Валериев или Корнелиев - казнь Мария Гратидиана (5/5)
(предыдущая часть - 4/5)
Ноябрь, условно с 4 по 10 ноября. Резня в Риме продолжается, убийства начинаются в других городах Италии - однако ЧЕРЕЗ СУДЫ (Аппиан: «По всей Италии учреждены были над этими лицами жестокие суды, причем выдвигались против них разнообразные обвинения. Их обвиняли или в том, что они были командирами, или в том, что служили в войске, или в том, что вносили деньги или оказывали другие услуги, или вообще в том, что они подавали советы, направленные против Суллы. Поводами к обвинению служили гостеприимство, дружба, дача или получение денег в ссуду; к суду привлекали даже за простую оказанную услугу или за компанию во время путешествия»), т.е. на момент начала репрессий никакого закона о бессудных убийствах-проскрипциях, никаких списков нет, так что вне Рима, где нет Суллы, даже пытаются имитировать законную процедуру - для того чтобы просто убивать, как в Рим, у местных сторонников Суллы нет столько дерзости, они у себя в городах потом жить собираются.
В Риме же Сулла убивает одним своим приказом, как самодержец, как... царь. Уже только по одному этому можно видеть, насколько сильно он презирает старую Республику, и насколько серьёзно он собирается её переучредить заново.
Вот здесь по-моему уже хронологически и контекстно идеальное место для эпизода с Метеллом.
Плутарх: «кровавым делам в городе не было ни числа, ни предела, Наконец, один из молодых людей, Гай Метелл, отважился спросить в сенате у Суллы, чем кончится это бедствие и как далеко оно должно зайти, чтобы можно стало ждать прекращения того, что теперь творится. «Ведь мы просим у тебя, - сказал он, - не избавления от кары для тех, кого ты решил уничтожить, но избавления от неизвестности для тех, кого ты решил оставить в живых». На возражение Суллы, что он-де еще не решил, кого прощает, Метелл ответил: «Ну так объяви, кого ты решил покарать». И Сулла обещал сделать это. Не посоветовавшись ни с кем из должностных лиц, Сулла тотчас составил список из восьмидесяти имен. Несмотря на всеобщее недовольство, спустя день он включил в список еще двести двадцать человек, а на третий - опять по меньшей мере столько же. Выступив по этому поводу с речью перед народом, Сулла сказал, что он переписал тех, кого ему удалось вспомнить, а те, кого он сейчас запамятовал, будут внесены в список в следующий раз».
То есть в какой-то момент (скорее всего довольно быстро, через несколько дней после начла террора) сенат под каким-то предлогом приглашает Суллу на заседание (очень характерно-римский такой момент, жуть-жутью, но государственные дела сами себя не порешают) и через юнца - Гая Метелла...
(Тут буквально пару слов в сторону про Метеллов. Квинт Цецилий Метелл Пий, второй по силе из победивших «атаманов», действовавший со своей отдельной армией, тоже как проконсул, на севере Италии, во время проскрипций проявляет просто-таки зияющее и полнейшее отсутствие, с ноября 82 и по январь 80, когда он становится консулом вместе с Суллой, о том, что с ним было, совершенно ничего не известно. Я думаю, это не случайно. Метеллы были отдельной политической силой. Метелл Пий и его влиятельные родственники - Лукулл и Сервилии - в гражданской войне воевали, командуя своими собственными армиями. Сулла в 89 вступил с Метеллами в союз через женитьбу, марианцев они победили вместе, но уже вот после окончания войны Метеллы в сулланском терроре участия не приняли. В решающие моменты ноября 82 года под Римом действует только Сулла, Метелл Пий явно держится несколько в стороне от событий. Только выступление Гая Метелла показывает, что Метеллы тоже пытались влиять на события, но эдак осторожненько, через младшенького, с которого какой спрос. Никого из Метеллов потом не упоминают ни среди тех, кто вел террор, ни среди нажившихся от террора. Свою активную игру они начнут в 80 году, но об это я уже в следующем эссе буду писать.)
...предлагают Сулле ограничить террор. Заметьте, это совершенно другой «заход», чем протест Катула, и содержательно - Катул предлагает не начинать террор, Метелл - ограничить его, и по субъекту - исходит он от другой, союзной Сулле политической группы.
Прекрасно! - говорит Сулла, и в первый раз после 3 ноября улыбается, - То есть через тебя, юноша, почтенное собрание отцов намекает мне, что признаёт моё право убивать (ну что ж, это прогресс по сравнению с давешними словами почтенного Катула), но просит меня его ограничить? Да пожалуйста! Будет вам список - им я ДОБРОВОЛЬНО ограничусь. А пока извините, удаляюсь по делам, у меня тут война с консулом Марием под Пренесте.
На следующий день на Форуме появляется список из 80 человек. Сенаторы облегченно вздыхают.
Назавтра появляется ещё список из 220 человек. Послезавтра - ещё список в 200 человек, и тут уж сенаторы понимают, что Сулла, конечно, по форме уступает, но по сути опять в своем неповторимом стиле над ними издевается. Сулла, между тем, уезжает в свою армию под Пренесте.
