"Дорога назад"
Весь день за окнами льет. А я уже сотый раз по кругу ставлю наумовскую "Дорогу назад". Однажды когда-то давно, в незапамятные времена конца 80-х/начала 90-х в Петербурге был его концерт - странный, как и все тогда в Питере. На площади Труда, в Николаевском дворце (тогда, ясное дело, во дворце Труда), в каком-то крохотном зале с зеркалами ("пьяный в хлам, он был так похож на плебея - еще один люмпен-патриций, сомкнувший глаза"). Это было в мае, кажется. Конечно, заблудилась, все уже началось - поэтому я просто пришла туда - и увидела легенду и ангела всея Сайгонской тусовки, бога гитары и короля блюзов.
Если честно, это был даже не шок. Меня снесло сразу и навсегда. Слушать его было невозможно - по такой концентрации светлейшего, вечно юного, очень высокого (не только по тембру) голоса, прекрасных рук, изысканных гитарных соло, жуткой дистиллированной чернухи, безупречно выдержанных актёрских пауз и детского удивления в интонациях. Иногда голос внезапно переходил в хрип и едва не скрежет. Иногда Наумов переставал петь - и все продолжалось только гитарой. Гитара была тем самым, что оставалось над всем, ее строгий ритм, строй подчиняли себе истерзанного человека, превращали истерику в лаконичное и отточенное. Гитара была главнее и сильнее голоса, слов. Собственно, гитара и была его крыльями. (Может быть, сейчас все было бы по другому. Но тогда я это помню хорошо.) Тогда меня, помню, еще параллельно накрыло отстраненное ощущение, что там, где это происходит, совершается история. Да впрочем, если посмотреть на воспоминания других, в те времена в Питере сошлись клином все небесные оси - там все время происходило что-то такое, что пронзало ткань бытия и принадлежало вечности. На "Азиатской мессе" я, кажется, все же ушла. Там какие-то свои дела были, в общем, никак мне было нельзя задерживаться, не своя была воля во синем море. Может быть, оно и к лучшему - что это осталось без начала и без конца - как обрывок ленты... "Дорогу назад" я услышала тогда в первый раз.
Слушать что-то еще мне сейчас очень тяжело. Местами чернуха и пафос перехлестывают за грань допустимого, иногда просто "рука-лицо", ничего не поделаешь. Ушла бы, наверное, и сейчас. Но я видела Ангела питерской Системы, каков он есть. И когда он играет - небеса раскрываются. Благослови, Господи, его руки и гитару.
Иногда этого довольно, чтобы ощущать себя человеком, которому стыдно быть несчастливым: я видела это своими глазами. Это сокровище в моей душе.
Если честно, это был даже не шок. Меня снесло сразу и навсегда. Слушать его было невозможно - по такой концентрации светлейшего, вечно юного, очень высокого (не только по тембру) голоса, прекрасных рук, изысканных гитарных соло, жуткой дистиллированной чернухи, безупречно выдержанных актёрских пауз и детского удивления в интонациях. Иногда голос внезапно переходил в хрип и едва не скрежет. Иногда Наумов переставал петь - и все продолжалось только гитарой. Гитара была тем самым, что оставалось над всем, ее строгий ритм, строй подчиняли себе истерзанного человека, превращали истерику в лаконичное и отточенное. Гитара была главнее и сильнее голоса, слов. Собственно, гитара и была его крыльями. (Может быть, сейчас все было бы по другому. Но тогда я это помню хорошо.) Тогда меня, помню, еще параллельно накрыло отстраненное ощущение, что там, где это происходит, совершается история. Да впрочем, если посмотреть на воспоминания других, в те времена в Питере сошлись клином все небесные оси - там все время происходило что-то такое, что пронзало ткань бытия и принадлежало вечности. На "Азиатской мессе" я, кажется, все же ушла. Там какие-то свои дела были, в общем, никак мне было нельзя задерживаться, не своя была воля во синем море. Может быть, оно и к лучшему - что это осталось без начала и без конца - как обрывок ленты... "Дорогу назад" я услышала тогда в первый раз.
Слушать что-то еще мне сейчас очень тяжело. Местами чернуха и пафос перехлестывают за грань допустимого, иногда просто "рука-лицо", ничего не поделаешь. Ушла бы, наверное, и сейчас. Но я видела Ангела питерской Системы, каков он есть. И когда он играет - небеса раскрываются. Благослови, Господи, его руки и гитару.
Иногда этого довольно, чтобы ощущать себя человеком, которому стыдно быть несчастливым: я видела это своими глазами. Это сокровище в моей душе.