Untitled #21
С утра и весь день во рту будто бы битое стекло. Не то стекло, не то вата. Стекловата.
К вечеру вопросы из серии кто я, в каком городе, и чего ищу, - утратили остатки смысла.
Оставалось отдаться течению сумерек. “Всё ещё может быть хорошо этим вечером”, - повторял как мантру.
Из окон элегантного дома - звон бокалов. На этой вечеринке меня явно не ждут. Ну, что ж...
На входе ничего не спросили. На подоконниках высоких окон стояли напитки. Не оставалось ничего другого, как help myself.
- У тебя ни стыда, ни совести, - говорила девушка с прямыми светлыми волосами, сидевшая ко мне спиной.
- А ты приди в мою жизнь и стань моей совестью! - отвечал испанец инфантильного вида, с кокетливой щетиной, в майке с тонкими лямками. Пробивались истеричные интонации.
- Да я на тебя уже столько сил потратила!..
Отвлёкся на очередной бокал, а когда вернулся, блондинка сидела уже одна. Взглянула куда-то мимо и попросила закурить.
-У меня только Беломор...
-Что, простите?
Я вынул пачку «Беломорканала».
-О! - повертела в руках. - Где-то я видела нечто подобное... знаете?.. Дзига Вертов?
В памяти остались кадры. Вот мы идём в ночной супермаркет, уже вдвоём. Охранник-турок провожает завистливым взглядом.
«Всё ещё может быть хорошо этим вечером...».
***
-У меня кот...
-Это хорошо.
-Почему?
-Место, в котором живёт кот, и не может быть плохим...
-Ты ещё не видел кота, - усмехнулась.
У неё в комнате оказался умывальник 19 века.
Всё остальное - как в любом современном жилище. На кухне - всё на месте, более того - идеальный порядок. Все приспособления, фигулечки...
А вот и кот. Его морда будто бы говорила: «Привет. Вообще-то, ты мне не очень нравишься».
На свою беду, через форточку прилетела стрекоза, точнее - такой большой комар с паучьими лапами. Кот немедленно накрыл насекомое и с хрустом сожрал.
-?
-Ну да, он любит лягушек и стрекоз...
-Гурман, значит. Так что, сходить за лягушками? - пытаюсь острить, хотя мне вообще-то не по себе.
-Пока не надо, - ответила на полном серьёзе.
Тут только её рассмотрел. Грубоватая красота. Ингерманландский тип. Овал лица излишне вытянут. Разрез и цвет глаз вполне приятны, но подозрительный взгляд сводит приязнь практически к нулю.
Близость образовалась быстро.
Ненавязчиво. По-европейски.
Смотрел? Смотрел. Знаешь? Знаю.
Употреблял? Неееет, что ты.
Ну и правильно.
Полное погружение в душу другого - не в моде, значение душевной связи сильно преувеличено, да и вообще душа - что она такое?
Гораздо проще так - читал, смотрел, не употреблял, - и сразу всё приблизительно ясно. Европейская близость. Недалёкость. Ближе не надо.
Только погрузившись в кресло, понял, что устал.
Она перемещалась по комнате, ничего конкретно не делая, изящно и в то же время неловко.
Но как же ей шёл этот обтягивающий свитер с высоким воротом...
И ничего больше не надо - только смотреть бы и смотреть на её фигуру в этом свитере...
Кот вырос на моих коленях как мохнатый гриб.
-Не поверишь. Сегодня видел точно такого же. В окне.
-Это очень редкая порода, - возразила жеманно. Почему-то показалось, что в следующий момент она, со своей этой неловкой, несколько топорной грацией, стянет свитер через голову.
-Можешь не верить, но это был аб-со-лютно такой же кот. Сейчас даже скажу, где это было... Знаешь этот узкий дом из красного кирпича на том бульваре, что...
Договорить не успел, потому что она стянула свитер ровно тем странноватым движением, которое я себе и представлял.
- Увидеть такого кота - к удовольствию!.. - прежний жеманный тон.
Мизансцена развивалась, а голове всё крутилось: как же ловко-неловко она стянула свитер, - казалось, этот момент длился и длился, ведь он больше не повторится; даже если будут следующие разы, первый жест исчезнет...
И «Кот - к удовольствию», - надо же, как тонко. Всем ли она говорит нечто подобное?
Остановиться и оглянуться.
Нет, кота в пределах видимости не было, он деликатно удалился.
Нет, не то, чтобы я чувствовал на спине два мерцающих зелёных глаза, но...
