24.02.2023
Двадцать четвертого февраля
Два ноль двадцать третьего года
мы были в фойе дома отдыха,
ставшего базой для беженцев.
На столе конфетки да пряники,
баницы (дело в Болгарии),
какая-то снедь - чтоб хватило на всех,
и в пакетиках чай травяной.
И свечек, что мы притащили,
в общем на всех не досталось.
И люди сидели, как птицы,
сметенные с места войной.
Люда, и Лида, и Таня,
Ира, Тетяна, Наталья,
Виктория, Алла, Лиля
вот уже год как тут.
Николаев, Донецк, Одесса,
Киев, Харьков, Житомир.
А у этой дом разбомбили.
Некуда ей теперь.
Беда молчит вместе с нами.
Горе молчит вместе с нами.
А еще через две минуты
женщины запоют.
Гимн - непременно стоя,
руку к груди прижимая,
что доля ще усмiхнется,
що сгинут враги, как роса.
А потом про соколов, соколов,
а потом - про волю, про волю,
и про дiвчину и козаченька…
нет, говорят, сегодня
песни поем сумние,
и летят, и льются, сливаясь,
голоса, голоса, голоса.
Прибегает блажной Валерик
со своей пошарпанной скрипкой
и играет самозабвенно,
будто в холле лишь он один.
И никто не ворчит, не ругает,
поют, а Валерик играет,
и вокруг него вырастает
звучный сад червоных калин.
Голоса звенели, сплетались,
Песня с песней переплеталась,
враг хотел, чтоб они замолчали,
чтобы смерть им замкнула уста.
Усмехались, за сердце хватались,
Пели, плакали, снова пели -
Виктория, Алла, Лиля,
Люда, и Лида, и Таня,
Ира, Наталья, Марина...
Україна, моя Україна,
незакатная красота.