32-е декабря. Межмировой загул. Совместное творчество. (Натворили, значит).
Материал размещён с общего согласия всех авторов, коих ровно шесть.
Новогодние праздники - чудесное время. Именно в канун нового года душа просит сказки, волшебства, ярких впечатлений. Да и после праздника хочется продолжения банкета. Или карнавала. Или... А еще в это чудесное время просыпается фантазия, идеи летают в воздухе, и очень хочется собрать всех за одним столом. И сотворить что-нибудь искрометное, яркое, веселое - как сам праздник.
Так мы и сделали: изловили за хвост идею, призвали волшебниц, и придумали сказку про 32 декабря. Ведь по одной из теорий все придуманные миры - живые, а значит, наши герои тоже заслужили праздник. Самый настоящий: с ёлкой и снегом, песнями и танцами, шутками и приключениями, добрым застольем и хорошими друзьями рядом.
Спасибо всем волшебницам, подставившим свое хрупкое плечо проекту: эрэа Convollar (это я!!!), эрэа Эйлин, эрэа Tany, эрэа Tory, нашим поэтессам эрэа Красному Волку и эрэа Яге, ну и Зеленому Форуму, что свел нас вместе.
Как говорится, мы начинаем!
Заткал искристым серебром под вечер густо стёкла иней.
Мерцают свечи на столе. Сияют звёзды за окном.
Звенит гитара - и огонь пылает весело в камине,
И в кружках рдеет, как рубин, дымясь, горячее вино.
И в доме пахнет пирогом - и пахнет ёлкой новогодней...
У всех налито? Без пяти уже двенадцать на часах...
И то, что все мы за столом здесь собрались, друзья, сегодня -
Не зря: ведь в Новый год они должны сбываться - чудеса!
Ты только верь в них. И твори их сам - и сердцем, и руками.
Назло разлуке и беде - и слову "сдайся" вопреки...
Бегут дороги сквозь миры. Судьба их вяжет узелками -
И злу и лжи не развязать тугие эти узелки.
Бывало трудно нам не раз - но мы, друзья, не спустим флага.
Беда упряма, это так - но мы упрямее стократ.
Щитом в бою с ней стали нам любовь, надежда и отвага.
И это - то, на чём, ты знай, от века все миры стоят...
Красный Волк.
Лиса проснулась от того, что кто-то настойчиво вылизывал её нос.
- Доброе утро, пьянчужка! - знакомый голос отдавался в голове, как звон колокола.
- Утро добрым не бывает, - пробормотала Лиса и разлепила один глаз.
На краю обширного ложа сидел Волчара и в лапах у него был поднос с кофейником, чашечками и сливочником.
- Ничего, ничего, - Волчара поставил поднос на столик и наполнил чашечки - давай, сначала чёрный, а потом со сливочками!
- Горько же! - простонала Лиса.
- Лекарство всегда горько, но плоды его сладки, - непонятно объяснил Волчара - открывай ротик!
После горячего чёрного кофе Лиса смогла открыть глаза и уже с удовольствием выпила чашечку со сливками.
- Отчего это у меня голова трещит, - вопросила Тайрин, слизнув последние капли сливок прямо из сливочника - я ведь всего-то выпила один бокал! Что за вино такое!
- Вино хорошее, просто ты, радость моя нечувствительно уговорила полную бутылку Каберне и даже не заметила! А ещё ты пела песни!
- Оооххх! Это ужасно! - Тайрин снова закрыла глаза, но Риан решительно взял страдающую супругу на руки и потащил под душ.
За завтраком Алуаф изложил план ухода в Изначальный мир.
- Выйдем, как только стемнеет, то есть вскоре после обеда. Мост откроется в полночь, но и обед у нас будет.. уважаемый Ануб, в котором часу у нас обед?
- Обедать сегодня, я полагаю, лучше всего после захода солнца. В столовой есть лёгкая закуска, если кому невтерпёж, может перекусить! Кроме того, я настаиваю на том, чтобы алкогольные напитки к обеду не подавались ни в коем случае! Я обязан проводить вас через мост, далее вы сами, мы с Эхнейотом уходим!
- Эээ, достопочтенный Ануб, да сияет над тобой солнце вековечно вечно, может быть, мы проводим наших подопечных до замка или, хотя бы до Чёрного озера?
- Наша задача провести их через мост, - упёрся Ануб и хвостатый пирамидиот жалостно вздохнул - дальше мы не пойдём. С ними Изначальный Алуаф, справятся! И очень прошу, никуда не выходить сегодня и тем более не пить спиртное! Лучше отдохните.
- Можно вопрос? - Тайрин умильно улыбнулась - скажите мне, достопочтенный Ануб, зачем вы привезли мне очень красивое вечернее платье и туфельки на шпильках? Нет, норковая шубка, это ничего, но платье со шлейфом и туфельки?
- Эээ, Тайрин…эээ… я так торопился убраться из этого отдела женского платья и…эээ… белья…
-Я поняла! Вы очень любезны, Ануб! Но нам действительно не помешает отдохнуть, Риан, пойдём к себе, у нас есть время разобрать рюкзак.
- Мой план я просил бы соблюдать в точности! - сказал им вслед Ануб.
- Конечно, - подтвердил Алуаф - я их провожу!
Но даже самые тщательно разработанные планы не всегда исполняются. Когда все обитатели коттеджа после обеда устроились в гостиной, в комнате неожиданно возникли двое. То, что это не люди, понял даже Эхнейот. Высокий красивый, несколько мрачноватый маг показался Риану настолько знакомым, что он едва не бросился его вылизывать с криком, - Шалиах! Как тебя угораздило!
Однако, присмотревшись, понял, что это и не Шалиах вовсе, а Хаос знает кто, если, конечно Хаос знает. Рядом с магом стояла красивая рыжая женщина, в ней, безусловно, было что-то человеческое, но и ещё нечто, схожее, пожалуй, с Тайрин.