Обнаружился ещё целый ряд приятных деталей. Родинка на груди, татуировка, обвивающая позвоночник у основания шеи, пара шрамов... - такие обычно называют lovely, они запоминаются, в них влюбляются...
Кот пришёл ночью по-деловому, улёгся между нами, якобы мирно задремал, но глаз, направленный в мою сторону, оставлял для обзора щёлочку.
Что ж, с котом придётся смириться.
***
Утренний свет прокрался в комнату и обосновался мягко, но уверенно. Обыкновенный, но совершенно волшебный свет.
Всё сложилось. Тусклый свет. Татуировка на шее. Блестящие волосы на подушке. Всё на месте.
Остановись, мгновенье?
Что-то подсказывало: уходи сейчас. Надо было послушать...
***
Кухня - маленькая святая святых. Занявшись было омлетом, я тут же пожалел.
Мешалку надо было брать не отсюда, а оттуда. Сыротёрку положить туда, а не сюда...
Веточки алгоритма протянулись ко всему, от зубной щётки до велосипеда.
Кот глядел на меня и словно говорил: «Ну... пора бы и честь знать...».
***
Утро. Матовый свет в лёгкой дымке.
Суббота, без пяти девять. Город пуст, и только туман наполняет его улицы - ползёт и ползёт клоками, - будто толпа спешащих на работу призраков, дробится на клочки поменьше, забирается в карманы - сунешь руку в карман, - а там уже ждёт туман.
Иногда в раннем утре, в этой бессонной усталости проступает что-то вечное, светлое.
Но не в этот раз.
Вернуться к ней? Под её мягкий плед. К коту, который хрустит стрекозами.
Не в этой жизни.
Загрузившись в вагон S-Bahn, хорошо рассматривать город.
Ехать и невольно заглядывать в квартирки.
Квартирки небольшие. Тесные, но пустые.
Голые стены, но тут и там - детали. Виднеется кухонная начинка, какие-то полочки и крючочки. Диваны, торшеры...
Всё аккуратно, но с лёгкой небрежностью. По-европейски.
Всё как на ладони, и всё какое-то отстранённо родное. Европейская близость.
Одуванчик телебашни выплыл из тумана и только тут вспомнилось: я же в Берлине.
Мог быть и Париж, и Вена. Но это был Берлин.
Конечно, Берлин. Харизматично-безличный.
Берлинские девушки. Европейская соревновательность. Всё ясно...
Стоп, кажется, я уже видел конкретно этот дом и конкретно этого типа...
Ну конечно, а что ж я хотел, садясь на кольцевую линию.
И тут внезапно понял - да это ж я! Это я сам разглядывал себя из окна студии. Разглядывал внимательно и пугающе равнодушно. Как себя узнал? По блеску глаз. Светлые зрачки светились в темноте... Это мог быть только я!
Контролер по-хамски вернул к реальности. Его глаза ещё светлее моих - а ещё у него веснушки и намечающаяся лысина... Я разозлился на этого типа... на самого себя... и от злости проснулся.
***
Проснулся от громкого объявления на непонятном языке.
Неужели всё это приснилось?
И кот. И родинка на груди. И тату на затылке?
Где я? Куда попал?
Сунул руки в карманы - нащупал клочки тумана, - и сразу успокоился.
А при виде знакомого гигантского силуэта и вовсе отлегло от сердца - это может быть только купол Святого Павла.
Как всё просто - еду на втором этаже красного автобуса, пыхтящего, старательного.
Ну конечно! В Берлине-то я проживал сто лет назад, в Лондоне уже давно и плотно.
Всё совсем другое - и всё то же самое. Вместо телебашни - Saint Paul's, и ещё эта высотка, похожая по большую пулю.
Утро вдруг обернулось вечером...
Только туман общий - в автобусе, в карманах...
И тут начали припоминаться мои - теперь уже лондонские - обстоятельства.
И что дела шли неплохо. Настолько неплохо, что даже, говорили, «зазвездился».
Ну и пусть. Да и какие там «дела», «обстоятельства», - так... овсянка, сэр.
***
Заметил её сразу (боковое зрение надёжней прямого).
Когда-то приютила на пару недель - когда я ещё ни черта тут не понимал, но даже тогда она начинала раздражать, и скрыть это было сложно...
Смотрела прямо на меня, но вроде как бы и сквозь, потерянным взглядом. В Лондоне легко потеряться - о, уж я-то знаю.
От кротости её взгляда - коробило. Лондон - город сильных, никак не кротких.
