Бессонница о пчеле

[tikkey]

Эта весна отбирает последние силы.
Вольно ж ей резвиться.
Каждое утро встаю - как мертвец,
выхожу из уютной могилы,
А мне бы в ней так и остаться,
Со складками местности слиться,
Не выходить, не позориться,
Зря не срамиться.

Сколько же можно - за окнами холодно,
Каплет и крыша ржавеет,
Каждое утро встаю - как мертвец,
Утешаю себя: подожди,
будет солнышко, кончатся все ледяные дожди,
Зацветет твое кладбище, зазеленеет,
Розы сплетутся покровом сплошным,
и терновник их будет собою
переплетать.
То-то и будет вольготно
Под пенье пчелиное спать-почивать.

И в поднявшийся лес не проедет ни конный, ни пеший,
Ни на волке верхом, ни на диком гусе,
А потом и вовсе забудут,
уедут, рассыплется время,
оставят в покое все.
И только пчелы будут гудеть
В каштанах и жимолости молодой,
И тонкую сладость забвенья и смерти
в черные соты сносить -
каплями темного янтаря.
Этот мед, горьковатый и терпкий,
будет ждать своей череды,
а потом чью-то лепешку расчертит,
с лепешки стечет, и на скатерти будут следы.
Ее застирают - и память исчезнет
в потоках мыльной воды.

Жимолость, розы, пчелы, шестигранники восковые,
на каждом - земляная печать.
Это сны вдоль серой полоски рассвета,
больною, продрогшей весной - о несбыточном лете.
Сны, что сочатся из влажной подушки, когда
ни глаз не открыть, ни век не разъять,
а час за часом течет, время льется, как черный мёд,
и не спится, не спится, не спится...
Но мы терпеливые, Господи. Все равно. Нам некуда торопиться.