************************************************************
Если кого-то вырастили, внушив мысль о собственной исключительности, абсолютной безнаказанности и вседозволенности, то получился этот кто-то уменьшенной копией Ноалики. У нее все осложнялось всем набором сил и качеств, унаследованных от матери-Подмастерья. Вся беда была в том, что она многое действительно могла себе позволить - просто по праву происхождения. Хотела - и брала, ломала, уничтожала, заставляла поступать против своего естества - ровно до того момента, пока не наткнулась на непозволительную смелость двух смертных человечков и сущность, способную отвесить ей чувствительную оплеуху. Естественно, после этого все пошло "не так". И естественно, дочери Подмастерья хотелось реванша. Именно поэтому она бродила по сырому продрогшему лесу, где и в обычные-то ночи лучше не ходить, а уж в ночь, когда Время с улыбкой берет бокал и уходит праздновать... Но этой своенравной особе плевать было на традиции, установления и предостережения. Она чуяла где-то рядом знакомый мир, где раньше обитал ее отец, и собиралась туда явиться. Разумеется, чтобы уничтожить все, что было ему дорого. А уж если кто подвернется под горячую руку, то он сам будет виноват, да и кто посмеет спросить с нее, великолепной! Однако, так просто, как раньше, проникнуть в нужный мир у Ноалики почему-то не получалось. Она злилась все больше, но это не мешало ей подыскивать нужные инструменты и решения. И только полная уверенность в собственной исключительности не позволила ей понять, что именно здесь - в этом месте и в этом безвременье - никакие её силы не работают. Совсем! В какой-то момент, оторвавшись от раздумий, девица обнаружила, что в лесу она не одна. Впереди нее уверенно продвигались среди мокрых кустов и поваленных стволов двое мужчин... Очень странных мужчин, но чего только не увидишь в чужих мирах. Один, хоть лопни, никак не желал запоминаться. Его облик, одежда, рост - всё плыло и менялось. Хоть здесь и не работало магическое чутьё, Ноалика всем своим существом ощущала в нем огромную силу, куда большую, чем у нее. Но раз он таскается пешком по мокрому лесу, а не летает, скажем, на облаке, то пользоваться он ею не умеет, следовательно - можно и нужно силу у него забрать. Он-то ей и нужен! Вот кто откроет доступ в желанные места, да еще и обеспечит дополнительными возможностями! Второй тоже был примечателен, у него позади мотался длинный пушистый хвост, и одет он был в роскошную шубу. Второй ей был ни к чему, но его полосатый хвост служил прекрасным ориентиром. За ними-то Ноалика и увязалась, подкрадываясь всё ближе. Ей казалось, что она ступает тише лесной кошки и столь же опасна. Надменной дурочке некому было сказать, что иллюзии - штука вредная, а самомнение никогда к добру не приводило. Ну и, в дополнение к прочим пробелам воспитания, ей никто не объяснил, что соваться в диком лесу к двум незнакомым мужчинам крайне неразумно.
***********************************************************
За окнами стемнело, просторные коридоры озаряли свисающие сверху шарообразные светильники. Как же хорошо в Школе вечером: тишина, спокойствие, никто не бегает, не орет, а главное, звонков на уроки нет. Майа наслаждался покоем. Первое занятие по «Защите миров» прошло успешно, но шум и гам на переменах несколько утомили. Хотя на уроке тишина была гробовая. Гортхауэр не обольщался: детки пока приглядывались, да и Лиссэ их изрядно запугала перед уроком у мужа. Попозже они себя проявят, но им обломается: шкодничать и безобразничать он никому не позволит. Пожалуй, поучить подрастающее поколение будет и полезно и приятно. Майа с наслаждением потянулся: слишком долго после урока просидел в библиотеке, теперь бы размяться с мечом в руках или просто пройти полосу препятствий. Тем более, здесь она не хуже, чем у него в Тай-ан-Орэ. А кое-что даже можно будет позаимствовать. Гортхауэр собрался было спуститься вниз и отправиться на полигон, но его внимание привлекла незнакомая музыка. Резкие и в то же время чарующие звуки. Интересно, кто играет и на чем? Ведомый любопытством майа быстро вычислил дверь, за которой скрывался неизвестный, но явно талантливый музыкант. Знакомый кабинет, да и музыкант знаком. На учительском столе восседал дейр Вирхас, обняв незнакомый струнный инструмент. Математик то меланхолично перебирал струны, то резко ударял по ним и негромко напевал:
- Ты уйдешь, не станет мне больней… Майа неожиданно споткнулся о какую-то коробку, которую невесть за каким кмыргом поставили за порогом…
- Гортхауэр, это ты? - коллега поднял голову и прижал пальцами струны.
- На чем это играешь?
- Гитара, - ответил Вирхас и снова прикоснулся к струнам.
- Мы странно встретились, и странно разойдемся…
- Не буду мешать, - майа развернулся к выходу.
- Стойте, друг мой, мне сегодня ничто не в силах помешать, моей тоске помехи не преграда…
- А от чего тоска? - решил проявить вежливость Гортхауэр.
- Она приезжает! - трагически вскричал математик.
- Закончились златые дни! Пришла година непогоды!
- Кто приезжает-то?
- Живана, - Вирхас скривился так, словно у него заболели все зубы разом.
- Моя возможная теща. Только, увы мне, она погубит мое несостоявшееся счастье.
- Как можно погубить то, чего нет? Логика у математика в любовных делах явно хромает.
- Она может все! Страшная женщина! Моя Ладушка - из Изначальных, а я всего лишь орк, хоть и маг…
- Ну и что? Главное, уверенность в своих силах и напор! - все-таки Вирхас хорошо к нему отнесся с самого начала и часы отлично распределил, надо поддержать страдальца. К тому же зачем страдать из-за всякой ерунды? Лично Гортхауэра явление тещи бы нисколько не огорчило: он уверен и в себе, и в Лиссэ, впрочем, и в отсутствии тещи он тоже уверен. Некому являться. Правильно, говорят, что жениться надо на сироте.
