Вивараульчег актуальненький
Ахда!
Сегодня разведка донесла, что Фидельчег и Раульчег получили по цацкебряцке от Русской Православной Церкви за строительство Казанского храма Гаванской божьей матери (или наоборот).
Фидельчег на церемонию не пришел. Потому что болел. А Раульчег пришел, потому что Президент и еще потому что фуршет за счет российского посольства.
Перед фуршетом всем выдавали ордена. Раульчегу, за то, что не мешал, - орден Святого Благоверного князя Даниила Москвского первой степени („Ахтойта?” - подумал Раульчег, пряча князя первой степени в карман). А Фидельчегу, за то, что этожефидельчег, - орден „Слава и честь” без всяких там степеней, зато с бантиком.
Надо сказать, что государственных наград у Фидельчега было как у моськи блох. Даже Экуменический крест командора женского монашеского ордена Санты-Бригиды. Даже удостоверение почетного индейца вкупе с нагрудным знаком «Орлиное перо». Даже орден Ярослава Мудрого первой степени от малоизвестного восточноевропейского диктатора Леопольда Давиловича Кучмы. Даже Золотая Звезда Героя Советского Союза, которую Фидельчег выпросил у Никиты Сергеевича Хрущева, чтоб товарищ Терешкова не очень-то зазнавалась со своими космическими достижениями.
А Раульчегу, как министру обороны, гражданских наград не полагалось, а военные давать было не за что, потому что война давно кончилась. И даже Героя Советского Союза ему зажали после прискорбного инцидента в Академии Генштаба, когда два советских полковника, приняв Раульчега за внука маршала Чойбалсана, неделю таскали его по всяким злачным местам, где им, конечно же, наливали без очереди из уважения к родне легендарного монгольского полвокодца.
Всю дорогу домой Раульчег щупал в кармане свежеполученные цацкибряцки и обиженно сопел.
- Вот так всегда. - думал он. - Уродуешься на трех работах, света белого не взвидишь, а эта образина бородатая только сливочки снимает. Авотфиг ему, а не орден. Скажу, не выдали, а сам в кубышку заначу, и как помрет, буду на все праздники носить.
Так, бубня и спотыкаясь, преступил он порог собственного дома, где его дожидался Фидельчег, загодя прокрутивший свежую дырку в пижаме фирмы „Адидас”.
А филологесса А. сидела на работе, читала новости и думала: „Хоть бы не подрались”.
Сегодня разведка донесла, что Фидельчег и Раульчег получили по цацкебряцке от Русской Православной Церкви за строительство Казанского храма Гаванской божьей матери (или наоборот).
Фидельчег на церемонию не пришел. Потому что болел. А Раульчег пришел, потому что Президент и еще потому что фуршет за счет российского посольства.
Перед фуршетом всем выдавали ордена. Раульчегу, за то, что не мешал, - орден Святого Благоверного князя Даниила Москвского первой степени („Ахтойта?” - подумал Раульчег, пряча князя первой степени в карман). А Фидельчегу, за то, что этожефидельчег, - орден „Слава и честь” без всяких там степеней, зато с бантиком.
Надо сказать, что государственных наград у Фидельчега было как у моськи блох. Даже Экуменический крест командора женского монашеского ордена Санты-Бригиды. Даже удостоверение почетного индейца вкупе с нагрудным знаком «Орлиное перо». Даже орден Ярослава Мудрого первой степени от малоизвестного восточноевропейского диктатора Леопольда Давиловича Кучмы. Даже Золотая Звезда Героя Советского Союза, которую Фидельчег выпросил у Никиты Сергеевича Хрущева, чтоб товарищ Терешкова не очень-то зазнавалась со своими космическими достижениями.
А Раульчегу, как министру обороны, гражданских наград не полагалось, а военные давать было не за что, потому что война давно кончилась. И даже Героя Советского Союза ему зажали после прискорбного инцидента в Академии Генштаба, когда два советских полковника, приняв Раульчега за внука маршала Чойбалсана, неделю таскали его по всяким злачным местам, где им, конечно же, наливали без очереди из уважения к родне легендарного монгольского полвокодца.
Всю дорогу домой Раульчег щупал в кармане свежеполученные цацкибряцки и обиженно сопел.
- Вот так всегда. - думал он. - Уродуешься на трех работах, света белого не взвидишь, а эта образина бородатая только сливочки снимает. Авотфиг ему, а не орден. Скажу, не выдали, а сам в кубышку заначу, и как помрет, буду на все праздники носить.
Так, бубня и спотыкаясь, преступил он порог собственного дома, где его дожидался Фидельчег, загодя прокрутивший свежую дырку в пижаме фирмы „Адидас”.
А филологесса А. сидела на работе, читала новости и думала: „Хоть бы не подрались”.