27
Посвящается Джиму Моррисону.
Странное ощущение... я его пережил.
Впервые я услышал его голос, когда мне было двенадцать лет, может быть тринадцать, точно не помню. Он был самым молодым ушедшим поэтом, ему навсегда останется двадцать семь. Его голос, тексты песен мгновенно впитывались в мой подростковый разум. Тогда двадцать семь лет казалось не так и мало, и я говорил, что не собираюсь его пережить... я врал (понимаю это только сейчас), я вообще тогда много чего не собирался. Тем не менее, я очень близко это переживал, иначе не писал об этом сейчас.
Рубеж двадцати семи прошёл спокойно и я не вспоминал о детских переживаниях. После шестнадцати всё как-то стало однообразно, и цифры потеряли значение. Но сейчас вдруг вспомнилось, и я осознал то, что мне уже давно не двадцать семь и... я давно его пережил... странное ощущение.
22 марта 2008 года.
Странное ощущение... я его пережил.
Впервые я услышал его голос, когда мне было двенадцать лет, может быть тринадцать, точно не помню. Он был самым молодым ушедшим поэтом, ему навсегда останется двадцать семь. Его голос, тексты песен мгновенно впитывались в мой подростковый разум. Тогда двадцать семь лет казалось не так и мало, и я говорил, что не собираюсь его пережить... я врал (понимаю это только сейчас), я вообще тогда много чего не собирался. Тем не менее, я очень близко это переживал, иначе не писал об этом сейчас.
Рубеж двадцати семи прошёл спокойно и я не вспоминал о детских переживаниях. После шестнадцати всё как-то стало однообразно, и цифры потеряли значение. Но сейчас вдруг вспомнилось, и я осознал то, что мне уже давно не двадцать семь и... я давно его пережил... странное ощущение.
22 марта 2008 года.