Капитаны гибнущих кораблей
Время двоевластий, безвластий, многовластий и прочей анархии, отсчитываемое с февраля 1917 года, стремительно заканчивалось. Военно-революционный комитет Тульского совета рабочих и солдатских депутатов предпринимал самые решительные меры по наведению порядка в городе оружейников, сообразно большевистскому пониманию устройства государства и управления на местах.
Туляков, привыкших к пустым обещаниям многочисленных политиков и политических партий, решительность Совета и его «карающего меча» в лице ВРК удивляла, если не сказать - шокировала. Рабочий люд, часть крестьян и отдельные представители интеллигенции поддерживали радикальные действия большевиков. Буржуазия, духовенство и другая часть интеллигенции не признавали рабоче-крестьянского правления - правда, делали это так же нерешительно, как и управляли губернией при Временном правительстве. Большевиков же протесты и ультиматумы состоятельной публики не интересовали.
«Но, увы!»
Газета «Тульская молва» в номере за 15 (2) февраля 1918 года подвела неутешительные итоги работы городского самоуправления и деятельности его ключевых фигур в 1917 году. В заметке под названием «Смена» нет прямого указания на причины провала в России буржуазной демократии, но всё становится понятно и без лишних слов.
«Гремят рукоплескания, все разрастаясь и разрастаясь.
Это приветствуют первого тульского городского голову С. Р. Дзюбина, избранного волею всего тульского населения.
Но, увы!
С. Р. Дзюбин пробыл без году неделю и попросился в отставку.
Его отпустили неохотно, но все же отпустили.
Власть принял К. А. Зажурило, не испугавшийся того, что:
- Хозяйство у города обширное, а порядка нет.
- После его избрания скептики говорили:
И зачем тревожат человека? Много, много он пробудет на этом посту? Месяц.
Зажурило обманул ожидания:
Он пробыл головой 4 месяца, но все же:
Не расцвел, а отцвел
В утре пасмурных дней.
И тот ушел в отставку.
Да и как не уйти!
К городу со всех сторон с ножом к горлу лезут кредиторы, а голове только и остается, что стать в позу и петь:
Денег нет у меня,
Один крест на груди,
Отойди, отойди!
Это положение называется «пиковым» и поступок городского головы К. А. Зажурило можно оправдать и по писанию:
Отошел от зла и сотворил благо.
Но, есть маленькое но!
Зачем было давать широковещательные обещания?
Впрочем, их давал, конечно, не К. А. Зажурило, а партия, боровшаяся при выборах. (К. А. Зажурило, как и С. Р. Дзюбин, был меньшевиком.- С. Т. )
Ведь все знали, на что идут, что город без денег, что его хозяйство разрушено.
Зачем же было принимать власть?
Неужели ради только власти?
Как С. Р. Дзюбину, так и К. А. Зажурило мы ставим один и тот же упрек:
Капитаны гибнущих кораблей сходят с них последними, а не первыми».
Какие правильные слова и выводы, причем они могли быть применимы не только к названным господам, но к высшей государственной власти России в короткий период между монархией и большевизмом.
«Быть городским головой в обыкновенное время дело нехитрое,- продолжал умозаключать К. Вехтин (возможно, это псевдоним. - С. Т. ), постоянный автор, фельетонист „Тульской молвы“.- А вот теперь дело совсем другое, трудное, головоломное.
Будущему городскому голове, а им, вероятно, будет И. К. Гудзь, советуем вспомнить хорошую русскую пословицу:
Взявшись за гуж, не говори, что не дюж».
Такой урок в 1918 году извлекли наши предки, пожинавшие плоды трех революций.
