La Danza de la Mariposa
Около входа в лечебницу “Эстрейа Верде”.
Да, именно там чаще всего она и сидела,
На тротуаре, у пыльной облезлой стены.
Трубку курила,
Смотрела невидящим взглядом.
Смерть стояла подле нее,
Практически рядом.
У нее глаза были - странные, цвета старого льда,
Цвета дикого мёда.
Мимо нее шли клерки, машины неслись,
Пролетали недели и годы,
Она всё сидела, трубка ее исторгала дым,
Горький, белесый.
Город вокруг нее словно бы исчезал.
Я помню шляпу ее, сотни морщин,
седые тощие косы.
Звали ее... как-то звали.
Анхела? Долорес? Марипоса?
Мне нравилось ей дарить что-нибудь,
Сигару, цветок, конфету в шуршащей обертке.
Смерть стояла возле нее,
Дымок из трубки летел,
Белесый и вёрткий,
Она принимала, кивала,
бусы, несметное множество бус,
Шорохом отзывались.
Люди шли мимо, словно не видя ее,
Машины по грязи мчались,
Если бы мы говорили с ней,
она бы сказала: детка,
Ты стал совсем как они, но но все же и мой отчасти.
Я бы смеялся: когда ваша милость позволит,
Я точно такой же масти,
Когда ваша милость позволит…
Но их милость не снисходила.
Куталась в тканый потертый плащ,
Старую трубку курила,
На узловатых пальцах
серебряный перстень с камнем зеленым,
Серебряные запястья.
Ее появление было добрым знаком.
Она приносила мне
сладкое одиночество,
Сны посреди бессонницы
И недоброе тёмное счастье.
Если бы мне пришлось выбирать,
О ком вспоминать в темноте ночной.
Из всех красавиц - была бы одна она.
Она - и смерть за ее плечом.
И стена за ее спиной.
Ты не любил ее. Нет. Не то.
Ты ревновал к ней? Тоже не так.
Ты не видел ее. Ну, старуха.
И знаешь, лучше бы ей
Выбрать другое... другую улицу,
Время, место.
Девчонки из кофейни напротив,
Где я покупал ей кофе с печеньем,
Смеялись: доктор, глядите, -
Вон она, ваша невеста.
Она опиралась на палку,
Когда по улице ковыляла.
Но если снилась мне по ночам,
То всегда танцевала.
Руки над головой вздымала,
Отбрасывала покрывало,
И кружилась,
и бусы метались и били в костлявую грудь,.
И солнце из каждой морщины сияло,
И смерть, ее вечный спутник,
Смотрела на танец ее,
Улыбалась в тени
и молчала.
Это она мне сказала однажды,
Ни слова ни говоря.
Ты умрешь, как один из наших, детка.
Как мы всегда умирали.
Скоро.
В конце сентября.
Да, именно там чаще всего она и сидела,
На тротуаре, у пыльной облезлой стены.
Трубку курила,
Смотрела невидящим взглядом.
Смерть стояла подле нее,
Практически рядом.
У нее глаза были - странные, цвета старого льда,
Цвета дикого мёда.
Мимо нее шли клерки, машины неслись,
Пролетали недели и годы,
Она всё сидела, трубка ее исторгала дым,
Горький, белесый.
Город вокруг нее словно бы исчезал.
Я помню шляпу ее, сотни морщин,
седые тощие косы.
Звали ее... как-то звали.
Анхела? Долорес? Марипоса?
Мне нравилось ей дарить что-нибудь,
Сигару, цветок, конфету в шуршащей обертке.
Смерть стояла возле нее,
Дымок из трубки летел,
Белесый и вёрткий,
Она принимала, кивала,
бусы, несметное множество бус,
Шорохом отзывались.
Люди шли мимо, словно не видя ее,
Машины по грязи мчались,
Если бы мы говорили с ней,
она бы сказала: детка,
Ты стал совсем как они, но но все же и мой отчасти.
Я бы смеялся: когда ваша милость позволит,
Я точно такой же масти,
Когда ваша милость позволит…
Но их милость не снисходила.
Куталась в тканый потертый плащ,
Старую трубку курила,
На узловатых пальцах
серебряный перстень с камнем зеленым,
Серебряные запястья.
Ее появление было добрым знаком.
Она приносила мне
сладкое одиночество,
Сны посреди бессонницы
И недоброе тёмное счастье.
Если бы мне пришлось выбирать,
О ком вспоминать в темноте ночной.
Из всех красавиц - была бы одна она.
Она - и смерть за ее плечом.
И стена за ее спиной.
Ты не любил ее. Нет. Не то.
Ты ревновал к ней? Тоже не так.
Ты не видел ее. Ну, старуха.
И знаешь, лучше бы ей
Выбрать другое... другую улицу,
Время, место.
Девчонки из кофейни напротив,
Где я покупал ей кофе с печеньем,
Смеялись: доктор, глядите, -
Вон она, ваша невеста.
Она опиралась на палку,
Когда по улице ковыляла.
Но если снилась мне по ночам,
То всегда танцевала.
Руки над головой вздымала,
Отбрасывала покрывало,
И кружилась,
и бусы метались и били в костлявую грудь,.
И солнце из каждой морщины сияло,
И смерть, ее вечный спутник,
Смотрела на танец ее,
Улыбалась в тени
и молчала.
Это она мне сказала однажды,
Ни слова ни говоря.
Ты умрешь, как один из наших, детка.
Как мы всегда умирали.
Скоро.
В конце сентября.