рассматривать только в качестве образцов и экземпляров, как стандартизированные продукты формаций дискурсов, т.е. как единичные продукты штамповки. Гелен, который исходил из прямо противоположных политических мотивов (из аналогичных теоретических воззрений), не делал из этого тайны: «личность - это учреждение в единственном лице» [36].
Примечания
1.Foucault M. (1971), 412.
2.Foucault M. (1971), 388.
3.М. Франк указывает на предпочтение (систематически не обоснованное), которое Фуко отдавал репрезентативной модели «Что такое неоструктурализм?» (Frank М ., 1984, 9./10. Vorlesung).
4.Dreyfus, Rabinow (1982); ср . также : Honneth (1985), 133ff.
5.Foucault M. (1978), 53.
6.Foucault M. (1978), 51.
7.«Эти науки, которыми наша гуманность, «человечность» восхищается уже более столетия, имеют свой образец и берут начало в мелочной и злобной основательности дисциплин и их исследований. Вероятно, для психологии, психиатрии, педагогики, криминологии и других редких областей знаний они играют роль, которую раньше выполняла ужасающая власть инквизиции в отношении наук о животных, растениях и земле. Иная власть, иные знания. Накануне классической эпохи юрист и государственный деятель Бэкон пытался разработать методологию исследований для эмпирических наук. Но какой из хранителей печати или надзирателей будет создавать методологию проверки для общественных наук? Вероятно, это просто невозможно. В то время как именно анализ ограничил методы инквизиции и стал приемом эмпирической науки, уровень дисциплинарной власти, в рамках которой анализ и сформировался, оставался на том же уровне. Представляется, что анализ, исследования приобрели спекулятивное звучание и в этой форме интегрировались в такие науки, как психиатрия и психология. Кажется, что в форме тестов, диалогов, опросов или консультаций оно корректирует дисциплинарный механизм, поэтому школы психологической науки должны компенсировать свою строгость так же, как диалог врачей или психиатров компенсирует воздействие собственной дисциплины труда. Однако не следует пугаться: эти техники рекомендуют изменять индивида лишь по аналогии с приемами и средствами дисциплинарных органов, а в концентрированной или формализованной манере они репродуцируют собственную схему власти/знания для каждой дисциплины. Анализ отнесен к области естественных наук, где он был избавлен от своей политико-юридической модели. Контроль, напротив, до сих пор интегрирован в дисциплинарную технологию» (Foucault M., 1976, 290 f.). Этот отрывок представляет двойной интерес. Во-первых, сравнение естественных и общественных наук должно показать, что и те и другие произошли от технологий власти; однако естественные науки преодолели границы, в которых они возникли, и развились в дискурсы, оправдавшие свои претензии на объективность и правдивость. Во-вторых, Фуко придерживается мнения, что гуманитарные науки, учитывая контекст их происхождения, не могут ничего решать, поскольку в этом случае практики власти по праву вторгаются не только в историю возникновения, но и берут на себя трансцендентальную функцию - служить основанием для познания.
8.См .: Habermas J. Erkenntnis und Interesse. Ffm., 1968; в крайнем случае : Apel K.O. Die Erklaren/Verstehen-Kontroverse. Ffm., 1979.
9.Howison Lecture on Truth and Subjectivity, Oct. 20, 1980. Berkeley, MS. P. 7.
10.В «Истории сексуальности» Фуко исследует контексты возникновения и применения, которые включает в себя психоанализ. И снова функционалистические аргументы должны обосновать то, что они не могут обосновать, - идею, что именно технологии власти формируют объектную область науки и таким образом предрешают критерии действительности для всего того, что является истинным или ложным в научном дискурсе.
11.Veyne (1981), 52.
12.Этот пример обсуждал Вейн: Veyne (1981), 6 ff.
13.Faucault M. (1973), 292.
14.Foucault M. (1974), 107.
15.Foucault M. (1974), 101.
16.Foucault M. (1978), 60f.
17.Foucault M. (1978), 61.
18.Foucault M. (1978), 65.
19.Foucault M. (1974), 101.
20.Foucault M. (1978), 191.
21.Foucault M. (1978), 195.
22.Fraser N. Foucault on Modern Power: Empirical Insights and Normative Confusions // Praxis International, vol. 1,1981. P. 283.
23.Foucault M. (1978), 95.
24.Foucault's Body-Language: A Posthumanistic Political Rhethoric (1982).
25.Foucault M. (1977), 190.
26.Эта альтернатива развивается на примере экспрессивной формы протеста посредством телодвижений - практика киника (См. работу П. Слотерджика «Критика циничного разума»). Однако собственные исследования Фуко пошли в другом направлении. См. его послесловие к книге Дрейфуса и Рабинова (Dreyfus, Rabinow, 1983, 229).
27.Foucault M. (1978), 191.
28.Honneth А . (1985), 182.
29.Gehlen A. Die Seele im technischen Zeitalter. Hbg., 1957.
30.Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. Ffm., 1981. Bd. 2. S. 2, 92ff.
31.Foucault M. (1976), 34.
32.Foucault M. (1976), 99.
33.Foucault M. (1978), 94.
34.Habermas J. Art. Soziologie // Evangel. Staatslexikon, 1966. S. 210ff.
35.Honegger С . Uberlegungen zu Michel Foucaults Entwurf einer Geschichte der Sexualitat. Ms. Ffm., 1982. S. 20.
36.GehlenA. (1957), 118.