Где-то там над лазоревой тонкой крышей
на березовом облаке сидят
Серафим Саровский и его Миша
и на землю изгаженную глядят -
на парады, молебны да на могилы
и на то, на что вовсе нельзя смотреть...
- Что ж нам делать-то теперь, Мишенька милый?
- Я не знаю, отче, - плачет медведь.