Поздно пить боржоми
Напомним читателям, что газета «Тульская молва» - наш бесценный источник сведений о дореволюционной и революционной Туле была изданием не большевистским, не советским, а частным, можно сказать капиталистическим. До октября 1918 года она продолжала издаваться известным банкиром, одним из богатейших людей Тулы, почетным потомственным гражданином города Д. И. Фортунатовым. Поэтому вывод о гибнущих кораблях и их капитанах дался ее авторам явно нелегко, тем более что несколько шлюпок с затопленных судов всё еще безнадежно дрейфовало в опасных революционных водах русской политики. Шлюпки эти - городская дума и управа города Тулы. В их стенах продолжались споры, дискуссии, голосования. Особенно яркие дебаты шли в думе - последнем оплоте сопротивления большевизму.
«На заседании думы… собралось небывалое еще количество публики: в думском зале было тесно. Гласных присутствовало 45 человек.
После продолжительного и чрезвычайно оживленного обсуждения вопроса о положении думы в связи с политическим моментом была принята предложенная фракцией с.- д. меньшевиков резолюция, в которой между прочим говорится, что дума будет со всей стойкостью оберегать права народа, самоуправляться на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права, сохраняя полную самостоятельность городского самоуправления, не допуская никакого вмешательства в его деятельность и никакого контроля над ней».
Завидная самоуверенность. Правда, кроме громких слов и обещаний, в распоряжении гласных не было ничего. Но и слова заканчивались перед осознанием того, что тульский гарнизон и отряды вооруженных рабочих (Красная гвардия) были всецело на стороне большевиков.
Пренебрежительно замалчивая имя главного отныне политического врага, дума на своем заседании от 25 января (7 февраля) 1918 года «разрешала управе входить в деловые сношения с представителями партии, захватившей власть». Как вам такая цитата? Пассажиры шлюпки с корабля русской демократии уходили на дно с высоко поднятыми головами!
«Далее, ввиду необходимости организации широких общественно-полезных работ, дума высказала изыскать нужные на это средства путем нового прогрессивного обложения». Остается загадкой, что же ранее мешало думе увеличить ставку налогооблагаемой базы для имущих слоев? А в 1918 году пить боржоми было поздно.
Приговоренные раскошелиться
Пока гласные думы перебирали все известные им способы реанимации городского хозяйства, тульские большевики принялись наполнять казну простейшим образом - изъятием средств у буржуазии. К 30 января (12 февраля) Военно-революционный комитет предписал промышленникам, торговцам и домовладельцам перечислить городу 3,5 миллиона рублей, причем 600 тысяч из них внести сразу - об этом «Молодой коммунар» уже писал в № 2 от 12 января этого года. Впрочем, деньги эти в указанный срок не поступили, так как приговоренные раскошелиться, посовещавшись, объявили себя почти что нищими. И зря, потому как новая власть отсутствием решительности не страдала.
«В связи с отказом, вынесенным в постановлении торговопромышленников, на общем собрании, состоявшемся 30 января, о внесении в распоряжение военно-революционного комитета 600 000 рублей, в счет прогрессивного обложения всех торговцев и домовладельцев, по распоряжению военно-революционного комитета, арестованы вчера и заключены в тюрьму следующие торговопромышленники: Э. и Р. Тейле, В. Н. Салищев, Ф. Ф. Баташев, П. Г. Димитриев, Д. Блюменталь, И. Н. Пропин, Стариков, Померанцев и Шерстов.
Содержание их в тюрьме предполагается до тех пор, пока ими не будет выполнено добровольно предписание военно-революционного комитета.
Арестованный также вчера утром торговец К. И. Платонов, ввиду признания им обложения торговопромышленников налогом правильным и согласия ввести в комитет причитающуюся с него сумму в счет этого сбора, из-под ареста освобожден».
Советская власть действовала жестко, решительно и бескомпромиссно. Надежда на быстрое ниспровержение большевиков таяла стремительно. Русская буржуазия начала XX века демонстрировала свою полную несостоятельность.
Сергей ТИМОФЕЕВ.
Опубликовано в газете «Тульский „Молодой коммунар“»
№ 8 (12187) от 09.02.2018