Мой менеджер по персоналу - Смерть. Глава 4. Поликарпова Анастасия
4.
Марку разменял четвертый десяток. Он родился в богемной семье. Отец, Илья Аронович Шалый - известный скульптор, лауреат двух Ленинских премий. Лучше всего ему давались большие панорамные скульптурные композиции с Лениным. И вот почти всю жизнь, под музыку Битлз, Роллинг Стоунз и Высоцкого отливал он Ильича с вечно протянутой рукой. Его Владимир Ильич стоит почти в каждом крупном городе бывшего Советского Союза и «просит милостыню», как злословили недруги Шалова. Для себя, для души Илья Аронович создавал шарнирных кукол из металла. Эти маленькие, физиологически точные куколки, становились антикварной и коллекционной ценностью, не успев еще остыть от рук скульптора.
Мать Марка, Софья Марковна Шалая, была поэтом. Она не любила, когда ее называли «поэтеса», она считала, что это умоляет ее талант, Софье Марковне хотелось стоять в одном ряду с Блоком, Маяковским и Бродским. Но по иронии судьбы наибольшее признание получали не поэмы матери Марка, а ее коротенькие стишки о любви, их с удовольствием клали на музыку композиторы, и напевала вся страна.
В доме Шалых никогда не закрывалась дверь, всегда было накурено, играла музыка, и кто-то неизвестный храпел на раскладушке под батареей. Вечером собирались компании и рассуждали о кризисе искусства, о цензуре, об эмиграции и травили политические анекдоты. Соседи жаловались участковому, он приходил, проводил воспитательную беседу, Шаловы на время затихали, но потом все повторялось вновь.
За маленьким Марком смотрела только бабушка - Анна Андреевна. Не смотря на шум и гам, музыку и песни под гитару, она заставляла внука учиться. Будучи сама математиком, она надеялась, что Марк пойдет по ее стопам, но с ранних лет было видно, что внук родился художником.
В тринадцать лет прошла первая импровизированная выставка Марка на стене Арбата. Темой экспозиции была «Утопия». Мальчик всего лишь рисовал, как строили социализм, но картины получились такими сатирическими, что мальчика даже забрали на Лубянку. Там малолетку выслушали, сделали внушение и отпустили, а картины с той выставки раскупили коллекционеры.
Так уже в тринадцать лет Марк стал известным художником. Его картины ждали, за его картинами охотились. Он был мастером деталей. Слава пришла к Марку рано, и, если бы не бабушка, он бы не закончил десятилетку. После школы Марк Шалый поступил в Суриковское училище, которое блестяще закончил.
У Марка Шалого всегда была самая модная одежда, запрещенная музыка и литература, у него всегда были деньги и дорогая выпивка. И всегда у Марка Шалого были женщины. Невинность он потерял с пьяной маминой подругой, когда ему только исполнилось четырнадцать лет. Потом все женщины были старше его, некоторые даже старше Софьи Марковны! Ровесницы Марка не интересовали, он не понимал, что можно с ними делать, и о чем говорить. «Зачем мне говорящее глупости бревно»? - Брезгливо морщился несовершеннолетний Марк, когда в компании курил за школой на перемене.
В двадцать лет Марк Шалый женился. И, конечно, на женщине старше себя. Арина Флер была оперной певицей старше Марка на пять лет. Арине прочили карьеру примы, но в девяностые опера была не в моде, зато попса купалась в деньгах. Тогда мало кому известный продюсер Загорский предложил Арине исполнить несколько песен для фонограммы своей любовницы, которая мечтала выступать на сцене. Опыт получился очень удачным, и Загорский уговорил Арину отказаться от «бесперспективной» карьеры оперной певицы, а уж он сделает из нее «звезду»! Арина недолго думая, согласилась. Она даже сбросила восемнадцать килограммов ради славы! И слава пришла очень быстро. Арину Флер приглашали не только на все концерты звезд того времени, но и, что важно материально, на корпоративы. Художник и певица стали часто ссорится из-за того, что Арины постоянно нет дома - то она на репетиции, то у нее концерт, то тур по городам… Часто жена приходила домой пьяная, а до подъезда ее провожали неизвестные мужчины, их Марк видел, когда курил на балконе в ожидание Арины.
Однажды Арина вернулась из тура с концертом «Бешенная» - везде певицу встречали полные залы, тур удался.
Арина вошла в квартиру, скинула туфли, прошла в зал, налила себе джина с тоником и села рядом с Марком. Муж встал и пересел на кресло:
- Арина, я подал на развод, - спокойно сказал Марк.
- Почему? - Удивилась Арина.
- Я не хочу объяснять… Что бы не ругаться. Ты же знаешь, как я не люблю скандалов.