И зачем она надела этот красный берет, ведь пол-Лондона ходит в красных беретах...
Но в тот момент, когда автобус уже тронулся, меня всё же что-то торкнуло - что ж я делаю? В другой жизни - силой воли остановил бы автобус и бросился к ней...
Но соскакивать было поздно, она уплывала...
Сосредоточиться на тумане. «Всё ещё может быть неплохо этим вечером...»
***
Звонок заставил подскочить, удариться макушкой о потолок. Что же ей сказать-то?..
-Тебе очень идёт этот берет!
-Что?
-К-красный... б-берет.
Молчание.
-О чём ты?
-Э... Ну, это ведь ты? Я тебя видел только что на остановке возле St.Paul's...
-В каком городе?
-Как - в каком? да в Лондоне же!
Вздох на том конце.
-Я никогда не была в Лондоне...
-Правда?! Извини, я спал... Дезориентирован... Думал, что...
-Ты всё время спишь.. Всё время.
-Мне надо разобраться, что сон, а что - нет...
-Какая разница, что сон, а что нет; ты потерял своё счастье. Вот, что важно.
И повесила трубку.
Лихорадочно пытаюсь соображать.
Зачем это она так сказала?! И кто - «она»? Звонила с закрытого номера, даже страну не определить.
«Ты всё время спишь..» - что это значит? Ведь как-никак я кой-чего добился...
Отдышаться. Чего так разволновался-то? Берлин оказался сном. Может, и Лондон - тоже?.. «всегда спишь». Ну и плевать.
Плевать. Главное - продолжаю куда-то двигаться. Пробираюсь сквозь город. Смотрю на дома, заглядываю в окна, в пустые внутренности квартир.
Подрёмываю: И сплю, и одновременно бодрствую. «Всё ещё может быть хорошо...»
***
Проснулся одновременно от звонка, грохота и боли. Опять обо что-то саданулся.
И опять звонок - вот это уже плохо...
Первая реакция - выкинуть телефон. Звонит и звонит, собака.
Окна в поезде не открываются. (В поезде? Почему в поезде? В каком поезде?! Ладно, потом разберёмся.)
Слышу голос, и на сей раз узнаю сразу.
-А, так ты была не сон?
-Что? - холодно, как декабрьский дождь, как промёрзший туман.
-В смысле, я отлично тебя помню.
-И кто же я?
-Ннну... Ты - та, с которой мы прошлой ночью...
-Ну - и? Что ты обо мне помнишь?
Что ж, допрос - неприятно, но не ново.
-У тебя идеальный порядок на кухне! - выпалил я.
-Ну, вообще-то не прошлой ночью, а месяц назад, но... - чувствовалась, что немного оттаяла, - Но … про идеальный порядок... - в точку.
Значит, она была, была на самом деле! И свитер с высоким воротом... И родинка, и татуировка.
На секунду возвращается то чувство - когда всё идеально, и утренний свет...
…Но тут же вспоминается, во всех деталях, её кухня - с многочисленными приспособлениями, в идеальном порядке...
-С-слушай... Мне не очень удобно говорить. Но когда в след.раз буду в Берлине...
-В Берлине? При чём тут Берлин?
Молчу, снова растерявшись.
-К-как - при чём?..
-Я вообще-то всю жизнь живу в Копенгагене.
По инерции сначала снова перепугался, затем решил мыслить хладнокровно.
Копенгаген... странно! Очень давно там не был.
А впрочем... ну, подумаешь? Одуванчик телебашни сменился спиральной резьбой, ввинчивающейся в низкие небеса, в вечный туман.
-А как твой кот? Как он поживает?
Вновь строгий голос слегка оттаивает. Она всерьёз принимается рассказывать. Положив трубку на сиденье рядом, не слушаю.
Снова туман. И снова утро...
Серый залив - и каналы, каналы, каналы... - проплывают мимо …
Сомнений никаких - я в Амстердаме. И сейчас уже покажутся башенки вокзала и купол собора на центральной площади.
Мне всегда нравился голландский быт - они живут без штор и занавесок - не то, чтобы напоказ, а просто, находясь дома, демонстративно игнорируют всё, что за пределами их квартир.
Шашечный пол. Девушка натягивает чулки.
Тут Брейгель - а тут сушатся кальсоны.
А вот и то, чего я ждал - в одном из окон появляется кот.
Далековато, но успеваю разглядеть, что морда у него очень умная, строгая.