- Ты думаешь? - математик отложил гитару.
- Я в этом убежден!
- Тогда нам надо выпить! - воскликнул Вирхас и соскочил со стола.
- Почему? - переход от страданий к воодушевлению показался Гортхауэру странным.
- Не почему, а за что! - наставительно поправил его друг и пояснил: - во-первых, за убеждения, во-вторых, за надежду, в-третьих, надо обмыть твое первое занятие и в-четвертых… - друг почесал голову, - в четвертых потом найдется.
- Ну, если надо, то почему бы и нет, - майа подумал, что отпраздновать первый урок не помешает. Математик вытащил из ящика стола пару небольших стаканчиков и графинчик со светлой жидкостью.
- За дружбу! - возгласил он первый тост, наполняя емкости.
- И что тут происходит? - дверь беззвучно открылась. Лиссэ. Жена пришла, румяная с мороза. Распахнула ярко-зеленую шубку на рыжем меху, показав алое платье, расшитое по краю подсолнухами, и принюхалась. Тонкая бровь поползла вверх.
- Пьете? И без меня? Паразиты!
- Рыжик, тебе же нельзя! - Гортхауэр почувствовал себя виноватым: столько укора было в голосе супруги.
- Ты ребенка кормишь.
- Внимательней надо к близким быть, - наставительно проговорила Рыжая, - уже не кормлю. Или прикажешь до замужества кормить?
- Чьего? - не понял Гортахуэр.
- Ну не моего же, я уже пристроена.
- Лисицына, присоединяйся, - Вирхас широким жестом обвел стол со стаканчиками и графинчиком.
- Правда, Кьихха, давай с нами! - поддержал его майа. Стряхивая снег с каблучков, Лиссэ подошла к ним, осмотрела стол и вынесла вердикт.
- Пить без закуски и в кабинете! Фу! Вирхас, я всегда знала, что ты болван.
- Я не болван, я в тоске… у меня нет сил дойти до дома. Там одиноко, лишь свеча горит. Она ушла, накинув шаль с каймою, - он снова взял в руки гитару.
- Кто-то уходит, кто-то приходит, кто-то останется здесь, - хмыкнула Рыжая.
- Но лучше переместиться к нам.
- Ну да, а Тано? - Гортхауэр четко сознавал, что Сотворивший начинающуюся попойку пресечет.
- Он с девочками и Эйллиэ отправился на каток.
- Да будет лед крепким!! - провозгласил майа, поднимаясь со стула.
- Ну, уж нет! - воскликнул Вирхас, вцепившись в гитару.
- Он может внезапно вернуться, а я хочу расслабиться без помех.
- Тогда будьте любезны переместиться в лаборантскую. А я сейчас чего-нибудь закусить принесу, - Лиссэ исчезла в сиренево-зеленой арке перехода.
Прихватив графин, гитару и стаканчики начинающие собутыльники прошли в соседнюю комнату. Как ни странно, порядка там было больше Массивные шкафы у стен, в центре огромный стол со слабо мерцающей картой звездного неба, огромный глобус в углу и несколько столиков поменьше рядом с ним. Смахнув заклинанием пыль, Вирхас водрузил на один из столиков стаканчики и графин. Почти тут же появилась Лиссэ с корзиной пирожков, странным продолговатым предметом в чехле и огромным коробом, в котором нашлась бутылка перцовой настойки, запеченное мясо, соленые грибочки, огурчики и помидорчики, и даже чайник с чашками.
- А ты вроде бы напиться собралась? - вскинул бровь майа.
- Всему своё время, - хихикнула жена, споро расстилая на столе скатерть и раскладывая по деревянным расписным тарелкам всевозможную снедь.
- Вот теперь можно и приступить! - сказала она, когда стол был накрыт.
-Умеешь же ты, Лисицына, создать уют! - восхитился Вирхас.
- А Ладомира разве не умеет? - удивилась супруга.
- Не говорите мне о ней, не говорите, - математик снова коснулся струн.
- Кончай страдать,- Лиссэ вытащила из чехла непонятную крыловидной формы доску с натянутыми на ней струнами - а то я сейчас плясовую вдарю. Она положила инструмент на колени.
- Это гусли, Волчик, - ответила она не невысказанный вопрос супруга.
- Я тебе рассказывала. Помнишь? Конечно, он помнил и даже некогда мечтал услышать. Пытался и сам создать сию штуку, но объяснить механизм создания иномирного музыкального инструмента жена не смогла. Зато теперь уж он увидит, и, главное услышит, как играет любимая женщина.
- Не надо плясовую, - возразил Вирхас. - Хочу любить, хочу страдать…
- За нас, присутствующих! - Гортхауэр первым поднял стаканчик, не желая слушать страдания орка.
- За нас! - поддержала его Лиссэ, плеснув в чашку с чаем жидкости из графинчика - так у нас на Севере женщины пьют, - пояснила она, заметив недоуменный взгляд Вирхаса, который тоже поднял стакан. Спиртное пошло хорошо, пирожки так и таяли во рту, огурчики хрустели. Была бы полная благодать, если бы не заунывные напевы математика. Нет, играл он отменно, и голос был хорош, но интонация и темы песен… Душе хотелось чего-нибудь такого, чтобы она развернулась и пошла в пляс. Хоть бы Кьихха что ли сыграла. А Вирхас пел:
- Жизнь - обман с чарующей тоскою…
- Нет, сейчас лучше другую, - перебила его Рыжая и, подмигнув мужу, провела по струнам правой рукой и запела:
- Эх, жизнь моя, жестянка! А ну её в болото! - Жил однажды в Валиноре, - неожиданно сам для себя затянул после того, как жена допела, майа.
- Призрачно все в этом мире… - не отставал от них математик.
- И ничего оно не призрачно, - недовольно сказал Гортхауэр, который жаждал допеть песню, а ему мешали.