- Но я имею право знать, почему ты разводишься со мной! Меня все устраивает.
- Знаешь, Арина, я тоже имею право знать многое. У меня к тебе много вопросов! Задать? - Марк глубоко затянулся и посмотрел жене прямо в глаза.
- Не надо. Я все поняла.
Арина собрала два чемодана и три сумки вещей, накинула на себя норковую шубу и ушла в лето навсегда. После развода Марк жил с несколькими женщинами гражданским браком. Каждый такой брак был отдельной историей, но Марк не любил их вспоминать. Одно общее было у этих браков - чем старше становился Марк, тем сильнее его тянуло к молодому телу, гладкой и упругой коже, свежему запаху. Художник искал не только секса, он искал любви, такой, чтобы от случайного прикосновения кружилась голова, чтобы было ненаговориться, ненасмотреться, ненанежиться. И, наконец, Марк встретил, как ему казалось, такую девушку. Ему тогда был тридцать восемь лет, ей - двадцать три.
Марк познакомился с Натальей в мастерской у своего друга Андрея. Когда Марк вошел в студию, он увидел сидящую на стуле малолетку с белоснежным мишкой в руках. Глаза были накрашены черными тенями, на щеке был нарисован паук на паутине, ярко-красная помада на губах размазана, на голове - парик из черных и малиновых волос. Одета девчушка была в кожаную куртку, короткую джинсовую юбку и массивные ботинки. Андрей рисовал картину «Прощай, Детство»! Марку идея показалась пошлой, но он не стал расстраивать своего коллегу, просто налил себе водки с колой и принялся обсуждать с другом новости.
Сеанс закончился, натурщица ушла переодеваться. Когда она вернулась в студию за деньгами, Марк удивился - это была молодая девушка лет двадцати, с выразительным и красивым лицом даже без макияжа, вела себя она скромно. Художник тут же предложит ей попозировать для него:
Начинающую актрису никто не хотел снимать, ее приглашали только на эпизодические роли и в массовку. Тогда Марк купил сценарий, и знакомый режиссер снял короткометражку с Натали в главной роли. Наталья преисполнилась важности - она мнила себя великой актрисой, талант которой наконец-то разглядели. Муж и жена начали часто ссорится, и, наконец, Марк не выдержал и подал на развод. Однако Натали разводиться просто так не собиралась, она подала на раздел имущества. Камнем преткновения стала квартира в центре Москвы, Натали считала, что Марк, как порядочный мужчина, должен оставить ей жилплощадь. Марк был не согласен с таким раскладом. И вот уже второй год Марк и Натали общались через адвокатов.
Картины Марка хорошо продавались, мук творчества он не испытывал, у него всегда были деньги и женщины, но вдруг что-то сломалось. С какого-то момента он стал писать все реже и реже, закончилось тем, что он буквально заставлял себя садиться за мольберт, брать кисть в руки и делать мазки. Он стал много пить, и пить в одиночку, от компаний он устал. Марк в своей жизни повидал столько женщин, что они перестали его интересовать. Друзья, которых художник всегда щедро угощал спиртным, с которыми принимал участие в попойках, куда-то исчезли. Добила Марка выставка, с которой не было продано ни одной картины, зато было очень много об этой экспозиции отзывов в прессе, но все отрицательные. «Золотой мальчик, рожденный с кистью в руке, исписался», - это было самое безобидное, что писали критики.
И вот Марк в сорок три года стал никому не нужен. Более того, он стал не нужен самому себе. Марк был еще молод, его длинные каштановые волосы почти не тронула седина, тело было мускулистым, упругим. Но в душе художник чувствовал себя стариком. Он закрылся в недостроенном доме, один, и просто пил.
Каждый новый день был похож на предыдущий. Марк просыпался к обеду, включал музыку, пил кофе, проверял сайт - не купили ли его картины. Потом ставил на стол бутылку коньяка, и просто сидел и пил. Иногда он выезжал в соседний город, чтобы купить спиртное, лапшу быстрого приготовления, консервы, пельмени и хлеб.
Мольберт стоял посреди комнаты и пылился. Сначала Марк пробовал писать пьяным, но то, что он видел утром, вызывало у него отвращение, и он перестал брать кисть в руки.
Марк любил алкоголь потому, что выпив, мужчина чувствовал себя в силах создать еще шедевры, все казалось легким и достижимым. Он не только представлял, он чувствовал это физически, свое триумфальное возвращение на художественный Олимп. Проблема была только в том, что, просыпаясь утром, это чувство величия менялось на усталость от жизни и ненависть к себе.
И вот, когда от самого Марка и от его жизни остались только руины, за ним пришла Смерть.