Увидеть такого кота - хорошая примета. Всё ещё может быть хорошо этим вечером...
К вечеру вопросы из серии кто я, в каком городе, и чего ищу, - утратили остатки смысла.
Оставалось отдаться течению сумерек. “Всё ещё может быть хорошо этим вечером”, - повторял как мантру.
Из окон элегантного дома - звон бокалов. На этой вечеринке меня явно не ждут. Ну, что ж...
На входе ничего не спросили. На подоконниках высоких окон стояли напитки. Не оставалось ничего другого, как help myself.
- У тебя ни стыда, ни совести, - говорила девушка с прямыми светлыми волосами, сидевшая ко мне спиной.
- А ты приди в мою жизнь и стань моей совестью! - отвечал испанец инфантильного вида, с кокетливой щетиной, в майке с тонкими лямками. Пробивались истеричные интонации.
- Да я на тебя уже столько сил потратила!..
Отвлёкся на очередной бокал, а когда вернулся, блондинка сидела уже одна. Взглянула куда-то мимо и попросила закурить.
-У меня только Беломор...
-Что, простите?
Я вынул пачку «Беломорканала».
-О! - повертела в руках. - Где-то я видела нечто подобное... знаете?.. Дзига Вертов?
В памяти остались кадры. Вот мы идём в ночной супермаркет, уже вдвоём. Охранник-турок провожает завистливым взглядом.
«Всё ещё может быть хорошо этим вечером...».
***
-У меня кот...
-Это хорошо.
-Почему?
-Место, в котором живёт кот, и не может быть плохим...
-Ты ещё не видел кота, - усмехнулась.
У неё в комнате оказался умывальник 19 века.
Всё остальное - как в любом современном жилище. На кухне - всё на месте, более того - идеальный порядок. Все приспособления, фигулечки...
А вот и кот. Его морда будто бы говорила: «Привет. Вообще-то, ты мне не очень нравишься».
На свою беду, через форточку прилетела стрекоза, точнее - такой большой комар с паучьими лапами. Кот немедленно накрыл насекомое и с хрустом сожрал.
-?
-Ну да, он любит лягушек и стрекоз...
-Гурман, значит. Так что, сходить за лягушками? - пытаюсь острить, хотя мне вообще-то не по себе.
-Пока не надо, - ответила на полном серьёзе.
Тут только её рассмотрел. Грубоватая красота. Ингерманландский тип. Овал лица излишне вытянут. Разрез и цвет глаз вполне приятны, но подозрительный взгляд сводит приязнь практически к нулю.
Близость образовалась быстро.
Ненавязчиво. По-европейски.
Смотрел? Смотрел. Знаешь? Знаю.
Употреблял? Неееет, что ты.
Ну и правильно.
Полное погружение в душу другого - не в моде, значение душевной связи сильно преувеличено, да и вообще душа - что она такое?
Гораздо проще так - читал, смотрел, не употреблял, - и сразу всё приблизительно ясно. Европейская близость. Недалёкость. Ближе не надо.
Только погрузившись в кресло, понял, что устал.
Она перемещалась по комнате, ничего конкретно не делая, изящно и в то же время неловко.
Но как же ей шёл этот обтягивающий свитер с высоким воротом...
И ничего больше не надо - только смотреть бы и смотреть на её фигуру в этом свитере...
Кот вырос на моих коленях как мохнатый гриб.
-Не поверишь. Сегодня видел точно такого же. В окне.
-Это очень редкая порода, - возразила жеманно. Почему-то показалось, что в следующий момент она, со своей этой неловкой, несколько топорной грацией, стянет свитер через голову.
-Можешь не верить, но это был аб-со-лютно такой же кот. Сейчас даже скажу, где это было... Знаешь этот узкий дом из красного кирпича на том бульваре, что...
Договорить не успел, потому что она стянула свитер ровно тем странноватым движением, которое я себе и представлял.
- Увидеть такого кота - к удовольствию!.. - прежний жеманный тон.
Мизансцена развивалась, а голове всё крутилось: как же ловко-неловко она стянула свитер, - казалось, этот момент длился и длился, ведь он больше не повторится; даже если будут следующие разы, первый жест исчезнет...
И «Кот - к удовольствию», - надо же, как тонко. Всем ли она говорит нечто подобное?
Остановиться и оглянуться.
Нет, кота в пределах видимости не было, он деликатно удалился.
Нет, не то, чтобы я чувствовал на спине два мерцающих зелёных глаза, но...