- Это, смотря в каком и для кого, - хихикнула жена.
- Во всех мирах, - скорбно поведал орк.
- А ты во многих что ли был? - поинтересовался майа.
- Бывал кое-где. Помнишь, Лисицына, как мы вместе с Сиренэ и Кильдебрандом прыгали перед Зимним праздником?
- Где это вы прыгали? - навострил уши Волчик.
- По мирам, - пояснила жена. - Уж не помню, кому пришла дурацкая идея отметить Сменолетие несколько раз и по разным обычаям. Вот мы и скакали по мирам. Раз десять встретили, потом надоело.
- Сиренэ побоялась свой пропустить, - хмыкнул Вирхас.
- А я нигде, кроме Арты и этого мира, не бывал, - опечалился Гортхауэр - а мне, может, тоже скакать по мирам охота.
- А давайте повторим? - предложил математик.
- Тем более, до нашего праздника еще времени полно!
- А чего? Давай! - оживился майа.
- Вы рехнулись? - возмутилась Лиссэ.
- А уроки? А дети? А про Мелькора ты, вообще, забыл?!
- Тано, дорогой Тано…
- Спустит с нас три шкуры.
- Я так рассчитаю, что там несколько дней пройдет, а здесь пара часов, - упорствовал математик.
- Ага, а если ты ошибешься? - супруга взирала на них скептически.
- Не попробуешь - не узнаешь, - душа майа жаждала приключений.
- И ты узнаешь Мелькора во гневе. Учти, наш дорогой Изначальный изменился! - Это я понял, но мне летать охооота! - завыл он.
- А потом будешь от Тано летать, да? - не желала понимать его Кьихха.
- А давайте мы просто посмотрим, как в других мирах празднуют! - Вирхас, отложив гитару, подошел к карте звездного неба. Проведя над ней рукой, он указал на несколько ставших выпуклыми точек.
- Вот здесь как раз предпраздничные дни. Майа подошел к нему.
- Хорошая идея. Лиссэ развернулась на стуле и хмуро посмотрела на мужчин.
- Рыжик, не прожигай нас взглядом. Должен же я развлечься, - Гортхауэр опустошил еще один стаканчик. Взгляд жены перестал смущать, а светлый образ Сотворившего потускнел. Тано далеко, и он не узнает.
- Где будем смотреть? Выбирай, - предложил друг. Гортхауэр ткнул наугад пальцем.
- Немагический мир, технологии, но веселиться умеют, - через пару мгновений сообщил Вирхас, открыв какой-то справочник. Он еще раз провел рукой над картой, проговорил какую-то формулу, и изображение стало четче. Лесок, домики. Правда, все как-то уныло, серо. Небо сумрачное, деревья голые, лишь елки радуют взор и то не слишком.
- Обычно в это время здесь снег лежит. Красиво, - сообщил математик.
Майа ничего красивого не заметил. У них в Черных землях гораздо лучше. Он вгляделся в туманную даль. В одном из домиков почувствовалось что-то интересное. Кажется, у тех, кто там окопался, есть магия, а Вирхас уверял, что магии в этом унылом мире нет. А ведь там кто-то по силе, пожалуй, похожий на Тано. Ну-ка, ну-ка…
- А покрупнее увидеть нельзя?
- Все можно! - опрокинув еще стаканчик, сообщил Вирхас и щёлкнул пальцами. Окошко стало больше. Все как будто рядом, только руку протяни. Майа и протянул, а заодно наклонился еще ниже и как Вирхас прищелкнул пальцами. Перед глазами полыхнуло сиреневым, потом зеленым и он почувствовал, как его затягивает в портал. Приключения начинались.
Мужчины склонились над картой. Чисто дети! Лиссэ хмыкнула. Пусть порезвятся. Супруг нагнулся еще ниже, протянул руки и зачем-то активировал портал. Придурок! Рыжая схватила со спинки стула шубку и бросилась за ним. Он же раньше никогда не путешествовал. Он же без неё в какую-нибудь историю вляпается.
- Уф! Успела, - фыркнула она, приземлившись рядом с мужем на кучу каких-то веток. Гортхауэр стоял, принюхиваясь, и, хоть и был в человеческом облике, но сильно напоминал волка.
- Ты зачем портал создал?
- Оно само получилось, - отозвался бестолковый майа.
- А тут не тепло, - она натянула на себя шубку и протянула мужу цветастую шаль, а то он, бедолага, в одной рубашке выскочил.
- Майа не мерзнут! - гордо вскинул голову Волчик, отказываясь от шали.
- Ага! - кивнула дейе.
- Народ нечего пугать, шастая в холод в одной рубашке, да и штаны такие тут не носят. Она покосилась на ноги мужа. Хорошо, хоть сапоги до колена.
- Ты полагаешь, создание в женской шали их меньше поразит? - скептически поднял бровь супруг.
- К тому же здесь никого нет.
- Пока, - мистрис была полна мрачных предчувствий. Гортхауэру хорошо: они с Вирхасом две бутылки вылакали, а она всего пару ложек в чае. Верно, говорят, пьяному море по колено, а вот ей чудятся какие-то враждебные эманации.
- Волчик, ты хоть обратись - тебя за собаку примут.
- Всегда успею! - отмахнулся майа. Глаза его горели ярким огнем авантюризма.
- Нам в тот домик.
- Он, кстати, неплохо закрыт! - прищурилась Лиссэ. Странные дела творятся в немагическом мире: какие-то особи окопались в коттедже и защиту повесили весьма нехилую.
- А мы его откроем! - развеселился Гортхауэр - что нам стоит сломать защиту?! Когда мы вместе - солнышко поет! Лиссэ хихикнула.
- Давай, на раз-два-три! - они вскинули руки, сила пошла не без труда, но пошла. Качественно сработали обитатели домика, заклинание еле поддается. Ну, чуть-чуть, еще немного. Ага! Готово! Защитный кокон раскололся как орех. - Вперёд! - рука об руку они вломились в чужое жилище.