Марку разменял четвертый десяток. Он родился в богемной семье. Отец, Илья Аронович Шалый - известный скульптор, лауреат двух Ленинских премий. Лучше всего ему давались большие панорамные скульптурные композиции с Лениным. И вот почти всю жизнь, под музыку Битлз, Роллинг Стоунз и Высоцкого отливал он Ильича с вечно протянутой рукой. Его Владимир Ильич стоит почти в каждом крупном городе бывшего Советского Союза и «просит милостыню», как злословили недруги Шалова. Для себя, для души Илья Аронович создавал шарнирных кукол из металла. Эти маленькие, физиологически точные куколки, становились антикварной и коллекционной ценностью, не успев еще остыть от рук скульптора.
Мать Марка, Софья Марковна Шалая, была поэтом. Она не любила, когда ее называли «поэтеса», она считала, что это умоляет ее талант, Софье Марковне хотелось стоять в одном ряду с Блоком, Маяковским и Бродским. Но по иронии судьбы наибольшее признание получали не поэмы матери Марка, а ее коротенькие стишки о любви, их с удовольствием клали на музыку композиторы, и напевала вся страна.
В доме Шалых никогда не закрывалась дверь, всегда было накурено, играла музыка, и кто-то неизвестный храпел на раскладушке под батареей. Вечером собирались компании и рассуждали о кризисе искусства, о цензуре, об эмиграции и травили политические анекдоты. Соседи жаловались участковому, он приходил, проводил воспитательную беседу, Шаловы на время затихали, но потом все повторялось вновь.
За маленьким Марком смотрела только бабушка - Анна Андреевна. Не смотря на шум и гам, музыку и песни под гитару, она заставляла внука учиться. Будучи сама математиком, она надеялась, что Марк пойдет по ее стопам, но с ранних лет было видно, что внук родился художником.
В тринадцать лет прошла первая импровизированная выставка Марка на стене Арбата. Темой экспозиции была «Утопия». Мальчик всего лишь рисовал, как строили социализм, но картины получились такими сатирическими, что мальчика даже забрали на Лубянку. Там малолетку выслушали, сделали внушение и отпустили, а картины с той выставки раскупили коллекционеры.
Так уже в тринадцать лет Марк стал известным художником. Его картины ждали, за его картинами охотились. Он был мастером деталей. Слава пришла к Марку рано, и, если бы не бабушка, он бы не закончил десятилетку. После школы Марк Шалый поступил в Суриковское училище, которое блестяще закончил.
У Марка Шалого всегда была самая модная одежда, запрещенная музыка и литература, у него всегда были деньги и дорогая выпивка. И всегда у Марка Шалого были женщины. Невинность он потерял с пьяной маминой подругой, когда ему только исполнилось четырнадцать лет. Потом все женщины были старше его, некоторые даже старше Софьи Марковны! Ровесницы Марка не интересовали, он не понимал, что можно с ними делать, и о чем говорить. «Зачем мне говорящее глупости бревно»? - Брезгливо морщился несовершеннолетний Марк, когда в компании курил за школой на перемене.
В двадцать лет Марк Шалый женился. И, конечно, на женщине старше себя. Арина Флер была оперной певицей старше Марка на пять лет. Арине прочили карьеру примы, но в девяностые опера была не в моде, зато попса купалась в деньгах. Тогда мало кому известный продюсер Загорский предложил Арине исполнить несколько песен для фонограммы своей любовницы, которая мечтала выступать на сцене. Опыт получился очень удачным, и Загорский уговорил Арину отказаться от «бесперспективной» карьеры оперной певицы, а уж он сделает из нее «звезду»! Арина недолго думая, согласилась. Она даже сбросила восемнадцать килограммов ради славы! И слава пришла очень быстро. Арину Флер приглашали не только на все концерты звезд того времени, но и, что важно материально, на корпоративы. Художник и певица стали часто ссорится из-за того, что Арины постоянно нет дома - то она на репетиции, то у нее концерт, то тур по городам… Часто жена приходила домой пьяная, а до подъезда ее провожали неизвестные мужчины, их Марк видел, когда курил на балконе в ожидание Арины.
Однажды Арина вернулась из тура с концертом «Бешенная» - везде певицу встречали полные залы, тур удался.
Арина вошла в квартиру, скинула туфли, прошла в зал, налила себе джина с тоником и села рядом с Марком. Муж встал и пересел на кресло:
- Арина, я подал на развод, - спокойно сказал Марк.
- Почему? - Удивилась Арина.
- Я не хочу объяснять… Что бы не ругаться. Ты же знаешь, как я не люблю скандалов.
- Но я имею право знать, почему ты разводишься со мной! Меня все устраивает.
