шесть точек
Тысячи и миллионы точек толпятся у меня в голове. Толкаются и попискивают. Каждая из них мечтает стать Последней точкой.
Мне просто ничего не остается делать, как заправлять их в барабан архаичного нагана. Это русская рулетка. Последней становится одна из шести.
Когда вопрос стоит: бить или не бить? Ответ - бить. А если уж изволил начал думать над этим тогда не бить. Пока ты будешь думать шустрый кто-то уже успеет смотать твою ленточку рассвета себе на локоть. А ты останешься в темноте - осознавать, что же случилось и когда рассвет. Но у тебя хорошая компания - там много таких же.
Страхи узнавать по глубоким глазам, а обещание хорошей постели по гибкости талии во время танца. Сижу и жмурюсь на закатном солнце крыши, хитрый и вероломный, как все татаро-монгольское иго вместе взятое. И такой же наивный. У меня в рукавах бутылка вишневого вермута и вяленая рыба. Я забыл рюкзак, но у меня еще есть широкие рукава куртки с плотной резинкой. Это что-то должно означать.
Если снимать видеоряд собственной жизни, то кажется что ты всю жизнь куда-то идешь. Улицами городов, проселочными дорогами или горным серпантином. Идешь даже сидя, лежа, стоя. Читая в метро или ловя тени столбов на ночном окне вагона. Но ты все равно идешь. Какой будем делать звук?
Хорошо целоваться на самом деле просто. Надо только не думать о миллионе других мыслей: куда вы пойдете и остались ли у тебя еще деньги в заднем кармане, когда последний автобус и насколько хорошо ты целуешься и прочая хрень. У тебя есть единственная во всем мире женщина, с которой тебе хорошо здесь и сейчас. И все. А уж если плохо, то зачем было начинать?
Одна в целой вселенной и пока вы целуетесь на вас держится мир, запомнил?
Страсть подглядывать за чужими жизнями и дневниками рождает новую интегральную картину мира. Миллиарды мотыльков влипшие в поверхность реки из смолы будней реальности. Кто-то влип крыльями и смотрит на небо, кто-то влип пузом и видит только отражение себя на фоне звезд в черной поверхности, кто-то влип головой и только слышит шелест миллиона крылышек пытающихся освободиться. На тех, кто дергается сильнее смотрят внимательнее и с надеждой, или просто смотрят. Но ведь кто то пролетел над. Я такой же мотылек - что вы хотите?
Мне просто ничего не остается делать, как заправлять их в барабан архаичного нагана. Это русская рулетка. Последней становится одна из шести.
Когда вопрос стоит: бить или не бить? Ответ - бить. А если уж изволил начал думать над этим тогда не бить. Пока ты будешь думать шустрый кто-то уже успеет смотать твою ленточку рассвета себе на локоть. А ты останешься в темноте - осознавать, что же случилось и когда рассвет. Но у тебя хорошая компания - там много таких же.
Страхи узнавать по глубоким глазам, а обещание хорошей постели по гибкости талии во время танца. Сижу и жмурюсь на закатном солнце крыши, хитрый и вероломный, как все татаро-монгольское иго вместе взятое. И такой же наивный. У меня в рукавах бутылка вишневого вермута и вяленая рыба. Я забыл рюкзак, но у меня еще есть широкие рукава куртки с плотной резинкой. Это что-то должно означать.
Если снимать видеоряд собственной жизни, то кажется что ты всю жизнь куда-то идешь. Улицами городов, проселочными дорогами или горным серпантином. Идешь даже сидя, лежа, стоя. Читая в метро или ловя тени столбов на ночном окне вагона. Но ты все равно идешь. Какой будем делать звук?
Хорошо целоваться на самом деле просто. Надо только не думать о миллионе других мыслей: куда вы пойдете и остались ли у тебя еще деньги в заднем кармане, когда последний автобус и насколько хорошо ты целуешься и прочая хрень. У тебя есть единственная во всем мире женщина, с которой тебе хорошо здесь и сейчас. И все. А уж если плохо, то зачем было начинать?
Одна в целой вселенной и пока вы целуетесь на вас держится мир, запомнил?
Страсть подглядывать за чужими жизнями и дневниками рождает новую интегральную картину мира. Миллиарды мотыльков влипшие в поверхность реки из смолы будней реальности. Кто-то влип крыльями и смотрит на небо, кто-то влип пузом и видит только отражение себя на фоне звезд в черной поверхности, кто-то влип головой и только слышит шелест миллиона крылышек пытающихся освободиться. На тех, кто дергается сильнее смотрят внимательнее и с надеждой, или просто смотрят. Но ведь кто то пролетел над. Я такой же мотылек - что вы хотите?