11-20 ноября. Аппиан: «Сулла выехал недалеко от Рима и приказал сенату избрать так называемого междуцаря. Сенат избрал Валерия Флакка в надежде, что он внесет предложение устроить выборы консулов. Тогда Сулла поручил Флакку внести в народное собрание следующее предложение: по мнению его, Суллы, для Рима в настоящее время было бы полезно, чтобы в нем было диктаторское правление. Тот, кто будет избран, должен править не определенный срок, но до тех пор, пока Рим, Италия, вся Римская держава, потрясенная междоусобными распрями и войнами, не укрепится. Это предложение имело в виду самого Суллу и в этом не было никакого сомнения. Сулла и сам не мог скрыть этого и в конце своего послания открыто заявлял, что, по его мнению, именно он в настоящее время будет полезен для Рима. Вот какое послание отправил Сулла. Римляне выбрали Суллу на срок, на какой он хочет, полномочным правителем-тираном».
timonya: Я думаю, по почте такие вопросы не решаются, просто должны были быть личные переговоры. Хотя если Сулла действительно продиктовал Флакку и сенату ультиматум письмом, тогда ой, отчуждение между ним и теми, кто остался в Риме, было, значит, уже очень велико. Но всё-таки давайте представим себе переговоры. Делегация от всех групп в Риме - Флакк, Катул, Метеллы, тайно приезжает к Сулле и спрашивает - чего тебе нужно Луций Корнелий, чего ты хочешь? Консульство - на, бери! Что ещё? Да, я и правда шутил со списками, - легко соглашается Сулла, - Я рад, что я вас наконец-то убедил поговорить со мной серьёзно.
Я хочу: чтобы римский сенат и народ взяли на себя свою долю ответственности за репрессии, так, чтобы никто никогда за убитых не выступил. Я хочу: формального подтверждения законности репрессий на самом высоком, небывало высоком, неоспоримом уровне. ЗАКОНОМ. И чтобы я к этому закону никакого отношения не имел - его предложите ВЫ, а примет римский народ. Корнелий Сулла в этом участвовать не будет, меня и в Городе даже не будет - я тут с Марием пока воюю, может, по этому закону вы ещё и не Мария, а меня врагом объявите, хе-хе.
Дальше: я увидел, что сенат не имеет ни авторитета, ни моральных сил, ни влияния, и сам не готов принимать на себя достаточно ответственности и брать достаточно полномочий, чтобы восстановить Республику. Да я, после ваших последних заседаний, вам этого делать и не дам.
Поэтому вот вам мои условия: Республикой пока буду управлять я. И чтоб никто мне не мешался, пока не закончу. И чтоб я имел право на всё, что мне будет необходимым, вообще на всё.
Так что сделаете меня ДИКТАТОРОМ, а консулов выберем, каких я скажу - таких, чтоб не вякали, хватит, насовещались уже. Ну да, я про тебя, почтенный Катул, если тебе мало, ты скажи, мы ещё тебе устроим представление, только тогу чистую приготовь, чтобы кровь её покрасивей забрызгала. Марий-младший-то, вон, за той стеной сидит, живой... пока.
Вы, я вижу, хотите меня спросить, что я вам предлагаю взамен? Пока - жизнь. Никто из сенаторов, кроме тех, кто уже в списках, не будет проскрибирован. А те, кто в списках и не воевал, могут уйти в изгнание, преследовать их не будут. А дальше посмотрим, как будете себя вести. Ладно-ладно, выдыхайте, отцы, последнее - это я шучу.
В таком вот роде сцена мне представляется.
Последовательность здесь у меня выстраивается такая: После отъезда Суллы из Рима к армии в Пренесте сенат выбирает Валерия Флакка, самого авторитетного из «нейтралов» интеррексом и продолжает переговоры. Письмами ли, ещё ли как-то, но дело с Суллой доводят до конца - принимают все его условия. После этого Валерий Флакк собирает комиции и выставляет на голосование два закона: о диктатуре и о проскрипция. Комиции принимают оба закона.
После этого опять же Валерий Флакк собирает, центуриатные или, возможно, даже куриатные комиции (самая древняя из трех форм римского народного собрания, превратившаяся в чистую формальность, всего на них собирались и голосовали 30 человек, по одному от курии) и на них диктатором по новому закону выбирают Суллу.
Сулла тем временем принимает сдачу Пренесте, присылает в Рим голову Мария (живой консул Марий ставил под вопрос законность избрания и полномочий интеррекса Флакка, - мне кажется, Сулла на самый крайний случай не торопил Офеллу со взятием Пренесте и придерживал эту тему как возможный дополнительный козырь на случай, если бы вдруг паче чаяния недовольные его резкостью вдруг после его отъезда сговорились и уперлись - тот же Флакк, например, стакнулся бы с Метеллами, а может, и с Катулом и начал что-то в Риме делать НЕ ТО), а потом приезжает сам, назначает начальником конницы Флакка - но это И ВСЁ, единственный символический пост, который он уступает не своим. Консулами, наверное уже в декабре, под председательством Суллы выбирают Корнелия Долабеллу (деятеля совершенно невыдающихся способностей и близкого к Сулле) и Туллия Декулу (а вот это вообще НИКТО, откуда его Сулла достал, неизвестно... ну туда же он и канул после консульства).
Остальной Италии, наконец, становится понятно, что делать - теперь там тоже репрессируют не через суды, а по спискам. Плутарх: «Списки составлялись не в одном Риме, но в каждом городе Италии». Как это работало, лучше понятно из речи Цицерона в защиту Габита - представители одной группы местной знати италийского города приезжали к Сулле и просили его включить в списки своих противников - Сулла включал, дальше в том городе всё было как в Риме.
