почти по Устиновой
где-то тут ссылка на предыдущую часть.
Вечером в больнице мы сидели с Альбертом на одной кровати в обнимку и смотрели, как тают 10% акций предприятия на бирже, а цифры стоимости самих акций взлетают с каждой продажи.
- Может тебе на биржу надо идти работать? Смотри, какой обвал ценных бумаг моих конкурентов ты устроила! - радовался, как ребёнок мой мужчина.
- Ни за что! Там холодные цифры и графики. Терпеть их не могу. - нежилась я в его огромных руках.
- Я тебе мало зарплату плачу.
- А ты платишь? - удивилась я.
- Ты же на работу со мной ходишь - значит плачу. Вот премию выписать хочу. Тебе сколько денег для счастья надо? - он зарылся лицом в мою макушку и задышал там шумно.
- А я фотки с сосной во льду продала. Хочу собаку, как те, что слоновьи следы оставляют на снегу перед воротами. Давай возьмём собаку? - я подняла к нему лицо.
Ничего умильнее я не видела со дня знакомства с ним - когда мы в его седане мороженое ели и он попросил то приторное с чёрной смородиной.
- И кошку пушистую. У хозяина собак есть дома кошки такие, модные сейчас, но похожи на сибирских. - и глаза смотрят на меня, а обнимают ту свою сибирскую кошку.
- И кошку. Если нам дадут. Мы же неблагонадёжные - то нас дома нет, то машины взрывают.
А поцеловал он меня.
- У тебя постельный режим - значит ты дома. А со взрывами ты вот этими красивыми картинками с биржи покончила. Если Михалыч сдаст заказчика, то и вообще всё будет слишком хорошо, чтобы быть правдой!
- Ты счастлив?
- С тобой? Да.
- Нет, вообще - ты счастлив?
- Я вообще счастлив, с тобой счастлив, и даже не знаю, что ещё сделать! А давай я сейчас позвоню, и нас распишут прямо тут - хочешь? Или тебе батюшку пригласить надо. - уточнил Альберт.
- Отпевать?
- Что?
- Батюшку, чтобы отпевать рановато приглашать. А в больнице никто венчать нас не будет. И потом, не забывай, что я татарка. - улыбнулась я.
- Татары крещёные бывают, мало ли. Ты же только по паспорту. - удивился мой украинец по паспорту. - Так что, распишемся?
- Без пышной свадьбы и консервных банок под машиной? - спросила я подмигивая.
- Консервные банки точно отменяются. Завтра же придёт тётенька из ЗАГСа, и всё оформим. Согласна?
- Да, согласна. А свидетелями медперсонал поставим. У меня такой мужчина лечащий врач, тебе понравится! - подмигнула я ему.
- Какой мужчина? Я твой мужчина! - зарычал Альберт и прижал меня ещё крепче к себе.
- А вот сейчас можно уже не так крепко, нам страшно.
- Нам. Мы. И кошку!
Врач акушер, старенький грузин, сморщенный как весенний гриб сморчок, ростом чуть выше меня и с громким приятным баритоном, действительно понравился Альберту, и сразу согласился быть свидетелем на нашей свадьбе, но только после 15-ти часов, плановые операции закончатся как раз. А свидетельницей согласилась быть заведующая отделения. Палату украсили шариками, букет я бросила медсёстрам, прямо из кровати. И ночью мы уже были дома - меня выписали под честное слово постельный режим соблюдать, гулять под присмотром, пить витамины и всячески радоваться.
Утром следующего дня мы постучались к соседям. Хмурый квадратный мужик впустил нас во двор, пожал Альберту руку и повёл к дому. Вокруг нас скакали роскошные собаки - на задних лапах они лизали Альберта в щёки, а я могла на них кататься вместо пони - руку, чтобы такую красоту погладить по голове, мне приходилось поднимать.
- Это у тебя дочка что ли? Тихоня ты наш. - спросил квадратный сосед Гриша.