- Знаешь, Арина, я тоже имею право знать многое. У меня к тебе много вопросов! Задать? - Марк глубоко затянулся и посмотрел жене прямо в глаза.
- Не надо. Я все поняла.
Арина собрала два чемодана и три сумки вещей, накинула на себя норковую шубу и ушла в лето навсегда. После развода Марк жил с несколькими женщинами гражданским браком. Каждый такой брак был отдельной историей, но Марк не любил их вспоминать. Одно общее было у этих браков - чем старше становился Марк, тем сильнее его тянуло к молодому телу, гладкой и упругой коже, свежему запаху. Художник искал не только секса, он искал любви, такой, чтобы от случайного прикосновения кружилась голова, чтобы было ненаговориться, ненасмотреться, ненанежиться. И, наконец, Марк встретил, как ему казалось, такую девушку. Ему тогда был тридцать восемь лет, ей - двадцать три.
Марк познакомился с Натальей в мастерской у своего друга Андрея. Когда Марк вошел в студию, он увидел сидящую на стуле малолетку с белоснежным мишкой в руках. Глаза были накрашены черными тенями, на щеке был нарисован паук на паутине, ярко-красная помада на губах размазана, на голове - парик из черных и малиновых волос. Одета девчушка была в кожаную куртку, короткую джинсовую юбку и массивные ботинки. Андрей рисовал картину «Прощай, Детство»! Марку идея показалась пошлой, но он не стал расстраивать своего коллегу, просто налил себе водки с колой и принялся обсуждать с другом новости.
Сеанс закончился, натурщица ушла переодеваться. Когда она вернулась в студию за деньгами, Марк удивился - это была молодая девушка лет двадцати, с выразительным и красивым лицом даже без макияжа, вела себя она скромно. Художник тут же предложит ей попозировать для него:
- Голой не позирую! - Сразу же объявила натурщица.
- А я голых не рисую, - тут же нашелся удивленный Марк.
- У меня никогда не было часов! - Вытирая слезы, прошептала девушка и обняла художника.
Начинающую актрису никто не хотел снимать, ее приглашали только на эпизодические роли и в массовку. Тогда Марк купил сценарий, и знакомый режиссер снял короткометражку с Натали в главной роли. Наталья преисполнилась важности - она мнила себя великой актрисой, талант которой наконец-то разглядели. Муж и жена начали часто ссорится, и, наконец, Марк не выдержал и подал на развод. Однако Натали разводиться просто так не собиралась, она подала на раздел имущества. Камнем преткновения стала квартира в центре Москвы, Натали считала, что Марк, как порядочный мужчина, должен оставить ей жилплощадь. Марк был не согласен с таким раскладом. И вот уже второй год Марк и Натали общались через адвокатов.
Картины Марка хорошо продавались, мук творчества он не испытывал, у него всегда были деньги и женщины, но вдруг что-то сломалось. С какого-то момента он стал писать все реже и реже, закончилось тем, что он буквально заставлял себя садиться за мольберт, брать кисть в руки и делать мазки. Он стал много пить, и пить в одиночку, от компаний он устал. Марк в своей жизни повидал столько женщин, что они перестали его интересовать. Друзья, которых художник всегда щедро угощал спиртным, с которыми принимал участие в попойках, куда-то исчезли. Добила Марка выставка, с которой не было продано ни одной картины, зато было очень много об этой экспозиции отзывов в прессе, но все отрицательные. «Золотой мальчик, рожденный с кистью в руке, исписался», - это было самое безобидное, что писали критики.
И вот Марк в сорок три года стал никому не нужен. Более того, он стал не нужен самому себе. Марк был еще молод, его длинные каштановые волосы почти не тронула седина, тело было мускулистым, упругим. Но в душе художник чувствовал себя стариком. Он закрылся в недостроенном доме, один, и просто пил.
Каждый новый день был похож на предыдущий. Марк просыпался к обеду, включал музыку, пил кофе, проверял сайт - не купили ли его картины. Потом ставил на стол бутылку коньяка, и просто сидел и пил. Иногда он выезжал в соседний город, чтобы купить спиртное, лапшу быстрого приготовления, консервы, пельмени и хлеб.
Мольберт стоял посреди комнаты и пылился. Сначала Марк пробовал писать пьяным, но то, что он видел утром, вызывало у него отвращение, и он перестал брать кисть в руки.
Марк любил алкоголь потому, что выпив, мужчина чувствовал себя в силах создать еще шедевры, все казалось легким и достижимым. Он не только представлял, он чувствовал это физически, свое триумфальное возвращение на художественный Олимп. Проблема была только в том, что, просыпаясь утром, это чувство величия менялось на усталость от жизни и ненависть к себе.
И вот, когда от самого Марка и от его жизни остались только руины, за ним пришла Смерть.