«Закон Валерия или Корнелия» о проскрипциях явно устанавливал только общие критерии для репрессий - им подлежит тот, кто внесен в списки или убит как враг. Про составление списков в законе скорее всего говорилось что-то общее, мол, списки врагов определяют магистраты Республики. И Сулла, конечно, прямо в законе не был назван - полномочия на составление списков по закону он должен был получать как высший экстраординарный магистрат, диктатор. То есть, как видите, Сулла в игре против сената за ответственность навязал свои правила и по ним выиграл, он сделал всё так, как обещал убийством Гратидиана, - ответственность за репрессии взяли, «подписались» все, кроме него - интеррекс Валерий Флакк, избранный сенатом и проведший закон, сенат, не отменивший закон, принятый вопреки всем правилам, и народ, закон принявший. А Сулла его люди, обвинявшие перед ним врагов, чтобы их занесли в списки, и скупавшие за бесценок их имущество, только закон исполняли...
У Суллы получилось. Только ненадолго, в 64 году, закон о проскрипциях был признан фактически неправовым, недействующим и не дающим защиты от обвинения сулланцев в убийстве репрессированных только ненадолго в 64 году, когда обвинения принимал бывший в том году председателем суда Юлий Цезарь. Ни один из значительных сулланцев не пострадал, Катилина был, кажется, обвинен, но оправдан. Потом Цезарю перестало быть выгодно изображать защитника марианцев (этим уже Катилина занялся), и обвинения прекратились, закон Валерия опять стал действовать. Всё остальное время после 81 ни Суллу, ни сулланцев никто за репрессии обвинить не мог - «закон Валерия или Корнелия» их защищал.
Вот, наконец, обещанная реконструкция с объяснением политического смысла убийства Гратидиана готова. Но у казни, вы помните, был ещё оккультный элемент, она была организована как «черная месса», как принесение человеческой жертвы манам (человеческие жертвы в римской религиозной системе, во всяком случае ТАКИЕ, категорически не разрешались), да ещё с мытьем рук в священной кропильнице. Объяснять так объяснять, об этом я добавлю ещё немножко. Тут уже придется больше прибегать к к-логии.
Как вы видели, у Суллы не было большинства в сенате, и он в ноябре 82 не сделал ни одного реального шага навстречу другим группам, даже союзным Метеллам, и сенату в целом, никаких политических компромиссов не было. В ответ на каждую попытку как то протестовать, предложить не начинать бессудные репрессии или хотя поставить их в рамки, вообще возражать, Сулла только повышал давление на сенат и расширял и ужесточал репрессии, сопровождая их изощренным запугиванием типа убийства Гратидиана (наверняка были и другие адресные и показательные жестокости, понятные адресатам - сенаторам, просто они в общем море насилия потерялись для истории).
В конце концов сенат чисто политически сдался полностью, отдав Сулле по беспрецедентному закону о диктатуре гораздо больше власти, чем это вообще было для Республики возможно и мыслимо, и согласившись полностью узаконить репрессии в самом широком и бесконтрольном для всех, кроме Суллы варианте, и сделал это практически без встречных условий - разве что, может быть, в обмен на отказ Суллы от дальнейших репрессий хотя бы против сенаторов и на символическое ограничение репрессий полугодовым сроком (которое, как видно из речи за Росция, Сулла не соблюдал). Во всяком случае по крайней мере Сципион, консул 83 года, возглавлявший одну из марианских армий, уехал и спокойно жил в изгнании в Массалии, не были убиты и ещё некоторые сенаторы.
Интересны тут две вещи: первая - кто такой вообще «Сулла», что это была за сила такая, которая согнула в Риме всех, вторая, связанная с первой - действовал ли Сулла, переезжая сенат и республику бульдозером репрессий, диктатуры и реформ по заранее обдуманному плану, или, после пресловутого отказа сената 3 ноября, явно Суллой незапланированного, всё последующее - диктатура, списки, законы Валерия, были серией экспромтов.
Мой ответ я в общем-то же дал выше - за Сулой стояла новая сила, его личная группа, собранная в основном уже в Италии в ходе войны, состоявшая, кроме нескольких преториев (Долабелла), из амбициозной молодежи. Это не была обычная группа римских политиков, связанная родством и браками, возглавляемая успешными старшими политиками, прошедшими cursus honorum и занимавшими высокие ранги в сенате, потихоньку продвигающая своих младших родственников наверх и выборочно и осторожно выдвигающая незнатных амбициозных клиентов в «свои» народные трибуны с перспективой включения в аристократию.
Состав «сулланцев» был смешанным, сборным: знатнейшие аристократы, как молодой Красс, выходцы из потерявших влияние родов, как Катилина, марианские перебежчики, выдвинувшиеся при марианском режиме - Веррес, Офелла, люди из низов, «унтеры» - центурионы, типа Фуфидия и Луска, и даже люди совсем презренного происхождения типа Хризогона. Объединяла их личная «присяга» Сулле, готовность идти за ним во всём, не соблюдая политические правила игры, разделять его методы - террор, насилие, переустройство системы под себя с уничтожением или жестким оттеснением оппонентов от власти. Сулла развязал и проводил террор их руками. Это были не пешки, как бардиеи Мария - личные головорезы, деклассированные «морячки»-бандиты-террористы, от которых после устранения главаря было легко избавиться, а именно молодые амбициозные новые политики, убивающие и для Суллы, и для себя, чтобы занять место убитых на верхушке римской сословной и политической пирамиды.