- Это жена. - ответил ему Альберт и подумав добавил. - Мы беременные.
Гриша заулыбался, распахнул дверь в огромный холл и нам навстречу вышли несколько щенков или дальней комнаты.
- Заходите, беременные молодожёны. Свадьбу зажал, тихоня. Знаем-знаем, слышали - то взрывают вас, то некогда, женитесь втихую.
Самый смешной лапчатый щенок уверенно прошёл к нам и плюхнулся перед моими ногами - я стекла к нему на пол и зарылась во вкусно пахнущую шерсть лицом.
- А ты надумал про кошку, молодожён? - Гриша подмигнул Альберту.
И тут из-за заскучавших щенков вышла красавица кошечка с роскошным хвостом, как две себя!
- Не пристроенная она одна в помёте осталась, завтра три месяца как родились, остальные разобраны уже - отправлять будем. - Гриша ласково посмотрел на кошку и примерно так же на Альберта, в котором жизни осталось только на вдох.
- Дыши, милый, дыши - вот идёт твоя кошка, идёт прямо к тебе и не сворачивает. Вдох. Выдох. А то и обнять её не успеешь! - весело проговорила я, придавленная пухлым щенком.
- Все привитые. Отдаю под ненавязчивый контроль. Это же ваш дом у поворота с голубой крышей? - квадратный Гриша махнул своей пухленькой жене, чтобы она вышла поздороваться с нами.
- У нас дом с голубой крышей? - спросила я Альберта.
- Да, снег же закрывает - я её не чистил зимой ещё. - он ласково поднял подошедшую к нему кошку и та ухватила его обеими лапами за плечи. - Ты же не ревнивая?
- Вот это он сейчас кого спрашивает, а? - умильно улыбнулась я.
- Давайте чай попьём, а потом я вам гостинцев для мелких соберу. Вы же точно просто на разведку пришли, и корма для животных дома не держите.
И мы пили чай, общались с соседями, обменивались контактами ветеринара - тоже сосед, но с красной крышей у дома. И всячески наслаждались жизнью.
конец, наверное
Вечером в больнице мы сидели с Альбертом на одной кровати в обнимку и смотрели, как тают 10% акций предприятия на бирже, а цифры стоимости самих акций взлетают с каждой продажи.
- Может тебе на биржу надо идти работать? Смотри, какой обвал ценных бумаг моих конкурентов ты устроила! - радовался, как ребёнок мой мужчина.
- Ни за что! Там холодные цифры и графики. Терпеть их не могу. - нежилась я в его огромных руках.
- Я тебе мало зарплату плачу.
- А ты платишь? - удивилась я.
- Ты же на работу со мной ходишь - значит плачу. Вот премию выписать хочу. Тебе сколько денег для счастья надо? - он зарылся лицом в мою макушку и задышал там шумно.
- А я фотки с сосной во льду продала. Хочу собаку, как те, что слоновьи следы оставляют на снегу перед воротами. Давай возьмём собаку? - я подняла к нему лицо.
Ничего умильнее я не видела со дня знакомства с ним - когда мы в его седане мороженое ели и он попросил то приторное с чёрной смородиной.
- И кошку пушистую. У хозяина собак есть дома кошки такие, модные сейчас, но похожи на сибирских. - и глаза смотрят на меня, а обнимают ту свою сибирскую кошку.
- И кошку. Если нам дадут. Мы же неблагонадёжные - то нас дома нет, то машины взрывают.
А поцеловал он меня.
- У тебя постельный режим - значит ты дома. А со взрывами ты вот этими красивыми картинками с биржи покончила. Если Михалыч сдаст заказчика, то и вообще всё будет слишком хорошо, чтобы быть правдой!
- Ты счастлив?
- С тобой? Да.
- Нет, вообще - ты счастлив?
- Я вообще счастлив, с тобой счастлив, и даже не знаю, что ещё сделать! А давай я сейчас позвоню, и нас распишут прямо тут - хочешь? Или тебе батюшку пригласить надо. - уточнил Альберт.
