Шампанское по Фрейду
Ich sterbe… Давно я не пил шампанского...Довлатов вспоминал пьянчужку, который был с шампанским на вы: «Третий раз в жизни ИХ пью». Мне всегда представлялось, что это забулдыга тонко намекал на Чехова. Ну, знаете, вроде смертельно больного Ильи Ильфа, который, заметив бутылку вина, заметил: «Шампанское марки «Их штербе».
Я думаю о последних словах Чехова, что они значат? Вина ему, умирающему, поднес немецкий коллега - в соответствии с врачебным этикетом того времени, но разве сохранила бы история в своей памяти простую благодарность пациента?
Возможно, дело в том, что для молодого Чехова шампанское было символом адюльтера и распущенности, в его шипении он слышал зов змея-искусителя. На смертном одре, пройдя через болезни, брак и творческие поражения он тоскует о годах беспутства, а промелькнувшая жизнь снова манит молодым лихолетием и любовными подвигами. Врачу исцелися сам.
А, может, все прозаичнее. Оказавшись на месте пациента, пригубив поднесенного вина, Чехов вспоминает этот средневековый обычай, позволяющий собраться с силами для последнего слова. Он хочет поставить точку, ищет жест, но мысль вьется вокруг жены-изменницы и губы шепчут: Ах, стерва…
Вот Луначарский, умирая, поморщился поднесенному в ложке вину:
- Шампанское я пью только из бокала!
Пока искали бокал, Луначарский умер. В мучениях. Шампанское не только успокаивает тело, оно лечит душу, а о чем еще стоит думать на смертном одре? В минуту печали классики рекомендут: «Откупори шампанского бутылку Иль перечти «Женитьбу Фигаро». «Фигаро», впрочем, сравним с опьянением в любом виде, будь то литературный первоисточник или моцартовская опера. Первый рекомендован в качестве альтернативы шампанскому самим автором, вторая сравнивается с алкоголем по оказываемому эффекту М. Кузминым: «Твой нос Пьеро и губ разрез пьянящий, Мне кружит ум, как «Свадьба Фигаро».
Игристый напиток создан, чтобы наполнять сосуд любви. Молодой жених наполняет шампанским туфлю невесты. Ахматова, невенчанная невеста серебряного века, хвасталась, что в ее ключичную ямку вливали полный бокал шампанского. Примеривание фаты - первейший фетиш синих чулков. Но шампанское и символ чрезмерности. «Шампанское стаканами тянул. Бутылками-с, и пребольшими. Нет-с, бочками сороковыми».
Шампанским отмечают спуск на воду: без символического оплодотворения жестянка не станет кораблем.
Особый ритуал - откупоривание бутылки. В компании молодой человек, взявшийся за это дело, неизменно попадает под перекрестный огонь взглядов прекрасной половины компании: «Как-то он пройдет этот обряд инициации?». В умелых руках бутылка должна едва слышно произнести с придыханием: «Ах!» Стрельба же пробкой с последующим фонтанированием - обряд победителя. Наполеоновские гвардейцы таким образом отмечали Виктории, орошая свой победный путь по телу Европы:
- Так вот: она, бедняжка, лебедушкой еще совсем овдовела, двадцать семь-то было ей? А целый дом винный в приданном! Наполеоновские орлы в ее доме так и роилась, каждый как мог гарцевал-выгусаривал. Сядут на коней, пустят вскачь по лужайке, красуются, а Барби эта - так стал-быть мадаму эту звали - выйдет из своего дома, сядет на крылечке, глядит-умиляется. Вот ездуны эти сабраж и придумали: сабелькой своей тюк! по бутылочке, пробка пулей вылетает, вино горой. А вдовица платочком утирается, глазками моргает. Нравится, значит. Ну а я уж этот трюк французский для иных игр приспособил… Сжимаешь, значит, ее в левой руке. Бутылку то есть. Не забудь сперва мюзле развязать, путы ослабить. Правой плавно скользишь клинком вдоль всего тела -тыльной стороной! - снизу вверх до самой шейки и по горлышку слегка чпок! - вскрыта, милочка. Дальше, смотри, держи крепко: она под собственным давлением дойдет, вскипит и запенится, только рот подставляй. Или хочешь - вкруг брызгай, орошай, так сказать, вдовью пашню, - Хомутов затрясся от смеха.
Шампанское ударяет в голову, как поцелуй. С бутылкой шампанского после ужина Петр Пильский, писатель 19 столетия, сравнивает курортный роман: «Маленькая шалость в конце года. Pétite betise». К словам классика остается добавить лишь, что сегодня разбрызгивание шампанского является неотъемлемым атрибутом церемонии чествование победителей в авто- и велогонках. Ну а пенные вечеринки замкнут наш экскурс в мир игристых вакханалий.
Напоследок расскажу еще одну историю, переводящую шампанское в раздел магических артефактов. Когда-то давно, в начальной еще школе, я повел своего маленького брата на елку. В одном из конкурсов - урока вежливости - ведущий обратился к детворе с вопросом: Какие вы знаете волшебные слова? Дети выходили из зала и радостно рапортовали о своей воспитанности под аплодисменты умиляющихся мам и бабушек. Когда мой брат добрался до микрофона, все стандартные образчики вежливости из лексикона советского ребенка уже были названы, поэтому он, не любя повторяться, громко сказал: Махалай Бахалай Ляськи Масяськи! Кто скажет, что это не волшебное слово, пусть первым бросит в меня Акопяна. Когда зал отсмеялся, а брат, недоумевая вернулся на место (оказалось, что он изначально так - магически - понял задание), у микрофона оставалась одна девочка. С одной стороны, она была озадачена тем, что сказал брат, а с другой удивлена реакции зала. Поэтому она подумала, вздохнула и гордо сказал: Шампанское!