И конечно, для того, чтобы захватить и удержать власть Сулле и его новой знати нужны были проскрипции против старой элиты именно в таком массовом масштабе, с повязыванием своих людей кровью убитых и переделом и захватом собственности (Короленков и Смыков приводят как самую осторожную оценку перешедшего к сулланцам в ходе проскрипций имущества в 2,3 миллиарда сестерциев), который захват превращал разорившихся Сергиев и бедных Фуфидиев в богачей - а принадлежность к сословиям и классам в Республике определялась по размеру имущества. И ещё нужны были радикальные реформы системы, возможные именно через временный слом и перекройку конституции и политической и сословной системы, включение «сулланцев» в расширенный с 300 до 600 мест сенат, где бы они получили если не большинство, то очень сильные позиции, «отключение» старых контрольных механизмов Республики - отмену цензуры, отмену ответственности за проскрипции, монополизацию судов сенаторами (то есть теми же сулланцами-сенаторами, которые теперь сами себя судили). Это был пиратский захват корабля с насильственной заменой офицеров на пиратов
(«Клянусь громом, мне до смерти надоел капитан! Довольно ему мной командовать! Я хочу жить в капитанской каюте, мне нужны ихние разносолы и вина».).
3 ноября Сулла всего лишь проверил, насколько сломлен и бессилен сенат, оказалось, что ещё не до конца - тогда Сулла включил жесткач на полную и выпустил на сцену Катилину. Если бы сенат согласился начать репрессии своим постановлением - дальше было бы примерно то же самое, но не в «львином», а в «лисьем» варианте, репрессии бы нарастали явочным порядком, и реформы сенату бы пришлось одобрять (а каждая попытка протестовать кончалась бы для протестующих прогулкой в один конец до гробницы Лутациев), разве что Сулла бы дополнительно опирался на тех в сенате, кто его поддержал и поделился бы частью добычи и власти с ними.
Так вот, я это к чему всё веду, это ж всё об оккультизме. Сулла сбивал свою группу наспех, экспромтом, но не чисто механически, а явно обучая на ходу молодежь, привязывая ее к себе и пытаясь объединить друг с другом, соединяя и повязывая не только общими убийствами и грабежом, но и участием во внутренних ритуалах - это уже мои предположения, но по-моему казнь Гратидиана эту, тайную часть сулланской политической работы «засвечивает».
Присмотримся внимательно к кощунственным деталям казни. Да, это кровавая человеческая жертва - но она не совершенно отвязная и «сатанинская», делающая убийц нечестивыми изгоями, исключенными из римской религии, homo sacer. Жертва принесена не подземным страшным богам, которых нельзя призывать и «кормить», а манам почтенного рода, которые оскорблены убийством Катула-старшего, и которых всё равно в таком случае нужно умирить жертвой и справедливым воздаянием убийцам. Их тут и успокоили, и воздаяние устроили - ну, с изрядным перехлестом, конечно... но Орка на землю не вызвали, и божественных кар типа чумы и молний на Город не накликали. Дальше, мытье кровавых рук в священной кропильнице - но кропильница-то Аполлона, греческого, чужого бога, не включенного в признанный сонм римских богов, Республикой не признанного, с которым у римской общины «договора» нет. (Кстати, когда римляне Аполлона «интегрировали» через 40 лет, они его сначала приняли именно как бога-покровителя мести, первый храм в Померии ему поставили вторые триумвиры - мстители за Цезаря, и Антоний под его покровительством (судя по монетам) вел войну с убийцами Цезаря. Так-то если подумать, по сравнению с Марсием, с которого Аполлон снял с живого кожу, Гратидиану меньше мучений досталось, да и за большую провинность.)
И мыл руки Катилина тоже за Померием, освященную и защищаемую богами часть Города не осквернил. То есть это, друзья, конечно, нечестие и святотатство, но очень такие аккуратные, не обрекающие тех, кто их совершил на проклятие на веки вечные как нечестивцев, а скорее показывающие их как заключающих что-то вроде кровавого дополнения к римскому завету с богами, временно расширяющих рамки дозволенного в необычных обстоятельствах, для восстановления Республики и очищения её от врагов. Не кровавый раж за этим стоит, а спокойный холодный ум, продумавший все детальки. Судя по привлечению Аполлона - если не греческий, то эллинизированный ум.
Вы помните, что я в цикле «Два брата против Рима» предполагал, что тайное воспитание-«кондиционирование» стоиками молодых римских аристократов, превращение в стоических «мудрецов», предназначенных в сверхчеловеки - революционеры, начиная с Тиберия Гракха, включало тайные посвящения через переходы границ, совершение запретных действий, которые «мудрецу» дозволены? Вот здесь я об этом писал. И ещё помните оттуда, что, кажется, в секретных книгах стоиков всерьёз, как рабочие, рассматривались «кейсы» совершения святотатств для управления римской политикой, вплоть до наивысшего - сожжения Капитолия?
Друзья, да вот же оно - такое святотатство. Я из всего изложенного заключаю что Сулла овладел этой технологией (предположу, как вариант, что его в его покрытой тайной молодости готовили как раз в самоубийцы - «торпеды» революционеры, но потом он как-то в дело на пошёл, а «хакнул» технику и стал сам использовать) и применял её, обучая свой ближний круг, наиболее одаренных и верных (в упрощенно-ускоренном, «военно-полевом» варианте). То есть казнь Гратидиана - это ещё и часть технологии захвата власти Суллой «по мануалу» Блоссия и ко, политическое святотатство для того, чтобы шокировать римлян и «освятить» террор и основание новой сулланской Республики, пресловутая «сакральная жертва», - и одновременно «выпускной экзамен» самого Катилины, который после неё получил, наверное, высшее посвящение во внутреннем круге сулланской тайной гетерии.