Новогодние праздники - чудесное время. Именно в канун нового года душа просит сказки, волшебства, ярких впечатлений. Да и после праздника хочется продолжения банкета. Или карнавала. Или... А еще в это чудесное время просыпается фантазия, идеи летают в воздухе, и очень хочется собрать всех за одним столом. И сотворить что-нибудь искрометное, яркое, веселое - как сам праздник.
Так мы и сделали: изловили за хвост идею, призвали волшебниц, и придумали сказку про 32 декабря. Ведь по одной из теорий все придуманные миры - живые, а значит, наши герои тоже заслужили праздник. Самый настоящий: с ёлкой и снегом, песнями и танцами, шутками и приключениями, добрым застольем и хорошими друзьями рядом.
Спасибо всем волшебницам, подставившим свое хрупкое плечо проекту: эрэа Convollar (это я!!!), эрэа Эйлин, эрэа Tany, эрэа Tory, нашим поэтессам эрэа Красному Волку и эрэа Яге, ну и Зеленому Форуму, что свел нас вместе.
Как говорится, мы начинаем!
Заткал искристым серебром под вечер густо стёкла иней.
Мерцают свечи на столе. Сияют звёзды за окном.
Звенит гитара - и огонь пылает весело в камине,
И в кружках рдеет, как рубин, дымясь, горячее вино.
И в доме пахнет пирогом - и пахнет ёлкой новогодней...
У всех налито? Без пяти уже двенадцать на часах...
И то, что все мы за столом здесь собрались, друзья, сегодня -
Не зря: ведь в Новый год они должны сбываться - чудеса!
Ты только верь в них. И твори их сам - и сердцем, и руками.
Назло разлуке и беде - и слову "сдайся" вопреки...
Бегут дороги сквозь миры. Судьба их вяжет узелками -
И злу и лжи не развязать тугие эти узелки.
Бывало трудно нам не раз - но мы, друзья, не спустим флага.
Беда упряма, это так - но мы упрямее стократ.
Щитом в бою с ней стали нам любовь, надежда и отвага.
И это - то, на чём, ты знай, от века все миры стоят...
Красный Волк.
Лиса проснулась от того, что кто-то настойчиво вылизывал её нос.
- Доброе утро, пьянчужка! - знакомый голос отдавался в голове, как звон колокола.
- Утро добрым не бывает, - пробормотала Лиса и разлепила один глаз.
На краю обширного ложа сидел Волчара и в лапах у него был поднос с кофейником, чашечками и сливочником.
- Ничего, ничего, - Волчара поставил поднос на столик и наполнил чашечки - давай, сначала чёрный, а потом со сливочками!
- Горько же! - простонала Лиса.
- Лекарство всегда горько, но плоды его сладки, - непонятно объяснил Волчара - открывай ротик!
После горячего чёрного кофе Лиса смогла открыть глаза и уже с удовольствием выпила чашечку со сливками.
- Отчего это у меня голова трещит, - вопросила Тайрин, слизнув последние капли сливок прямо из сливочника - я ведь всего-то выпила один бокал! Что за вино такое!
- Вино хорошее, просто ты, радость моя нечувствительно уговорила полную бутылку Каберне и даже не заметила! А ещё ты пела песни!
- Оооххх! Это ужасно! - Тайрин снова закрыла глаза, но Риан решительно взял страдающую супругу на руки и потащил под душ.
За завтраком Алуаф изложил план ухода в Изначальный мир.
- Выйдем, как только стемнеет, то есть вскоре после обеда. Мост откроется в полночь, но и обед у нас будет.. уважаемый Ануб, в котором часу у нас обед?
- Обедать сегодня, я полагаю, лучше всего после захода солнца. В столовой есть лёгкая закуска, если кому невтерпёж, может перекусить! Кроме того, я настаиваю на том, чтобы алкогольные напитки к обеду не подавались ни в коем случае! Я обязан проводить вас через мост, далее вы сами, мы с Эхнейотом уходим!
- Эээ, достопочтенный Ануб, да сияет над тобой солнце вековечно вечно, может быть, мы проводим наших подопечных до замка или, хотя бы до Чёрного озера?
- Наша задача провести их через мост, - упёрся Ануб и хвостатый пирамидиот жалостно вздохнул - дальше мы не пойдём. С ними Изначальный Алуаф, справятся! И очень прошу, никуда не выходить сегодня и тем более не пить спиртное! Лучше отдохните.
- Можно вопрос? - Тайрин умильно улыбнулась - скажите мне, достопочтенный Ануб, зачем вы привезли мне очень красивое вечернее платье и туфельки на шпильках? Нет, норковая шубка, это ничего, но платье со шлейфом и туфельки?
- Эээ, Тайрин…эээ… я так торопился убраться из этого отдела женского платья и…эээ… белья…
-Я поняла! Вы очень любезны, Ануб! Но нам действительно не помешает отдохнуть, Риан, пойдём к себе, у нас есть время разобрать рюкзак.
- Мой план я просил бы соблюдать в точности! - сказал им вслед Ануб.
- Конечно, - подтвердил Алуаф - я их провожу!
Но даже самые тщательно разработанные планы не всегда исполняются. Когда все обитатели коттеджа после обеда устроились в гостиной, в комнате неожиданно возникли двое. То, что это не люди, понял даже Эхнейот. Высокий красивый, несколько мрачноватый маг показался Риану настолько знакомым, что он едва не бросился его вылизывать с криком, - Шалиах! Как тебя угораздило!
Однако, присмотревшись, понял, что это и не Шалиах вовсе, а Хаос знает кто, если, конечно Хаос знает. Рядом с магом стояла красивая рыжая женщина, в ней, безусловно, было что-то человеческое, но и ещё нечто, схожее, пожалуй, с Тайрин.
