Груздев своей отставкой исцелил человека?
«Немой» чиновник из бывшего окружения Груздева заговорил. Голос прорезался спустя почти два месяца, после возвращения Владимира Сергеевича из Тулы в Москву. Речь идёт об Александре Лучине, человеке, непонятно откуда взявшемся, куда девшемся, да и кому пригодившемся. ИА «Тульские новости» с завидной регулярностью публикуют его примитивные комментарии с признаками легких «острот». Вот и вчера я наткнулся на один такой текст.
В этот раз Лучин прошёлся таки по Груздеву. Хотя лично мне ностальгировать по временам губернатора-миллиардера не за что, я всё же не смею критиковать этого человека хотя бы по тому, что вижу, как возвышается за стеной Тульского кремля колокольня Успенского собора или по тому, что хожу на работу через центральный парк. Экс-замминистра внутренней политики и развития местного самоуправления напротив, решил за счёт - как казалось недавно безальтернативного - губернатора выставить себя оплотом патриотизма, пострадавшим от «либеральной» чумы.
Жертва груздевских репрессий героически бездействовал во время визита в Тульскую область поэта Быкова (Зильбертруда) за что и был уволен. Правительственный портфель у Лучина отняли, как он считает исключительно по политическим мотивам. Более того, теперь экс-замминистра намекает на финансирование Груздевым болотной оппозиции, - как вам на минуточку? А ведь ещё недавно Лучин во весь голос «пел» своего шефа; интернет такая штука, что хранит и эти оды. «Явление уникальное и достойное всяческого уважения» - писал о Груздеве его сатрап. «И люди должны знать, что такие достойные руководители есть в системе государственной власти» - восклицал в блоге герой сообщения «Тульских новостей».
Так когда Лучин говорил, издавал звуки? Во время работы в правительстве Тульской области или после своего увольнения и отставки Груздева. Если сейчас, значит тогда, наблюдая болотный «крен» экс-губернатора, он молчал, не мог выдавить из себя ни слова. Что ж, Владимир Сергеевич своим смелым жестом с отставкой даровал неблагодарному речь. Хотя, среди такого рода публики, немота явление эпизодическое, до следующего выгодного случая, где следовало бы и помолчать.