О Гратидиане у меня всё, во второй части (как всегда, когда она будет - не знаю) предлагаю разобраться, что на вот это вот все ответили Сулле Метеллы и Катул :)
Ноябрь, условно с 4 по 10 ноября. Резня в Риме продолжается, убийства начинаются в других городах Италии - однако ЧЕРЕЗ СУДЫ (Аппиан: «По всей Италии учреждены были над этими лицами жестокие суды, причем выдвигались против них разнообразные обвинения. Их обвиняли или в том, что они были командирами, или в том, что служили в войске, или в том, что вносили деньги или оказывали другие услуги, или вообще в том, что они подавали советы, направленные против Суллы. Поводами к обвинению служили гостеприимство, дружба, дача или получение денег в ссуду; к суду привлекали даже за простую оказанную услугу или за компанию во время путешествия»), т.е. на момент начала репрессий никакого закона о бессудных убийствах-проскрипциях, никаких списков нет, так что вне Рима, где нет Суллы, даже пытаются имитировать законную процедуру - для того чтобы просто убивать, как в Рим, у местных сторонников Суллы нет столько дерзости, они у себя в городах потом жить собираются.
В Риме же Сулла убивает одним своим приказом, как самодержец, как... царь. Уже только по одному этому можно видеть, насколько сильно он презирает старую Республику, и насколько серьёзно он собирается её переучредить заново.
Вот здесь по-моему уже хронологически и контекстно идеальное место для эпизода с Метеллом.
Плутарх: «кровавым делам в городе не было ни числа, ни предела, Наконец, один из молодых людей, Гай Метелл, отважился спросить в сенате у Суллы, чем кончится это бедствие и как далеко оно должно зайти, чтобы можно стало ждать прекращения того, что теперь творится. «Ведь мы просим у тебя, - сказал он, - не избавления от кары для тех, кого ты решил уничтожить, но избавления от неизвестности для тех, кого ты решил оставить в живых». На возражение Суллы, что он-де еще не решил, кого прощает, Метелл ответил: «Ну так объяви, кого ты решил покарать». И Сулла обещал сделать это. Не посоветовавшись ни с кем из должностных лиц, Сулла тотчас составил список из восьмидесяти имен. Несмотря на всеобщее недовольство, спустя день он включил в список еще двести двадцать человек, а на третий - опять по меньшей мере столько же. Выступив по этому поводу с речью перед народом, Сулла сказал, что он переписал тех, кого ему удалось вспомнить, а те, кого он сейчас запамятовал, будут внесены в список в следующий раз».
То есть в какой-то момент (скорее всего довольно быстро, через несколько дней после начла террора) сенат под каким-то предлогом приглашает Суллу на заседание (очень характерно-римский такой момент, жуть-жутью, но государственные дела сами себя не порешают) и через юнца - Гая Метелла...
(Тут буквально пару слов в сторону про Метеллов. Квинт Цецилий Метелл Пий, второй по силе из победивших «атаманов», действовавший со своей отдельной армией, тоже как проконсул, на севере Италии, во время проскрипций проявляет просто-таки зияющее и полнейшее отсутствие, с ноября 82 и по январь 80, когда он становится консулом вместе с Суллой, о том, что с ним было, совершенно ничего не известно. Я думаю, это не случайно. Метеллы были отдельной политической силой. Метелл Пий и его влиятельные родственники - Лукулл и Сервилии - в гражданской войне воевали, командуя своими собственными армиями. Сулла в 89 вступил с Метеллами в союз через женитьбу, марианцев они победили вместе, но уже вот после окончания войны Метеллы в сулланском терроре участия не приняли. В решающие моменты ноября 82 года под Римом действует только Сулла, Метелл Пий явно держится несколько в стороне от событий. Только выступление Гая Метелла показывает, что Метеллы тоже пытались влиять на события, но эдак осторожненько, через младшенького, с которого какой спрос. Никого из Метеллов потом не упоминают ни среди тех, кто вел террор, ни среди нажившихся от террора. Свою активную игру они начнут в 80 году, но об это я уже в следующем эссе буду писать.)
...предлагают Сулле ограничить террор. Заметьте, это совершенно другой «заход», чем протест Катула, и содержательно - Катул предлагает не начинать террор, Метелл - ограничить его, и по субъекту - исходит он от другой, союзной Сулле политической группы.
Прекрасно! - говорит Сулла, и в первый раз после 3 ноября улыбается, - То есть через тебя, юноша, почтенное собрание отцов намекает мне, что признаёт моё право убивать (ну что ж, это прогресс по сравнению с давешними словами почтенного Катула), но просит меня его ограничить? Да пожалуйста! Будет вам список - им я ДОБРОВОЛЬНО ограничусь. А пока извините, удаляюсь по делам, у меня тут война с консулом Марием под Пренесте.
На следующий день на Форуме появляется список из 80 человек. Сенаторы облегченно вздыхают.
Назавтра появляется ещё список из 220 человек. Послезавтра - ещё список в 200 человек, и тут уж сенаторы понимают, что Сулла, конечно, по форме уступает, но по сути опять в своем неповторимом стиле над ними издевается. Сулла, между тем, уезжает в свою армию под Пренесте.