Обнаружился ещё целый ряд приятных деталей. Родинка на груди, татуировка, обвивающая позвоночник у основания шеи, пара шрамов... - такие обычно называют lovely, они запоминаются, в них влюбляются...
Кот пришёл ночью по-деловому, улёгся между нами, якобы мирно задремал, но глаз, направленный в мою сторону, оставлял для обзора щёлочку.
Что ж, с котом придётся смириться.
***
Утренний свет прокрался в комнату и обосновался мягко, но уверенно. Обыкновенный, но совершенно волшебный свет.
Всё сложилось. Тусклый свет. Татуировка на шее. Блестящие волосы на подушке. Всё на месте.
Остановись, мгновенье?
Что-то подсказывало: уходи сейчас. Надо было послушать...
***
Кухня - маленькая святая святых. Занявшись было омлетом, я тут же пожалел.
Мешалку надо было брать не отсюда, а оттуда. Сыротёрку положить туда, а не сюда...
Веточки алгоритма протянулись ко всему, от зубной щётки до велосипеда.
Кот глядел на меня и словно говорил: «Ну... пора бы и честь знать...».
***
Утро. Матовый свет в лёгкой дымке.
Суббота, без пяти девять. Город пуст, и только туман наполняет его улицы - ползёт и ползёт клоками, - будто толпа спешащих на работу призраков, дробится на клочки поменьше, забирается в карманы - сунешь руку в карман, - а там уже ждёт туман.
Иногда в раннем утре, в этой бессонной усталости проступает что-то вечное, светлое.
Но не в этот раз.
Вернуться к ней? Под её мягкий плед. К коту, который хрустит стрекозами.
Не в этой жизни.
Загрузившись в вагон S-Bahn, хорошо рассматривать город.
Ехать и невольно заглядывать в квартирки.
Квартирки небольшие. Тесные, но пустые.
Голые стены, но тут и там - детали. Виднеется кухонная начинка, какие-то полочки и крючочки. Диваны, торшеры...
Всё аккуратно, но с лёгкой небрежностью. По-европейски.
Всё как на ладони, и всё какое-то отстранённо родное. Европейская близость.
Одуванчик телебашни выплыл из тумана и только тут вспомнилось: я же в Берлине.
Мог быть и Париж, и Вена. Но это был Берлин.
Конечно, Берлин. Харизматично-безличный.
Берлинские девушки. Европейская соревновательность. Всё ясно...
Стоп, кажется, я уже видел конкретно этот дом и конкретно этого типа...
Ну конечно, а что ж я хотел, садясь на кольцевую линию.
И тут внезапно понял - да это ж я! Это я сам разглядывал себя из окна студии. Разглядывал внимательно и пугающе равнодушно. Как себя узнал? По блеску глаз. Светлые зрачки светились в темноте... Это мог быть только я!
Контролер по-хамски вернул к реальности. Его глаза ещё светлее моих - а ещё у него веснушки и намечающаяся лысина... Я разозлился на этого типа... на самого себя... и от злости проснулся.
***
Проснулся от громкого объявления на непонятном языке.
Неужели всё это приснилось?
И кот. И родинка на груди. И тату на затылке?
Где я? Куда попал?
Сунул руки в карманы - нащупал клочки тумана, - и сразу успокоился.
А при виде знакомого гигантского силуэта и вовсе отлегло от сердца - это может быть только купол Святого Павла.
Как всё просто - еду на втором этаже красного автобуса, пыхтящего, старательного.
Ну конечно! В Берлине-то я проживал сто лет назад, в Лондоне уже давно и плотно.
Всё совсем другое - и всё то же самое. Вместо телебашни - Saint Paul's, и ещё эта высотка, похожая по большую пулю.
Утро вдруг обернулось вечером...
Только туман общий - в автобусе, в карманах...
И тут начали припоминаться мои - теперь уже лондонские - обстоятельства.
И что дела шли неплохо. Настолько неплохо, что даже, говорили, «зазвездился».
Ну и пусть. Да и какие там «дела», «обстоятельства», - так... овсянка, сэр.
***
Заметил её сразу (боковое зрение надёжней прямого).
Когда-то приютила на пару недель - когда я ещё ни черта тут не понимал, но даже тогда она начинала раздражать, и скрыть это было сложно...
Смотрела прямо на меня, но вроде как бы и сквозь, потерянным взглядом. В Лондоне легко потеряться - о, уж я-то знаю.
От кротости её взгляда - коробило. Лондон - город сильных, никак не кротких.
