Когда я понимаю, что пиво состоит из атомов, мне не хочется его пить
Абзац.
Еще абзац.
“А тут, уже просто текст пойдет”. - Говорит мне консультант-писатель.
Хоть бы часик сегодня от автора что-то услышать, а то приходят консультанты, советчики, а хотелось бы услышать - журналистов-радийщиков. Так ли важно их мнение возможно вы спросите. А не кажется ли, что вопросительный знак в конце предыдущего предложения - инвертен? Не дошлибы до нас smm-щики, хотя куда же без них в будущем.
Час сидишь и ждешь автора, который написал бы что-то толковое, а час ідзе далей, і далей, і нікуды не знікае ад нас. Час і час - вот как это так, то на адной мове думаешь то на іншай. Мартыновіча яшчэ не чытаў нічога акрамя утопіі нейкай пра Мінск, а дакладней пра мой Менск, калі апісанне роднага горада пазнаецца дык добра напісаў, а пра страх у Оруэлла лепш выйшла, больш да рэчаіснасці падобна, калі з крысамі, але і без крыс у іх чым хапае.
Когда совсем страшно - от происходящего, на улицах родного и нежно любимого в прошлом города. Когда автозак в каждом соседнем дворе, и рядом на светофорных-минипробках. Когда сам давно даже открытку не отправлял политзаключенному, на сутках, срок. И в голове. Смайлик бы тут, что-нибудь вкусное ответил бы, да вот нет. Чакаў бы хто ў Кіеве, Львіву, Амстары, Копене, Берлине, яб можа і адправіўся. А так што рабіць, калі зусім ад людзей стаміўся, так, что немаешь аніякіх моцаў ужо іх бачыць. Не ну чэстна. Тошна - стало на родине. На востоке вообще пиздец ебанутые, хотя меньше ли у нас таких, не уверен я.
Дык, а што рабіць. Зарядку по пол дня нужно делать, чтобы небыло очень больно телу. В пасмурную погоду, во влажную - тело не может ходить неиспытывая боль в большей части туловища, сопоставимую с болью, как от передвижении на переломанных ногах с гипсом. brrrr. Работа временно стала трудно реализуемым понятийным сенсором, а тут мне, на всех порах заявляют, что я им должен - налог, на то, что я безработный. У меня нож с тех пор постоянно в кармане, на всякий случай. Они скоро начнут в Курапаты вывозить и расстреливать. Я бы и ствол прикупил, да денег нет - безработный.
В остальном у меня все, как у всех, если видишь его вживую и испытываешь эмпатию, а не
НЕ, то
Агенты социализации:”Cемья, коллектив, школа, политическая организация”.
Автор, перебивая им отвечал:“ и т.д. Идите, куда шли, не останавливайтесь, не задерживаемся.
На хуй.”
Одна страница дописана и еще осталось ______(вписать, сколько нужно по окончанию верстки) и не париться нигде кроме бань. Спасибо, ваш. Космос - наш, успеть бы. Естественной телепортации, каждому кому по нраву.
Личность не растворяется в социальной среде.
А краявіды на хутарах, небо звёздное. Животным памятник, в Бобруйске, на площади, а палачам трибунал, метр квадратный земли и кол в сердце вместо мумификации. Землю - землянам, океаны - океанянам.
Белый хлеб, томатная паста, зельц, копченый плавленый сыр. (Повторить - 2 раза.)
Надпись на собачем корме “Протестированно на людях” давно никого не тчк
Еще абзац.
“А тут, уже просто текст пойдет”. - Говорит мне консультант-писатель.
Хоть бы часик сегодня от автора что-то услышать, а то приходят консультанты, советчики, а хотелось бы услышать - журналистов-радийщиков. Так ли важно их мнение возможно вы спросите. А не кажется ли, что вопросительный знак в конце предыдущего предложения - инвертен? Не дошлибы до нас smm-щики, хотя куда же без них в будущем.
Час сидишь и ждешь автора, который написал бы что-то толковое, а час ідзе далей, і далей, і нікуды не знікае ад нас. Час і час - вот как это так, то на адной мове думаешь то на іншай. Мартыновіча яшчэ не чытаў нічога акрамя утопіі нейкай пра Мінск, а дакладней пра мой Менск, калі апісанне роднага горада пазнаецца дык добра напісаў, а пра страх у Оруэлла лепш выйшла, больш да рэчаіснасці падобна, калі з крысамі, але і без крыс у іх чым хапае.
Когда совсем страшно - от происходящего, на улицах родного и нежно любимого в прошлом города. Когда автозак в каждом соседнем дворе, и рядом на светофорных-минипробках. Когда сам давно даже открытку не отправлял политзаключенному, на сутках, срок. И в голове. Смайлик бы тут, что-нибудь вкусное ответил бы, да вот нет. Чакаў бы хто ў Кіеве, Львіву, Амстары, Копене, Берлине, яб можа і адправіўся. А так што рабіць, калі зусім ад людзей стаміўся, так, что немаешь аніякіх моцаў ужо іх бачыць. Не ну чэстна. Тошна - стало на родине. На востоке вообще пиздец ебанутые, хотя меньше ли у нас таких, не уверен я.
Дык, а што рабіць. Зарядку по пол дня нужно делать, чтобы небыло очень больно телу. В пасмурную погоду, во влажную - тело не может ходить неиспытывая боль в большей части туловища, сопоставимую с болью, как от передвижении на переломанных ногах с гипсом. brrrr. Работа временно стала трудно реализуемым понятийным сенсором, а тут мне, на всех порах заявляют, что я им должен - налог, на то, что я безработный. У меня нож с тех пор постоянно в кармане, на всякий случай. Они скоро начнут в Курапаты вывозить и расстреливать. Я бы и ствол прикупил, да денег нет - безработный.
В остальном у меня все, как у всех, если видишь его вживую и испытываешь эмпатию, а не
НЕ, то
Агенты социализации:”Cемья, коллектив, школа, политическая организация”.
Автор, перебивая им отвечал:“ и т.д. Идите, куда шли, не останавливайтесь, не задерживаемся.
На хуй.”
Одна страница дописана и еще осталось ______(вписать, сколько нужно по окончанию верстки) и не париться нигде кроме бань. Спасибо, ваш. Космос - наш, успеть бы. Естественной телепортации, каждому кому по нраву.
Личность не растворяется в социальной среде.
А краявіды на хутарах, небо звёздное. Животным памятник, в Бобруйске, на площади, а палачам трибунал, метр квадратный земли и кол в сердце вместо мумификации. Землю - землянам, океаны - океанянам.
Белый хлеб, томатная паста, зельц, копченый плавленый сыр. (Повторить - 2 раза.)
Надпись на собачем корме “Протестированно на людях” давно никого не тчк