11-20 ноября. Аппиан: «Сулла выехал недалеко от Рима и приказал сенату избрать так называемого междуцаря. Сенат избрал Валерия Флакка в надежде, что он внесет предложение устроить выборы консулов. Тогда Сулла поручил Флакку внести в народное собрание следующее предложение: по мнению его, Суллы, для Рима в настоящее время было бы полезно, чтобы в нем было диктаторское правление. Тот, кто будет избран, должен править не определенный срок, но до тех пор, пока Рим, Италия, вся Римская держава, потрясенная междоусобными распрями и войнами, не укрепится. Это предложение имело в виду самого Суллу и в этом не было никакого сомнения. Сулла и сам не мог скрыть этого и в конце своего послания открыто заявлял, что, по его мнению, именно он в настоящее время будет полезен для Рима. Вот какое послание отправил Сулла. Римляне выбрали Суллу на срок, на какой он хочет, полномочным правителем-тираном».
timonya: Я думаю, по почте такие вопросы не решаются, просто должны были быть личные переговоры. Хотя если Сулла действительно продиктовал Флакку и сенату ультиматум письмом, тогда ой, отчуждение между ним и теми, кто остался в Риме, было, значит, уже очень велико. Но всё-таки давайте представим себе переговоры. Делегация от всех групп в Риме - Флакк, Катул, Метеллы, тайно приезжает к Сулле и спрашивает - чего тебе нужно Луций Корнелий, чего ты хочешь? Консульство - на, бери! Что ещё? Да, я и правда шутил со списками, - легко соглашается Сулла, - Я рад, что я вас наконец-то убедил поговорить со мной серьёзно.
Я хочу: чтобы римский сенат и народ взяли на себя свою долю ответственности за репрессии, так, чтобы никто никогда за убитых не выступил. Я хочу: формального подтверждения законности репрессий на самом высоком, небывало высоком, неоспоримом уровне. ЗАКОНОМ. И чтобы я к этому закону никакого отношения не имел - его предложите ВЫ, а примет римский народ. Корнелий Сулла в этом участвовать не будет, меня и в Городе даже не будет - я тут с Марием пока воюю, может, по этому закону вы ещё и не Мария, а меня врагом объявите, хе-хе.
Дальше: я увидел, что сенат не имеет ни авторитета, ни моральных сил, ни влияния, и сам не готов принимать на себя достаточно ответственности и брать достаточно полномочий, чтобы восстановить Республику. Да я, после ваших последних заседаний, вам этого делать и не дам.
Поэтому вот вам мои условия: Республикой пока буду управлять я. И чтоб никто мне не мешался, пока не закончу. И чтоб я имел право на всё, что мне будет необходимым, вообще на всё.
Так что сделаете меня ДИКТАТОРОМ, а консулов выберем, каких я скажу - таких, чтоб не вякали, хватит, насовещались уже. Ну да, я про тебя, почтенный Катул, если тебе мало, ты скажи, мы ещё тебе устроим представление, только тогу чистую приготовь, чтобы кровь её покрасивей забрызгала. Марий-младший-то, вон, за той стеной сидит, живой... пока.
Вы, я вижу, хотите меня спросить, что я вам предлагаю взамен? Пока - жизнь. Никто из сенаторов, кроме тех, кто уже в списках, не будет проскрибирован. А те, кто в списках и не воевал, могут уйти в изгнание, преследовать их не будут. А дальше посмотрим, как будете себя вести. Ладно-ладно, выдыхайте, отцы, последнее - это я шучу.
В таком вот роде сцена мне представляется.
Последовательность здесь у меня выстраивается такая: После отъезда Суллы из Рима к армии в Пренесте сенат выбирает Валерия Флакка, самого авторитетного из «нейтралов» интеррексом и продолжает переговоры. Письмами ли, ещё ли как-то, но дело с Суллой доводят до конца - принимают все его условия. После этого Валерий Флакк собирает комиции и выставляет на голосование два закона: о диктатуре и о проскрипция. Комиции принимают оба закона.
После этого опять же Валерий Флакк собирает, центуриатные или, возможно, даже куриатные комиции (самая древняя из трех форм римского народного собрания, превратившаяся в чистую формальность, всего на них собирались и голосовали 30 человек, по одному от курии) и на них диктатором по новому закону выбирают Суллу.
Сулла тем временем принимает сдачу Пренесте, присылает в Рим голову Мария (живой консул Марий ставил под вопрос законность избрания и полномочий интеррекса Флакка, - мне кажется, Сулла на самый крайний случай не торопил Офеллу со взятием Пренесте и придерживал эту тему как возможный дополнительный козырь на случай, если бы вдруг паче чаяния недовольные его резкостью вдруг после его отъезда сговорились и уперлись - тот же Флакк, например, стакнулся бы с Метеллами, а может, и с Катулом и начал что-то в Риме делать НЕ ТО), а потом приезжает сам, назначает начальником конницы Флакка - но это И ВСЁ, единственный символический пост, который он уступает не своим. Консулами, наверное уже в декабре, под председательством Суллы выбирают Корнелия Долабеллу (деятеля совершенно невыдающихся способностей и близкого к Сулле) и Туллия Декулу (а вот это вообще НИКТО, откуда его Сулла достал, неизвестно... ну туда же он и канул после консульства).
Остальной Италии, наконец, становится понятно, что делать - теперь там тоже репрессируют не через суды, а по спискам. Плутарх: «Списки составлялись не в одном Риме, но в каждом городе Италии». Как это работало, лучше понятно из речи Цицерона в защиту Габита - представители одной группы местной знати италийского города приезжали к Сулле и просили его включить в списки своих противников - Сулла включал, дальше в том городе всё было как в Риме.