************************************************************
Если кого-то вырастили, внушив мысль о собственной исключительности, абсолютной безнаказанности и вседозволенности, то получился этот кто-то уменьшенной копией Ноалики. У нее все осложнялось всем набором сил и качеств, унаследованных от матери-Подмастерья. Вся беда была в том, что она многое действительно могла себе позволить - просто по праву происхождения. Хотела - и брала, ломала, уничтожала, заставляла поступать против своего естества - ровно до того момента, пока не наткнулась на непозволительную смелость двух смертных человечков и сущность, способную отвесить ей чувствительную оплеуху. Естественно, после этого все пошло "не так". И естественно, дочери Подмастерья хотелось реванша. Именно поэтому она бродила по сырому продрогшему лесу, где и в обычные-то ночи лучше не ходить, а уж в ночь, когда Время с улыбкой берет бокал и уходит праздновать... Но этой своенравной особе плевать было на традиции, установления и предостережения. Она чуяла где-то рядом знакомый мир, где раньше обитал ее отец, и собиралась туда явиться. Разумеется, чтобы уничтожить все, что было ему дорого. А уж если кто подвернется под горячую руку, то он сам будет виноват, да и кто посмеет спросить с нее, великолепной! Однако, так просто, как раньше, проникнуть в нужный мир у Ноалики почему-то не получалось. Она злилась все больше, но это не мешало ей подыскивать нужные инструменты и решения. И только полная уверенность в собственной исключительности не позволила ей понять, что именно здесь - в этом месте и в этом безвременье - никакие её силы не работают. Совсем! В какой-то момент, оторвавшись от раздумий, девица обнаружила, что в лесу она не одна. Впереди нее уверенно продвигались среди мокрых кустов и поваленных стволов двое мужчин... Очень странных мужчин, но чего только не увидишь в чужих мирах. Один, хоть лопни, никак не желал запоминаться. Его облик, одежда, рост - всё плыло и менялось. Хоть здесь и не работало магическое чутьё, Ноалика всем своим существом ощущала в нем огромную силу, куда большую, чем у нее. Но раз он таскается пешком по мокрому лесу, а не летает, скажем, на облаке, то пользоваться он ею не умеет, следовательно - можно и нужно силу у него забрать. Он-то ей и нужен! Вот кто откроет доступ в желанные места, да еще и обеспечит дополнительными возможностями! Второй тоже был примечателен, у него позади мотался длинный пушистый хвост, и одет он был в роскошную шубу. Второй ей был ни к чему, но его полосатый хвост служил прекрасным ориентиром. За ними-то Ноалика и увязалась, подкрадываясь всё ближе. Ей казалось, что она ступает тише лесной кошки и столь же опасна. Надменной дурочке некому было сказать, что иллюзии - штука вредная, а самомнение никогда к добру не приводило. Ну и, в дополнение к прочим пробелам воспитания, ей никто не объяснил, что соваться в диком лесу к двум незнакомым мужчинам крайне неразумно.
***********************************************************
За окнами стемнело, просторные коридоры озаряли свисающие сверху шарообразные светильники. Как же хорошо в Школе вечером: тишина, спокойствие, никто не бегает, не орет, а главное, звонков на уроки нет. Майа наслаждался покоем. Первое занятие по «Защите миров» прошло успешно, но шум и гам на переменах несколько утомили. Хотя на уроке тишина была гробовая. Гортхауэр не обольщался: детки пока приглядывались, да и Лиссэ их изрядно запугала перед уроком у мужа. Попозже они себя проявят, но им обломается: шкодничать и безобразничать он никому не позволит. Пожалуй, поучить подрастающее поколение будет и полезно и приятно. Майа с наслаждением потянулся: слишком долго после урока просидел в библиотеке, теперь бы размяться с мечом в руках или просто пройти полосу препятствий. Тем более, здесь она не хуже, чем у него в Тай-ан-Орэ. А кое-что даже можно будет позаимствовать. Гортхауэр собрался было спуститься вниз и отправиться на полигон, но его внимание привлекла незнакомая музыка. Резкие и в то же время чарующие звуки. Интересно, кто играет и на чем? Ведомый любопытством майа быстро вычислил дверь, за которой скрывался неизвестный, но явно талантливый музыкант. Знакомый кабинет, да и музыкант знаком. На учительском столе восседал дейр Вирхас, обняв незнакомый струнный инструмент. Математик то меланхолично перебирал струны, то резко ударял по ним и негромко напевал:
- Ты уйдешь, не станет мне больней… Майа неожиданно споткнулся о какую-то коробку, которую невесть за каким кмыргом поставили за порогом…
- Гортхауэр, это ты? - коллега поднял голову и прижал пальцами струны.
- На чем это играешь?
- Гитара, - ответил Вирхас и снова прикоснулся к струнам.
- Мы странно встретились, и странно разойдемся…
- Не буду мешать, - майа развернулся к выходу.
- Стойте, друг мой, мне сегодня ничто не в силах помешать, моей тоске помехи не преграда…
- А от чего тоска? - решил проявить вежливость Гортхауэр.
- Она приезжает! - трагически вскричал математик.
- Закончились златые дни! Пришла година непогоды!
- Кто приезжает-то?
- Живана, - Вирхас скривился так, словно у него заболели все зубы разом.
- Моя возможная теща. Только, увы мне, она погубит мое несостоявшееся счастье.
- Как можно погубить то, чего нет? Логика у математика в любовных делах явно хромает.
- Она может все! Страшная женщина! Моя Ладушка - из Изначальных, а я всего лишь орк, хоть и маг…
- Ну и что? Главное, уверенность в своих силах и напор! - все-таки Вирхас хорошо к нему отнесся с самого начала и часы отлично распределил, надо поддержать страдальца. К тому же зачем страдать из-за всякой ерунды? Лично Гортхауэра явление тещи бы нисколько не огорчило: он уверен и в себе, и в Лиссэ, впрочем, и в отсутствии тещи он тоже уверен. Некому являться. Правильно, говорят, что жениться надо на сироте.
