Случайность и ошибка
"В сущности пространство и время наполненные постоянным хаотичным движением это даже не плохо", - сказал Джо, стоя у окна на 13 этаже. "Посмотри как хаотично двигаются там снизу люди. Вон там снизу. Это там внизу они люди, а для меня тут сверху это статистика. Простая такая. Броуновское движение со сносом не более. Башелье сто лет назад о нем еще написал. И я вот думаю - может он прав? Может ничего более нет? Ни судьбы, ни истории, ни мечтаний подкрепленных фундаментом несокрушимых идей?"
Предзакатное солнце мягко, почти эротично и вальяжно разлеглось у него на столе, подмяв под себя пепельницу и давно не тронутый графин с виски. В толстом солнечном луче спокойно плавали пылинки. Луч казалось был модным архитектурным атрибутом этой комнаты и ее любимым постоянным гостем. В другой части комнаты, рядом с пыльным стеллажом, который был укомплектован тематически точно и оптимально стояло кресло в котором сидел второй собеседник. Человек в кресле устало зевнул и продолжил: "Я тебе давно про это говорил. Посмотри на все наше существование или на жизнь отдельно взятого человека - это сплошной процесс без истории. На каждом новом шаге он живет ровно так же как и на предыдущем, не, ну я не беру этот бездарный количественный опыт, типа как нужно правильно готовить яичницу, чтобы не сжечь ее также как вчера, конечно нет. Я говорю, что каждый из нас маленький Марковский процесс, чуть ли не мартингал. Все, абсолютно все, изменяется лишь благодаря количественному опыту. Мы на самом деле не умеем мыслить в определении мысли как созидания. С каждым шагом итеративного улучшения мы приближаемся к наиболее оптимальной форме существования. Мы устраиваем ядерную реакцию вместо того, чтобы жечь лес, продаем акции вместо таскания тюков с продовольствием." Выдохшись от тирады он откинулся обратно в кожаное кресло и сделал глубокий и шумный вздох. Тишина мягко вторглась в комнату, не вытесняя из нее мысли двух людей. С улиц снизу раздавался еле слышимый шум, потом резкий звук клаксона прервал тишину, как бы заставив собеседника в кресле постараться донести свою идею лучше. "Может с каждым витком такого преобразования мы становимся ближе к идеалу продиктованному физикой нашей вселенной. Наверно ее и называют Богом все малообразованные люди, которые зачастую понимают с помощью своих чувств гораздо больше чем все остальные высокообразованные снобы. Нам остается лишь смирится с нашей маленькой целью отведенной нам этим идеалом математически качественного улучшения процесса которое может быть и есть Бог. Мы в конечном счете лишь цифра. Это в лучшем случае конечно." Человек у окна оживился, казалось он нашел слабое место в теории оппонента и надежду чтобы отстоять человеческие идеалы именно как человеские и независимые. Этот довод видимо был последним и он с размаху ринулся в открытую к своему собеседнику: "Может ты и прав, но за каждым количественным переходом стоит качественный. Он необходим и обязателен для процесса. Он-то не угадывается не одной статистикой и не предсказывается богом. Его производят на свет люди. Что это, как не признание человеческой природы и его права на существование и развитие своих независимых идей."
Человек в кресле громко хмыкнул. Он поймал оппонента в опасной отчаявшейся атаке и казалось заранее был готов к ней. Он вдруг вспомнил, что у него существуют еще какие-то дела и тихо, оттолкнувшись руками от подлокотников, встал и легко и игриво нахлобучив шляпу себе на макушку, ответил словами Френка Герберта : "Самые устойчивые законы во Вселенной это случайность и ошибка"-, затем пожал руку проигравшему оппоненту и вышел, тихо закрыв за собой дверь.
Предзакатное солнце мягко, почти эротично и вальяжно разлеглось у него на столе, подмяв под себя пепельницу и давно не тронутый графин с виски. В толстом солнечном луче спокойно плавали пылинки. Луч казалось был модным архитектурным атрибутом этой комнаты и ее любимым постоянным гостем. В другой части комнаты, рядом с пыльным стеллажом, который был укомплектован тематически точно и оптимально стояло кресло в котором сидел второй собеседник. Человек в кресле устало зевнул и продолжил: "Я тебе давно про это говорил. Посмотри на все наше существование или на жизнь отдельно взятого человека - это сплошной процесс без истории. На каждом новом шаге он живет ровно так же как и на предыдущем, не, ну я не беру этот бездарный количественный опыт, типа как нужно правильно готовить яичницу, чтобы не сжечь ее также как вчера, конечно нет. Я говорю, что каждый из нас маленький Марковский процесс, чуть ли не мартингал. Все, абсолютно все, изменяется лишь благодаря количественному опыту. Мы на самом деле не умеем мыслить в определении мысли как созидания. С каждым шагом итеративного улучшения мы приближаемся к наиболее оптимальной форме существования. Мы устраиваем ядерную реакцию вместо того, чтобы жечь лес, продаем акции вместо таскания тюков с продовольствием." Выдохшись от тирады он откинулся обратно в кожаное кресло и сделал глубокий и шумный вздох. Тишина мягко вторглась в комнату, не вытесняя из нее мысли двух людей. С улиц снизу раздавался еле слышимый шум, потом резкий звук клаксона прервал тишину, как бы заставив собеседника в кресле постараться донести свою идею лучше. "Может с каждым витком такого преобразования мы становимся ближе к идеалу продиктованному физикой нашей вселенной. Наверно ее и называют Богом все малообразованные люди, которые зачастую понимают с помощью своих чувств гораздо больше чем все остальные высокообразованные снобы. Нам остается лишь смирится с нашей маленькой целью отведенной нам этим идеалом математически качественного улучшения процесса которое может быть и есть Бог. Мы в конечном счете лишь цифра. Это в лучшем случае конечно." Человек у окна оживился, казалось он нашел слабое место в теории оппонента и надежду чтобы отстоять человеческие идеалы именно как человеские и независимые. Этот довод видимо был последним и он с размаху ринулся в открытую к своему собеседнику: "Может ты и прав, но за каждым количественным переходом стоит качественный. Он необходим и обязателен для процесса. Он-то не угадывается не одной статистикой и не предсказывается богом. Его производят на свет люди. Что это, как не признание человеческой природы и его права на существование и развитие своих независимых идей."
Человек в кресле громко хмыкнул. Он поймал оппонента в опасной отчаявшейся атаке и казалось заранее был готов к ней. Он вдруг вспомнил, что у него существуют еще какие-то дела и тихо, оттолкнувшись руками от подлокотников, встал и легко и игриво нахлобучив шляпу себе на макушку, ответил словами Френка Герберта : "Самые устойчивые законы во Вселенной это случайность и ошибка"-, затем пожал руку проигравшему оппоненту и вышел, тихо закрыв за собой дверь.