«Закон Валерия или Корнелия» о проскрипциях явно устанавливал только общие критерии для репрессий - им подлежит тот, кто внесен в списки или убит как враг. Про составление списков в законе скорее всего говорилось что-то общее, мол, списки врагов определяют магистраты Республики. И Сулла, конечно, прямо в законе не был назван - полномочия на составление списков по закону он должен был получать как высший экстраординарный магистрат, диктатор. То есть, как видите, Сулла в игре против сената за ответственность навязал свои правила и по ним выиграл, он сделал всё так, как обещал убийством Гратидиана, - ответственность за репрессии взяли, «подписались» все, кроме него - интеррекс Валерий Флакк, избранный сенатом и проведший закон, сенат, не отменивший закон, принятый вопреки всем правилам, и народ, закон принявший. А Сулла его люди, обвинявшие перед ним врагов, чтобы их занесли в списки, и скупавшие за бесценок их имущество, только закон исполняли...
У Суллы получилось. Только ненадолго, в 64 году, закон о проскрипциях был признан фактически неправовым, недействующим и не дающим защиты от обвинения сулланцев в убийстве репрессированных только ненадолго в 64 году, когда обвинения принимал бывший в том году председателем суда Юлий Цезарь. Ни один из значительных сулланцев не пострадал, Катилина был, кажется, обвинен, но оправдан. Потом Цезарю перестало быть выгодно изображать защитника марианцев (этим уже Катилина занялся), и обвинения прекратились, закон Валерия опять стал действовать. Всё остальное время после 81 ни Суллу, ни сулланцев никто за репрессии обвинить не мог - «закон Валерия или Корнелия» их защищал.
Вот, наконец, обещанная реконструкция с объяснением политического смысла убийства Гратидиана готова. Но у казни, вы помните, был ещё оккультный элемент, она была организована как «черная месса», как принесение человеческой жертвы манам (человеческие жертвы в римской религиозной системе, во всяком случае ТАКИЕ, категорически не разрешались), да ещё с мытьем рук в священной кропильнице. Объяснять так объяснять, об этом я добавлю ещё немножко. Тут уже придется больше прибегать к к-логии.
Как вы видели, у Суллы не было большинства в сенате, и он в ноябре 82 не сделал ни одного реального шага навстречу другим группам, даже союзным Метеллам, и сенату в целом, никаких политических компромиссов не было. В ответ на каждую попытку как то протестовать, предложить не начинать бессудные репрессии или хотя поставить их в рамки, вообще возражать, Сулла только повышал давление на сенат и расширял и ужесточал репрессии, сопровождая их изощренным запугиванием типа убийства Гратидиана (наверняка были и другие адресные и показательные жестокости, понятные адресатам - сенаторам, просто они в общем море насилия потерялись для истории).
В конце концов сенат чисто политически сдался полностью, отдав Сулле по беспрецедентному закону о диктатуре гораздо больше власти, чем это вообще было для Республики возможно и мыслимо, и согласившись полностью узаконить репрессии в самом широком и бесконтрольном для всех, кроме Суллы варианте, и сделал это практически без встречных условий - разве что, может быть, в обмен на отказ Суллы от дальнейших репрессий хотя бы против сенаторов и на символическое ограничение репрессий полугодовым сроком (которое, как видно из речи за Росция, Сулла не соблюдал). Во всяком случае по крайней мере Сципион, консул 83 года, возглавлявший одну из марианских армий, уехал и спокойно жил в изгнании в Массалии, не были убиты и ещё некоторые сенаторы.
Интересны тут две вещи: первая - кто такой вообще «Сулла», что это была за сила такая, которая согнула в Риме всех, вторая, связанная с первой - действовал ли Сулла, переезжая сенат и республику бульдозером репрессий, диктатуры и реформ по заранее обдуманному плану, или, после пресловутого отказа сената 3 ноября, явно Суллой незапланированного, всё последующее - диктатура, списки, законы Валерия, были серией экспромтов.
Мой ответ я в общем-то же дал выше - за Сулой стояла новая сила, его личная группа, собранная в основном уже в Италии в ходе войны, состоявшая, кроме нескольких преториев (Долабелла), из амбициозной молодежи. Это не была обычная группа римских политиков, связанная родством и браками, возглавляемая успешными старшими политиками, прошедшими cursus honorum и занимавшими высокие ранги в сенате, потихоньку продвигающая своих младших родственников наверх и выборочно и осторожно выдвигающая незнатных амбициозных клиентов в «свои» народные трибуны с перспективой включения в аристократию.
Состав «сулланцев» был смешанным, сборным: знатнейшие аристократы, как молодой Красс, выходцы из потерявших влияние родов, как Катилина, марианские перебежчики, выдвинувшиеся при марианском режиме - Веррес, Офелла, люди из низов, «унтеры» - центурионы, типа Фуфидия и Луска, и даже люди совсем презренного происхождения типа Хризогона. Объединяла их личная «присяга» Сулле, готовность идти за ним во всём, не соблюдая политические правила игры, разделять его методы - террор, насилие, переустройство системы под себя с уничтожением или жестким оттеснением оппонентов от власти. Сулла развязал и проводил террор их руками. Это были не пешки, как бардиеи Мария - личные головорезы, деклассированные «морячки»-бандиты-террористы, от которых после устранения главаря было легко избавиться, а именно молодые амбициозные новые политики, убивающие и для Суллы, и для себя, чтобы занять место убитых на верхушке римской сословной и политической пирамиды.