И зачем она надела этот красный берет, ведь пол-Лондона ходит в красных беретах...
Но в тот момент, когда автобус уже тронулся, меня всё же что-то торкнуло - что ж я делаю? В другой жизни - силой воли остановил бы автобус и бросился к ней...
Но соскакивать было поздно, она уплывала...
Сосредоточиться на тумане. «Всё ещё может быть неплохо этим вечером...»
***
Звонок заставил подскочить, удариться макушкой о потолок. Что же ей сказать-то?..
-Тебе очень идёт этот берет!
-Что?
-К-красный... б-берет.
Молчание.
-О чём ты?
-Э... Ну, это ведь ты? Я тебя видел только что на остановке возле St.Paul's...
-В каком городе?
-Как - в каком? да в Лондоне же!
Вздох на том конце.
-Я никогда не была в Лондоне...
-Правда?! Извини, я спал... Дезориентирован... Думал, что...
-Ты всё время спишь.. Всё время.
-Мне надо разобраться, что сон, а что - нет...
-Какая разница, что сон, а что нет; ты потерял своё счастье. Вот, что важно.
И повесила трубку.
Лихорадочно пытаюсь соображать.
Зачем это она так сказала?! И кто - «она»? Звонила с закрытого номера, даже страну не определить.
«Ты всё время спишь..» - что это значит? Ведь как-никак я кой-чего добился...
Отдышаться. Чего так разволновался-то? Берлин оказался сном. Может, и Лондон - тоже?.. «всегда спишь». Ну и плевать.
Плевать. Главное - продолжаю куда-то двигаться. Пробираюсь сквозь город. Смотрю на дома, заглядываю в окна, в пустые внутренности квартир.
Подрёмываю: И сплю, и одновременно бодрствую. «Всё ещё может быть хорошо...»
***
Проснулся одновременно от звонка, грохота и боли. Опять обо что-то саданулся.
И опять звонок - вот это уже плохо...
Первая реакция - выкинуть телефон. Звонит и звонит, собака.
Окна в поезде не открываются. (В поезде? Почему в поезде? В каком поезде?! Ладно, потом разберёмся.)
Слышу голос, и на сей раз узнаю сразу.
-А, так ты была не сон?
-Что? - холодно, как декабрьский дождь, как промёрзший туман.
-В смысле, я отлично тебя помню.
-И кто же я?
-Ннну... Ты - та, с которой мы прошлой ночью...
-Ну - и? Что ты обо мне помнишь?
Что ж, допрос - неприятно, но не ново.
-У тебя идеальный порядок на кухне! - выпалил я.
-Ну, вообще-то не прошлой ночью, а месяц назад, но... - чувствовалась, что немного оттаяла, - Но … про идеальный порядок... - в точку.
Значит, она была, была на самом деле! И свитер с высоким воротом... И родинка, и татуировка.
На секунду возвращается то чувство - когда всё идеально, и утренний свет...
…Но тут же вспоминается, во всех деталях, её кухня - с многочисленными приспособлениями, в идеальном порядке...
-С-слушай... Мне не очень удобно говорить. Но когда в след.раз буду в Берлине...
-В Берлине? При чём тут Берлин?
Молчу, снова растерявшись.
-К-как - при чём?..
-Я вообще-то всю жизнь живу в Копенгагене.
По инерции сначала снова перепугался, затем решил мыслить хладнокровно.
Копенгаген... странно! Очень давно там не был.
А впрочем... ну, подумаешь? Одуванчик телебашни сменился спиральной резьбой, ввинчивающейся в низкие небеса, в вечный туман.
-А как твой кот? Как он поживает?
Вновь строгий голос слегка оттаивает. Она всерьёз принимается рассказывать. Положив трубку на сиденье рядом, не слушаю.
Снова туман. И снова утро...
Серый залив - и каналы, каналы, каналы... - проплывают мимо …
Сомнений никаких - я в Амстердаме. И сейчас уже покажутся башенки вокзала и купол собора на центральной площади.
Мне всегда нравился голландский быт - они живут без штор и занавесок - не то, чтобы напоказ, а просто, находясь дома, демонстративно игнорируют всё, что за пределами их квартир.
Шашечный пол. Девушка натягивает чулки.
Тут Брейгель - а тут сушатся кальсоны.
А вот и то, чего я ждал - в одном из окон появляется кот.
Далековато, но успеваю разглядеть, что морда у него очень умная, строгая.
Увидеть такого кота - хорошая примета. Всё ещё может быть хорошо этим вечером...