- Ты думаешь? - математик отложил гитару.
- Я в этом убежден!
- Тогда нам надо выпить! - воскликнул Вирхас и соскочил со стола.
- Почему? - переход от страданий к воодушевлению показался Гортхауэру странным.
- Не почему, а за что! - наставительно поправил его друг и пояснил: - во-первых, за убеждения, во-вторых, за надежду, в-третьих, надо обмыть твое первое занятие и в-четвертых… - друг почесал голову, - в четвертых потом найдется.
- Ну, если надо, то почему бы и нет, - майа подумал, что отпраздновать первый урок не помешает. Математик вытащил из ящика стола пару небольших стаканчиков и графинчик со светлой жидкостью.
- За дружбу! - возгласил он первый тост, наполняя емкости.
- И что тут происходит? - дверь беззвучно открылась. Лиссэ. Жена пришла, румяная с мороза. Распахнула ярко-зеленую шубку на рыжем меху, показав алое платье, расшитое по краю подсолнухами, и принюхалась. Тонкая бровь поползла вверх.
- Пьете? И без меня? Паразиты!
- Рыжик, тебе же нельзя! - Гортхауэр почувствовал себя виноватым: столько укора было в голосе супруги.
- Ты ребенка кормишь.
- Внимательней надо к близким быть, - наставительно проговорила Рыжая, - уже не кормлю. Или прикажешь до замужества кормить?
- Чьего? - не понял Гортахуэр.
- Ну не моего же, я уже пристроена.
- Лисицына, присоединяйся, - Вирхас широким жестом обвел стол со стаканчиками и графинчиком.
- Правда, Кьихха, давай с нами! - поддержал его майа. Стряхивая снег с каблучков, Лиссэ подошла к ним, осмотрела стол и вынесла вердикт.
- Пить без закуски и в кабинете! Фу! Вирхас, я всегда знала, что ты болван.
- Я не болван, я в тоске… у меня нет сил дойти до дома. Там одиноко, лишь свеча горит. Она ушла, накинув шаль с каймою, - он снова взял в руки гитару.
- Кто-то уходит, кто-то приходит, кто-то останется здесь, - хмыкнула Рыжая.
- Но лучше переместиться к нам.
- Ну да, а Тано? - Гортхауэр четко сознавал, что Сотворивший начинающуюся попойку пресечет.
- Он с девочками и Эйллиэ отправился на каток.
- Да будет лед крепким!! - провозгласил майа, поднимаясь со стула.
- Ну, уж нет! - воскликнул Вирхас, вцепившись в гитару.
- Он может внезапно вернуться, а я хочу расслабиться без помех.
- Тогда будьте любезны переместиться в лаборантскую. А я сейчас чего-нибудь закусить принесу, - Лиссэ исчезла в сиренево-зеленой арке перехода.
Прихватив графин, гитару и стаканчики начинающие собутыльники прошли в соседнюю комнату. Как ни странно, порядка там было больше Массивные шкафы у стен, в центре огромный стол со слабо мерцающей картой звездного неба, огромный глобус в углу и несколько столиков поменьше рядом с ним. Смахнув заклинанием пыль, Вирхас водрузил на один из столиков стаканчики и графин. Почти тут же появилась Лиссэ с корзиной пирожков, странным продолговатым предметом в чехле и огромным коробом, в котором нашлась бутылка перцовой настойки, запеченное мясо, соленые грибочки, огурчики и помидорчики, и даже чайник с чашками.
- А ты вроде бы напиться собралась? - вскинул бровь майа.
- Всему своё время, - хихикнула жена, споро расстилая на столе скатерть и раскладывая по деревянным расписным тарелкам всевозможную снедь.
- Вот теперь можно и приступить! - сказала она, когда стол был накрыт.
-Умеешь же ты, Лисицына, создать уют! - восхитился Вирхас.
- А Ладомира разве не умеет? - удивилась супруга.
- Не говорите мне о ней, не говорите, - математик снова коснулся струн.
- Кончай страдать,- Лиссэ вытащила из чехла непонятную крыловидной формы доску с натянутыми на ней струнами - а то я сейчас плясовую вдарю. Она положила инструмент на колени.
- Это гусли, Волчик, - ответила она не невысказанный вопрос супруга.
- Я тебе рассказывала. Помнишь? Конечно, он помнил и даже некогда мечтал услышать. Пытался и сам создать сию штуку, но объяснить механизм создания иномирного музыкального инструмента жена не смогла. Зато теперь уж он увидит, и, главное услышит, как играет любимая женщина.
- Не надо плясовую, - возразил Вирхас. - Хочу любить, хочу страдать…
- За нас, присутствующих! - Гортхауэр первым поднял стаканчик, не желая слушать страдания орка.
- За нас! - поддержала его Лиссэ, плеснув в чашку с чаем жидкости из графинчика - так у нас на Севере женщины пьют, - пояснила она, заметив недоуменный взгляд Вирхаса, который тоже поднял стакан. Спиртное пошло хорошо, пирожки так и таяли во рту, огурчики хрустели. Была бы полная благодать, если бы не заунывные напевы математика. Нет, играл он отменно, и голос был хорош, но интонация и темы песен… Душе хотелось чего-нибудь такого, чтобы она развернулась и пошла в пляс. Хоть бы Кьихха что ли сыграла. А Вирхас пел:
- Жизнь - обман с чарующей тоскою…
- Нет, сейчас лучше другую, - перебила его Рыжая и, подмигнув мужу, провела по струнам правой рукой и запела:
- Эх, жизнь моя, жестянка! А ну её в болото! - Жил однажды в Валиноре, - неожиданно сам для себя затянул после того, как жена допела, майа.
- Призрачно все в этом мире… - не отставал от них математик.
- И ничего оно не призрачно, - недовольно сказал Гортхауэр, который жаждал допеть песню, а ему мешали.
- Это, смотря в каком и для кого, - хихикнула жена.