И конечно, для того, чтобы захватить и удержать власть Сулле и его новой знати нужны были проскрипции против старой элиты именно в таком массовом масштабе, с повязыванием своих людей кровью убитых и переделом и захватом собственности (Короленков и Смыков приводят как самую осторожную оценку перешедшего к сулланцам в ходе проскрипций имущества в 2,3 миллиарда сестерциев), который захват превращал разорившихся Сергиев и бедных Фуфидиев в богачей - а принадлежность к сословиям и классам в Республике определялась по размеру имущества. И ещё нужны были радикальные реформы системы, возможные именно через временный слом и перекройку конституции и политической и сословной системы, включение «сулланцев» в расширенный с 300 до 600 мест сенат, где бы они получили если не большинство, то очень сильные позиции, «отключение» старых контрольных механизмов Республики - отмену цензуры, отмену ответственности за проскрипции, монополизацию судов сенаторами (то есть теми же сулланцами-сенаторами, которые теперь сами себя судили). Это был пиратский захват корабля с насильственной заменой офицеров на пиратов
(«Клянусь громом, мне до смерти надоел капитан! Довольно ему мной командовать! Я хочу жить в капитанской каюте, мне нужны ихние разносолы и вина».).
3 ноября Сулла всего лишь проверил, насколько сломлен и бессилен сенат, оказалось, что ещё не до конца - тогда Сулла включил жесткач на полную и выпустил на сцену Катилину. Если бы сенат согласился начать репрессии своим постановлением - дальше было бы примерно то же самое, но не в «львином», а в «лисьем» варианте, репрессии бы нарастали явочным порядком, и реформы сенату бы пришлось одобрять (а каждая попытка протестовать кончалась бы для протестующих прогулкой в один конец до гробницы Лутациев), разве что Сулла бы дополнительно опирался на тех в сенате, кто его поддержал и поделился бы частью добычи и власти с ними.
Так вот, я это к чему всё веду, это ж всё об оккультизме. Сулла сбивал свою группу наспех, экспромтом, но не чисто механически, а явно обучая на ходу молодежь, привязывая ее к себе и пытаясь объединить друг с другом, соединяя и повязывая не только общими убийствами и грабежом, но и участием во внутренних ритуалах - это уже мои предположения, но по-моему казнь Гратидиана эту, тайную часть сулланской политической работы «засвечивает».
Присмотримся внимательно к кощунственным деталям казни. Да, это кровавая человеческая жертва - но она не совершенно отвязная и «сатанинская», делающая убийц нечестивыми изгоями, исключенными из римской религии, homo sacer. Жертва принесена не подземным страшным богам, которых нельзя призывать и «кормить», а манам почтенного рода, которые оскорблены убийством Катула-старшего, и которых всё равно в таком случае нужно умирить жертвой и справедливым воздаянием убийцам. Их тут и успокоили, и воздаяние устроили - ну, с изрядным перехлестом, конечно... но Орка на землю не вызвали, и божественных кар типа чумы и молний на Город не накликали. Дальше, мытье кровавых рук в священной кропильнице - но кропильница-то Аполлона, греческого, чужого бога, не включенного в признанный сонм римских богов, Республикой не признанного, с которым у римской общины «договора» нет. (Кстати, когда римляне Аполлона «интегрировали» через 40 лет, они его сначала приняли именно как бога-покровителя мести, первый храм в Померии ему поставили вторые триумвиры - мстители за Цезаря, и Антоний под его покровительством (судя по монетам) вел войну с убийцами Цезаря. Так-то если подумать, по сравнению с Марсием, с которого Аполлон снял с живого кожу, Гратидиану меньше мучений досталось, да и за большую провинность.)
И мыл руки Катилина тоже за Померием, освященную и защищаемую богами часть Города не осквернил. То есть это, друзья, конечно, нечестие и святотатство, но очень такие аккуратные, не обрекающие тех, кто их совершил на проклятие на веки вечные как нечестивцев, а скорее показывающие их как заключающих что-то вроде кровавого дополнения к римскому завету с богами, временно расширяющих рамки дозволенного в необычных обстоятельствах, для восстановления Республики и очищения её от врагов. Не кровавый раж за этим стоит, а спокойный холодный ум, продумавший все детальки. Судя по привлечению Аполлона - если не греческий, то эллинизированный ум.
Вы помните, что я в цикле «Два брата против Рима» предполагал, что тайное воспитание-«кондиционирование» стоиками молодых римских аристократов, превращение в стоических «мудрецов», предназначенных в сверхчеловеки - революционеры, начиная с Тиберия Гракха, включало тайные посвящения через переходы границ, совершение запретных действий, которые «мудрецу» дозволены? Вот здесь я об этом писал. И ещё помните оттуда, что, кажется, в секретных книгах стоиков всерьёз, как рабочие, рассматривались «кейсы» совершения святотатств для управления римской политикой, вплоть до наивысшего - сожжения Капитолия?
Друзья, да вот же оно - такое святотатство. Я из всего изложенного заключаю что Сулла овладел этой технологией (предположу, как вариант, что его в его покрытой тайной молодости готовили как раз в самоубийцы - «торпеды» революционеры, но потом он как-то в дело на пошёл, а «хакнул» технику и стал сам использовать) и применял её, обучая свой ближний круг, наиболее одаренных и верных (в упрощенно-ускоренном, «военно-полевом» варианте). То есть казнь Гратидиана - это ещё и часть технологии захвата власти Суллой «по мануалу» Блоссия и ко, политическое святотатство для того, чтобы шокировать римлян и «освятить» террор и основание новой сулланской Республики, пресловутая «сакральная жертва», - и одновременно «выпускной экзамен» самого Катилины, который после неё получил, наверное, высшее посвящение во внутреннем круге сулланской тайной гетерии.
О Гратидиане у меня всё, во второй части (как всегда, когда она будет - не знаю) предлагаю разобраться, что на вот это вот все ответили Сулле Метеллы и Катул :)