Разрастание языковых ветвей
Только около VI-V вв. до Р.Х., когда народы азиатские опять пришли в движение, и началось великое переселение племён, усилился и речевой обмен. Пошли заимствования, поглощения одних языков другими. В Европе стали складываться собственные языки. Да и не современные ещё, а только те, что сделались потом основою средневековых европейских наречий, то есть будущих германских, балтийских, романских языков (производных от латыни). А потом и языка английского, сложившегося лишь к XII в. из англосаксонского, старофранцузского языка и местных кельтских диалектов. Такие вторичные, а то и дважды и трижды производные от старых (часто «мёртвых», уже вышедших из употребления) языков, получили название -лингва франка (язык вольный). А по сути, не имеющий основы, не коренной язык. Чего не скажешь о нашей славянской речи, где какое слово ни возьми, особенно из слов жизненно-важных, духовно значимых, в нём сразу же просматривается исконный смысл.
Вот, к примеру, рожь. Её значение - рождённая, урождённая, урожайная. Её эпитет - «золотая», то есть светлая. Прекрасная как роза, она же руза (красная), или ружа (ср. наружу - на свет). Ведь смыслы красного, прекрасного в славянском языке тождественны светлому. Так же и розги, слав. рождие (живые ветви), связаны с основой род и рад (луч света), как и радость и, в конечном счёте, рай. Недаром древние славяне рай (санскр. рай, рас) именовали породой. Ибо рай был колыбелью рода человеческого. Остальное, то, что прилагалось к роду, называлось природой. Теперь по современно-му невежеству, «породистыми» величают собак, а людей русских определяют как этнических (от греч. этникос - варвар). Это болезнь не только языка, но и сознания, соответственно. Это ложь (смертный грех). Но очень многие у нас грешат подобным образом, не ведая того, что лгут непроизвольно. А «невеждами», при этом, называться не хотят.