Jun 01, 2010 22:14
Почти дочитал мемуары Валентина Бережкова, личного переводчика Сталина. Честно говоря книга разочаровывает, я ожидал гораздо большего. Во-первых она вся какая-то "лоскутная", автор постоянно перескакивает с одного периода на другой, что очень мешает восприятию. Во-вторых, книга издана в 91-ом году, поэтому в ней практически ничего нет собственно о переводческой работе, зато много сказано на модные в то время темы "кровавого чудовища Сталина", который "оказался не отцом, а сукою" и "коммунистах, которые довели страну до ручки и все время нам врали". Еще автор вспоминает всех девочек, девушек и женщин, которых он любил или которые ему просто нравились, начиная примерно с шестилетнего возраста.
Автор неприятно удивляет какой-то узостью взглядов, чего я не ожидал от человека такой профессии и достигшего такого уровня. Бережков многие события глобального масштаба наблюдал очень близко и мог бы наверное рассказать много интересного, но пишет почему-то стандартные перестроечные штампы, иногда при этом даже забывается и противоречит сам себе, что заставляет сомневаться в достоверности многого из написанного. Например рассказывается, как злой Сталин перед началом войны запретил вывозить семьи советских дипломатов и технических сотрудников посольства из Берлина, чтобы не дать Гитлеру повод для беспокойства. А через несколько страниц упоминается о том, что к началу войны почти половина персонала посольства была в отпуске, а многие (в том числе посол) вывезли свои семьи в Россию. Еще понравилась история про то, что (как слышал автор) во время коллективизации в колхозах коровы были настолько истощены, что их подвязывали веревками к потолку...
Самый интересный эпизод книги - рассказ о том, как Бережкову удалось через несколько дней после начала войны подкупить хауптштурмфюрера СС, командовавшего отрядом, охранявшим посольство, который помог вывезти из здания радиопередатчик, предназначавшийся для "Красной капеллы". По рассказу Бережкова выходит, что эсэсовец практически сам пошел на контакт из-за того, что уже в первые же дни войны возникли сомнения в способности Германии ее выиграть, поскольку опротивление оказалось гораздо сильнее, чем ожидалось, а потери гораздо выше рассчетных.