- Отпевать?
- Что?
- Батюшку, чтобы отпевать рановато приглашать. А в больнице никто венчать нас не будет. И потом, не забывай, что я татарка. - улыбнулась я.
- Татары крещёные бывают, мало ли. Ты же только по паспорту. - удивился мой украинец по паспорту. - Так что, распишемся?
- Без пышной свадьбы и консервных банок под машиной? - спросила я подмигивая.
- Консервные банки точно отменяются. Завтра же придёт тётенька из ЗАГСа, и всё оформим. Согласна?
- Да, согласна. А свидетелями медперсонал поставим. У меня такой мужчина лечащий врач, тебе понравится! - подмигнула я ему.
- Какой мужчина? Я твой мужчина! - зарычал Альберт и прижал меня ещё крепче к себе.
- А вот сейчас можно уже не так крепко, нам страшно.
- Нам. Мы. И кошку!
Врач акушер, старенький грузин, сморщенный как весенний гриб сморчок, ростом чуть выше меня и с громким приятным баритоном, действительно понравился Альберту, и сразу согласился быть свидетелем на нашей свадьбе, но только после 15-ти часов, плановые операции закончатся как раз. А свидетельницей согласилась быть заведующая отделения. Палату украсили шариками, букет я бросила медсёстрам, прямо из кровати. И ночью мы уже были дома - меня выписали под честное слово постельный режим соблюдать, гулять под присмотром, пить витамины и всячески радоваться.
Утром следующего дня мы постучались к соседям. Хмурый квадратный мужик впустил нас во двор, пожал Альберту руку и повёл к дому. Вокруг нас скакали роскошные собаки - на задних лапах они лизали Альберта в щёки, а я могла на них кататься вместо пони - руку, чтобы такую красоту погладить по голове, мне приходилось поднимать.
- Это у тебя дочка что ли? Тихоня ты наш. - спросил квадратный сосед Гриша.
- Это жена. - ответил ему Альберт и подумав добавил. - Мы беременные.
Гриша заулыбался, распахнул дверь в огромный холл и нам навстречу вышли несколько щенков или дальней комнаты.
- Заходите, беременные молодожёны. Свадьбу зажал, тихоня. Знаем-знаем, слышали - то взрывают вас, то некогда, женитесь втихую.
Самый смешной лапчатый щенок уверенно прошёл к нам и плюхнулся перед моими ногами - я стекла к нему на пол и зарылась во вкусно пахнущую шерсть лицом.
- А ты надумал про кошку, молодожён? - Гриша подмигнул Альберту.
И тут из-за заскучавших щенков вышла красавица кошечка с роскошным хвостом, как две себя!
- Не пристроенная она одна в помёте осталась, завтра три месяца как родились, остальные разобраны уже - отправлять будем. - Гриша ласково посмотрел на кошку и примерно так же на Альберта, в котором жизни осталось только на вдох.
- Дыши, милый, дыши - вот идёт твоя кошка, идёт прямо к тебе и не сворачивает. Вдох. Выдох. А то и обнять её не успеешь! - весело проговорила я, придавленная пухлым щенком.
- Все привитые. Отдаю под ненавязчивый контроль. Это же ваш дом у поворота с голубой крышей? - квадратный Гриша махнул своей пухленькой жене, чтобы она вышла поздороваться с нами.
- У нас дом с голубой крышей? - спросила я Альберта.
- Да, снег же закрывает - я её не чистил зимой ещё. - он ласково поднял подошедшую к нему кошку и та ухватила его обеими лапами за плечи. - Ты же не ревнивая?
- Вот это он сейчас кого спрашивает, а? - умильно улыбнулась я.
- Давайте чай попьём, а потом я вам гостинцев для мелких соберу. Вы же точно просто на разведку пришли, и корма для животных дома не держите.
И мы пили чай, общались с соседями, обменивались контактами ветеринара - тоже сосед, но с красной крышей у дома. И всячески наслаждались жизнью.
конец, наверное