- Во всех мирах, - скорбно поведал орк.
- А ты во многих что ли был? - поинтересовался майа.
- Бывал кое-где. Помнишь, Лисицына, как мы вместе с Сиренэ и Кильдебрандом прыгали перед Зимним праздником?
- Где это вы прыгали? - навострил уши Волчик.
- По мирам, - пояснила жена. - Уж не помню, кому пришла дурацкая идея отметить Сменолетие несколько раз и по разным обычаям. Вот мы и скакали по мирам. Раз десять встретили, потом надоело.
- Сиренэ побоялась свой пропустить, - хмыкнул Вирхас.
- А я нигде, кроме Арты и этого мира, не бывал, - опечалился Гортхауэр - а мне, может, тоже скакать по мирам охота.
- А давайте повторим? - предложил математик.
- Тем более, до нашего праздника еще времени полно!
- А чего? Давай! - оживился майа.
- Вы рехнулись? - возмутилась Лиссэ.
- А уроки? А дети? А про Мелькора ты, вообще, забыл?!
- Тано, дорогой Тано…
- Спустит с нас три шкуры.
- Я так рассчитаю, что там несколько дней пройдет, а здесь пара часов, - упорствовал математик.
- Ага, а если ты ошибешься? - супруга взирала на них скептически.
- Не попробуешь - не узнаешь, - душа майа жаждала приключений.
- И ты узнаешь Мелькора во гневе. Учти, наш дорогой Изначальный изменился! - Это я понял, но мне летать охооота! - завыл он.
- А потом будешь от Тано летать, да? - не желала понимать его Кьихха.
- А давайте мы просто посмотрим, как в других мирах празднуют! - Вирхас, отложив гитару, подошел к карте звездного неба. Проведя над ней рукой, он указал на несколько ставших выпуклыми точек.
- Вот здесь как раз предпраздничные дни. Майа подошел к нему.
- Хорошая идея. Лиссэ развернулась на стуле и хмуро посмотрела на мужчин.
- Рыжик, не прожигай нас взглядом. Должен же я развлечься, - Гортхауэр опустошил еще один стаканчик. Взгляд жены перестал смущать, а светлый образ Сотворившего потускнел. Тано далеко, и он не узнает.
- Где будем смотреть? Выбирай, - предложил друг. Гортхауэр ткнул наугад пальцем.
- Немагический мир, технологии, но веселиться умеют, - через пару мгновений сообщил Вирхас, открыв какой-то справочник. Он еще раз провел рукой над картой, проговорил какую-то формулу, и изображение стало четче. Лесок, домики. Правда, все как-то уныло, серо. Небо сумрачное, деревья голые, лишь елки радуют взор и то не слишком.
- Обычно в это время здесь снег лежит. Красиво, - сообщил математик.
Майа ничего красивого не заметил. У них в Черных землях гораздо лучше. Он вгляделся в туманную даль. В одном из домиков почувствовалось что-то интересное. Кажется, у тех, кто там окопался, есть магия, а Вирхас уверял, что магии в этом унылом мире нет. А ведь там кто-то по силе, пожалуй, похожий на Тано. Ну-ка, ну-ка…
- А покрупнее увидеть нельзя?
- Все можно! - опрокинув еще стаканчик, сообщил Вирхас и щёлкнул пальцами. Окошко стало больше. Все как будто рядом, только руку протяни. Майа и протянул, а заодно наклонился еще ниже и как Вирхас прищелкнул пальцами. Перед глазами полыхнуло сиреневым, потом зеленым и он почувствовал, как его затягивает в портал. Приключения начинались.
Мужчины склонились над картой. Чисто дети! Лиссэ хмыкнула. Пусть порезвятся. Супруг нагнулся еще ниже, протянул руки и зачем-то активировал портал. Придурок! Рыжая схватила со спинки стула шубку и бросилась за ним. Он же раньше никогда не путешествовал. Он же без неё в какую-нибудь историю вляпается.
- Уф! Успела, - фыркнула она, приземлившись рядом с мужем на кучу каких-то веток. Гортхауэр стоял, принюхиваясь, и, хоть и был в человеческом облике, но сильно напоминал волка.
- Ты зачем портал создал?
- Оно само получилось, - отозвался бестолковый майа.
- А тут не тепло, - она натянула на себя шубку и протянула мужу цветастую шаль, а то он, бедолага, в одной рубашке выскочил.
- Майа не мерзнут! - гордо вскинул голову Волчик, отказываясь от шали.
- Ага! - кивнула дейе.
- Народ нечего пугать, шастая в холод в одной рубашке, да и штаны такие тут не носят. Она покосилась на ноги мужа. Хорошо, хоть сапоги до колена.
- Ты полагаешь, создание в женской шали их меньше поразит? - скептически поднял бровь супруг.
- К тому же здесь никого нет.
- Пока, - мистрис была полна мрачных предчувствий. Гортхауэру хорошо: они с Вирхасом две бутылки вылакали, а она всего пару ложек в чае. Верно, говорят, пьяному море по колено, а вот ей чудятся какие-то враждебные эманации.
- Волчик, ты хоть обратись - тебя за собаку примут.
- Всегда успею! - отмахнулся майа. Глаза его горели ярким огнем авантюризма.
- Нам в тот домик.
- Он, кстати, неплохо закрыт! - прищурилась Лиссэ. Странные дела творятся в немагическом мире: какие-то особи окопались в коттедже и защиту повесили весьма нехилую.
- А мы его откроем! - развеселился Гортхауэр - что нам стоит сломать защиту?! Когда мы вместе - солнышко поет! Лиссэ хихикнула.
- Давай, на раз-два-три! - они вскинули руки, сила пошла не без труда, но пошла. Качественно сработали обитатели домика, заклинание еле поддается. Ну, чуть-чуть, еще немного. Ага! Готово! Защитный кокон раскололся как орех. - Вперёд! - рука об руку они вломились в чужое жилище.