Альбом, который Холдсворт считает своим первым сольником - на котором ему впервые удалось сделать всё, как он хочет. Это футуристический фьюжн с очень специфическими гармониями и очень текучей и даже едкой ртутнообразной музыкой. Здесь нет клавиш, но Аллан создает синтетические гитарные фоны, которые мерцают и накатывают, как зелёные волны, своей педалью громкости и очень странными аккордами. На их фоне мелко изломанными проволками торчат его парадоксальные гитарные соло. Талантливый барабанщик Гари Хасбанд живо откликается на всё происходящее, но ритмы здесь кажутся такими же текучими и ускользающими, как и сама музыка - Холдсворта интересуют не столько ритмы, сколько эксперименты с его любимыми созвучиями и гармониями. И кажется, что здесь, отпущенный на свободу, он просто купается в них и топит ими весь альбом. Всё это, с одной стороны, создает ощущение абсолютно новой и ни на что не похожей музыки, с другой стороны, в больших количествах кажется монотонным и укачивающим. Даже весьма джазовые вокальные партии Пола Уильямса (с которым Холдсворт выступал еще в
Tempest) не оживляют альбом, а кажутся частью этого одинокого ландшафта. Сначала они обдают холодной меланхолией, а через некоторое время начинают утомлять однообразием и предсказуемостью.
Холдсворт безжалостно расправился здесь с традиционными и "слушательскими" созвучиями и мелодиями, но после этого стало более ясно: вся самая интересная музыка с его участием была записана в те моменты, когда его инопланетный подход к гармонии эффектно контрастировал с более традиционными, эмоциональными и земными музыкальными принципами его коллег. Кажется, что в дальнейшем Холдсворт осознает это и постепенно начнёт постепенно выражать свою странность более деликатными способами. Но здесь она пребывает в самом высоком, концентрированном, прямо-таки абсентовом градусе. Вот уж какой альбом следовало назвать "Not Of This Earth".